Унжа костромская. Потаённая меря. Унжа-река: мерянско-марийское пограничье

January 26th, 2015

Вот и подходит к концу мой небольшой цикл заметок о Кологривском крае. Начало было тут и тут . Но без рассказа о реке Унжа не обойтись. Здесь будет больше туристической информации, в приложении треки и карты с привязками, но и фото немного будет, правда они всё больше ландшафтные.

Мой проводник по лесам Костромской области, директор заповедника "Кологривский лес" Павел каждый раз спрашивал меня: "Ну что ты все в лесу, да в ёлках комаров кормишь, давай на реку, на простор. Отправимся сплавом от песчаного холма, на котором была крепость Старого Кологрива! Извилистыми меандрами, по чистой воде дойдем до нового Кологрива." Наконец мы решились. Взяли маленькую надувную лодочку на двоих, но только чтобы вошел туда рюкзак с фототехникой, приготовили на всякий случай маленький трехсильный бесшумный четерехтактный мотор, и пошли, дней на пять.

Увидев наш тяжелый для двоих скарб, инспектора решили подвезти путешествующих, погрузили лодку на прицеп. За рекой Унжей, за Кологривским мостом надо двигаться направо, в сторону Варзенги и Шаблово по широкой грунтовой грейдерной догоге. Вот промелькнула слева заброшенная деревня Павлово, а слева популярная у летних дачников Бурдово. Дома в Бурдово выходят прямо у речным отмелям, поэтому деревня не умирает. Махнула рукой деревянная скульптура, указывающая путь к Музею Ефима Честнякова и Ефимову ключику.

У деревни Черменино есть удобных спуск, автомобиль может подобраться прямо к воде. Тишина, Высокие ели правого берега, растущие на холмах, темнеют, рассказывая о скором вечере. Почти неслышно мы начинаем свой путь вверх, мимо холма, на котором был Старый Кологрив. Его мы излазим завтра, с утра, погода обещает быть хорошей.

Павел спешит подняться вверх, до деревни Вяльцево, чтобы на берегу поставить скромную палатку и переночевать. Мы идем по реке в межень (маловодный период), не стоит опасаться резкого подъема воды, как это бывает в горных или дальневосточных реках. Так что твердый и чистый берег очень подходит для стоянки, с открытого места ветер сдувает комариков. То, что у нас с собой газовая горелка, помогает не рубить ивняк на берегу (от него все равно мало толку), и весь произведенный мусор мы забираем с собой.

Как говорит один известный пейзажный фотограф: "Я достаю фотокамеру, когда солнце уже скрылось за горизонтом". Это как раз такой случай, небо и отблески закатного солнца большим отражателем освещают реку, в которой плещется рыба. Плеск рыбы и игра воды на перекатах у камней стали единственными звуками, которые слышны. Нет даже тонкого писка вездесущего среднерусского комара.

Зато утром есть возможность осмотреть русло. Река ощутимо мелеет выше по течению.

Попробуем разобраться, почему год от года мелеет не только Унжа, но и десятки других рек Средней полосы, Севера. Верховья Оки, Дона, раньше были судоходными, до Кологрива ходили пароходы известного по произведениям классиков товарищества "СамолетЪ". Есть несколько разных мнений, мы беседуем об этом с Павлом. Он местный житель, вырос на реке и отлично знает ее характер и изменения, произошедшие за последние 40 с лишним лет.

По мнению О. ЧИЖОВА, доктора географических наук, виной всему стал молевой сплав леса, который начался на Унже и других реках Вологодской и Костромской области. Он сам был в числе исследователей, проектировавших использование этого метода в 1928 году. Вот что он пишет. "Объясняются столь большие изменения в состоянии реки тем, что с 1930 года перешли на молевой сплав —лес пошел россыпью, отдельными бревнами. Я тогда был, в сущности, мальчишка, мне было 25 лет, и не понимал, к каким последствиям это может привести.Да и начальник партии инженер В.В.Цинзерлинг и начальник сплавного отряда инженер А.В.Прилуцкий, организатор этого более «рационального» способа (меньше работы, не нужно бревна сплачивать в плоты прим. автора ), думаю, тоже не представляли себе последствий молевого сплава, считали его временной мерой — ради скорейшего выполнения плана первой пятилетки (в четыре года, как известно). А последствия оказались страшными, и не только для Унжи и ее притоков, но и для многих других сплавных рек севера России.

Вот как виделось это художнику из городка Мантурово, ниже по Унже.

Ранней весной, по большой воде бревна сталкивались в реку и вода несла их вниз, они были почти неуправляемые. Много тонуло, какие-то заносило песком или выбрасывало на берег. За этим не следили.

До сих пор в некоторых местах можно видеть дно, устланное стволами из Кологривского леса. Река измельчала, множество вырубленных деревьев уменьшило объем переносимой воды из лесных ручьев. Правда, некоторые ученые эту теорию опровергают. Но все равно, пару десятков лет берега могли выглядеть вот так.

Сейчас стволы по берегам почти все заросли ивняком, который во время ледохода не дает расчистить мелеющее русло. Однако, путь для байдарки, небольшой лодки средь безлюдных берегов пока остается свободным, течение довольно быстрое, вода чиста и прозрачна. На кадре ствол дерева, сохранившийся с середины прошлого века.

Так, за историями из прошлого и обсуждением теорий обмеления, мы доходим до большого песчаного обрыва, за которым был наверное, мифический Старый Кологрив. На карте Костромского наместничества 1792 года он присутствует, на карте Стрельбицкого 1874 года носит название местечка Горка, на советской топографической 1989 года он уже исчез, край реки зарос лесом.

Обрыв впечатляет. На песчаном холме ели и пихты растут под самыми разными углами, на вершине уже старые, почти столетние хвойные деревья. Угол подъема, на мой взгляд, почти 70 градусов. Приходится осторожно подниматься по ложбине слева, стараясь не сорваться.

В отвесных обнажениях хорошо видны почвенные слои, в песчаных прослойках я обнаруживаю несколько окаменелостей.

Некоторые из них напоминают мне картинки из Большой советской энциклопедии, где рассказывается о древней фауне морей Юрского периода.

Вот справа белая трубочка в сечении - наверное точно известный каждому школьнику семидесятых "чертов палец". Помнится, я собирал их в подмосковье, в ельниках Клинского района. Эти же пусть полежат тут, а то нечего будет показывать другим гостям отвесного склона.

На вершине холма муравейник. В моховом слое хороша видна старая муравьиная дорога, по которой система лесных "общежитий" сообщается между собой или расселяется, когда семья становится слишком большой.

Но солнце, время, течение зовут нас дальше, к следующей стоянка. Следующий обрыв на левом берегу, не менее высокий, но обжит. Беседка, оборудованное кострище предлагает следующий лагерь сделать тут. Я спускаюсь с обрыва вниз за вещами и на меня буквально налетает черный коршун, наверное молодой. Он кружит рядом, интересуется, старается запомнить странное существо с большой белой трубой, а потом усаживается на отмель противоположенного берега. Различаю коншуна я похвосту, который имеет заметный треугольный вырез внутрь.

Стоянка эта находится в высокоствольном сосновом бору чуть выше деревни Колохта. Напротив - песчаная коса и пляж, на котором нет человеческих следов. Вода прозрачная, видно дно.

А если пройти несколько сот метров вперед, можно увидеть следы подсочки деревьев. Сейчас этот промысел почти не используется, а раньше так добывали сосновую смолу, для того чтобы делать канифоль. Или скипидар, лечебно - воспитательное средство от лени и других разных болезней. Обычно специальным резцом делали очень много надрезов по коре в виде елочки, вершиной вниз, смола стекала в специальную емкость.

Наша лодка отходит от высокоствольного соснового бора.

Впереди, за Колохтой нас ждет другой мир, влажный и тенистый. Начинаются Ельники.

Прибрежная полоса встречает зарослями хвощей такой пышности, что я делаю заметку на память. Это все потому что влажность реки соседствует с солнечным, освещенным склоном. Наверное, здесь хорошо делать фотографии насекомых или девушек в росе, в стиле Юли Втюриной или Римантаса Дихавичуса. Как говорится, кому что ближе.

Я же довольствуюсь водомерками, которые скопились у солнечного луча, который пробивается через лапы елей. Рискуя свалиться прямо в небольшой омут, с нимней точки делаю примерно 500 кадров хаотично двигающихся созданий. А в видоискателе у меня космические звездолеты, ранний Лукас со звездными войнами и молодой Люк Экайуокер. Из всей серии только в одном кадре сложилось положение водомерок в организованный звездный патруль.

Река то мелеет и мы выходим из лодки, ведем ее в поводу в высоких болотных сапогах, то попадаем в стремнину. Мотор выключен. Бесшумно двигаемся вперед, я с биноклем и телеобъективом на носу, Павел на руле. И конечно видим много птиц. Очень много, причем ниже по течению, ближе к заповеднику, разнообразие увеличивается.

Кряквы даже не стали взлетать, вероятно хорошо им было на солнечном теплом камне, покрытым подсохшими водорослями.

Серая цапля, более осторожная, маскируется под ветку дерева. Но все равно потом привыкла, дала себя рассмотреть.

Особенно удивила меня встреча с белолобым гусем, невесть как оказавшимся летом на Унже.

Дело в том, что Кологрив считается Гусиной столицей России, это в городе такой бренд. Местные жители организовали заказник "Кологривская пойма", запретили в нем охоту и подкармливают зерном на пролете стаи гусей и казарок. А ученые их изучают, ставят передатчики и логгеры на пернатых. В определенный период, на майские праздники в окрестностях города сосредотачиваются несколько тысяч гусей, я правда еще не был в это время на Унже, поэтому фото будет от Алексея Терентьева, местного жителя.

Еще несколько птичек, которых к слову, можно увидеть и в центре города Кологрива, на пруду.

Следующая стоянка - на высоком левом берегу чуть выше деревни Илешево. Здесь уже немного больше мусора, оставленного различными туристами. Но все равно комфортно, есть навес и стол.

Следующий переход будет прямо до Кологривского моста, осталось несколько километров. А дальше уже можно решать, покидать реку или продолжать сплав вниз, до Мантурово. Русло становится шире, река глубже, берега меняются.
Участок, который мы прошли показался мне безопасным приспособленным для неспешного семейного отдыха. Я видел грудного младенца с молодыми родителями на байдарке, купающихся детей, людей в возрасте. Прямо в нескольких сотнях метров от реки Шаблово с его музеем Ефима Честнякова, воду из реки можно смело пить, рыбаков в летний период немного, раньше говорили о засилии сетей и электроудильщиков на реке - но мы не зацепили не одну сеть опущенным мотором, подплывали к плавающим пластиковым меткам, там тоже на было сетей. Весной характер реки конечно будет другим. И все же приглашаем читателей на верховья Унжи.

Поскольку река не входит в запрещенную территорию заповедника, быть на ней можно всякому. А сотрудники заповедника помогут словом или каким-нибудь делом, поскольку прекрасно знают эти места.

И напоследок. Несколько привязанных к местности карт для Ozy Explorer (космическая, стрельбицкого, двухкилометровка) можно скачать тут https://yadi.sk/d/j5jSCsDPeFVhx с моего Яндекс - диска. Это будет полезно тем, кто хорошо знает программу и понимает, зачем она нужна. Всем остальным мой набор с границами заповедника (куда не стоит лазить), точками стоянок, маршрутом по реке для для бесплатной Google Планета Земля вот тутhttps://yadi.sk/d/C2_q1v60eFVrX , опять же на моем Яндекс - диске. Мой живой рассказ о Кологривсом крае, встреча с сотрудниками заповедника и музея состоится в субботу, 7 февраля в 16 часов на фестивале "Первозданная Россия" В Центральном Доме Художника, Москва, ул. Крымский Вал, 10, ЦДХ на втором этаже. Приходите.

Село Унжа названо в честь притока Волги - реки Унжа (с тюрских языков - , по другой версии -).

Унжа является древним славянским поселением, появившимся в 11-12 веках. По мнению историков, Унжа возникла при князе Всеволоде Большое Гнездо между 1176 и 1212 годами. Летопись упоминает об этом поселении как о городе в 1218 году.

В 12-13 веках был опорным пунктом для защиты от татар. В 14-19 веках город выполнял торговую миссию. В 1928 году был образован колхоз. В настоящее время в Унже располагается СПК, участковая больница, школа, ДК, почтовое отделение. В селе находятся памятники архитектуры (в т.ч. три церкви, одна из которых действующая), истории и природы.

Унжа - старый город. А что о нем известно?

В словаре Брокгауза и Ефрона (издание 1902 г.) записано:

В труде Херсонского (член Костромской ученой архивной комиссии) (издание 1888 г.) упоминается о том, что в 1552 году казанские татары побывали в городе Унже.

В 1670 году в Унже был отряд Степана Разина под командованием Ильи Ивановича Пономарева. Отряд от Волги шел по реке Ветлуге и затем через территорию нынешнего Тимошинского сельсовета вышел к городу Унже. Находясь в Унже, Пономарев заставил земского старосту Тараску Григорьева собрать народ, а попа Тимофея зачитать. Узнав о существовании Макарьевского монастыря, отряд пошел туда, но в пути где-то между Унжей и Макарьевом был встречен войсками московского воеводы Василия Нарбекова и потерпел поражение. Историк Соловьев пишет, что (т. XI, гл. 5. История России). Херсонский в своем труде по разработке летописей Макарьевского монастыря утверждал, что отряд Пономарева был разбит на голову. В действительности же, как это видно из сборника авторов Л. Белова, В. Касторского и Н. Соколова по истории города Галича (Костромское издательство 1959 г.), отряд не был разбит, а в составе 400 конных и 300 пеших бойцов через территорию Кологривского уезда отступил к Судаю и осадил его. Руководить осадой Пономарев оставил старшину отряда Мирона Федоровича Мумарина, а сам на пяти поводах с девятью бойцами отправился к Тотьме для вербовки новых сил и изыскания оружия. Но 11 декабря 1670 года на глухой лесной дороге под Тотьмой был пойман отрядом тотемского воеводы Ртищева и 12 декабря 1670 г. повешен у Тотьмы на берегу р.Сухоны. Старшина же Мирон Мумарин от Судая дошел до Великого Устюга, где его поймали и отправили в Москву с несколькими помощниками.

До преобразования Макарьевской монастырской слободы в город Макарьев (1778 год) в Унже было воеводство (управление уездом). Но монастырская вотчина имела от 20 октября 1626 года царскую грамоту, в которой было сказано: .

Город Унжа был долгое время значительным торговым центром и только с образованием г.Макарьева стал хиреть. К сожалению, каких-либо конкретных данных о размерах торговли в прошлом об Унже нет. Но некоторое представление можно иметь из имеющихся сведений о торговле в Макарьевской монастырской слободе. Так, по летописным данным 1667 года в Макарьевской слободе широко велась торговля. Ежегодно в январе и июле проводились ярмарки и каждую пятницу торжки. На время ярмарок только монастырь сдавал 267 лавок, 15 шалашей, 8 изб и 2 чулана. Лавок было 13 рядов. На ярмарки съезжались купцы из Юрьевца, Галича, Унжи, Кинешмы, села Воронея, Нерехты, Решмы, Плеса, Костромы, Ярославля, Нижнего Новгорода и из Москвы. Приезжали на ярмарки даже английские купцы с табаком. Надо полагать, что в Унже до образования города Макарьева торговля велась более оживленная, чем в монастырской слободе.

В Унже имеются два памятника старой архитектуры - церковь Николая Чудотворца 16 в. и городище - военно-инженерное земляное сооружение XV века, одно из наиболее мощных частично сохранившихся в Костромской области.

Река Унжа, Унженское городище, Макарьев, курганы предков, синяя костромская тайга. Это в той части России, о которой не говорят на страницах глянцевых журналов и в теленовостях. На границе Костромской, Нижегородской области есть дивный затерянный, патриархальный мир, где дети на улицах поселков сами подходят к тебе и говорят “Здравствуйте”, девушки с чуть раскосыми глазами, рыжими волосами и веснушками мило тебе улыбаются, мужики степенны и немногословны, а гостю в знак особого расположения могут поднести драгоценную мерянскую черную соль.

Это Унжа-река, зеленое море лесов с редкими пыльными дорогами и прожилками студеных речек, иногда пересыхающих летом.

Старый вятский тракт у д. Дешуково. Фото с сайта http://valuh.livejournal.com

Столица Унженского края город Макарьев. В Макарьев поезда не ходят. Добраться в этот бывший край лесопромышленников, крестьян-миллионщиков, раскольников и сектантов, народных художников и сильных колдунов можно только на автомобиле. От Костромы почти 200 километров по разбитым дорогам через Судиславль, Островское, Кадый. Зимой дымами печей, а летом травяными улицами и куполами церквей встретит вас патриархальный Макарьев.

Посад переросший позднее в город образовался вокруг монастыря основанного в 1439 г. преподобным Макарием Желтоводским, пришедшим сюда, после разорения татарским ханом Угу-Магометом Желтоводского монастыря, где он был настоятелем.

Река Унжа весной. Фото с сайта http://valuh.livejournal.com

Унжа на которой стоит город - река древнего мерянско-марийского пограничья. Правый берег - мерянский, левый - марийский. Так было в раннем средневековье, так было еще лет сто назад.

Унжа- река..
в ней раки и рыбы
носят мерянские имена:
Айма и Лайви, Пашай и Кираш..
Унжа-река..
Унжа-река..
Перефразированный Денис Осокин. «Овсянки»

• Этносы

Формирование костромской мери и ветлужских мари, автохтонов нынешней Костромской земли, сложилось на основе двух близких финно-угорских культур раннего железного века: Ананьинской в Волго-Камье, из которой потом развилась Азелинская культура, и Дьяковской в Волго-Окском междуречье. У костромских мерян в большей степени заметно влияние Дьяковской культуры, наслоившейся на протосаамскую культуру более древнего автохтонного населения, а у ветлужских мари преобладают черты Азелинской.

• Костромские мари

Меря и мари родственники. Даже самоназвание их, похоже. На северо-западном диалекте марийского, самоназвание народа, в отличие от литературного варианта «мари», звучит «мӓрӹ»,. На вопрос «ты чей?» ветлужские мари отвечают «мӓрӹн», то есть марийский, что в славянской транскрипции записывается как «мерен». Это является одним из доводов сторонников культурной близости, если не тождественности мерян и мари. Среди них такие известные историки и языковеды как М. Фасмер, Т. С. Семёнов, С. К. Кузнецов, Д. А. Корсаков.

Меря. Реконструкция Ивана Купцова

Но дело не только в похожести самоназваний народов. Слишком много переплелось между ними в чащах костромской тайги, камышах бесчисленных рек и топей её болот. Об этом мы и расскажем в этом материале, совершив виртуальное путешествие на Унжу.

Унженские плёсы. Фото с сайта http://valuh.livejournal.com

• Унжа-река

Богатейшая многовековая история и культура древней Унженской земли, наличие множества памятников археологии, удивительная топонимика и этнография - являют собой бескрайнее нетронутое поле деятельности для историков, археологов, краеведов, фольклористов.

• Мифы финно-угров

Например, еще слабо изучен фольклорный пласт о «панах» который является одним из универсальных мерянских и марийских этнических маркеров.

Многочисленные сказания о «панах», в позднее время, отождествлявшихся с «литовскими воровскими людьми» времен Смутного времени, сохраняют, как увидим ниже, элементы преданий, сложившихся в гораздо более раннюю эпоху.

В стародавние времена, передает одна из легенд, в окрестностях села Валы, рядом с Макарьевым, обитали «паны», люди крупного телосложения, всю жизнь проводившие в военных походах и разбоях.

Кладоискатели в курганах, на берегах рек и в самом деле находили многочисленные костяки больших размеров, оружие и различные шумящие украшения. В легендах «паны» явно мыслятся как аборигены края, не знавшие православной веры, так как в захоронениях не встречаются ни крестики, ни другие изображения христианского культа.
В лесах Ветлужско - Унженского междуречья, ходит такая легенда:

«паны» это не нашей веры люди, которые когда-то в старину жили в этих местах. Они нападали на жителей, уводили скот. Местные жители несколько раз пытались их прогнать, но безуспешно, но не смогли их одолеть, потому, что они были очень сильны и хорошо вооружены. Пока благодаря одному сметливому человеку «панов» не перебили. После панов долго сохранялись в народе перстни и украшения, но теперь их трудно встретить, потому что они были неудобны для ношения - велики и потому переделаны в другие вещи. (Записал священник в.Ильинский)

По своему происхождению все выше перечисленные истории - объединены с идентичными легендами бытующими от Марий Эл до Карелии. В них мы видим один финский мифологический мотив.

Они сходны с наиболее ранними финно-угорскими сказаниями о великанах, восходящими к представлениям наших людей о первопредках. Из них видно, что художественное сознание родоплеменного общества сохранялось в более поздние периоды, чуть отставая от социальной жизни, потому деятельность более поздних народных героев находила отражение в традиционной образной форме.

Архаичная резьба. Фото с сайта http://valuh.livejournal.com

• Язык

Не был забыт местными жителями и древний язык предков - «панов». По Унже еще в середине 20-го века был распространен удивительный язык называемый «жгонским».

Жгонский язык относится к числу так называемых «условных языков» поволжских ремесленников, которые употребляли подобные языки в качестве особых корпоративных средств общения с целью, чтобы разговоры не были понятны окружающим. Впервые наличие особого языка у костромских шерстобитов отметил В.И. Даль. Региональные и этнические особенности этого языка — интереснейшая тема, совершенно, к сожалению, не затрагиваемая специалистами., а между тем, жгонский содержит не мало мерянской и марийской лексики.

Вот, к примеру, марийско-мерянская лексика в жгонском из собрания Бондалетова, изредка с нашими дополнениями.

Жители Макарьева. Типичные финно-угорские лица. Фото: Татьяна Гапошкина.

Арбез, арбезя - парень; арбезька - ребенок; арба - ребенок, мальчик; арбушка - девочка; Ербез, ербезя - парень; ербезенок - мальчишка, ребенок; ербезеночек - ребенок, ребеночек; ербезька - сын; ербишка, ербишечка - мальчик, мальчишка, мальчишечка; прихлить ербезенка - родить. Марийск. рвезе - малыш, изи рвезе - мальчик
Башково, вашково - скоро, быстро; вашкетно, башкетно - быстро; башкетнее, башковее - быстрее, скорее; башковый, вашкетный - быстрый, скорый; побашковее - побыстрее; Башкетить - торопить. Марийск. вашкаш - торопиться; вашкен - торопливо: вашке - скоро.
Валгаж - день; белгаж (+ явное влияние русского слова "белый") - мел, бумага, сахар, снег, град, все белое; белгажовый - белый; белгажовые - булки; волгаж, волгажовый, Валгажовый - дневной, белый, светлый; валгажовые - сутки; волгаженить, волгажетиться - светать. Марийск. волгыдо - свет, светло; волгыжаш - рассветать.
Вата - баба. Марийск. вате - жена, женщина.
Вид - вода, река; вит - вода, дождь; вид хлит - дождь идет; витить, видить - мыть; Вититься, видиться - мыться; вит, вид - озеро, пруд; повититься - помыться, искупаться; Вывитить - измочить; навитить - налить; витный, видный - мокрый; видник, витник - колодец; витячий - колодец; витовая - река; витовый - пароход; витоносное - ведро; Вительник - полотенце; вительный, витерный, виченный, обвиченный, обвитенный - мокрый. Марийск вуд (у - ипсилон=ижица) - вода, водяной.
Вычур, высур - пять; вычур иксов - пятак, 5 копеек; вычурница - пятерка; вычурный - пятый; вычуром - впятером. Марийск. выч, визьт - пять; вичыр - пятак.
Гогуза, гогузя, гогузень - старик, дед, отец; гогузный - старший. Марийск. о шон гугыза, диал. кугызай - старик; шон го - стариковский.
Елашты, глашты, еланьки - брюки, штаны; елашты кокурные (букв. штаны вторые) - кальсоны; подъелаштники - подштанники. Марийск. йолаш - штаны.

• Топонимика

Мерянское городище. Фото: Галина Суслова.

Окрест Макарьева как и сотни лет назад простираются нехоженые леса, болота, реки истаринные деревни с причудливыми названиями.

• Деревни

Пелегово - от личного имени Пелег, пеле - отпрыск.
Аманово - от личного имени Аман, Аманай - видно, похоже.
Карыково - карык диал. вырубка, выем в стене.
Шемятино - от личного имени Шемят, Шемятай - небольшого роста, коротышка.
Лопалово - лоп - низина.
Шохра - шохра - лес на болоте.
Илейкино - от личного имени Илей, Илейка - жизнеспособный, молодой.
Кукуй - кукуй, кук - холм, возвышенность над рекой.
Мелешево - от личного имени Мелеш - близкий к сердцу.
Самылово - от личного имени Самыл, образовано от христианского Самуил.
Сокорново - сокор, сокыр - слепой.
Полома - пола - древн.фин - ягода. родствен. марийск. полан - калина. ягодное место.
Шохра - заболоченный лес.

Нея-река.Фото с сайта: http:// ko44.ru

• Реки

Унжа - от древнепермского - унджа - ручей, река.
Томша - томаша, тымаша - шум.
Нерег - нёр, нёрго - сырой, влажный, заболоченный.
Шокша - шокшо - тёплый, незамерзающий.
Пода - древне.пермск. пода - корень, побег.
Шомохта - шом - гидрооснова, от др.уральского сом-ручей, ухт или охта - гидроформант- волок.
Койка - кой - древне.пермск. - род, родство, га - гидроформант.
Нозома - от древне.пермск. нёзь, неж - низина, лощина, топкое место, ма - гидроформант.
Водгать - вӱд - вода.
Пизвас - пиз, пиж- корень древне.пермск. происхождения означающий нечистое место, формант вас - возможно видоизмененное вож - корень, источник.
Шолокша - шола - левый, кша, кса - гидроформант.
Кусь - куз, кусь- ель.
Томша - томшо - приятный.
Яхронка - яхр - озеро, пруд.
Воломша - древне.ф-у топооснова вола, вала - провал, долина, ша - гидроформант.
Юронгаш - юр, йыр - древн.пермск. топооснова - омут, глубокое место в воде, глубь, га - гидроформант.
Коклаш - кокла - средний.
Вожора - вож - корень, вожора - корневище; корневая система.
Лахтога - лахт, ляхт - приалто-финск. источник воды.
Тоехта - древн.ф-у. той - поддержка, опора, прут, вершина, хта - гидроформант.
Лехта - лекташ - выходить, выйти; покидать (покинуть) пределы чего-н.
Вонда - ванды, вонды - куст, росток, рукоятка, род большой верши, морды из лоз для ловли рыб в ярах.
Шилекша - ши - древне.ф-у гидрооснова. кша - гидроформант.

Жители Макарьевской стороны. Фото: Петр Бушманов.

• Ономастика

А современные русские локальные фамилии восходят к древним дохристианским именам и прозвищам напоминающими о недалёких временах, когда жившие здесь меря и мари ещё говорили на родном языке.

Алябышев - московитское мирское имя Алабыш встречается в грамотах уже с XV века. Любопытно, что один из Алабышей (1556), ямщик, был сыном Колоба и, очевидно, по деду носил фамилию Перепечин - пример традиционных родовых имен по сходным предметам или калькамс туземных языков. (Фасмер). Алябыш, олябыш - изделие из теста: у жителей верхнего Поволжья это пирожок, у жителей Вятки - колобок.
Шешин - шеш - ямный овин для сушки снопов перед полотьбой. мерян.-мар.
Мазин - маза, маз- красиво, красивый. От личного имени Мазай. мерян.-мар.
Улегин - улеги, улиги - простые, грубые кожаные башмаки, арханг., вологодск., перм., улеви мн. "крестьянская обувь", перм., унеги "верхние сапоги из оленьей шкуры", сиб., улиги "мягкие женские туфли без каблуков", петергофск. (Булич, ИОРЯС 1, 330). Согласно языковеду Калиме, родственно фин. uilo, uilokas "полусапожки с широкой, загнутой кверху подошвой".
Шурканцев - 1. шурка - хохол, хохолок; торчащий клок перьев у птиц. мерян.-мар. 2. меряно-марийский женский головной убор "шурка". Название происходит от слова «шур» - рог, «шурка» - дословно переводится «рогатый»
Шоляков - мерян.-мар. мирское имя Шоляк - братишка.
Телешев - теле - зима, зимний. мерян.-мар.
Конышев - мерян.-мар. мирское имя Коныш - кон - дом, +ыш - суфф. Домашний.
Вагурин - вага, вагы - рычаг, шест. мерян.-мар.
Шиганов - шига - рыба ёрш. мерян.-мар.
Шабанов - шабан - проклислый, вязкий, топкий. мерян.-мар.
Шабаров - шаба - дитя. мерян.-мар.
Каргашин - каргаш - проклинать, проклясть. мерян.-мар.
Мардасов - мерян.-мар. мирское имя Марда - средний. от др.финн. мардас - существо мужского рода.
Кокырев
Симанов - мерян.-мар. мирское имя Симан - румяный, молодой.
Тетенев - от прозвища Тетень. Оно ведет свое начало от глагола «тетенькать», значение которого В.И. Даль в «Толковом словаре живого великорусского языка» определяет следующим образом: «ласкать, качать, тешить ребенка, нянчиться». От тете, тетя - дитя, детский. мерян.-мар.
Чамин - мерян.-мар. мирское имя Чам, Чамай - чам, цам - жеребенок
Катаев - мерян.-мар. мирское имя Катай - ката-й - древн. финнск. стойкий, выносливый
Шинов - шин, шун - глина. мерян.-мар.
Толмаков - мерян.-мар. мирское имя Толмак. От толмаш, толаш - приход, прибытие, приходящий.
Кокурин - кокыр, кокур уст. полкопейки, грош. мерян.-мар.
Серышев - серыш - письмо; текст с сообщением для отправления кому-либо. Серыше - прич. от сераш 2. прил. пишущий. мерян.-мар.
Шабаров - мерян.-мар. мирское имя Шабар. От волго-финнск. шабра - сосед, товарищь.
Суснин - сусна - свинья. мерян.-мар.
Челиков - челык - божница, святое место. мерян.-мар.
Корёгин - фамилия образована от топонима - Корёга - река текущая в тиснине, овраге.
Пагин - мерян.-мар. мирское имя Пагин. От паг+ин - древн. пермск. финнск. - небольшая рыба, потомок.
Таламанов - мерян.-мар. мирское имя Таламан, Талай, Талим. От тале - сильный, быстрый, смелый. мерян.-мар.
Шадрунов - мерян.-мар. мирское имя Шадра, Шадрун. От шадыра, шадра - рябой. мерян.-мар.
Шалагин
Визяев - мерян.-мар. мирское имя Шала, Шалага. От шала - кисть кудели, перен.смс. привет, поклон. мерян.-мар.

Полностью перейдя на русский язык чуть более двухсот лет назад, на территории нынешней Костромской области меря и мари физически никуда не исчезли. Об этом, как мы видим, свидетельствует распространённый среди современных жителей Унженской земли антропологический тип, финно-угорские фамилии, особенности языка, топонимика. Потаённая Финноугрия и ныне живет и здравствует среди нас.

Костромская область - Костромская область. Костромская область, расположена в центре Европейской части России. Входит в Центральный экономический район. Площадь 60,1 тыс. км2. Население 805,7 тыс. человек. (1996). Городского населения 66,3%. Проживают (%):… … Словарь "География России"

КОСТРОМСКАЯ ОБЛАСТЬ, субъект Российской Федерации; расположена в центре Европейской части России. Входит в Центральный экономический район. Пл. 60,1 тыс. км2. Население 797,0 тыс. чел. (1998). Городское население 65,5%. Проживают (%): русские… … Русская история

Координаты: 58°33′ с. ш. 43°41′ в. д. / 58.55° с. ш. 43.683333° в. д. … Википедия

Обл. в Центр. экон. районе России, образована в 1944 г. Пл. 60,1 тыс. км², адм. центр. г. Кострома, др. крупные города: Буй, Нерехта. Находится в пределах моренно холмистой, местами заболоченной равнины. На З. Костромская низм., в центре Галичско … Географическая энциклопедия

В Российской Федерации. Образована 13 августа 1944. 60,1 тыс. км2. Население 797,0 тыс. человек (1998), городское 65,5%. 12 городов, 8 посёлков городского типа. Центр Кострома. Поверхность холмистая равнина. Средние температуры января –12ºC,… … Энциклопедический словарь

В составе РСФСР. Образована 13 августа 1944. Площадь 60,1 тыс. км2. Население 835 тыс. человек (1972). В К. о. 24 административных района, 11 городов и 18 поселков городского типа. Центр г. Кострома. К. о. награждена орденом Ленина (16… … Большая советская энциклопедия

Город Мантурово Флаг Герб … Википедия

Вид на одноименное село со стороны реки Унжи.

Унжа – одно из самых древних поселений на территории современной Костромской области. Расположено в Макарьевском районе в 18 км. к северо-востоку от районного центра. Долгое время Унжа имела статус города-крепости и основывалась как опорный пункт для обороны северо-восточных территорий Владимиро-Суздальского княжества.

Есть основания предполагать, что город-крепость Унжа, был основан в конце 12 — начале 13 века. Впервые упоминается в летописях в 1219 году в связи с походами волжских болгар на Устюг и Унжу. Постепенно город из военно-административного центра превратился в торгово-административный центр.

В книге «Старинные волости и станы в Костромской стороне» Унжа в 15 веке упоминается под названием «Унженская тамга» — места сбора пошлины (тамги):

«Из договорной грамоты князя Василия Дмитриевича с князем Василием Андреевичем видно, что в 1405 году Унженская тамга числилась в составе Городецких волостей, это Городец на Волге. Тогда Василий Дмитриевич Унженскую тамгу уступил князю Владимиру и его детям со всеми пошлинами. В 1410 году князь Василий Андреевич духовной грамотой Унженскую тамгу отказал сыну своему князю Ярославу. Далее судьба Унженской тамги зависела от участи Городца, который с волостями князем Василием Ярославовичем в 1448 году был уступлен Московскому государю, который отдал Городец с волостями в 1551 году суздальскому князю Ивану Васильевичу. В 1616 году Унжа числилась в Галичском уезде и числилась Галичского уезда, Унженские осады. Впрочем, в 1607 и 1608 годах писался Унежский уезд, также как и в начале 18 века. Унежское городище называлось Унжа. В 1616 и 1620 г.г. в Унежской осаде писались починок Тимошин, пустынька Спасская на реке Унже, да на Унже же пустынька Хмелевская (ныне село Спас на Красной горе)».

В 16 веке Унжа вновь выполняет военную миссию, защищая от набегов татар с территории Казанского ханства северо-восточные территории московского государства.

Часть исследователей считают средневековую Унжу городом в социально-экономическом понимании этого термина, другие рассматривают ее как промысловый и торговый поселок, ещё не приобретший характер города, хотя и имевший крепость (время ее постройки доподлинно не установлено).

Во второй половине 17 века город Унжа прежнее значение теряет, так как в 15 верстах от него возник новый город – Макарьев.

5 сентября 1778 года была создана Унженская провинция Костромского наместничества. Состояла из 4 уездов: Ветлужского, Варнавинского, Макарьевского и Кологривского. Унженская провинция была ликвидирована указом от 12 декабря 1796 года.

В «Материалах географии и статистики Костромской области» 1861 года Унжа упоминается следующим образом:

«Заштатный город Унжа расположен на возвышенном берегу реки того же имени, в 20 верстах выше Макарьева, на границе Макарьевского и Кологривского уездов.

Кроме земляного вала, внутри которого жители укрывались во время нашествия казанских татар, этот город не имеет других исторических памятников. В настоящее время Унжа ни в торговле, ни в промышленном отношении не представляет ничего замечательного. В городе находятся 2 каменные церкви, 1 каменная и 3 деревянные часовни, 221 частный деревянный дом, 5 лавок и 1446 жителей».

В городе проживало 5 дворян, 32 представителя духовенства, 149 купцов.

Жители занимались земледелием. Село славилось выращиваемым луком, а также своими сапожниками и портными.

В 1916 году в Унже находились следующие торговые заведения: мануфактурные магазины К.Шешиной и О.Шабаровой, хлебно-бакалейные магазины А.В.Муравьева, В.А.Родионовской, А.И.Морохина, И.И.Родионовского, И.В.Субботина и М.Е.Селезнева.

Важнейшим памятником градостроительства Унжи является дошедшая до настоящего времени планировочная структура бывшего города Унжи, выстроенного в соответствии с разработанным в начале 19 века генпланом и сохранившего своё древнейшее ядро - крепость 13 века. Прямоугольная композиция плана с сеткой кварталов, образованная пересечением продольных и поперечных улиц, разрежена системой площадей, устроенных близ крепости (Торговая) и на пересечении проходивших через Унжу дорог на Галич , Кологрив, Макарьев (Никольская и Сенная). Выразительный природный ландшафт, использованный градостроителями, делает Унжу одним из самых живописных поселений Костромской области. Важную роль в формировании панорамы Унжи играют культовые здания. Древнейшее из них - Воскресенский собор, выстроенный в камне в конце 18 веке на месте обветшавшего деревянного собора и расположенный на территории городской крепости.

Население села Унжи по состоянию на 2008 год составляет 366 человек. В настоящее время в Унже имеются следующие предприятия и учреждения: сельскохозяйственное производство СПК «Новый путь», школа, дом культуры, участковая больница, почтовое отделение.