Смерть вещего олега. Княжение олега Повесть временных лет о смерти олега
Смерть Олега окутана такой же непроницаемой тайной, как и его жизнь. Легенда о «гробовой змее», вдохновившая Пушкина на хрестоматийную балладу, - лишь часть этой загадки. В отношении смертельного укуса змеи давно уже высказывалось сомнение - в Приднепровье нет таких змей, чей укус в ногу мог бы привести к смерти. Чтобы человек умер, гадюка должна укусить по меньшей мере в шею и прямо в сонную артерию. Несмотря на кажущуюся маловероятность такого укуса, в «гадючных местах» постоянно фиксируются именно такие смертельные исходы среди тех, кто необдуманно ложится на свежескошенную траву или в копны собранного сена. «Ну, хорошо, - скажет иной читатель с богатым воображением. - Те, кто замыслил изощренное убийство князя, могли специально приобрести какого-нибудь заморского аспида и заранее спрятать его в черепе любимого Олегова коня».
Вот что написано у Нестора в «Повести временных лет»:
"И жил Олег, княжа в Киеве, мир имея со всеми странами. И пришла осень, и вспомнил Олег коня своего, которого прежде поставил кормить, решив никогда на него не садиться. Ибо спрашивал он волхвов и кудесников: "От чего я умру?" И сказал ему один кудесник: "Князь! От коня твоего любимого, на котором ты ездишь, - от него тебе и умереть!" Запали слова эти в душу Олегу, и сказал он: "Никогда не сяду на него и не увижу его больше". И повелел кормить его и не водить его к нему, и прожил несколько лет, не видя его, пока не пошел на греков. А когда вернулся в Киев и прошло четыре года, - на пятый год помянул он своего коня, от которого волхвы предсказали ему смерть. И призвал он старейшину конюхов и сказал: "Где конь мой, которого приказал я кормить и беречь?". Тот же ответил: "Умер". Олег же посмеялся и укорил того волхва, сказав: "Лживо говорят волхвы, но все то ложь: конь умер, а я жив". И приказал оседлать себе коня: "Да увижу кости его". И приехал на то место, где лежали его голые кости и череп голый, слез с коня, посмеялся и сказал: "От этого ли черепа смерть мне принять?". И ступил он ногою на череп, и выползла из черепа змея, и ужалила его в ногу. И от этого он разболелся и умер. Оплакивали его все люди плачем великим, и понесли его, и похоронили на горе, называемою Щековица; есть же могила его и доныне, слывет могилой Олеговой. И было всех лет княжения его тридцать и три." И могила его видна была во время летописателя Нестора.
В Новгородской Первой летописи младшего извода история смерти Вещего Олега излагается несколько иначе.
«И прозваша и Олега вещии; и бяху людие погани и невегласи. Иде Олег к Новугороду, и оттуда в Ладогу. Друзии же сказають, яко идущю ему за море, и уклюну (укусила) змиа в ногу, и с того умре: есть могыла его в Ладозе».
Оказывается, умер князь Олег в Ладоге по дороге в Новгород. Напомним, Старая Ладога - первая столица Рюриковичей, и именно здесь похоронили Олега. Здесь же и его могила, которую, кстати, экскурсоводы показывают немногочисленным туристам и поныне (правда археологические раскопки на этом месте не производились).
Далее: новгородский летописец не отрицает смерти Олега от укуса змеи, но делает важное уточнение, которого нет у Нестора: змея «уклюнула» Олега не на днепровском или волховском берегу, а «за морем»! Действительно, «за морем», но только не Балтийским (Варяжским) или Белым, есть немало змей (не чета нашим гадюкам), от укуса которых можно скончаться на месте. В Новгородской летописи, однако, сказано, что после укуса Олег «разболелся». Если совместить Несторову летопись с Новгородской, то получится: князя привезли из-за моря смертельно больным, и он пожелал умереть на родине.
В таком случае возникает вопрос: за каким таким далеким и теплым морем пребывал князь Олег и что он вообще там делал? В общем-то, на сей счет гадать особенно не приходится: путь «из варяг в греки» был проложен давно, и шел он через Черное море в Византию. Олег не раз осаждал Царьград, над воротами которого был прибит щит князя, здесь он подписал (именно в год смерти) и знаменитый договор с греками. Так не подпустили ли русскому князю хитроумные потомки Одиссея аспида вместе с текстом договора? Впрочем, излюбленным и хорошо апробированным орудием византийцев для расправы с неугодными был обыкновенный яд, который подсыпался в пищу или накапывался в вино. Ну а потом уже все можно было свалить и на аспида.
Но и на этом загадки Олеговой смерти не исчерпываются, ибо ее конкретные даты в Новгородской и Несторовой летописях абсолютно не совпадают. Разница - трудно поверить! - в целых десять лет: по Нестору Олег умер в лето 6420-е (912 год), а согласно Новгородскому летописцу - в лето 6430-е (922 год). Сколько же потрясающих событий наверняка вмещало это «потерянное десятилетие»! Так кому прикажете верить? Лично я верю Новгородской летописи и сейчас объясню почему. Первоначальный текст Несторовой летописи в месте, касающемся смерти Олега, сильно подпорчен. Он испорчен и во многих других местах, но именно здесь удается схватить позднейшего «правщика» за руку. Ибо мало ему было вырезать подчистую рассказ о 21 годе Олегова правления и подчистить остальные, так нет - после сообщения о гибели князя «от змеи» он вдруг вставляет обширный текст, не имеющий совершенно никакого отношения к русской истории. При жесточайшем дефиците пергамента, на котором писали летописцы, незваный редактор вдруг вставляет поучительную историю об Аполлонии Тианском, эллинском философе-неопифагорейце, жившем в I веке н. э.
Но ради чего, скажите на милость, русский читатель, вместо того чтобы узнать дополнительные подробности о княжении одного из блистательных правителей Древней Руси, должен знакомится с нравоучительной сентенцией об античном маге и чародее времен римского императора Домициана? С точки зрения доброхота, которому мы обязаны этой вставкой, резон укорить Олега историей Аполлония был, да еще какой. Многострадальный же читатель должен был для себя извлечь поучительный урок. Это нам с вами вроде бы без разницы. А с точки зрения христианского ортодокса, дополнившего летопись душеспасительной историей, он совершал богоугодное дело, порицая князя Олега за язычество и ведовство. В чем же тут дело?
Как установили специалисты-филологи, прозвище Олега - «вещий» - во времена Нестора отнюдь не означало «мудрый», а относилось исключительно к его склонности к волхвованию. Другими словами, князь Олег как верховный правитель и предводитель дружины одновременно выполнял еще и функции жреца, волхва, кудесника, чародея. За то, с точки зрения христианского ортодокса, и постигла его Божья кара. Точно таким же волхвом, с точки зрения автора вставки, и был «творящий бесовские чудеса» Аполлоний Тианский, искусственно привязанный к событиям русской истории. Быть может, вся сентенция, нарушившая летописную логику и, скорее всего, написанная поверх соскобленного летописного текста, потребовалась книжному герострату ради последней фразы: «Не чудесами прельщать…»
Легко «вычислить», отчего такая нелюбовь у «соавтора» Нестора именно к Олегу. Видимо, в утраченных статьях достаточно подробно говорилось не только о полководческой или управительской, но также и о его жреческой деятельности. Суровый и непреклонный волхв, облеченный властью, он, надо полагать, весьма нетерпимо относился к христианским миссионерам. Олег взял у них азбуку, но не принял учения. Как вообще относились в те времена к христианским проповедникам славяне-язычники, хорошо известно из западноевропейских хроник. Балтийские славяне до обращения их в христианство расправлялись с католическими миссионерами жесточайшим способом. Не приходится сомневаться, что борьба не на жизнь, а на смерть происходила и на территории Руси. Возможно, не последнюю роль играл в этом и князь-жрец Олег. Вот и отыгрались на нем спустя полтора столетия…
Однако вычеркнутое из летописей невозможно было вытравить из памяти народной. Образ Вещего князя воплотился в таинственном былинном богатыре Вольге, чьи имена - (В)ольга и Олег - фактически совпадают. По чудесному дару оборотничества, которым обладал былинный Вольга, можно судить, какие способности приписывались и историческому Олегу, тем более что в некоторых вариантах былины Вольга именуется Волх(в)ом, в полном соответствии с точным смыслом прозвища князя Олега Вещего.
…А втапоры княгиня понос понесла,
А понос понесла и дитя родила.
А и на небе просветил светел месяц,
А в Киеве родился могуч богатырь,
Как бы молодой Волх Всеславьевич;
Подрожала сыра земля,
Стряслося славно царство Индейское,
А и синее море сколыбалося
Для-ради рожденья богатырского
Молода Волха Всеславьевича;
Рыба пошла в морскую глубину,
Птица полетела высоко в небеса,
Туры да олени за горы пошли,
Зайцы, лисицы по чащицам,
А волки, медведи по ельникам,
Соболи, куницы по островам.
А и будет Волх в полтора часа,
Волх говорит, как гром гремит:
«А и гой еси, сударыня матушка,
Молода Марфа Всеславьевна!
А не пеленай во пелену червчатую,
А не поясай во поесья шелковые, -
Пеленай меня, матушка,
В крепки латы булатные,
А на буйну голову клади злат шелом,
По праву руку - палицу,
А и тяжку палицу свинцовую,
А весом та палица в триста пуд».
А и будет Волх семи годов,
Отдавала его матушка грамоте учиться,
А грамота Волху в наук пошла;
Посадила его уж пером писать,
Письмо ему в наук пошло.
А и будет Волх десяти годов,
Втапоры поучился Волх ко премудростям:
А и первой мудрости учился
Обертываться ясным соколом;
А и другой-то мудрости учился он, Волх,
Обертываться серым волком;
Обертываться гнедым туром - золотые рога….
Да, воистину было за что недолюбливать христианским цензорам князя Олега. Они могли соскоблить с пергамента записи за 21 год, но не в силах были уничтожить образ князя-волхва в устном былинном песнопении. Деяния Олега Вещего, верховного правителя созданной им державы, сплошная череда героических подвигов, которая увенчалась беспримерными событиями в истории Руси: тем, что вещий князь прибил щит победителя над воротами поверженного Царьграда. После его смерти процесс дальнейшего формирования державы Рюриковичей сделался уже необратимым. Его заслуги в этом деле неоспоримы. Думается, лучше всего о них сказал Карамзин: «Мудростью Правителя цветут государства образованные; но только сильная рука Героя основывает великие Империи и служит им надежною опорою в их опасной новости. Древняя Россия славится не одним Героем: никто из них не мог сравняться с Олегом в завоеваниях, которые утвердили ее бытие могущественное». Сильно сказано! И главное - правильно! Вот только где же эти герои в наши дни? Где созидатели? К несчастью, последнее время у нас перед глазами мелькали одни разрушители…
В знаменитом договоре Олега с греками 912 года, заключенном после блистательной осады Царьграда и капитуляции византийцев, нет ни слова о князе Игоре - номинальном властителе Киевской Руси, опекуном которого был Олег. Из 33 лет его княжения поздние редакторы полностью вычеркнули из летописей записи, касающиеся 21 (!) года. Как будто в эти годы ничего не происходило! Происходило - да еще как! Только вот Олеговым престолонаследникам что-то не понравилось в его деяниях или родословной. Последнее более вероятно, ибо, если следовать логике Иоакимовской летописи, Олег мог относиться к собственно Гостомыслову и исконно новгородскому роду. Этому нисколько не противоречит и сообщение Нестора о том, что Олег, которому Рюрик перед смертью передал на руки и поручил воспитание малолетнего наследника Игоря, был родственником («от рода ему суща») основоположника династии. Родственником можно быть и по линии жены. Таким образом, и линия новгородского старейшины Гостомысла - главного инициатора приглашения в правители Рюрика - не прерывалась. Что же стало с другими детьми Рюрика (если таковые вообще появились на свет)? Гипотезы возможны самые невероятные. Для фантазии беллетристов здесь вообще безграничное поле деятельности. В целом же перед нами одна из волнующих и нераскрытых загадок далекого прошлого.
То, что Олег Вещий - первый подлинный строитель Русской державы, прекрасно осознавали во все времена. Он расширил ее пределы, утвердил власть новой династии в Киеве, отстоял легитимность Рюрикова престолонаследника, нанес первый ощутимый удар по всевластию Хазарского каганата. До появления на берегах Днепра Олега и его дружины «неразумные хазары» безнаказанно собирали дань с соседних славянских племен. Несколько веков сосали они русскую кровь, а под конец попытались даже навязать и совершенно чуждую русскому народу идеологию - исповедуемый хазарами иудаизм.
Со временем правления Олега Вещего совпадает еще одна загадка начального русского летописания. Один из самых больших пробелов «Повести временных лет» падает на годы княжения Олега. С 885 года (покорение радимичей и начало похода против хазар, о чем первоначального текста не сохранилось) и по 907 год (первый поход на Царьград) в летописи зафиксированы всего лишь три события, относящиеся собственно к истории Руси. Остальное - либо «пустые» лета (что они означают, нам уже понятно), либо же два эпизода, заимствованные из византийских хроник и касающиеся правления константинопольских императоров.
Какие же чисто русские реалии остались в летописи? Первая - прохождение в 898 году мимо Киева мигрирующих угров (венгров). Вторая - знакомство Игоря со своей будущей женой - псковитянкой Ольгой. Согласно Нестору, сие случилось в лето 6411-е, то есть в 903 году.
отрывок из книги В.Н. Демина "Русь Летописная" изд. 2003 г.
фото добавлены alexfl
В год 6387 (879). Умер Рюрик и
передал княжение свое Олегу - родичу своему ,
отдав ему на руки сына Игоря ,
ибо был тот еще очень мал .
В год 6388 (880).
В год 6389 (881).
В год 6390
(882). Выступил в поход Олег , взяв с собою много воинов: варягов, чудь,
словен, мерю, весь, кривичей, и пришел к Смоленску с кривичами, и принял
власть в городе, и посадил в нем своего мужа . Оттуда отправился вниз, и
взял Любеч, и также посадил мужа своего. И пришли к горам Киевским, и
узнал Олег, что княжат тут Аскольд и Дир . Спрятал он одних воинов в
ладьях, а других оставил позади, и сам приступил, неся младенца Игоря. И
подплыл к Угорской горе, спрятав своих воинов, и послал к Аскольду и Диру,
говоря им, что-де "мы купцы, идем в Греки от Олега и княжича Игоря.
Придите к нам, к родичам своим". Когда же Аскольд и Дир пришли, выскочили
все остальные из ладей, и сказал Олег Аскольду и Диру: "Не князья вы и не
княжеского рода, но я княжеского рода", и показал Игоря: "А это сын
Рюрика" . И убили Аскольда и Дира ,
отнесли на гору и погребли Аскольда на
горе, которая называется ныне Угорской, где теперь Ольмин двор; на той
могиле Ольма поставил церковь святого Николы; а Дирова могила - за
церковью святой Ирины. И сел Олег, княжа, в Киеве, и сказал Олег: "Да
будет это мать городам русским" . И были у него варяги, и славяне, и
прочие, прозвавшиеся русью . Тот Олег начал ставить города и установил дани
словенам, и кривичам, и мери, и установил варягам давать дань от Новгорода
по 300 гривен ежегодно ради сохранения мира , что и давалось варягам до
самой смерти Ярослава.
В год 6391 (883). Начал Олег
воевать против древлян и, покорив их, брал дань с них по черной кунице .
В год 6392 (884). Пошел Олег на северян, и победил
северян, и возложил на них легкую дань , и не велел им платить дань
хазарам, сказав: "Я враг их" и вам (им платить) незачем" 15 .
В год 6393 (885). Послал (Олег) к радимичам,
спрашивая: "Кому даете дань?". Они же ответили: "Хазарам". И сказал им
Олег: "Не давайте хазарам, но платите мне" 16 . И дали Олегу по щелягу, как и
хазарам давали. И властвовал Олег над полянами, и древлянами, и
северянами, и радимичами, а с уличами и тиверцами воевал.
В год 6394 (886).
В год 6395
(887). Царствовал Леон, сын Василия, который прозывался Львом, и брат его
Александр, и царствовали 26 лет.
В год 6396
(888).
В год 6397 (889).
В
год 6398 (890).
В год 6399 (891).
В год 6400 (892).
В год 6401
(893).
В год 6402 (894).
В
год 6403 (895).
В год 6404 (896).
В год 6405 (897).
В год 6406
(898). Шли угры мимо Киева горою , которая прозывается теперь Угорской,
пришли к Днепру и стали вежами: ходили они так же, как теперь половцы. И,
придя с востока, устремились через великие горы, которые прозвались
Угорскими горами, и стали воевать с жившими там волохами и славянами .
Сидели ведь тут прежде славяне, а затем Славянскую землю захватили волохи.
А после угры прогнали волохов, унаследовали ту землю и поселились со
славянами, покорив их себе; и с тех пор прозвалась земля Угорской. И стали
угры воевать с греками и попленили землю Фракийскую и Македонскую до самой
Селуни. И стали воевать с моравами и чехами. Был един народ славянский:
славяне, которые сидели по Дунаю , покоренные уграми, и моравы, и чехи, и
поляки, и поляне, которые теперь зовутся русь. Для них ведь, моравов,
первых созданы буквы, названные славянской грамотой ; эта же грамота и у
русских, и у болгар дунайских.
Когда славяне жили
уже крещеными , князья их Ростислав, Святополк и Коцел послали к царю
Михаилу, говоря: "Земля наша крещена, но нет у нас учителя, который бы нас
наставил и поучал нас и объяснил святые книги . Ведь не знаем мы ни
греческого языка, ни латинского ; одни учат нас так, а другие иначе, от
этого не знаем мы ни начертания букв, ни их значения . И пошлите нам
учителей, которые бы могли нам истолковать слова книжные и смысл их".
Услышав это, царь Михаил созвал всех философов и передал им все сказанное
славянскими князьями. И сказали философы: "В Селуни есть муж, именем Лев.
Имеет он сыновей, знающих славянский язык ; два сына у него искусные
философы". Услышав об этом, царь послал за ними ко Льву в Селунь, со
словами: "Пошли к нам без промедления своих сыновей Мефодия и
Константина". Услышав об этом, Лев вскоре же послал их, и пришли они к
царю, и сказал он им: "Вот, прислала послов ко мне Славянская земля, прося
себе учителя, который мог бы им истолковать священные книги, ибо этого они
хотят". И уговорил их царь, и послал их в Славянскую землю к Ростиславу,
Святополку и Коцелу. Когда же (братья эти) пришли, - начали они составлять
славянскую азбуку и перевели Апостол и Евангелие . И рады были славяне, что
услышали они о величии Божьем на своем языке . Затем перевели Псалтырь и
Октоих и другие книги. Некие же стали хулить славянские книги, говоря, что
"ни одному народу не следует иметь свою азбуку, кроме евреев, греков и
латинян , согласно надписи Пилата, который на кресте Господнем написал
(только на этих языках)". Услышав об этом, папа римский осудил тех, кто
хулит славянские книги, сказав так: "Да исполнится слово Писания: "Пусть
восхвалят Бога все народы", и другое: "Пусть все народы восхвалят величие
Божие, поскольку дух святой дал им говорить". Если же кто бранит
славянскую грамоту, да будет отлучен от церкви, пока не исправится ; это
волки, а не овцы, их следует узнавать по поступкам их и беречься их. Вы
же, чада, послушайте божественного учения и не отвергните церковного
поучения, которое дал вам наставник ваш Мефодий". Константин же вернулся
назад и отправился учить болгарский народ, а Мефодий остался в Моравии.
Затем князь Коцел поставил Мефодия епископом в Паннонии на столе святого
апостола Андроника, одного из семидесяти, ученика святого апостола Павла.
Мефодий же посадил двух попов, хороших скорописцев, и перевел все книги
полностью с греческого языка на славянский за шесть месяцев, начав в
марте, а закончив в 26 день октября месяца. Закончив же, воздал достойную
хвалу и славу Богу, давшему такую благодать епископу Мефодию, преемнику
Андроника; ибо учитель славянскому народу - апостол Андроник. К моравам же
ходил и апостол Павел и учил там; там же находится и Иллирия, до которой
доходил апостол Павел и где первоначально жили славяне. Поэтому учитель
славян - апостол Павел, из тех же славян - и мы, русь; поэтому и нам,
руси, учитель Павел, так как учил славянский народ и поставил по себе у
славян епископом и наместником Андроника. А славянский народ и русский
един, от варягов ведь прозвались русью , а прежде были славяне; хоть и
полянами назывались, но речь была славянской. Полянами прозваны были
потому, что сидели в поле, а язык был им общий - славянский.
В год 6407 (899).
В год 6408
(900).
В год 6409 (901).
В
год 6410 (902). Леон-царь нанял угров против болгар . Угры же, напав,
попленили всю землю Болгарскую. Симеон же, узнав об этом, пошел на угров,
а угры двинулись против него и победили болгар, так что Симеон едва убежал
в Доростол.
В год 6411 (903). Когда Игорь вырос, то
сопровождал Олега и слушал его, и привели ему жену из Пскова, именем
Ольгу .
В год 6412 (904).
В
год 6413 (905).
В год 6414 (906).
В год 6415 (907). Пошел Олег на греков, оставив Игоря
в Киеве; взял же с собою множество варягов, и славян, и чуди, и кривичей,
и мерю, и древлян, и радимичей, и полян, и северян, и вятичей, и хорватов,
и дулебов, и тиверцев, известных как толмачи: этих всех называли греки
"Великая Скифь" 33 . И с этими всеми пошел Олег на конях и в кораблях; и было
кораблей числом 2000. И пришел к Царьграду :
греки же замкнули Суд , а город
затворили. И вышел Олег на берег, и начал воевать, и много убийств
сотворил в окрестностях города грекам, и разбили множество палат, и церкви
пожгли. А тех, кого захватили в плен, одних иссекли, других замучили, иных
же застрелили, а некоторых побросали в море, и много другого зла сделали
русские грекам, как обычно делают враги.
И повелел
Олег своим воинам сделать колеса и поставить на колеса корабли . И когда
подул попутный ветер, подняли они в поле паруса и пошли к городу . Греки
же, увидев это, испугались и сказали, послав к Олегу: "Не губи города,
дадим тебе дань, какую захочешь". И остановил Олег воинов, и вынесли ему
пищу и вино, но не принял его, так как было оно отравлено. И испугались
греки, и сказали: "Это не Олег, но святой Дмитрий, посланный на нас
Богом". И приказал Олег дать дани на 2000 кораблей: по 12 гривен на
человека, а было в каждом корабле по 40 мужей.
И
согласились на это греки, и стали греки просить мира, чтобы не воевал
Греческой земли. Олег же, немного отойдя от столицы, начал переговоры о
мире с греческими царями Леоном и Александром и послал к ним в столицу
Карла, Фарлафа, Вермуда, Рулава и Стемида со словами: "Платите мне дань".
И сказали греки: "Что хочешь, дадим тебе". И приказал Олег дать воинам
своим на 2000 кораблей по 12 гривен на уключину, а затем дать дань для
русских городов: прежде всего для Киева, затем для Чернигова, для
Переяславля, для Полоцка, для Ростова, для Любеча и для других городов:
ибо по этим городам сидят великие князья, подвластные Олегу. "Когда
приходят русские, пусть берут содержание для послов, сколько хотят; а если
придут купцы, пусть берут месячное на 6 месяцев: хлеб, вино, мясо, рыбу и
плоды. И пусть устраивают им баню - сколько захотят. Когда же русские
отправятся домой, пусть берут у царя на дорогу еду, якоря, канаты, паруса
и что им нужно". И обязались греки, и сказали цари и все бояре: "Если
русские явятся не для торговли, то пусть не берут месячное; пусть запретит
русский князь указом своим приходящим сюда русским творить бесчинства в
селах и в стране нашей. Приходящие сюда русские пусть живут у церкви
святого Мамонта, и пришлют к ним от нашего царства, и перепишут имена их,
тогда возьмут полагающееся им месячное, - сперва те, кто пришли из Киева,
затем из Чернигова, и из Переяславля, и из других городов. И пусть входят
в город только через одни ворота в сопровождении царского мужа, без
оружия, по 50 человек, и торгуют, сколько им нужно, не уплачивая никаких
сборов".
Цари же Леон и Александр заключили мир с
Олегом, обязались уплачивать дань и присягали друг другу : сами целовали
крест, а Олега с мужами его водили присягать по закону русскому, и клялись
те своим оружием и Перуном, своим богом , и Волосом, богом скота , и
утвердили мир. И сказал Олег: "Сшейте для руси паруса из паволок, а
славянам копринные" 41 , - и было так. И повесил щит свой на вратах в знак
победы , и пошел от Царьграда. И подняла русь паруса из паволок, а славяне
копринные, и разодрал их ветер; и сказали славяне: "Возьмем свои толстины,
не даны славянам паруса из паволок". И вернулся Олег в Киев, неся золото,
и паволоки, и плоды, и вино, и всякое узорочье. И прозвали Олега Вещим,
так как были люди язычниками и непросвещенными .
В
год 6417 (909).
В год 6418 (910).
В год 6419 (911). Явилась на западе большая звезда в
виде копья.
В год 6420 (912). Послал Олег мужей
своих заключить мир и установить договор между греками и русскими, говоря
так: "Список с договора, заключенного при тех же царях Льве и Александре.
Мы от рода русского - Карлы, Инегелд, Фарлаф, Веремуд, Рулав, Гуды, Руалд,
Карн, Фрелав, Руар, Актеву, Труан, Лидул, Фост, Стемид - посланные от
Олега, великого князя русского, и от всех, кто под рукою его, - светлых и
великих князей, и его великих бояр, к вам, Льву, Александру и Константину,
великим в Боге самодержцам, царям греческим, для укрепления и для
удостоверения многолетней дружбы, бывшей между христианами и русскими , по
желанию наших великих князей и по повелению, от всех находящихся под рукою
его русских. Наша светлость, превыше всего желая в Боге укрепить и
удостоверить дружбу, существовавшую постоянно между христианами и
русскими, рассудили по справедливости, не только на словах, но и на
письме, и клятвою твердою, клянясь оружием своим, утвердить такую дружбу и
удостоверить ее по вере и по закону нашему.
Таковы
суть главы договора, относительно которых мы себя обязали по Божьей вере и
дружбе. Первыми словами нашего договора помиримся с вами, греки, и станем
любить друг друга от всей души и по всей доброй воле, и не дадим
произойти, поскольку это в нашей власти, никакому обману или преступлению
от сущих под рукою наших светлых князей; но постараемся, насколько в силах
наших, сохранить с вами, греки, в будущие годы и навсегда непревратную и
неизменную дружбу, изъявлением и преданием письму с закреплением, клятвой
удостоверяемую. Так же и вы, греки, соблюдайте такую же непоколебимую и
неизменную дружбу к князьям нашим светлым русским и ко всем, кто находится
под рукою нашего светлого князя всегда и во все годы.
А о главах, касающихся возможных злодеяний,
договоримся так: те злодеяния, которые будут явно удостоверены, пусть
считаются бесспорно совершившимися; а каким не станут верить, пусть
клянется та сторона, которая домогается, чтобы злодеянию этому не верили;
и когда поклянется сторона та, пусть будет такое наказание, каким окажется
преступление.
Об этом: если кто убьет, - русский
христианина или христианин русского, - да умрет на месте убийства. Если же
убийца убежит, а окажется имущим, то ту часть его имущества, которую
полагается по закону, пусть возьмет родственник убитого, но и жена убийцы
пусть сохранит то, что полагается ей по закону. Если же окажется неимущим
бежавший убийца, то пусть останется под судом, пока не разыщется, а тогда
да умрет.
Если ударит кто мечом или будет бить
каким-либо другим орудием, то за тот удар или битье пусть даст 5 литр
серебра по закону русскому; если же совершивший этот проступок неимущий,
то пусть даст сколько может, так, что пусть снимет с себя и те самые
одежды, в которых ходит, а об оставшейся неуплаченной сумме пусть клянется
по своей вере, что никто не может помочь ему, и пусть не взыскивается с
него этот остаток.
Об этом: если украдет что
русский у христианина или, напротив, христианин у русского, и пойман будет
вор пострадавшим в то самое время, когда совершает кражу, либо если
приготовится вор красть и будет убит, то не взыщется смерть его ни от
христиан, ни от русских; но пусть пострадавший возьмет то свое, что
потерял. Если же добровольно отдастся вор, то пусть будет взят тем, у кого
он украл, и пусть будет связан, и отдаст то, что украл, в тройном
размере.
Об этом: если кто из христиан или из
русских посредством побоев покусится (на грабеж) и явно силою возьмет
что-либо, принадлежащее другому, то пусть вернет в тройном размере.
Если выкинута будет ладья сильным ветром на чужую
землю и будет там кто-нибудь из нас, русских, и поможет сохранить ладью с
грузом ее и отправить вновь в Греческую землю, то проводим ее через всякое
опасное место, пока не придет в место безопасное; если же ладья эта бурей
или на мель сев задержана и не может возвратиться в свои места, то поможем
гребцам той ладьи мы, русские, и проводим их с товарами их поздорову. Если
же случится около Греческой земли такая же беда с русской ладьей, то
проводим ее в Русскую землю и пусть продают товары той ладьи, так что если
можно что продать из той ладьи, то пусть вынесем (на греческий берег) мы,
русские. И когда приходим (мы, русские) в Греческую землю для торговли или
посольством к вашему царю, то (мы, греки) пропустим с честью проданные
товары их ладьи. Если же случится кому-либо из нас, русских, прибывших с
ладьею, быть убиту или что-нибудь будет взято из ладьи, то пусть будут
виновники присуждены к вышесказанному наказанию.
Об
этих: если пленник той или иной стороны насильно удерживается русскими или
греками, будучи продан в их страну, и если, действительно, окажется
русский или грек, то пусть выкупят и возвратят выкупленное лицо в его
страну и возьмут цену его купившие, или пусть будет предложена за него
цена, полагающаяся за челядина. Также, если и на войне взят будет он теми
греками, - все равно пусть возвратится он в свою страну и отдана будет за
него обычная цена его, как уже сказано выше.
Если
же будет набор в войско и эти (русские) захотят почтить вашего царя, и
сколько бы ни пришло их в какое время, и захотят остаться у вашего царя по
своей воле, то пусть так будет.
Еще о русских, о
пленниках. Явившиеся из какой-либо страны (пленные христиане) на Русь и
продаваемые (русскими) назад в Грецию или пленные христиане, приведенные
на Русь из какой-либо страны, - все эти должны продаваться по 20 златников
и возвращаться в Греческую землю.
Об этом: если
украден будет челядин русский, либо убежит, либо насильно будет продан и
жаловаться станут русские, пусть докажут это о своем челядине и возьмут
его на Русь, но и купцы, если потеряют челядина и обжалуют, пусть требуют
судом и, когда найдут, - возьмут его. Если же кто-либо не позволит
произвести дознание, - тем самым не будет признан правым.
И о русских, служащих в Греческой земле у греческого
царя. Если кто умрет, не распорядившись своим имуществом, а своих (в
Греции) у него не будет, то пусть возвратится имущество его на Русь
ближайшим младшим родственникам. Если же сделает завещание, то возьмет
завещанное ему тот, кому написал наследовать его имущество, и да наследует
его.
О русских торгующих.
О
различных людях, ходящих в Греческую землю и остающихся в долгу. Если
злодей не возвратится на Русь, то пусть жалуются русские греческому
царству, и будет он схвачен и возвращен насильно на Русь. То же самое
пусть сделают и русские грекам, если случится такое же.
В знак крепости и неизменности, которая должна быть
между вами, христианами, и русскими, мирный договор этот сотворили мы
Ивановым написанием на двух хартиях - Царя вашего и своею рукою, -
скрепили его клятвою предлежащим честным крестом и святою единосущною
Троицею единого истинного Бога вашего и дали нашим послам. Мы же клялись
царю вашему, поставленному от Бога, как божественное создание, по вере и
по обычаю нашим, не нарушать нам и никому из страны нашей ни одной из
установленных глав мирного договора и дружбы. И это написание дали царям
вашим на утверждение, чтобы договор этот стал основой утверждения и
удостоверения существующего между нами мира. Месяца сентября 2, индикта
15, в год от сотворения мира 6420".
Царь же Леон
почтил русских послов дарами - золотом, и шелками, и драгоценными тканями
- и приставил к ним своих мужей показать им церковную красоту, золотые
палаты и хранящиеся в них богатства: множество золота, паволоки,
драгоценные камни и страсти Господни - венец, гвозди, багряницу и мощи
святых, уча их вере своей и показывая им истинную веру. И так отпустил их
в свою землю с великою честью. Послы же, посланные Олегом, вернулись к
нему и поведали ему все речи обоих царей, как заключили мир и договор
положили между Греческою землею и Русскою и установили не преступать
клятвы - ни грекам, ни руси .
И жил Олег, княжа в
Киеве, мир имея со всеми странами. И пришла осень, и вспомнил Олег коня
своего, которого прежде поставил кормить, решив никогда на него не
садиться, Ибо спрашивал он волхвов и кудесников : "От чего я умру?". И
сказал ему один кудесник: "Князь! От коня твоего любимого, на котором ты
ездишь, - от него тебе и умереть?" 49 . Запали слова эти в душу Олегу, и
сказал он: "Никогда не сяду на него и не увижу его больше". И повелел
кормить его и не водить его к нему, и прожил несколько лет, не видя его,
пока не пошел на греков. А когда вернулся в Киев и прошло четыре года, -
на пятый год помянул он своего коня, от которого волхвы предсказали ему
смерть. И призвал он старейшину конюхов и сказал: "Где конь мой, которого
приказал я кормить и беречь?". Тот же ответил: "Умер". Олег же посмеялся и
укорил того кудесника, сказав: "Неверно говорят волхвы, но все то ложь:
конь умер, а я жив". И приказал оседлать себе коня: "Да увижу кости его".
И приехал на то место, где лежали его голые кости и череп голый, слез с
коня, посмеялся и сказал: "От этого ли черепа смерть мне принять?". И
ступил он ногою на череп, и выползла из черепа змея, и ужалила его в ногу .
И от того разболелся и умер. Оплакивали его все люди плачем великим, и
понесли его, и похоронили на горе, называемою Щековица; есть же могила его
и доныне, слывет могилой Олеговой. И было всех лет княжения его тридцать и
три.
Неудивительно, что от волхвования сбывается
чародейство . Так было и в царствование Домициана тогда был известен некий
волхв именем Аполлоний Тианский, который ходил и творил всюду бесовские
чудеса - в городах и селах. Однажды, когда из Рима пришел он в Византию,
упросили его живущие там сделать следующее: он изгнал из города множество
змей и скорпионов, чтобы не было от них вреда людям и ярость конскую
обуздал на глазах у бояр. Так и в Антиохию пришел, и, упрошенный людьми
теми - антиохиянинами, страдавшими от скорпионов и комаров, сделал медного
скорпиона, и зарыл его в землю, и поставил над ним небольшой мраморный
столп, и повелел взять людям палки и ходить по городу и выкликивать,
потрясая теми палками: "Быть городу без комара!". И так исчезли из города
скорпионы и комары. И спросили его еще об угрожавшем городу землетрясении,
и, вздохнув, написал он на дощечке следующее "Увы тебе, несчастный город,
много ты потрясешься и огнем будешь попален, оплачет тебя (тот, кто будет)
на берегу Оронта". Об (Аполлонии) этом и великий Анастасий Божьего града
сказал: "Чудеса, сотворенные Аполлонием, даже и до сих пор на некоторых
местах исполняются: одни - чтобы отогнать четвероногих животных и птиц,
которые могли бы вредить людям другие же - для удержания речных струй,
вырвавшихся из берегов, но иные и на погибель и в ущерб людям, хотя и на
обуздание их. Не только ведь при жизни его так делали бесы такие чудеса,
но и по смерти, у гроба его, творили чудеса его именем, чтобы обольщать
жалких людей, часто уловляемых на них дьяволом". Итак, кто что скажет о
творящих волшебным искушением делах? Ведь вот, искусен был на волшебное
обольщение и никогда не считался Аполлоний с тем что в безумстве предался
мудрому ухищрению; а следовало бы ему сказать: "Словом только творю я то,
что хотел", и не совершать действий, ожидаемых от него. То все попущением
Божиим и творением бесовским случается - всеми подобными делами
испытывается наша православная вера, что тверда она и крепка пребывая
подле Господа и не увлекаема дьяволом, его призрачными чудесами и
сатанинскими делами, творимыми врагами рода человеческого и слугами зла.
Бывает же, что некоторые и именем Господа пророчествуют, как Валаам, и
Саул, и Каиафа, и бесов даже изгоняют, как Иуда и сыны Скевавели. Потому
что и на недостойных многократно действует благодать, как многие
свидетельствуют: ибо Валаам всего был чужд - и праведного жития и веры, но
тем не менее явилась в нем благодать для убеждения других. И Фараон такой
же был, но и ему было раскрыто будущее. И Навуходоносор был
законопреступен, но и ему также было открыто будущее многих поколений, тем
свидетельствуя, что многие, имеющие превратные понятия, еще до пришествия
Христа творят знамения не по собственной воле на прельщение людей, не
знающих доброго. Таков был и Симон Волхв, и Менандр, и другие такие же,
из-за которых и было по истине сказано: "Не чудесами прельщать...".
Вещий Олег – князь новгородский с 879 года и великий князь киевский с 882 года. Получив власть над новгородскими землями после смерти Рюрика, как регент его малолетнего сына Игоря, Олег захватил Киев и перенёс туда столицу, объединив, тем самым, два главных центра восточных славян. Поэтому нередко именно он, а не Рюрик рассматривается как основатель Древнерусского государства. В летописи «Повесть временных лет» приводится его прозвище Вещий (знающий будущее, предвидящий будущее). Назван так сразу по возвращении из похода 907 года на Византию.
Имя
Русское произношение имени Олег возникло, вероятно, от скандинавского имени Helge, что означало изначально (на протошведском – Hailaga) «святой», «обладающий даром исцеления». Из саг известны несколько носителей имени Helgi, время жизни которых датируют VI–IX веками. В сагах также встречаются близкие по звучанию имена Ole, Oleif, Ofeig. Саксон Грамматик называет имена Ole, Oleif, Ofeig, но их этническая принадлежность остаётся неясной.
Среди историков, не поддерживающих норманскую теорию, предпринимались попытки оспорить скандинавскую этимологию имени Олега и связать его с исконно славянскими, тюркскими или иранскими формами. Некоторые исследователи также отмечают, что, учитывая факт написания «Повести временных лет» в XI веке христианскими монахами, прозвище «Вещий» не может считаться аутентичным. Современные историки видят в нём христианские мотивы или даже христианскую пропаганду. Так, в частности, российский историк и археолог В. Я. Петрухин считает, что прозвище «Вещий» и легенда о гибели князя Олега были внесены монахами в летопись с целью показать невозможность языческого предвидения будущего.
Происхождение Олега
В летописях излагаются две версии биографии Олега: традиционная (в «Повести временных лет») и по Новгородской Первой летописи. Новгородская летопись сохранила фрагменты более раннего летописного свода (на котором основывается и «Повесть временных лет»), однако содержит неточности в хронологии по событиям X века. Согласно «Повести временных лет», Олег был родичем (соплеменником) Рюрика. В. Н. Татищев со ссылкой на Иоакимовскую летопись считает его шурином – братом жены Рюрика, которую называет Ефандой. Точное происхождение Олега в «Повести временных лет» не указывается. Предания, связанные с его личностью сохранились также в полумифической скандинавской саге об Одде Орваре (Стреле), что свидетельствует о широкой известности князя в Скандинавии. После смерти основателя княжеской династии Рюрика в 879 году Олег стал княжить в Новгороде как опекун малолетнего сына Рюрика Игоря.
Вокняжение в Киеве
В 882 году князь Олег вещий захватил Киев, хитростью умертвив его князей Аскольда и Дира. Сразу же после въезда в Киев он произнес свои знаменитые слова, что отныне суждено Киеву быть матерью городов Русских. Князь Олег произнес эти слова не случайно. Он был весьма доволен тем, насколько удачно было выбрано место для строительства города. Пологие берега Днепра, были практически непреступными, что позволяло надеяться, что город будет надежной защитой для своих жителей.
Наличие преграды со стороны водной границы города было очень актуальным, поскольку именно по этой части Днепра проходил знаменитый торговый путь из варяг в греки. Этот путь представлял и себя путешествие через крупные русские реки. Он брал свое начало в Финском заливе Байкальского моря, которое на тот момент называлось Варяжским. Далее путь шел через реку Неву к Ладанежскому озеру. Путь изваряг в греки продолжался устьем реки Волхов до озера Ильни. Оттуда он мелкими реками добирался до истоков Днепра, а от туда уже проходил до самого Черного моря. Таким путем, начинаясь в Варяжском море и заканчиваясь в Черном море, и проходил известный до сих пор торговый путь.
Внешняя политика Олега
Князь Олег Вещий после захвата Киева решил продолжить расширение территории государства, за счет включения в него новых территорий, которые были заселены народами, издревле плативших дань хазарам. В результате в состав Киевской Руси вошли племена:
- радимичи
- поляне
- словене
- северяне
- кривичи
- древляне.
Кроме того, князь Олег навязал свое влияние и другим соседствующим племенам: дреговичам, уличам и тиверцам. В то же время к Киеву подошли угорские племена, вытесненные с территории Урала половцами. В летописях не сохранилось данных о том прошли ли эти племена с миром по Киевской Руси, либо были выбиты из нее. Но доподлинно можно сказать то, что на Руси долго мирились с их пребыванием вблизи Киева. Это место вблизи Киева и по сей день называет Угорским. Эти племена позднее перешли через реку Днепр, захватили близлежащие земли (Молдавию и Бессараббию) и отправились в глубь Европы, где обосновалигосударство Венгерское.
Поход на Византию
Отдельного упоминания заслуживает знаменитый поход Олега на Константинополь, после которого он получил свое историческое прозвище – «Вещий». Согласно «Повести временных лет», князь снарядил войско в 2000 ладей, по 40 воинов в каждой. Византийский император Лев VI Философ, в страхе перед многочисленным врагом приказал закрыть ворота города, оставив на разорение пригороды Царьграда. Однако Олег пошел на хитрость: «он приказал своим воинам сделать колеса и поставить на колеса корабли. И когда подул попутный ветер, подняли они в поле паруса и пошли к городу». После этого якобы до смерти перепуганные греки предложили завоевателям мир и дань. Согласно мирному договору от 907 года, русские купцы получили право беспошлинной торговли и прочие привилегии. Несмотря на то, что упоминание об этом походе можно встретить в любом пособии по истории средневековой Руси, многие историки считают его легендой. О нем не встречается ни одного упоминания у византийских авторов, которые подробно описывали похожие набеги в 860-м и 941-м годах. Сомнения вызывает и сам договор от 907 года, который, по мнению исследователей, является компиляцией схожих соглашений от 911-го, когда Олег направил посольство дабы подтвердить мир. Более того, описание возвращения русов с богатой добычей: даже паруса на их ладьях были из золотого шелка, сравнивают с возвращением из Царьграда воеводы Владимира, а после норвежского короля – Олафа Трюггвасона, описанным в норвежской саге XII века: «Говорят, после одной великой победы повернул он домой в Гарды (Русь); они плыли тогда с такой большой пышностью и великолепием, что у них были паруса на их кораблях из драгоценных материй, и такими же были и их шатры».
Встреча с мудрецом и смерть
Обстоятельства смерти Вещего Олега противоречивы. «Повесть временных лет» сообщает, что смерти Олега предшествовало небесное знамение – появление «звезды великой на западе копейным образом». По киевской версии, отражённой в «Повести временных лет», его могила находится в Киеве на горе Щековице. Новгородская первая летопись помещает его могилу в Ладоге, но в то же время говорит, что он ушёл «за море».
В обоих вариантах присутствует легенда о смерти от змеиного укуса. По преданию, волхвы предсказали князю, что он умрёт от своего любимого коня. Олег приказал увести коня и вспомнил о предсказании только через четыре года, когда конь уже давно умер. Олег посмеялся над волхвами и захотел посмотреть на кости коня, встал ногой на череп и сказал: «Его ли мне бояться?» Однако в черепе коня жила ядовитая змея, смертельно ужалившая князя.
Эта легенда находит параллели в исландской саге о викинге Орваре Одде, который также был смертельно ужален на могиле любимого коня. Неизвестно, стала ли сага поводом для создания древнерусской легенды об Олеге или, напротив, обстоятельства гибели Олега послужили материалом для саги. Однако если Олег является исторической личностью, то Орвар Одд – герой приключенческой саги, созданной на основе устных преданий не ранее XIII века. Колдунья предсказала 12-летнему Одду смерть от его коня. Чтобы не дать свершиться предсказанию, Одд с другом убили коня, бросили в яму, а труп завалили камнями.
Дата смерти Олега, как и все летописные даты русской истории до конца X века, носит условный характер. Историк А. А. Шахматов отметил, что 912 год является также годом смерти византийского императора Льва VI – антагониста Олега. Возможно летописец, знавший, что Олег и Лев были современниками, приурочил окончание их правлений к одной и той же дате. Аналогичное подозрительное совпадение – 945 – и между датами смерти Игоря и свержения с престола его современника, византийского императора Романа I. Учитывая к тому же, что новгородская традиция относит смерть Олега к 922 году, дата 912 становится ещё более сомнительной. Продолжительность княжения Олега и Игоря составляет по 33 года, что вызывает подозрение в былинном источнике этих сведений.
Польский историк XVIII века Х. Ф. Фризе выдвигал версию, что у Вещего Олега был сын, Олег Моравский, который после смерти отца был вынужден покинуть Русь в результате борьбы с князем Игорем. Родственник Рюриковичей Олег Моравский стал последним князем Моравии в 940 году, согласно сочинениям польских и чешских писателей XVI–XVII века, однако его родственная связь с Вещим Олегом является лишь предположением Фризе.
Образ Вещего Олега
К приведенной выше краткой справке об Олеге, которая стала общепринятой традицией, добавим несколько научных комментариев.
- Во-первых, по археологическим данным в IX в. Новгорода как такового еще не существовало. На месте Новгорода располагалось три обособленных поселка. Их в единый город связал Детинец, крепость, построенная в конце Х в. Именно крепость в те времена именовали «городом». Так что и Рюрик, и Олег сидели не в Новгороде, а в неком «Старгороде». Им могли быть либо Ладога, либо Рюриково городище под Новгородом. Ладога, укрепленный город на Волхове, расположенный недалеко от впадения Волхова в Ладожское озеро, был в VII – первой половине IX в. самым крупным торговым центром северо-восточной Балтики. По археологическим данным город основали выходцы из Скандинавии, однако в дальнейшем здесь было смешанное население – норманны соседствовали со славянами и финно-уграми. К середине IX в. относится страшный погром и пожар, уничтоживший Ладогу. Это вполне может согласовываться с летописным известием о большой войне 862 г., когда ильменские словене, кривичи, весь, меря и чудь «прогнали за море варягов», собиравших с них дань в 859-862 гг., а потом принялись воевать между собой («и встал род на род…»). После разрушения середины IX в. Ладога отстроилась, но никогда уже не обретала прежнего значения. При Несторе памяти о былом величии Ладоги или значимости Рюрикова городища уже не было, он писал два столетия спустя после времени призвания варягов. А вот слава Новгорода, как крупного политического центра, достигла пика, что и заставило летописца верить в его древность и именно в Новгороде разместить первых правителей Руси.
- Вторая оговорка будет касаться происхождения, деятельности и гибели Вещего Олега. Первая Новгородская летопись, которая, по мнению ряда исследователей, даже старше ПВЛ, называет Олега не князем, а воеводой при Игоре сыне Рюрика. Олег сопровождает Игоря в его походах. Именно князь Игорь расправляется с Аскольдом, а потом идет в поход на Ромейскую (Византийскую) империю и осаждает Царьград. Олег, по версии Первой Новгородской летописи, находит свой конец, когда уходит из Киева на север в Ладогу, где его поджидает легендарная змея. Укушенный ею, он умирает, но не в 912 г., а в 922 г. Сообщает Новгородская летопись и еще одну версию гибели Олег: некоторые говорят, что Олег ушел «за море» и там умер.
- Третий комментарий будет связан с возможным участием Олега в восточных походах русов. Русские летописи говорят, что он удачно воевал с хазарами, а восточные источники рассказывают еще и о Каспийских, направленных против Персии, походах русов, которые приходятся на время Олега. Некоторые историки считают, что смутные и отрывочные сообщения восточных документов на данный счет можно гипотетически связать не только со временем, но и с разными историческими деятелями.
Волей летописца, создавшего «Повесть временных лет», его преемников XIII-XVII вв., первых русских историков и, конечно А.С. Пушкина, который поэтически пересказал предание ПВЛ о Вещем Олеге, легендарный Олег стал частью всей последующей русской истории. Его образ князя-воителя, защитника русской земли и создателя Русского государства стал частью самоидентификации российского народа в течение всей его последующей за IХ столетием истории.
Жил Олег князь, княжа в Киеве,
Мир имея ко всем странам.
Как-то осенью, вернувшись из похода в Греки,
О коне, любимом им когда-то,
Вспомнил он, хотя 3 года
С той поры прошло,
Когда один кудесник предсказал ему,
Что конь его любимый
Станет для него причиной смерти.
Было ведь, тогда он
Вопрошал кудесников с волхвами:
"От чего мне умереть придется?"
И ответ узнав, сказал он:
"Никогда я на него не сяду
И его я не увижу боле".
Но велел кормить коня и холить,
Содержать его в своей конюшне княжей.
А теперь, когда года минули,
Вспомнил он коня и предсказанье,
И спросил: "Где конь любимый,
Я велел блюсти его и холить?"
И старейший конюх отвечает: "Умер он"...
Олег же посмеялся,
Укоряя предсказанье волшье:
"Всё неправильно глаголят волхвы,
Всё то ложь, вот ведь живу я, а конь умер".
И велел седлать коня другого,
Говоря: "Пойду, увижу его кости".
И пришёл Олег в пустое место,
Где коня лежали кости голы,
И лежал там белый конский череп.
И сошёл с коня, и посмеялся снова:
"От сего ли лба смерть было взять мне?"
И вступил ногой на конский череп...
Но змея из гола лба возникла
И ужалила Олега в ногу...
И с того он сильно разболелся
А потом и умер вскоре.
И великим плачем плача, люди
Понесли и погребли Олега
На горе Щековице в могиле.
И до сих дней известно это место,
Называется Олеговой могилой.
Было же всего его княженья - 30 лет,
Да вот ещё 3 года...
ИЗ ПОВЕСТИ ВРЕМЕННЫХ ЛЕТ
И живяше Олегъ миръ имеа ко всем странамъ, княжа в Киеве. И приспе осень, и помяну Олегъ конь свой, иже бе поставил кормити и не вседати на нь. Бе бо въпрашал волъхвовъ и кудесникъ: "От чего ми есть умрети?" И рече ему кудесник один: "Княже! Конь, его же любиши и ездиши на нем, от того ти умрети". Олег же приим во уме, си рече: "Николи же всяду на нь, ни вижю его боле того". И повеле кормити и и не водити его к нему, и пребы неколико лет не виде его, дондеже на грекы иде. И пришедшу ему Кыеву и пребывьшю 4 лета, на пятое лето помяну конь, от него же бяхуть рекли волсви умрети. И призва старейшину конюхом, рече: "Кде есть конь мъй, его же бех поставил кормити и блюсти его?" Он же рече: "Умерлъ есть". Олег же посмеася и укори кудесника, река: "То ти неправо глаголють волъсви, но все то льжа есть: конь умерлъ есть, а я живъ". И повеле оседлати конь: "А то вижю кости его". И прииде на место, идеже беша лежаще кости его голы и лобъ голъ, и сседе с коня, и посмеяся рече: " От сего ли лба смьрть было взяти мне?" И въступи ногою на лобъ; и выникнувши змиа изо лба, и уклюну в ногу. И с того разболеся и умре. И плакашася людие вси плачем великим, и несоша и погребоша его на горе, еже глаголеться Щековица; есть же могила его и до сего дни, словеть могыла Ольгова. И бысть всьх льт княжениа его 33.
И жил Олег, княжа в Киеве, мир имея со всеми странами. И пришла осень, и вспомнил Олег коня своего, которого прежде поставил кормить, решив никогда на него не садиться, Ибо спрашивал он волхвов и кудесников: "От чего я умру?". И сказал ему один кудесник: "Князь! От коня твоего любимого, на котором ты ездишь, - от него тебе и умереть?". Запали слова эти в душу Олегу, и сказал он: "Никогда не сяду на него и не увижу его больше". И повелел кормить его и не водить его к нему, и прожил несколько лет, не видя его, пока не пошел на греков. А когда вернулся в Киев и прошло четыре года, - на пятый год помянул он своего коня, от которого волхвы предсказали ему смерть. И призвал он старейшину конюхов и сказал: "Где конь мой, которого приказал я кормить и беречь?". Тот же ответил: "Умер". Олег же посмеялся и укорил того кудесника, сказав: "Неверно говорят волхвы, но все то ложь: конь умер, а я жив". И приказал оседлать себе коня: "Да увижу кости его". И приехал на то место, где лежали его голые кости и череп голый, слез с коня, посмеялся и сказал: "От этого ли черепа смерть мне принять?". И ступил он ногою на череп, и выползла из черепа змея, и ужалила его в ногу. И от того разболелся и умер. Оплакивали его все люди плачем великим, и понесли его, и похоронили на горе, называемою Щековица; есть же могила его и доныне, слывет могилой Олеговой. И было всех лет княжения его тридцать и три.
Неудивительно, что от волхвования сбывается чародейство. Так было и в царствование Домициана тогда был известен некий волхв именем Аполлоний Тианский, который ходил и творил всюду бесовские чудеса - в городах и селах. Однажды, когда из Рима пришел он в Византию, упросили его живущие там сделать следующее: он изгнал из города множество змей и скорпионов, чтобы не было от них вреда людям и ярость конскую обуздал на глазах у бояр. Так и в Антиохию пришел, и, упрошенный людьми теми - антиохиянинами, страдавшими от скорпионов и комаров, сделал медного скорпиона, и зарыл его в землю, и поставил над ним небольшой мраморный столп, и повелел взять людям палки и ходить по городу и выкликивать, потрясая теми палками: "Быть городу без комара!". И так исчезли из города скорпионы и комары. И спросили его еще об угрожавшем городу землетрясении, и, вздохнув, написал он на дощечке следующее "Увы тебе, несчастный город, много ты потрясешься и огнем будешь попален, оплачет тебя (тот, кто будет) на берегу Оронта". Об (Аполлонии) этом и великий Анастасий Божьего града сказал: "Чудеса, сотворенные Аполлонием, даже и до сих пор на некоторых местах исполняются: одни - чтобы отогнать четвероногих животных и птиц, которые могли бы вредить людям другие же - для удержания речных струй, вырвавшихся из берегов, но иные и на погибель и в ущерб людям, хотя и на обуздание их. Не только ведь при жизни его так делали бесы такие чудеса, но и по смерти, у гроба его, творили чудеса его именем, чтобы обольщать жалких людей, часто уловляемых на них дьяволом". Итак, кто что скажет о творящих волшебным искушением делах? Ведь вот, искусен был на волшебное обольщение и никогда не считался Аполлоний с тем что в безумстве предался мудрому ухищрению; а следовало бы ему сказать: "Словом только творю я то, что хотел", и не совершать действий, ожидаемых от него. То все попущением Божиим и творением бесовским случается - всеми подобными делами испытывается наша православная вера, что тверда она и крепка пребывая подле Господа и не увлекаема дьяволом, его призрачными чудесами и сатанинскими делами, творимыми врагами рода человеческого и слугами зла. Бывает же, что некоторые и именем Господа пророчествуют, как Валаам, и Саул, и Каиафа, и бесов даже изгоняют, как Иуда и сыны Скевавели. Потому что и на недостойных многократно действует благодать, как многие свидетельствуют: ибо Валаам всего был чужд - и праведного жития и веры, но тем не менее явилась в нем благодать для убеждения других. И Фараон такой же был, но и ему было раскрыто будущее. И Навуходоносор был законопреступен, но и ему также было открыто будущее многих поколений, тем свидетельствуя, что многие, имеющие превратные понятия, еще до пришествия Христа творят знамения не по собственной воле на прельщение людей, не знающих доброго. Таков был и Симон Волхв, и Менандр, и другие такие же, из-за которых и было по истине сказано: "Не чудесами прельщать...".
В год 6421 (913). После Олега стал княжить Игорь. В это же время стал царствовать Константин, сын Леона. И затворились от Игоря древляне по смерти Олега.
В год 6422 (914). Пошел Игорь на древлян и, победив их, возложил на них дань больше Олеговой. В тот же год пришел Симеон Болгарский на Царьград и, заключив мир, вернулся восвояси.
В год 6423 (915). Пришли впервые печенеги на Русскую землю и, заключив мир с Игорем, пошли к Дунаю. В те же времена пришел Симеон, попленяя Фракию; греки же послали за печенегами. Когда же печенеги пришли и собрались уже выступить на Симеона, греческие воеводы рассорились. Печенеги, увидев, что они сами между собою ссорятся, ушли восвояси, а болгары сразились с греками, и перебиты были греки. Симеон же захватил город Адрианов, который первоначально назывался городом Ореста - сына Агамемнона: ибо Орест когда-то купался в трех реках и избавился тут от своей болезни - оттого и назвал город своим именем. Впоследствии же его обновил цезарь Адриан и назвал в свое имя Адрианом, мы же зовем его Адрианом-градом.
В год 6424 (916).
В год 6425 (917).
В год 6426 (918).
В год 6427 (919).
В год 6428 (920). У греков поставлен царь Роман. Игорь же воевал против печенегов.
В год 6429 (921).
В год 6430 (922).
В год 6431 (923).
В год 6432 (924).
В год 6433 (925).
В год 6434 (926).
В год 6435 (927).
В год 6436 (928).
В год 6437 (929). Пришел Симеон на Царьград, и попленил Фракию и Македонию, и подошел к Царьграду в великой силе и гордости, и сотворил мир с Романом-царем, и возвратился восвояси.
В год 6438 (930).
В год 6439 (931).
В год 6440 (932).
В год 6441 (933).
В год 6442 (934). Впервые пришли на Царьград угры и попленили всю Фракию, Роман заключил мир с уграми.
В год 6444 (936).
В год 6445 (937).
В год 6446 (938).
В год 6447 (939).
В год 6448 (940).
В год 6449 (941). Пошел Игорь на греков. И послали болгары весть царю, что идут русские на Царьград: 10 тысяч кораблей. И пришли, и подплыли, и стали воевать страну Вифинскую, и попленили землю по Понтийскому морю до Ираклии и до Пафлагонской земли, и всю страну Никомидийскую попленили, и Суд весь пожгли. А кого захватили - одних распинали, в других же, перед собой их ставя, стреляли, хватали, связывали назад руки и вбивали железные гвозди в головы. Много же и святых церквей предали огню, монастыри и села пожгли и по обоим берегам Суда захватили немало богатств. Когда же пришли с востока воины - Панфир-деместик с сорока тысячами, Фока-патриций с македонянами, Федор-стратилат с фракийцами, с ними же и сановные бояре, то окружили русь. Русские же, посовещавшись, вышли против греков с оружием, и в жестоком сражении едва одолели греки. Русские же к вечеру возвратились к дружине своей и ночью, сев в ладьи, отплыли. Феофан же встретил их в ладьях с огнем и стал трубами пускать огонь на ладьи русских. И было видно страшное чудо. Русские же, увидев пламя, бросились в воду морскую, стремясь спастись, и так оставшиеся возвратились домой. И, придя в землю свою, поведали - каждый своим - о происшедшем и о ладейном огне. "Будто молнию небесную, - говорили они, - имеют у себя греки и, пуская ее, пожгли нас; оттого и не одолели их". Игорь же, вернувшись, начал собирать множество воинов и послал за море к варягам, приглашая их на греков, снова собираясь идти на них.
И год 6430 (942). Симеон ходил на хорватов, и победили его хорваты, и умер, оставив Петра, своего сына, князем над болгарами.