Тактика пехоты рф. Тактика пехоты - основные элементы. Эволюция противотанковой тактики

При всем многообразии боевых ситуаций решение любой тактической задачи базируется на трех основных элементах: передвижение пехоты при подавлении огня противника, огонь на поражение и на подавление и обеспечение.

Передвижение пехоты при подавлении результативного огня противника

Пехота решает задачи на близких от противника дистанциях. Это может быть дальность броска гранаты, расстояние до следующего изгиба окопа или до ближайшего здания, или же максимальная дальность эффективного огня стрелкового оружия при действиях на безлесной ровной местности и так далее. Отсюда вытекает главное условие для выполнения пехотой своих задач - необходимость сближения с противником на короткую для данной ситуации дистанцию.

Сближение с противником означает, что пехота, за редкими исключениями, вынуждена действовать в зоне досягаемости огня противника.

Огонь современного оружия, если ему ничего не препятствует, способен полностью уничтожить пехоту противника, находящуюся в зоне его действия. Ни скорость сближения, ни количество атакующих солдат не имеют в данных условиях значения. Один пулемет в определенных условиях способен остановить продвижение и батальона пехоты.

Передвижение в зоне действия огня противника возможно только в том случае, если этот огонь сделать нерезультативным либо пресечь его ведение полностью.
Таким образом, главный принцип действий пехоты - совершать перемещение по полю боя (сближение, отход и др.) можно, только существенным образом затруднив ведение огня противником, сделав его нерезультативным либо исключив его полностью.
В каждый момент боя пехотинец должен искать ответ на вопрос, что нужно предпринять, чтобы затруднить противнику ведение результативного огня.
При планировании действий на каждый момент времени должен быть разработан порядок воспрепятствования огню противника.

Способов воспрепятствования огню противника множество. К ним можно отнести такие разные тактические приемы, как:

1. Укрытие от огня за непробиваемой оружием противника преградой, в частности, в складках местности, в строениях или на подготовленных позициях - огонь врага не результативен, поскольку даже при правильном прицеливании он попадает в преграду, а не в солдата.
2. Воспрепятствование наблюдению противника путем укрытия за непрозрачной преградой, путем постановки дымов, маскировкой и т.п. - противник не видит либо плохо видит куда стреляет, ему трудно прицелиться и корректировать огонь, а значит, вероятность его промаха возрастает. Ночью можно использовать ослепление, направляя сильный свет непосредственно на противника, или же параллельно его окопу, впереди атакующих солдат. В качестве совсем уж экзотического способа можно упомянуть сближение с противником по дну водоема (реки) с мешком камней за плечом, герметично упакованным в полиэтилен оружием и дыхательной трубочкой на поверхности.
3. Уменьшение времени, которое предоставляется противнику на организацию огня. К этому способу можно отнести внезапные действия и короткие перебежки по полю боя - враг не успевает прицелиться либо даже взять оружие в руки для открытия огня.
4. Воздействие на психику противника путем возбуждения в нем страха и/или желания не открывать огонь и даже прекратить сопротивление. Сюда относится и тактика снайперского террора, когда снайпер не позволяет высунуться из окопа, воздействие громким звуком и даже пропаганда.
5. Отвлекающие действия. Изображается деятельность в одном месте, в то время как атакуется другой объект.
6. Наконец, основным в действиях пехоты является метод подавления огнем. Суть его в том, что по противнику ведется огонь так, чтобы враг вынужден был спрятаться за укрытие и не высовываться из-за него для прицеливания, либо его прицеливанию должны препятствовать разрывы или удары пуль вокруг него.

Огонь противника может быть также затруднен в результате его «самоподавления», то есть действий самого противника. Наиболее частым примером «самоподавления» являются перемещение на местности, например, перенос пулемета на другое место и обычное перезаряжение оружия. Особенно в начале боевого контакта потребность в перезарядке возникает практически одномоментно у большей части подразделения противника, так как огонь ведется приблизительно одной интенсивности из однотипного оружия, и патроны в магазине заканчиваются приблизительно одновременно. Возникает резкое кратковременное снижение интенсивности огня.
Такие паузы также можно использовать для передвижения. Разумеется, противник стремится избежать «самоподавления» путем установления порядка ведения огня «один стреляет - другой перезаряжается», но выдержать его не так-то просто.

Нередко упоминаемый в уставах и наставлениях принцип сочетания огня и маневра нельзя воспринимать просто как одновременное совершение двух действий - ведение огня по противнику и перемещение по полю боя. Свой огонь должен подавлять огонь врага.
Разумеется, 100% подавления всех без исключения огневых средств противника достигнуть в большинстве случаев не удается, хотя к этому нужно стремиться, но огонь противника должен быть подавлен до такой степени, чтобы его воздействие было минимальным.

Особо в связи с обсуждаемым принципом хотелось бы осветить тактику атаки пехоты цепями, закрепленную в советских боевых уставах. Напомню, что внешне эта тактика не полностью соответствует указанному принципу. Действительно, память рисует картину бегущей по полю в полный рост пехоты, стреляющей из автоматов приблизительно в направлении противника. Казалось бы, о каком сочетании перемещения с подавлением огня противника идет речь в этом случае?!. Очевидна лишь простая одновременность совершаемых действий. Кажется, что задача на эффективное подавление огня противника вообще не ставится.

В действительности нужно помнить, что советские боевые уставы были написаны под ситуацию общевойскового боя, происходящего на участке прорыва, когда артиллерия и авиация, а также танки осуществляют основное огневое подавление атакуемой позиции, а пехоте достается лишь подавить отдельные очаги огня противника. В этой ситуации автоматический огонь сконцентрированной на узком участке массы пехотинцев рассматривался в качестве достаточного средства для выполнения задачи окончательного подавления противника.

Кроме того, такая тактика позволяла использовать и малообученных пехотинцев, упрощала контроль над проведением атаки. Нужно помнить, что использование этой тактики в отсутствие двух существенных условий для ее применения - а) эффективного подавления огня противника другими родами войск и б) значительного количественного превосходства над противником на атакуем участке - ведет к значительным потерям в личном составе.
Правило остается прежним - сначала подави, потом передвигайся.

Если же значительная часть задачи по подавлению противника ложится на пехоту, то наиболее очевидным решением будет выделение специальной группы пехотинцев, которые подавляют огонь противника (огневая группа), чтобы другая группа в это время могла передвигаться (маневренная группа). В ходе боя их роль может меняться. Здесь - основа тактики боевых групп, заключающаяся в разделении функций, не только между видами вооружения, но и между солдатами, имеющими одинаковое вооружение. Один прикрывает - другой бежит.

Огонь на поражение и на подавление

В бою нужно оценивать реально достигаемый огнем эффект - уничтожение группы/подразделения противника или подавление его огневых средств и лишение возможности совершить маневр. После прекращения подавляющего огня, противник, как правило, в состоянии вернуться приблизительно к тому же уровню воздействия на наши войска, который у него был до этого. Разумеется, огонь на подавление может выбить отдельных солдат противника и уничтожить какие-то его огневые средства, но он не может вывести из строя боевую единицу противника в целом. Практическим следствием этого является следующее правило: огонь на подавление должен вестись только тогда, когда его эффектом можно хоть как-то воспользоваться во время его ведения или непосредственно после его окончания; и то же правило, изложенное с несколько другой точки зрения, - пока ведется подавляющий огонь, нужно что-то предпринять для использования его эффекта. В противном случае это мало результативная трата боеприпасов и трескотня, воздействующая на противника в основном лишь психологически.

Нельзя смешивать подавление противника и частичную утрату им боеспособности. Если, предположим, у противника выбито 20 или 30% личного состава, это еще не значит, что он не сможет вести эффективный огонь, а соответственно противник может быть не подавлен, хотя снижение его боеспособности очевидно.
Пехотинец должен понимать, что основная масса огня, обрушиваемая на противника, лишь подавляет его, нанося противнику некоторые потери, но не полностью уничтожает его. Даже огонь артиллерии по позициям противника, как правило, позволяет врагу после прекращения обстрела восстановить силу своей позиции, особенно если артиллерия бьет по площадям, а не пытается вести огонь по заранее вскрытым целям. Артиллерия способна уничтожить противника лишь при его открытом расположении.

По существу, в большинстве боевых ситуаций для конкретного огневого средства огнем на уничтожение можно считать лишь стрельбу на малых для данного вида оружия дистанциях: 50-70 метров для автоматов, 100 метров для пулеметов. Для артиллерии же эта дистанция измеряется в сотнях метров, но не в километрах. То есть это такое расстояние, когда пуля или снаряд практически не могут промахнуться, попасть мимо цели. И лишь только длительное и/или сосредоточенное ведение огня на больших дистанциях может сделать стрельбу из данного вида оружия огнем на уничтожение. Приводимые в наставлениях цифры дальности эффективного огня можно брать в расчет только в случаях, когда противник находится на идеально простреливаемой и наблюдаемой местности, то есть в условиях - мишень на стрельбище. На средних и дальних для данного вида оружия дистанциях эффектом от стрельбы по большей части будет только подавление противника.

Дальность эффективного огня несколько увеличивается при ведении сосредоточенного огня целого подразделения по одной цели по принципу «кучей на одного». Но и сосредоточенный огонь с определенной дальности становится лишь огнем на подавление.

Если тактическая ситуация говорит, что подавлением противника воспользоваться нельзя или оно бессмысленно и не даст никакого тактического эффекта, лучше огонь вообще не вести, либо вести редкий беспокоящий огонь. Последний даже не подавляет противника, хотя несколько сковывает его действия. То же правило, изложенное с точки зрения попавшего под обстрел: если противник ведет огонь на подавление, но очевидно не сможет воспользоваться его эффектом, то на такой огонь можно не отвечать.

На беспокоящий огонь попавшему под обстрел также можно не отвечать. Обстрел этот относительно безвреден и ответ на него лишь выдаст местоположение наших огневых средств противнику, а значительного влияния на бой не окажет. Рекомендуется отвечать только на эффективный огонь противника. Разумеется, в зависимости от ситуации может быть принято решение укрыться от эффективного огня противника (например, при артобстреле), но нельзя допускать, чтобы это привело, в конечном счете, к пассивности и бездействию.

На непонимании разницы между огнем на подавление и огнем на уничтожение строится один из «неуставных» видов боя - боя на истощение боезапаса противника.
Суть его в следующем. Одна из сторон, которая имеет больше боеприпасов или лучшую систему боепитания, ведет огонь по противнику с дальности, когда ответный огонь противника не сможет выполнить задачи по уничтожению нападающих. Противника заманивают на ведение полноценного огневого боя. Психологически, ответить хочется огнем той же интенсивности. Если это удается, противник начинает быстро расходовать боеприпасы и делает это до тех пор, пока боезапас его не иссякнет. И только после этого сторона с лучшим боепитанием осуществляет сближение и уничтожает практически беспомощного противника. Нередко, только после того как боезапас близок к исчерпанию, противник пытается выйти из боя (прорваться из окружения, отойти). Сторона с лучшим боепитанием пытается использовать эту попытку для уничтожения противника. В ситуации, когда атакующий имеет явные преимущества в боеприпасах, правильнее отвечать интенсивным огнем только непосредственно на атаку занимаемой позиции, в остальное время вести редкий беспокоящий огонь.

Обеспечение

Суть обеспечения проста. Пехотинец должен прилагать максимум усилий, чтобы:

• своевременно пополнять запасы боеприпасов, своевременно ремонтировать оружие и снаряжение (или заменять его на исправное)
• получать (добывать) информацию о противнике, своевременно получать информацию о действиях своего подразделения и соседних подразделений, доводить информацию о своих действиях до соседних солдат (групп солдат), а по обстановке и до соседних подразделений
• уяснять (устанавливать) порядок обмена сообщениями и использования средствами их передачи (радио, сигнальные ракеты, полевые телефоны, свистки, сигнальные фонари, выстрелы в воздух и др.)
• получать (добывать) воду, еду, одежду, медикаменты, горюче-смазочные материалы для техники, и делать все возможное, чтобы организовать проживание в месте расположения в нормальных санитарных условиях.

Чем лучше обеспечение, тем легче в боевой обстановке. Нельзя рассчитывать на то, что кто-то это «обеспечение» предоставит. По возможности для получения поддержки от других подразделений нужно устанавливать личный контакт. Это помогает получить нужное. Тем не менее, каждый должен заботиться о собственном обеспечении. Конечно, если кто-то вдруг поможет, то это будет неплохо, но все же полагаться надо на свои силы. Если тот или иной вид обеспечения должен быть предоставлен сверху, но по каким-то причинам, не предоставляется, то необходимо в инициативном порядке, в том числе самостоятельными действиями получить требуемое. Должен соблюдаться принцип самообеспечения. Например, налаживать обмен информацией с соседними группами солдат или, по обстоятельствам, даже с соседними подразделениями и устанавливать порядок передачи им сообщений нужно самостоятельно, не ожидая специальных указаний сверху.

Завершая обзор трех основных элементов, из которых складывается решение практически любой тактической задачи пехоты, хочется остановиться ещё на одном - на концепции общевойскового боя. Да, действительно, взаимодействие с другими родами войск - артиллерией, танками, авиацией во много раз повышает эффективность действий пехоты. Дело в том, что каждый вид оружия имеет свои достоинства и недостатки, свои сильные и слабые стороны, а при совместном использовании происходит взаимное усиление и взаимная компенсация недостатков разных видов оружия. Классический пример - взаимодействие пехоты с танками. Танки подавляют огневые точки противника, а пехота защищает танки от уничтожения их врагом, который пытается воспользоваться наличием мертвого пространства вокруг танка и тем фактом, что у танкистов сужается поле обзора.

Однако пехота должна быть готова к тому, что ей придется действовать без поддержки других родов войск, то есть быть готовой не только к общевойсковому, но и противопехотному, противотанковому, противовоздушному бою. Как показывает практика, способности командования оставлять пехоту без реальной поддержки других родов войск безграничны: артиллерийская подготовка и бомбардировка с воздуха проводятся для галочки, без реальных целей, по площадям; танки и артиллерию на прямую наводку не ставят, чтобы избежать повреждения прицелов; в ходе боя танки воюют с танками, артиллерия с артиллерией и т.д.
Пехота должна быть готова действовать самостоятельно.

В обороне наиболее полно могут быть использованы возможности стрелкового оружия, так как огонь, как правило, ведется с подготовленных позиций из устойчивых положений. Заранее намечаются рубежи открытия огня и определяются дальности до ориентиров и местных предметов, рассчитываются поправки в исходные установки прицельных приспособлений на условия стрельбы, пристреливаются участки сосредоточенного огня подразделений, уточняются на местности полосы и секторы обстрела и задачи наводчикам пулеметов, автоматчикам, гранатометчикам и всем командирам расчетов других огневых средств. Опорные пункты оборудуются в инженерном отношении, подготавливаются основные и временные (запасные) позиции для стрельбы; патронные ленты и магазины снаряжаются патронами с необходимыми видами пуль. Все это позволяет надежно поражать наземные цели на предельных дальностях эффективного огня: из пулеметов и сосредоточенным огнем мотострелковых отделений — до 800 м, из автоматов — до 500 м, а также успешно вести борьбу с воздушными целями на малых высотах.

До начала наступления противника во взводах назначаются дежурные огневые средства, личный состав которых находится в постоянной готовности к открытию огня. Днем дежурные средства занимают временные или запасные позиции. С них поражаются огнем стрелкового оружия отдельные группы противника, пытающиеся вести разведку или инженерные работы. Снайперы уничтожают офицеров, наблюдателей, снайперов противника в его расположении.

Ночью две трети личного состава каждого отделения мотострелковых взводов находятся на позиции в готовности к открытию огня с ночными прицелами или по освещенным целям. Для стрельбы ночью ленты и магазины снаряжаются патронами с обыкновенными и трассирующими пулями в соотношении 4:1. Заранее, до подхода противника, намечаются рубежи открытия огня для каждого вида оружия, подготавливаются участки сосредоточенного огня подразделений. Расстояния до них не должны превосходить дальности эффективного огня по наступающей живой силе противника. Весь личный состав подразделений должен знать на местности в своих полосах и секторах стрельбы рубеж 400 м перед передним краем: в полосе этого рубежа подготавливается фронтальный, фланговый и перекрестный огонь.

С переходом противника в атаку на бронированных машинах без спешивания, его бронецели уничтожаются огнем танков, боевых машин пехоты и противотанковых средств. Огнем стрелкового оружия поражается пехота и экипажи, покидающие подбитые машины. В случае приближения бронированных машин противника на расстояние до 200 м из стрелкового оружия может вестись огонь по их смотровым приборам. При атаке противника в пешем порядке огнем из пулеметов и автоматов пехота противника отсекается от танков и уничтожается совместно с приданными подразделению огнеметами и другими средствами. С рубежа 400 м от переднего края обороны из автоматов с подствольными гранатометами по командам командиров отделений поражают наступающую пехоту гранатами. По мере приближения противника к переднему краю огонь всех видов оружия доводится до наивысшего напряжения.

Противника, ворвавшегося в опорный пункт, уничтожают огнем в упор, гранатами и в рукопашной схватке штыком и прикладом, огнем из пистолетов. На всех этапах боя командиры управляют огнем своих подразделений, ставя огневые задачи, подавая команды и установленные сигналы на сосредоточение и переносы огня. При этом важнейшее значение имеет умение солдата самостоятельно выбирать наиболее важные цели и открывать по ним огонь с дальности, обеспечивающей их надежное поражение, а также умело корректировать огонь. Командиры подразделений должны вовремя применять маневр огнем, сосредоточивая большую часть огневых средств для поражения противника на угрожаемом участке, или рассредоточивая огонь по нескольким важным целям. При налетах авиации часть средств мотострелковых взводов с менее угрожаемых участков могут вести сосредоточенный огонь по вертолетам и самолетам на дальностях до 500 м, а по вертолетам в положении зависания до 900 м. Отметим, что для успешного использования стрелкового оружия в обороне, как и в других видах боя, важное значение имеет своевременное пополнение боеприпасами, снаряжение патронами лент к пулеметам и магазинов к автоматам и ручным пулеметам.

Алексей ОЛЕЙНИКОВ

В Наставлении для действий пехоты в бою нашла отражение тактика пехоты Русской армии к началу Первой мировой войны. В этом документе вопрос о взаимодействии огня, маневра и удара данного рода войск решен так: «Сила пехоты в бою заключается в ружейном и пулеметном огне с решительным движением вперед и в штыковом ударе».

Говоря о тактике боя пехоты, уставы и наставления отмечали, что «наилучшее поражение неприятеля достигается сочетанием фронтального огня по каждой обстреливаемой цели с фланговым или, по крайней мере, с косым огнем, чтобы взять цель под перекрестный огонь».

Расстреляв противника с ближайших дистанций винтовочным и пулеметным огнем, пехота бросается в штыки и (или) бросает ручные гранаты.

Огневой удар артиллерии – важное подспорье в действиях пехоты.

Если противника не удалось сбить первым ударом, считалось необходимым возобновлять атаки до тех пор, пока не будет достигнут успех. После неудачной атаки пехота должна закрепиться возможно ближе к противнику, в то время как артиллерия обстреливает и сдерживает противника в случае перехода его в наступление, а кавалерия также препятствует неприятелю развить преследование.

Наставление для действий пехоты имело специальный раздел «Маневрирование пехоты в бою», который начинался с определения целей маневра. В нем говорилось, что «задача всякого маневрирования – поставить пехотную часть в наивыгоднейшее положение для достижения указанной цели». Эта задача достигалась соответственным направлением движения, его быстротой и скрытностью, применением строя в зависимости от огня противника и местности, умелым использованием времени суток и погоды.

Вопросы маневрирования пехоты в бою Наставление разрешало более правильно, чем уставы иностранных армий. В нем не было чрезмерного увлечения лишь фланговыми формами маневра (как в германской армии), а требовалось разумное сочетание фронтального движения с охватами флангов противника. Охват выгоден тем, что способствует косвенному, а иногда даже продольному обстрелу неприятеля; кроме того, охватившая противника часть может атаковать его в штыки в наиболее опасном для него направлении.

Атака должна начинаться тогда, когда исходя из цели действий, обстановки или достигнутых результатов настала минута броситься для удара в штыки или когда заметно поколеблены нравственные силы атакуемой стороны. Но «бросаться в атаку следует не только на ослабленного противника, но и на противника, готового к отпору, если этого требует достижение цели боя и выручка своих».

Наставление требовало, чтобы атака была «быстра, решительна, стихийна, как ураган». Надо стремиться сочетать лобовую атаку с ударом во фланг и даже в тыл противника.

Еще раз подчеркнем, что русская тактическая мысль шла впереди зарубежной. В частности, только в Русской армии еще перед началом Первой мировой войны предусматривалось использование станковых пулеметов для поддержки атаки.

Наставление требует не вытеснять, а уничтожать противника: «Атаку необходимо заканчивать энергичным преследованием и закреплением за собою того, что отнято. Цель преследования – добить неприятеля, не давая ему устроиться для нового отпора».

Пехоте в бою предписывалось применять боевые построения и способы передвижения применительно к местности, на которой приходится действовать, а также сообразуясь с огнем противника. Боевые построения должны удовлетворять многим условиям, вытекающим из боевых требований. К числу наиболее важных из них Наставление относит: 1) наименьшую уязвимость от огня противника; 2) удобство для действий оружием; 3) удобство управления; 4) удобство применения к местности и 5) подвижность и поворотливость. Этим требованиям в сфере ружейного огня противника удовлетворял рассыпной строй (стрелковая цепь).

В стрелковой цепи пехотинцы располагались в одну линию на расстоянии от двух до 10 шагов в зависимости от боевой обстановки. Такой строй позволял хорошо применяться к местности, был удобен для ведения огня. Подвижность цепи была велика и почти равна подвижности отдельного бойца. При продвижении стрелковая цепь вела огневой бой. Поддержки, применяясь к местности, следовали за цепью и, вливаясь в нее перед атакой, усиливали ее ударную силу.

Отрицательная сторона этого боевого порядка – затрудненное управление людьми, требовавшее особой квалификации офицерского и унтер-офицерского составов. Так, взвод, рассыпанный в цепь, занимал по фронту от 100 и более шагов. Облегчить командиру управление таким строем могло развитие у каждого бойца инициативности и сознательности в бою. Удобная для ведения огня стрелковая цепь была малопригодна для действий холодным оружием – ведь штыковой удар тем сильнее, чем сплоченнее войсковая масса. Кроме того, при движении люди сбивались в группы, разрывая цепь и образуя большие интервалы. Следовавшие за цепью поддержки зачастую сметались артиллерийским огнем противника или, вследствие огневого воздействия, не могли двинуться. В итоге стрелковые цепи, дойдя до противника, были настолько обессилены понесенными потерями, что теряли силу удара. Батальонные и полковые резервы расходовались в ходе наступления лишь для пополнения убыли в наступающей цепи, а не для наращивания силы удара.

Тем не менее стрелковая цепь явилась наилучшей формой боевого строя пехоты в условиях Первой мировой войны. Значительные (в несколько шагов) интервалы между бойцами делали ее наименее уязвимой от огня противника. Хотя и в иностранных армиях под воздействием опыта Русско-японской войны также предписывалось наличие стрелковых цепей в сфере действия ружейно-пулеметного огня противника, но интервалы между людьми допускались незначительные (не более одного шага) – а это не соответствовало новым условиям боя.

Фронтовик так описал картину атаки русской гвардейской пехоты в 1914 г.: «Внезапно раздавшийся крик подъесаула Мишарева: «Господа, на поляну выходят цепи», заставил нас мгновенно собраться у трубы… Еще ранее привлекшая к себе наше внимание своей ярко-зеленой окраской поляна, на наших глазах стала покрываться длинными, густыми цепями. Цепи быстро продвигались по поляне к занятому противником лесу. За первыми появлялись все новые и новые цепи, под лучами солнца резко выделявшиеся на яркой зелени поляны. Двигаясь перекатами, они как морские волны, все ближе и ближе подкатывались к неприятельскому лесу. Эта картина была так красива и нас так захватила, что мы буквально забыли о всем остальном и, не отрываясь от биноклей, следили за цепями, вскоре покрывшими всю поляну. Я был преисполнен невероятным чувством гордости и счастья, когда полковник Рыльский веселым, громким голосом доложил генералу Безобразову и стоявшему около него начальнику дивизии: «Это егеря».

Устав полевой службы предписывал, что стрелковые цепи должны продвигаться от одной стрелковой позиции к другой, в то время как резервы двигаются от одного убежища («закрытия») к другому. Указывалось, что под действительным огнем неприятеля следует применять накапливание на новых стрелковых позициях и в убежищах.

Для пехоты, находящейся под действительным огнем противника, русский устав допускал перебежки – до 100 шагов по открытой местности.

Другие разновидности строя: развернутый, повзводный, разомкнутый, одношереножный – практиковались для резервов.

Уставы отмечали, что пехота на расстоянии до полуперехода от своих передовых частей осуществляет разведку самостоятельно. При удалении пехотной разведки более чем на 4-5 км от своих частей в сторону противника предписывалось выдвигать небольшие пехотные части (взводы, полуроты, роты), которым желательно придавать самокатчиков или верховых.

Вместе с тем довоенные уставы и наставления содержали и ошибочные положения. Так, они говорили о том, что пехота своими огневыми средствами, то есть без участия артиллерии, может подготовить атаку. В этом проявилась недооценка значения артиллерии и переоценка самостоятельности пехоты. Но данные недочеты были свойственны почти всем без исключения армиям 1914 г.

Недостатками русских предвоенных уставов и наставлений помимо отсутствия артиллерийской подготовки перед атакой противника, занявшего полевую оборону, являлась недооценка роли самоокапывания в наступательном бою. Но даже в этом вопросе русская тактическая мысль превосходила европейскую. Так, отмечалось, что «лопата при наступлении отнюдь не должна сдерживать порыва вперед» и «как только явится возможность двинуться дальше, окопы должны немедленно покидаться, так как их назначение – дать отдых наступающим частям». Но в то же время устанавливалось, что при быстром безостановочном движении в сфере действительного огня противника большие потери могут подорвать нравственную энергию бойцов, и атака «захлебнется». В этих случаях лопата в умелых руках и должна прийти на помощь. Соответственно, самоокапывание признавалось важным средством снижения потерь в наступательном бою, способствующим эффективности атаки.

Кроме того, резервам и поддержкам предписывалось занимать окопы, оставленные ушедшими вперед войсками, и постепенно совершенствовать их для подходящих сзади частей.

Недочеты довоенных тактических положений пришлось корректировать в ходе войны.

Построение боевого порядка наступающей пехоты в 1914-1915 гг. в один эшелон в виде одной цепи, в которую рассыпались передовые роты, в силу указанных выше причин требовалось реорганизовать. Возросла мощь обороны противника, а неглубокий боевой порядок атакующих не обладал нужной ударной силой и зачастую не мог преодолеть даже поспешно организованную оборону. Поэтому в 1916 г. был введен боевой порядок, состоящий из ряда наступающих друг за другом цепей (волн цепей), число которых в полку обычно доходило до четырех, а в некоторых случаях и больше. Волны цепей находились на расстоянии 30-40 м друг от друга.

В оборонительном бою предусматривалось сооружение окопов и полевых укреплений.

Различались окопы для стрельбы лежа, для стрельбы стоя и для стрельбы с колена. Предусматривались окопы одиночные и сплошные, присутствовала детальная регламентация устройства окопов, их маскировки и пр. По общему правилу окоп должен быть глубок, с крутыми отлогостями (если грунт держит – вертикальными) и доведен до профиля стрельбы стоя на дне рва – только тогда получится полное укрытие от шрапнели.

Уже первые бои показали искусство русской пехоты в деле сооружения полевых укреплений. Так, в бою под Гумбинненом 7 августа 1914 г. пехотинцы двух русских дивизий настолько быстро и грамотно соорудили стрелковые окопы, что две германские пехотные дивизии, наступая густыми цепями, попали под массированный огонь оборонявшихся русских, которые в большинстве случаев оставались невидимы. Причем германская пехота залегла, но не окопалась – и вновь понесла жестокие потери от огня русских бойцов.

Боевой порядок русской пехоты в начале войны состоял из двух частей: для огневого боя и для удара холодным оружием. Часть боевого порядка, предназначенная для огневой подготовки боя и доведения его до рукопашной схватки, называлась боевой частью. Другая часть, маневрировавшая и вступавшая в бой с целью нанесения штыкового удара, называлась резервом.

Соответственно, боевой порядок пехоты состоял из боевой части и резерва.

Устав полевой службы устанавливал, что боевой порядок должен был включать в свой состав: боевые участки, общий резерв (резерв старшего начальника для содействия войскам, наносящим главный удар) и частные резервы (служат для усиления боевых участков и для противодействия охвату и прорыву).

Боевой порядок роты состоял из взводных участков стрелковой цепи и ротного резерва. Боевой порядок батальона – из ротных боевых участков и батальонного резерва. Боевой порядок полка – из батальонных боевых участков и полкового резерва. Боевой порядок бригады состоял из боевых участков и бригадного резерва (причем в боевые участки могли быть назначены как полки, так и батальоны). Боевой порядок дивизии состоял из боевых участков бригад, полков, а иногда даже батальонов, и дивизионного резерва.

Наставление для действия пехоты в бою требовало, чтобы каждый боевой участок, решая свою боевую задачу, действовал так, чтобы облегчалось достижение общей цели боя части или соединения.

В соответствии с предвоенными тактическими взглядами ширина боевого участка батальона составляла 500 метров, полка – 1 км, бригады – 2 км, дивизии – 3 км, корпуса – 5-6 км.

За время войны параметры боевых порядков пехотных частей и соединений возросли. Усредненно для корпуса ширина боевого порядка выросла с 15 до 25 км, глубина – с 5 до 10 км; для дивизии – с 6 до 10 км по ширине и с 3 до 8 км в глубину; для полка – с 2 до 4 км и с 1 до 3 км соответственно.

Это улучшило защищенность войск и огневых средств и повысило эффективность их применения.

Сила пехоты – в ногах. Русская армия имела уставной шаг 120 шагов в минуту, но этот темп применялся только при церемониальном марше или при занятиях строевой подготовкой. Но стрелковые части Русской армии в мирное время тренировались на гораздо более быстрых темпах шага (до 124-128 и даже 132 шагов в минуту).

Когда же пехота взвалила на себя «полную выкладку», скорость уменьшилась – и пехота проходила 4 версты в час.

На выносливости русской пехоты был построен расчет командования при проведении многих боевых операций. Так, в ходе Виленской операции 1915 г. командующий Западным фронтом А.Е. Эверт в сжатые сроки осуществил перегруппировку вначале четырех, а затем еще шести армейских корпусов и пяти кавалерийских дивизий, снятых с фронта и выдвинутых преимущественно походным порядком на сотни километров вдоль фронта в сторону прорыва противника. В условиях ненадежной (и слабой) инфраструктуры он правильно рассчитал параметры марш-маневра с учетом специфики местности и развития оперативной ситуации – и намного опередил немцев. Русская пехота проходила 30 км в сутки (в то время как германская пехота 15 км в сутки). Марши русских войск были проведены четко, без отставших. Некоторые русские корпуса прошли по 200 км.

Так называемая четверочная система организации русской пехоты (дивизия – четыре полка, полк – четыре батальона, батальон – четыре роты, рота – четыре взвода, взвод – четыре отделения) устарела. При выделении резерва, составляющего одну треть всех сил, приходилось нарушать организационную целостность соединений, частей и подразделений, так как их легко можно было разделить на две или четыре части, но не на три. Боевая практика выдвинула необходимость перейти к троечной системе организации войсковой единицы в пехоте (дивизия – три полка, полк – три батальона, батальон – три роты, рота – три взвода, взвод – три отделения). При данной структуре пехоты можно было достичь большей гибкости на поле боя. Такая структурная единица могла быстрее приспособиться к различным тактическим требованиям, более эффективно расчленяться для решения боевых задач на более мелкие, самостоятельные подразделения без нарушения общей организации части или соединения. Дивизии и полки численно сокращались на одну треть и становились более маневренными и легче управляемыми. Но переход к такой системе произошел уже после Первой мировой войны.

В начале войны значение новой боевой техники (станковых пулеметов, ручных гранат, минометов, легкой и тяжелой скорострельной артиллерии, полевых легких и тяжелых гаубиц) недооценивалось, и сила армии виделась прежде всего в пехоте. Но в ходе войны большое значение для развития тактики имело усовершенствование технических средств ведения боя. Так, применение пехоты к местности и короткие перебежки солдат в наступлении от укрытия к укрытию сделали пехоту менее уязвимой от винтовочного огня и вызвали стремление разработать более совершенную, самозаряжающуюся, автоматическую винтовку. Автоматическая винтовка Федорова по своим тактико-техническим данным оказалась лучшей из всех аналогичных систем, разработанных в ходе войны. Значительно был усовершенствован и станковый пулемет.

Основой боевой деятельности русской пехоты являлись наступательные действия, важную роль в которых играли самостоятельность и инициативность солдата в бою. Прогрессивными являлись структура боевого порядка, взаимодействие родов войск, вопросы маневрирования. Рассыпной строй в форме стрелковой цепи в зависимости от обстановки мог трансформироваться в более плотную формацию. Применялись охват вражеского боевого порядка, фланговые удары. Пехота, в зависимости от обстановки, ведет штыковой бой, ружейный и пулеметный огонь, использует ручные гранаты.

Другая тактика потребовалась русской пехоте в период позиционной войны – с конца 1915 г. Инструкция войскам Юго-Западного фронта перед наступлением 1916 г. требовала, чтобы пехотная атака была непрерывной и безостановочной, а командиры всех уровней проявляли инициативу для достижения этой задачи, смело продвигаясь со своими частями и подразделениями вперед, не оглядываясь на отстающих соседей.

Атаковать требовалось последовательными волнами цепей, имевшими интервалы от двух до пяти шагов между бойцами и дистанции 150-200 шагов одна от другой. На направлении главного удара таких волн предписывалось формировать не менее 3-4, имея за ними резервы – для развития успеха или повторения атаки в случае неудачи последней.

Каждая из цепей получала конкретную задачу. Первая цепь, овладев вражеской траншеей, должна была максимально продвинуться вперед.

Вторая волна восполняла потери первой, третья была поддержкой первых двух, а четвертая являлась резервом командиров передовых полков. Дальнейшее развитие успеха возлагалось на дивизионные и корпусные резервы. Эти резервы продвигаются за передними четырьмя волнами, готовые продолжить атаку, поддержать передовые части, закрепить захваченные позиции, либо противодействовать фланговым противника атакам.

Солдаты первых двух волн снабжались гранатами и приспособлениями для разрушения проволочных заграждений. Во второй и третьей волнах бойцы тащили пулеметы. Многое из штурмовой тактики пехоты было заложено именно в этих указаниях. Атака пехоты должна была следовать непосредственно за артиллерийской подготовкой. Ворвавшись в передовую линию противника, первая пехотная волна не останавливается, а спешит захватить вторую линию вражеских окопов и закрепиться в ней. Учитывая, что противник главную силу своей обороны основывал на второй линии окопов, длительная задержка на первой линии подвергала войска его сосредоточенному огню.

Для надежного укрытия сосредоточенных для прорыва войск от артиллерийского огня противника и максимального приближения своих укреплений к вражеским окопам в каждом пехотном полку создавался исходный плацдарм для атаки.

Особенностью наступления на различных участках прорыва позиций противника, противостоящего Юго-Западному фронту, явилось то, что русская пехота, как правило, не задерживалась в первой линии неприятельских окопов, а смело двигалась вперед, возложив задачу зачистки окопов от противника на специальные группы так называемых «чистильщиков окопов», имевшихся в каждом батальоне. Это давало возможность глубоко и быстро вклиниваться в систему обороны противника и заставлять его сворачивать оборону даже там, где его пехота еще удерживала свои позиции.

Русская пехота научилась преодолевать позиционную оборону противника. Так, в декабре 1916 г. в ходе Митавской операции 1-я и 2-я латышские стрелковые бригады, а также 56-й и 57-й сибирские стрелковые полки, действуя в тактически тяжелых условиях, прорвали фронт германцев. Действия 7-го Бауского полка 2-й латышской бригады характеризовались следующим образом: «Подход полка к проволоке по заранее изученному подступу был обнаружен немцами, открывшими огонь. Резчики проволоки во время движения сбились все к правому флангу. Момент был критический. Хлынувшая масса людей топорами и ножницами прорвала проволоку и одним махом перескочила через бывший здесь забор-бруствер, захватив два пулемета в гнездах».

Реалии позиционной войны выявили необходимость формирования особых штурмовых частей, специально предназначенных для прорыва эшелонированной обороны противника.

Приказ командующего 5-й армией генерала от кавалерии П.А. Плеве №231 от 4 октября 1915 г. предписывал сформировать в ротах команды бомбометателей, вооружив каждого их бойца десятью гранатами, топором, лопатой и ручными ножницами для резки проволоки. В конце года штурмовые взводы («взводы гренадер») появились во всех пехотных и гренадерских полках. Штурмовики имели на вооружении карабины, револьверы (командный состав), кинжалы-бебуты, по 7-8 гранат и ножницы для резки проволоки – в отличие от пехоты они должны были быть у каждого бойца. Каждый гренадер получал стальной шлем, на двух бойцов полагался стальной щит, на взвод имелось по два бомбомета.

По итогам Митавской наступательной операции Русской армии 23-29 декабря 1916 г. было признано целесообразным формировать особые части прорыва, незаменимые при прорыве укрепленных участков фронта. Согласно Наставлению для ударных частей, при каждой пехотной дивизии должен быть сформирован ударный батальон в составе трех стрелковых рот и технической команды, состоящей из пяти отделений: пулеметного (четыре пулеметных взвода и два ручных пулемета), минометного, бомбометного, подрывного (подрывной и ракетный взводы) и телефонного (шесть телефонных и четыре подслушивающих станций).

Учтя опыт неудачных наступлений периода позиционной войны, Наставление провозглашало, что «образование отдельных ударных частей имеет целью прежде всего обеспечить нам успех в тех боевых действиях, которые основываются на особенностях позиционной войны. Ударные части предназначаются только для активных действий».

Главная форма боя ударных частей – это бой ручными гранатами. На них возлагались следующие важнейшие задачи:

При прорыве укрепленных позиций противника – штурм особо важных и сильно укрепленных участков, поддержка атаки пехотой переднего края противника и ликвидация задерживающего продвижение пехоты врага;

В обороне – бой с целью улучшения своего положения, поиски для захвата пленных и разрушения оборонительных сооружений, контратаки.

Ударные части предписывалось размещать в тылу и выдвигать на позиции лишь для выполнения боевых задач – занимать ими участки оборонительных позиций запрещалось. Бой должен был вестись исключительно в траншеях, открытый бой на поверхности земли рассматривался как исключение.

Атака проводится либо после артиллерийской подготовки, либо после взрыва горна (мощное средство минной войны), либо осуществляется внезапная атака, которой предшествует бесшумное уничтожение искусственных препятствий противника.

Применялся групповой боевой порядок, либо боевой порядок в форме волн. Таким образом, русская пехота в тактическом плане не отставала от противника: у немцев в 1917-1918 гг. и в атаке, и в обороне также формируется групповая тактика.

Артиллерия огнем готовила атаку, вела заградительный огонь атакованного участка противника. Траншейная артиллерия участвовала в артподготовке и выполняла задачу непосредственного сопровождения пехоты.

В наступлении в первой линии шли бойцы, проделывающие проходы в проволочных заграждениях противника, за ними двигались чистильщики окопов, потом специалисты (сигнальщики, телефонисты, артиллерийские наблюдатели), далее – пулеметчики и гренадеры особого назначения и резерва. Если подразделения гренадер действовали в составе пехотной части, то гренадеры и разведчики двигались впереди стрелковых волн. Форма боевого порядка для траншейного боя – змейка.

Резчики проделывали проходы в проволоке, и в момент занятия пехотой рубежа для атаки штурмовики выдвигались вперед, ползли на дистанцию броска гранаты и бросали их в окопы и оборонительные препятствия противника. Если применение гранат было успешным, гренадеры врывались в окопы противника и, распространялись по окопу влево и вправо, выбивая гранатами неприятельских солдат, засевших в изломах окопов, ходах сообщения или за траверсами. Пулеметчики, бомбометчики, траншейная артиллерия закрепляли успех и содействовали дальнейшему продвижению либо прикрывали отход.

«Звездным часом» штурмовых взводов стал Брусиловский прорыв 1916 г. Успех в этих боях достигнут во многом благодаря образцовому поведению подразделений гренадер, двигавшихся в составе наступающих пехотных волн. А.А. Брусилов писал о захвате передовых позиций противника: «Многие убежища разрушены не были, но сидевшие там части гарнизона должны были класть оружие и сдаваться в плен, потому что стоило хоть одному гренадеру с бомбой в руках стать у выхода, как спасения уже не было, ибо в случае отказа от сдачи внутрь убежища металась граната, и спрятавшиеся неизбежно погибали без пользы для дела; своевременно же вылезть из убежищ чрезвычайно трудно и угадать время невозможно. Таким образом, вполне понятно то количество пленных, которое неизменно попадало к нам в руки».

Если к концу войны на Французском фронте в германской, французской и английской армиях пехота утратила способность к маневру и продвигалась равномерно по всему фронту с равнением на отстающие части по схеме «артиллерия разрушает, а пехота занимает», то русская пехота, наоборот, маневрировала на поле боя. Она не задерживалась перед участками обороны, продолжавшими сопротивление, а смело устремлялась вперед, обходила эти участки с флангов и глубоким вторжением в оборону противника облегчала задачу подавления оставшихся очагов сопротивления. Вплоть до момента революционного развала фронта русская пехота не утратила способности атаковать укрепленные позиции – причем даже при условии, что система огневой обороны противника не подавлена (а иногда и не ослаблена в должной мере). Пехота союзников России атаковать разучилась и была способна лишь занимать разрушенные артиллерией позиции противника.

Нет лучшего признания, чем признание противника, в частности, отмечавшего, что «во всех боях русская пехота обнаружила завидную ловкость в преодолении сложной местности, которая нами большей частью считалась непроходимою».

Удельный вес русской пехоты в составе вооруженных сил за время войны снизился с 75 до 60%, и все же она сохранила за собой до конца войны роль главного рода войск, являясь подлинной «царицей полей».

Вооружение пехоты стало более разнообразным. Пехотинец получил ручную и винтовочную гранаты. Пехота имела свою артиллерию в виде 310 траншейных орудий (минометы, бомбометы и малокалиберные пушки). Оснащенность пулеметами увеличилась вдвое (с двух до четырех на батальон). Русская пехота получила средства противохимической защиты – противогазы.

В то же время пехота перестала быть однородной. Только две трети личного состава пехотных дивизий и полков были стрелками, то есть в бою действовали винтовкой со штыком. На треть пехотные части и соединения состояли из специалистов – пулеметчиков, гранатометчиков, связистов и пр.

В результате значительного увеличения огневой мощи пехоты (в 2-2,5 раза) ее боевые возможности к концу войны значительно повысились.

Алексей Владимирович ОЛЕЙНИКОВ – доктор исторических наук, член ассоциации историков Первой мировой войны, профессор кафедры истории России Астраханского государственного университета

В наступлении особенностями ведения огня из стрелкового оружия являются стрельба с ходу и с коротких остановок

В наступлении особенностями ведения огня из стрелкового оружия являются стрельба с ходу и с коротких остановок, с бронированных машин или в пешем боевом порядке. Эти условия затрудняют выполнение боевых задач, снижают эффективность огня. Большое значение здесь приобретают не только огневые навыки, но и умение личного состава выполнять посадку и высадку из машин, занятие и смену позиций в кратчайшее время, то есть полно использовать маневренные возможности оружия. В наступлении часто приходится действовать на незнакомой местности. Это затрудняет ориентирование, особенно при движении на машинах; усложняются вопросы управления огнем, наблюдения за полем боя и обнаружение целей, определение расстояний до них, целеуказания и корректирование стрельбы. Поэтому особое значение получает самостоятельность солдат в нахождении и поражении целей с учетом положения соседних подразделений, особенно при бое в глубине обороны противника.

Рассмотрим вопрос боевого применения стрелкового оружия по основным этапам действий мотострелковых подразделений в наступлении. В наступлении из положения непосредственного соприкосновения с противником мотострелки располагаются в первой траншее исходной позиции подразделения, а боевые машины - рядом со своими отделениями или на удалении от них до 50 м. Во время огневой подготовки атаки при переносе огня нашей артиллерии в глубину, огнем автоматов и пулеметов поражаются огневые средства и живая сила противника на направлении наступления взводов. Командиры подразделений управляют огнем подчиненных, подавая команды на уничтожение обнаруженных целей отдельным огневым средствам или сосредоточивая огонь отделения (взвода) по наиболее важной цели.

При наступлении с ходу мотострелки в период огневой подготовки атаки выдвигаются к рубежу перехода в атаку в колоннах на боевых машинах пехоты (бронетранспортерах). С подходом к рубежу перехода в атаку взводы по команде командира роты развертываются в боевой порядок. С этого момента огнем стрелкового оружия через бойницы и поверх люков поражаются цели на переднем крае обороны противника. При подходе к установленному рубежу спешивания (при атаке в пешем боевом порядке) боевые машины пехоты догоняют танки, личный состав ставит оружие на предохранитель, вынимает его из бойниц и подготавливается к спешиванию. После него мотострелковые взводы развертываются в цепь и наступают непосредственно за боевой линией танков. Автоматчики и пулеметчики, действуя в цепи, ведут огонь на ходу и с коротких остановок по противнику в окопах объекта атаки подразделения.

Для удобства ведения огня и лучшего применения к местности солдаты в цепи могут выдвигаться несколько вперед или в сторону, не нарушая общего направления наступления подразделения. При преодолении заграждения перед передним краем обороны противника личный состав мотострелковых подразделений по командам командиров взводов ставит оружие на предохранитель и в колоннах по-два (по-три) вслед за танками по их колеям бегом продвигается по проходам в минно-взрывных заграждениях.

Преодолев их, мотострелки развертываются в цепь, открывают массированный огонь из своего оружия и стремительно атакуют противника. Огонь солдаты ведут, как правило, самостоятельно выбирая цель на участке опорного пункта противника, указанного командиром перед атакой. Приблизившись траншее противника на 25-40 метров, личный состав забрасывает его гранатами, уничтожает огнем в упор из автоматов, пулеметов, пистолетов и безостановочно продолжает атаку в указанном направлении.

При атаке на боевых машинах пехоты (бронетранспортерах), их боевая линия действует за танками на удалении 100-200 м. Пулеметчики и автоматчики ведут огонь через бойницы (поверх люков) по целям на переднем крае обороны противника в промежутке между своими танками. Дальность эффективного огня стрелкового оружия с коротких остановок составляет 400 м, с ходу 200 м. Для стрельбы используются патроны с бронебойно-зажигательными и трассирующими пулями (в соотношении три к одному), особенно для поражения огневых средств, в первую очередь противотанковых. Вслед за танками боевые машины врываются на передний край обороны противника и, используя результаты огневого поражения, быстро наступают в глубину.

При бое в глубине обороны противника продвижение подразделений происходит неравномерно, поэтому огонь из стрелкового оружия обычно приходится вести в промежутки и из-за флангов своих подразделений. При этом необходимо соблюдать правила стрельбы, которые обеспечивают безопасность своих войск. Так, обязательным правилом ведения огня из-за флангов являются два условия.

Во-первых, наименьший угол между направлениями на цель и ближайшим флангом своих войск должен быть 50 тысячных, чтобы исключить прямое попадание пуль в свои войска из-за ошибок в прицеливании и бокового рассеивания. Во-вторых, при удалении своих войск впереди стреляющих до 200 м цель надо выбирать на дальности не менее 500 м. Это необходимо, чтобы исключить попадание пуль в свои войска в случае возможных рикошетов. Стрельба из-за флангов допускается только с места.

В наступлении на труднодоступных участках местности, где мотострелки действуют впереди танков, из стрелкового оружия в первую очередь должны поражаться противотанковые гранатометы, безоткатные орудия и другие противотанковые средств ближнего боя. Направленным огнем автоматов и пулеметов следует обстреливать кустарники и различные маски, за которыми можно предположить наличие огневых средств.

При контратаке противника огонь из стрелкового оружия ведется во взаимодействии с огнем танков и боевых машин пехоты. Автоматчики и пулеметчики уничтожают группы пехоты и расчеты огневых средств, начиная с дальности 800 м (сосредоточенным огнем отделений). Снайперы поражают офицеров, расчеты ПТУР и другие важные цели. Затем разгром противника завершается атакой. При этом огонь из стрелкового оружия ведется на ходу по его залегшим и отходящим группам.

При преследовании мотострелки обычно занимают места в боевых машинах пехоты (бронетранспортерах) и ведут огонь из своего оружия через бойницы (поверх люков) по группам пехоты и противотанковым средствам с ходу и с коротких остановок.

При действии мотострелковых подразделений в составе тактических воздушных десантов, стрелковое оружие может применяться в полете, например, из вертолетов по наземным целям. С приближением десанта к площадке приземления противник на ней уничтожается огнем бортового вооружения, а с дальности 400-500 м и огнем стрелкового оружия через смотровые окна и входные двери вертолета.

Организация и тактика пехоты

В наступлении особенностями ведения огня из стрелкового оружия являются стрельба с ходу и с коротких остановок, с бронированных машин или в пешем боевом порядке. Эти условия затрудняют выполнение боевых задач, снижают эффективность огня. Большое значение здесь приобретают не только огневые навыки, но и умение личного состава выполнять посадку и высадку из машин, занятие и смену позиций в кратчайшее время, то есть полно использовать маневренные возможности оружия. В наступлении часто приходится действовать на незнакомой местности. Это затрудняет ориентирование, особенно при движении на машинах; усложняются вопросы управления огнем, наблюдения за полем боя и обнаружение целей, определение расстояний до них, целеуказания и корректирование стрельбы.

Поэтому особое значение получает самостоятельность солдат в нахождении и поражении целей с учетом положения соседних подразделений, особенно при бое в глубине обороны противника.

Рассмотрим вопрос боевого применения стрелкового оружия по основным этапам действий мотострелковых подразделений в наступлении. В наступлении из положения непосредственного соприкосновения с противником мотострелки располагаются в первой траншее исходной позиции подразделения, а боевые машины - рядом со своими отделениями или на удалении от них до 50 м. Во время огневой подготовки атаки при переносе огня нашей артиллерии в глубину, огнем автоматов и пулеметов поражаются огневые средства и живая сила противника на направлении наступления взводов. Командиры подразделений управляют огнем подчиненных, подавая команды на уничтожение обнаруженных целей отдельным огневым средствам или сосредоточивая огонь отделения (взвода) по наиболее важной цели.

При наступлении с ходу мотострелки в период огневой подготовки атаки выдвигаются к рубежу перехода в атаку в колоннах на боевых машинах пехоты (бронетранспортерах). С подходом к рубежу перехода в атаку взводы по команде командира роты развертываются в боевой порядок. С этого момента огнем стрелкового оружия через бойницы и поверх люков поражаются цели на переднем крае обороны противника. При подходе к установленному рубежу спешивания (при атаке в пешем боевом порядке) боевые машины пехоты догоняют танки, личный состав ставит оружие на предохранитель, вынимает его из бойниц и подготавливается к спешиванию. После него мотострелковые взводы развертываются в цепь и наступают непосредственно за боевой линией танков. Автоматчики и пулеметчики, действуя в цепи, ведут огонь на ходу и с коротких остановок по противнику в окопах объекта атаки подразделения.

Для удобства ведения огня и лучшего применения к местности солдаты в цепи могут выдвигаться несколько вперед или в сторону, не нарушая общего направления наступления подразделения. При преодолении заграждения перед передним краем обороны противника личный состав мотострелковых подразделений по командам командиров взводов ставит оружие на предохранитель и в колоннах по-два (по-три) вслед за танками по их колеям бегом продвигается по проходам в минно-взрывных заграждениях.

Преодолев их, мотострелки развертываются в цепь, открывают массированный огонь из своего оружия и стремительно атакуют противника. Огонь солдаты ведут, как правило, самостоятельно выбирая цель на участке опорного пункта противника, указанного командиром перед атакой. Приблизившись траншее противника на 25-40 метров, личный состав забрасывает его гранатами, уничтожает огнем в упор из автоматов, пулеметов, пистолетов и безостановочно продолжает атаку в указанном направлении.

При атаке на боевых машинах пехоты (бронетранспортерах), их боевая линия действует за танками на удалении 100-200 м. Пулеметчики и автоматчики ведут огонь через бойницы (поверх люков) по целям на переднем крае обороны противника в промежутке между своими танками. Дальность эффективного огня стрелкового оружия с коротких остановок составляет 400 м, с ходу 200 м. Для стрельбы используются патроны с бронебойно-зажигательными и трассирующими пулями (в соотношении три к одному), особенно для поражения огневых средств, в первую очередь противотанковых. Вслед за танками боевые машины врываются на передний край обороны противника и, используя результаты огневого поражения, быстро наступают в глубину.

При бое в глубине обороны противника продвижение подразделений происходит неравномерно, поэтому огонь из стрелкового оружия обычно приходится вести в промежутки и из-за флангов своих подразделений. При этом необходимо соблюдать правила стрельбы, которые обеспечивают безопасность своих войск. Так, обязательным правилом ведения огня из-за флангов являются два условия.

Во-первых, наименьший угол между направлениями на цель и ближайшим флангом своих войск должен быть 50 тысячных, чтобы исключить прямое попадание пуль в свои войска из-за ошибок в прицеливании и бокового рассеивания. Во-вторых, при удалении своих войск впереди стреляющих до 200 м цель надо выбирать на дальности не менее 500 м. Это необходимо, чтобы исключить попадание пуль в свои войска в случае возможных рикошетов. Стрельба из-за флангов допускается только с места.

В наступлении на труднодоступных участках местности, где мотострелки действуют впереди танков, из стрелкового оружия в первую очередь должны поражаться противотанковые гранатометы, безоткатные орудия и другие противотанковые средств ближнего боя. Направленным огнем автоматов и пулеметов следует обстреливать кустарники и различные маски, за которыми можно предположить наличие огневых средств.

При контратаке противника огонь из стрелкового оружия ведется во взаимодействии с огнем танков и боевых машин пехоты. Автоматчики и пулеметчики уничтожают группы пехоты и расчеты огневых средств, начиная с дальности 800 м (сосредоточенным огнем отделений). Снайперы поражают офицеров, расчеты ПТУР и другие важные цели. Затем разгром противника завершается атакой. При этом огонь из стрелкового оружия ведется на ходу по его залегшим и отходящим группам.

При преследовании мотострелки обычно занимают места в боевых машинах пехоты (бронетранспортерах) и ведут огонь из своего оружия через бойницы (поверх люков) по группам пехоты и противотанковым средствам с ходу и с коротких остановок.