«Темные века». Гомеровская эпоха XI-IX вв. Гомеровский период (XI-VIII в. до н. э.) Темные века гомеровский период

1. Особенности развития гомеровского общества. Следующий за крито-микенской эпохой период греческой истории принято называть «гомеровским» по имени великого поэта Гомера, поэмы которого «Илиада» и «Одиссея» остаются важнейшим источником информации об этом времени.

Свидетельства гомеровского эпоса существенно дополняет и расширяет археология. Основную массу археологического материала для этого периода дают раскопки некрополей. Самые крупные из них были открыты в Афинах (районы Керамика и позднейшей Агоры), на острове Саламин, на Эвбее (вблизи Лефканди), в окрестностях Аргоса. Число известных сейчас поселений XI-IX вв. до н. э. крайне невелико (сам по себе этот факт свидетельствует о резком сокращении общей численности населения). Почти все они находятся в труднодоступных, укрепленных самой природой местах. Примером могут служить горные селения, открытые в различных местах на территории восточного Крита, в том числе Карфи, Кавуси, Врокастро и др. Судя по всему, в них укрывались остатки местного минойско-ахейского населения, вытесненного из равнинной части острова завоевателями-дорийцами. Приморские поселения гомеровского времени обычно располагаются на небольших полуостровах, связанных с сушей лишь узким перешейком, и нередко обносятся стеной, что свидетельствует о широком распространении пиратства. Из поселений такого типа наиболее известна Смирна, основанная на побережье Малой Азии эолийскими колонистами из европейской Греции.

Археология показывает, что так называемое дорийское завоевание отбросило Грецию на несколько столетий назад. Из достижений микенской эпохи сохранились лишь немногие производственные навыки и технические приспособления, имевшие жизненно важное значение как для новых обитателей страны, так и для остатков ее прежнего населения. Сюда можно отнести гончарный круг, сравнительно высокую технику обработки металла, корабль с парусом, культуру выращивания оливы и винограда. Сама микенская цивилизация со

74

всеми характерными для нее формами социально-экономических отношений, государственных учреждений, религиозно- идеологических представлений и т. п.: несомненно, прекратила свое существование*. На всей территории Греции снова на долгое время утвердился первобытно-общинный строй.

Микенские дворцы и цитадели были заброшены и лежали в развалинах. За их стенами никто уже больше не селился. Даже в Афинах, очевидно, не пострадавших oт дорийского нашествия, акрополь был покинут своими обитателями уже в XII в. до н. э. и после этого долгое время оставался незаселенным. Создается впечатление, что в гомеровский период греки разучились строить дома и крепости из каменных блоков, как это делали их предшественники в микенскую эпоху. Почти все постройки этого времени были деревянными или сложенными из необожженного кирпича. Поэтому ни одна из них не сохранилась. Погребения гомеровского периода, как правило, чрезвычайно бедны, даже убоги, если сравнивать их с микенскими могилами. Весь их инвентарь составляют обычно несколько глиняных горшков, бронзовый или железный меч, наконечники копий и стрел в мужских могилах, дешевые украшения в женских. В них почти совсем нет красивых ценных вещей. Отсутствуют предметы чужеземного, восточного происхождения, столь частые в микенских погребениях. Все это говорит о резком упадке ремесла и торговли, о массовом бегстве квалифицированных мастеров-ремесленников из разоренной войной и нашествиями страны в чужие края, о разрыве торговых морских путей, соединявших Микенскую Грецию со странами Ближнего Востока и со всем остальным Средиземноморьем. Изделия греческих ремесленников гомеровского периода заметно уступают как по своим художественным качествам, так и в чисто техническом отношении произведениям микенских, а тем более критских, минойских мастеров. В росписи керамики этого времени безраздельно господствует так называемый геометрический стиль. Стенки сосудов покрывает незатейливый узор, составленный из концентрических кругов, треугольников, ромбов, квадратов. Первые, еще очень примитивные изображения людей и животных появляются после длительного перерыва лишь в самом конце IX в.

Все это, разумеется, не означает, что гомеровский период не внес в культурное развитие Греции ничего нового. История человечества не знает абсолютного регресса, и в материальной культуре гомеровского периода элементы регресса причудливо переплетаются с целым рядом важных новшеств. Важнейшим из них было освоение греками техники выплавки и обработки железа. В микенскую эпоху железо было известно в Греции только как драгоценный металл и шло главным образом на изготовление разного рода украшений вроде колец, браслетов и т. д. Древнейшие образцы железного оружия (мечи, кинжалы, наконечники стрел и копий), обнаруженные на территории Балканской Греции и островов Эгейского моря, датируются XII-XI вв. до н. э. Несколько позже, в Х-IX вв. до н. э., появляются первые орудия труда, изготовленные из того же металла. Примерами могут служить топор и долото, найденные в одном из погребений афинской Агоры, долото и тесло из одной могилы в некрополе

*Многочисленные пережитки крито-микенской эпохи сохранились в греческом искусстве и архитектуре, а также в религии, мифологии и эпической поэзии. Нельзя, однако, забывать о том, что это именно пережитки, т. е. разрозненные, случайно уцелевшие элементы безвозвратно ушедших в прошлое древнейших культур.

75

Керамика, железный серп из Тиринфа и другое предметы. О широком применении железа для изготовления сельскохозяйственных и всяких иных орудий хорошо осведомлен и Гомер. В одном из эпизодов «Илиады» Ахилл предлагает участникам состязаний на тризне, устроенной им в честь погибшего друга Патрокла, испытать свои силы в метании глыбы самородного железа. Она же будет и наградой, которую получит победитель. Глыба эта так велика, что

Сколько бы кто ни имел и далеких полей и широких, -

На пять круглых годов и тому на потребу достанет

Глыбы такой; у него никогда оскуделый в железе

В град не пойдет ни оратай, ни пастырь, но дома добудет.

Широкое внедрение нового металла в производство означало в условиях того времени настоящий технический переворот. Металл впервые стал дешев и широко доступен (месторождения железа встречаются в природе гораздо чаще, чем месторождения меди и олова - основных компонентов бронзы). Отпала необходимость в опасных и дорогостоящих экспедициях к местам добычи руды. В связи с этим резко возросли производственные возможности отдельной семьи. Это был бесспорный технический прогресс. Однако его благотворное воздействие на общественное и культурное развитие Древней Греции сказалось далеко не сразу, и в целом культура гомеровского периода стоит намного ниже, чем хронологически предшествующая ей культура крито-микенской эпохи. Об этом единогласно свидетельствуют не только предметы, найденные археологами во время раскопок, но и те описания жизни и быта, с которыми нас знакомят гомеровские поэмы.

2. Социально-экономические отношения. Рабство. Уже давно замечено, что «Илиада» и «Одиссея» в целом изображают общество, стоящее гораздо ближе к варварству, культуру гораздо более отсталую и примитивную, нежели та, которую мы можем представить себе, читая таблички линейного письма Б или рассматривая произведения крито-микенского искусства. В экономике гомеровского времени безраздельно господствует натуральное сельское хозяйство, основными отраслями которого остаются, как и в микенскую эпоху, земле-

76

делие и скотоводство. Сам Гомер, несомненно, хорошо разбирался в различных видах крестьянского труда. Он с большим знанием дела судит о нелегкой работе землепашца и пастуха и нередко вводит в свое повествование о Троянской войне и о приключениях Одиссея сцены из современной ему сельской жизни. Особенно часто такие эпизоды используются в сравнениях, которыми поэт обильно уснащает свой рассказ. Так, в «Илиаде» идущие в бой герои Аяксы сравниваются с двумя быками, пашущими землю. Сближающиеся вражеские рати уподобляются жнецам, идущим по полю навстречу друг другу. Погибший юрой напоминает поэту масличное дерево, выращенное заботливым хозяином, которое с корнем вырвал неистовый ветер. Встречаются в эпосе и развернутые описания полевого труда. Таковы, например, сцены пахоты и жатвы, с огромным искусством изображенные Гефестом, богом кузнечного ремесла, на щите Ахилла:

Сделал на нем и широкое поле, тучную пашню,

Рыхлый, три раза распаханный пар; на нем землепашцы

Гонят яремных волов, и назад и вперед обращаясь;

И всегда, как обратно к концу приближаются нивы,

Каждому в руки им кубок вина, веселящего сердце,

Муж подает; и они, по своим полосам обращаясь,

Вновь поспешают дойти до конца глубобраздного пара.

Нива, хотя и златая, чернеется сзади орющих,

Вспаханной ниве подобясь: такое он чудо представил.

Жали наемники, острыми в дланях серпами сверкая.

Здесь полосой беспрерывною падают горстни густые;

Три перевязчика ходят за жнущими; сзади их дети,

Горстая быстро колосья, одни за другими в охапах

Вяжущим их подают. Властелин между ними, безмолвно,

С палицей в длани, стоит на бразде и душой веселится.

Наряду с хлебопашеством греки гомеровской эпохи занимались садоводством и виноградарством. Об этом свидетельствует подробное описание чудесного сада царя феаков Алкиноя в «Одиссее»:

Был за широким двором четырехдесятинный богатый

Сад, обведенный отвсюду высокой оградой; росло там

Много дерев плодоносных, ветвистых, широковершинных,

Яблонь, и груш, и гранат, золотыми плодами обильных,

Также и сладких смоковниц, и маслин, роскошно цветущих...

Там разведен быя и сад виноградный богатый; и грозды

Частью на солнечном месте лежали, сушимые зноем,

Частию ждали, чтоб срезал их с лоз виноградарь; иные

Были давимы в чанах; а другие цвели иль, осыпав

Цвет, созревали и соком янтарно-густым наливались.

Чрезвычайно важную роль в экономике гомеровского времени играло скотоводство. Скот считался основным мерилом богатства. Количеством голов скота во многом определялось положение, занимаемое человеком в обществе; от него зависели оказываемые ему почет и уважение. Так, Одиссей считается «первым среди героев Итаки и близлежащего материка», потому что ему принадлежит 12 стад крупного рогатого скота и соответствующее количество коз, овец и свиней. Скот использовался и как меновая единица, поскольку настоящих денег гомеровское общество еще не знало. В одной из сцен «Илиады» бронзовый треножник оценивается в двенадцать быков; о женщине-рабыне, искусной во многих

77

работах, сказано, что се стоимость равна четырем быкам.

Результаты изучения гомеровского эпоса вполне подтверждают вывод, сделанный археологами, об экономической изоляции Греции и всего Эгейского бассейна в XI-IX вв. до н. э. Микенские государства с их высокоразвитой экономикой не могли существовать без постоянных хорошо налаженных торговых контактов с внешним миром, прежде всего со странами Ближнего Востока. В противовес этому типичная гомеровская община (демос) ведет совершенно обособленное существование, почти не вступая в соприкосновение даже с ближайшими к ней другими такими же общинами. Хозяйство общины носит по преимуществу натуральный характер. Торговля и ремесло играют в нем лишь самую ничтожную роль. Каждая семья сама производит почти все необходимое для ее жизни: продукты земледелия и скотоводства, одежду, простейшую утварь, орудия труда, возможно, даже оружие. Специалисты-ремесленники, живущие своим трудом, в поэмах встречаются крайне редко. Гомер называет их демиургами, т. е. «работающими на народ». Многие из них, по-видимому, не имели даже своей мастерской и постоянного места жительства и вынуждены были бродить по деревням, переходя из дома в дом в поисках заработка и пропитания. К их услугам обращались только в тех случаях, когда нужно было изготовить какой-нибудь редкостный вид вооружения, например бронзовый панцирь или щит из бычьих шкур или же драгоценное украшение. В такой работе трудно было обойтись без помощи квалифицированного мастера-кузнеца, кожевенника или ювелира. Греки гомеровской эпохи почти совершенно не занимались торговлей. Нужные им чужеземные вещи они предпочитали добывать силой и для этого снаряжали грабительские экспедиции в чужие края. Моря, омывающие Грецию, кишели пиратами. Морской разбой, так же как и грабеж на суше, не считался в те времена предосудительным занятием. Напротив, в предприятиях такого рода видели проявление особой удали и молодечества, достойных настоящего героя и аристократа. Ахилл открыто похваляется тем, что он, сражаясь на море и на суше, разорил 21 город в троянских землях. Телемах гордится теми богатствами, которые «награбил» для него его отец Одиссей. Но даже и лихие пираты- добытчики не отваживались в те времена выходить далеко за пределы родного Эгейского моря. Поход в Египет уже казался грекам той поры фантастическим предприятием, требовавшим исключительной смелости. Весь мир, лежавший за пределами их маленького мирка, даже такие сравнительно близкие к ним страны, как Причерноморье или Италия и Сицилия, казался им далеким и страшным. В своем воображении они населяли эти края ужасными чудовищами вроде сирен или великанов-циклопов, о которых повествует Одиссей своим изумленным слушателям. Единственные настоящие купцы, о которых упоминает Гомер, -это «хитрые гости морей» финикийцы. Как и в других странах, финикийцы занимались в Греции в основном посреднической торговлей, сбывая втридорога диковинные заморские изделия из золота, янтаря, слоновой кости, флакончики с благовониями, стеклянные бусы. Поэт относится к ним с явной антипатией, видя в них коварных обманщиков, всегда готовых провести простодушного грека.

Несмотря на появление в гомеровском обществе достаточно ясно выраженных признаков имущественного неравенства, жизнь даже самых высших его слоев поражает своей простотой и патриархальностью. Гомеровские герои, а они все как один цари и аристократы, живут в грубо сколоченных деревянных домах с двором, окруженным

78

частоколом. Типично в этом смысле жилище Одиссея, главного героя второй гомеровской поэмы. У входа во «дворец» этого царя красуется большая навозная куча, на которой Одиссей, вернувшийся домой в обличье старого нищего, находит своего верного пса Аргуса. В дом запросто заходят с улицы нищие и бродяги и садятся у дверей в ожидании подачки в той же палате, где пирует со своими гостями хозяин. Полом в доме служит плотно утоптанная земля. Внутри жилища очень грязно. Стены и потолок покрыты сажей, так как дома отапливались без труб и дымохода, «по-курному». Гомер явно не представляет себе, как выглядели дворцы и цитадели «героического века». В своих поэмах он ни разу не упоминает о грандиозных стенах микенских твердынь, об украшавших их дворцы фресках, о ванных и туалетных комнатах.

Да и весь жизненный уклад героев поэм очень далек от пышного и комфортабельного быта микенской дворцовой элиты. Он намного проще и грубее. Богатства гомеровских басилеев не идут ни в какое сравнение с состояниями их предшественников - ахейских владык. Этим последним нужен был целый штат писцов, чтобы вести учет и контроль их имущества. Типичный гомеровский басилей сам отлично знает, что и в каком количестве хранится в его кладовой, сколько у него земли, скота, рабов и пр. Главное его богатство состоит в запасах металла: бронзовых котлах и треножниках, слитках железа, которые он заботливо хранит в укромном уголке своего дома. В его характере далеко не последнее место занимают такие черты, как скопидомство, расчетливость, умение из всего извлекать выгоду. В этом отношении психология гомеровского аристократа мало чем отличается от психологии зажиточного крестьянина той эпохи. Гомер нигде не упоминает о многочисленной придворной челяди, окружавшей ванактов Микен или Пилоса. Централизованное дворцовое хозяйство с его рабочими отрядами, с надсмотрщиками, писцами и ревизорами ему совершенно чуждо. Правда, численность рабочей силы в хозяйствах некоторых басилеев (Одиссея, царя феаков Алкиноя) определяется довольно значительной цифрой в 50 рабынь, но даже если это не поэтическая гипербола, такому хозяйству еще очень далеко до хозяйства пилосского или кносского дворца, в которых, судя по данным табличек, были заняты сотни или даже тысячи рабов. Нам трудно представить себе микенского ванакта, разделяющего трапезу со своими рабами, а его супругу сидящей за ткацким станком в окружении своих рабынь. Для Гомера как то, так и другое - типичная картина жизни его героев. Гомеровские цари не чураются самой фубой физической работы. Одиссей, например, ничуть не меньше гордится своим умением косить и пахать, чем своим воинским искусством. Царскую дочь Навзикаю мы встречаем впервые в тот момент, когда она со своими служанками выходит на взморье стирать одежду своего отца Алкиноя. Факты такого рода говорят о том, что рабство в гомеровской Греции еще не получило сколько-нибудь широкого распространения, и даже в хозяйствах самых богатых и знатных людей рабов было не так уж много. При неразвитости торговли основными источниками рабства оставались война и пиратство. Сами способы приобретения рабов были, таким образом, сопряжены с большим риском. Поэтому цены на них были довольно высокими. Красивая и искусная в работе невольница приравнивалась к стаду быков из двадцати голов. Крестьяне среднего достатка не только трудились бок о бок со своими рабами, но и жили с ними под одной кровлей. Так живет в своей сельской усадьбе старец Лаэрт, отец Одиссея. В холодное время он спит вместе с рабами прямо на полу в золе у очага. И по одежде, и по всему облику его трудно отличить от простого невольника.

79

Следует также учитывать, что основную массу подневольных работников составляли женщины-рабыни. Мужчин в те времена в плен на войне, как правило, не брали, так как их «приручение» требовало много времени и упорства, женщин же брали охотно, так как их можно было использовать и как рабочую силу, и как наложниц. Супруга троянского героя Гек- тора Андромаха, оплакивая своего погибшего мужа, думает об ожидающей ее саму и ее маленького сына тяжелой рабской участи:

Ты, боронитель и града, защитник и жен и младенцев!

Скоро в невалю они на судах повлекутся глубоких;

С ними и я неизбежно; и ты, мое бедное чадо,

Вместе со мною; и там, изнуряясь в работах позорных,

Будешь служить властелину суровому...

В хозяйстве Одиссея, например, двенадцать рабынь заняты тем, что с утра до позднего вечера мелют зерно ручными зернотерками (эта работа считалась особенно тяжелой, и ее поручали обычно строптивым рабам в виде наказания). Рабы-мужчины в тех немногих случаях, когда они упоминаются на страницах поэм, обычно пасут скот. Классический тип гомеровского раба воплотил «божественный свинопас» Евмей, который первым встретил и приютил скитальца Одиссея, когда он после многолетнего отсутствия вернулся на родину, а затем помог ему расправиться с его врагами -женихами Пенелопы. Маленьким мальчиком Евмея купил у финикийских работорговцев отец Одиссея Лаэрт. За примерное поведение и послушание Одиссей сделал его главным пастухом свиного стада. Евмей рассчитывает, что за его усердие будет щедрая награда. Хозяин даст ему кусок земли, дом и жену - «словом, все то, что служителям верным давать господин благодушный должен, когда справедливые боги успехом усердье его наградили». Евмей может считаться образцом «хорошего раба» в гомеровском понимании этого слова. Но поэт знает, что бывают и «плохие рабы», не желающие повиноваться своим господам. В «Одиссее» это козопас Меланфий, который сочувствует женихам и помогает им бороться с Одиссеем, а также двенадцать рабынь Пенелопы, вступившие в преступную связь с врагами своего хозяина. Покончив с женихами, Одиссей и Телемах расправляются и с ними: рабынь вешают на корабельном канате, а Меланфия, отрезав ему уши, нос, ноги и руки, еще живым бросают на съедение собакам. Этот эпизод красноречиво свидетельствует о том, что чувство собственника-рабовладельца уже достаточно сильно развито у героев Гомера, хотя само рабство еще только начинает зарождаться. Несмотря на черты патриархальности в изображении отношений между рабами и их хозяевами, поэт хорошо понимает, какая непроходимая грань разделяет оба эти класса. На это указывает характерная сентенция, которую изрекают уже известный нам свинопас Евмей:

Раб нерадив; не принудь господин повелением строгим

К делу его, за работу он сам не возьмется охотой:

Тягостный жребий печального рабства избрав человеку,

Лучшую доблестей в нем половину Зевес истребляет.

3. Родовые институты и гомеровский полис. Среди других важнейших достижений микенской цивилизации в смутное время племенных вторжений и миграций было забыто и линейное слоговое письмо. Весь гомеровский период был периодом в полном смысле этого слова бесписьменным. До сих пор археологам не удалось найти на территории Греции ни одной надписи, которую можно было бы отнести к промежутку с XI по IX в. до н. э. После длительного перерыва первые извес-

80

тные науке греческие надписи появляются лишь во второй половине VIII в. Но в этих надписях используются уже не знаки линейного письма Б, которыми были испещрены микенские таблички, а буквы совершенно нового алфавитного письма, которое, очевидно, только зарождалось в это время. В соответствии с этим мы не находим в поэмах Гомера никаких упоминаний о письменности. Герои поэм все неграмотны, не умеют ни читать, ни писать. Не знают письма и певцы-аэды: «божественный» Демодок и Фемий, с которыми мы встречаемся на страницах «Одиссеи». Сам факт исчезновения письма в послемикенскую эпоху, конечно, не случаен. Распространение линейного слогового письма на Крите и в Микенах диктовалось в первую очередь потребностью централизованного монархического государства в строгом учете и контроле над всеми находившимися в его распоряжении материальными и людскими ресурсами. Писцы, работавшие в микенских дворцовых архивах, исправно фиксировали поступление в дворцовую казну податей от подвластного населения, выполнение трудовых повинностей рабами и свободными, а также разного рода выдачи и отчисления из казны. Гибель дворцов и цитаделей в конце XIII - начале XII в. сопровождалась распадом группировавшихся вокруг них больших ахейских государств. Отдельные общины освобождались от своей прежней фискальной зависимости от дворца и переходили на путь совершенно самостоятельного экономического и политического развития. Вместе с крахом всей системы бюрократического управления отпала и надобность в письме, обслуживавшем нужды этой системы. И оно было надолго забыто.

Какой же тип общества возник на развалинах микенской бюрократической монархии? Полагаясь на свидетельство все того же Гомера, мы можем сказать, что это была достаточно примитивная сельская община - демос, занимавшая, как правило, очень небольшую территорию и почти полностью изолированная от других, соседних с нею общин. Политическим и экономическим центром общины был так называемый полис. В греческом языке классической эпохи это слово выражает одновременно два тесно связанных между собой в сознании каждого грека понятия: «город» и «государство». Интересно, однако, что в гомеровском лексиконе, в котором слово «полис» (город) встречается достаточно часто, отсутствует слово, которое можно было бы перевести как «деревня». Это означает, что реальной противоположности между городом и деревней в то время в Греции еще не существовало. Сам гомеровский полис был в одно и то же время и городом, и деревней. С городом его сближает, во-первых, компактная, расположенная на небольшом пространстве застройка, во-вторых, наличие укреплений. Такие гомеровские полисы, как Троя в «Илиаде» или город феаков в «Одиссее», уже имеют стены, хотя по описанию трудно определить, были это настоящие городские стены из камня или кирпича или же всего лишь земляной вал с частоколом. И все же полис гомеровской эпохи трудно признать настоящим городом из-за того, что основную массу его населения составляют крестьяне-земледельцы и скотоводы, отнюдь не торговцы и ремесленники, которых в те времена было еще очень мало. Полис окружают безлюдные поля и горы, среди которых глаз поэта различает лишь одиночные пастушьи хижины да загоны для скота. Как правило, владения отдельной общины не простирались слишком далеко. Чаще всего они были ограничены или небольшой горной долиной, или маленьким островком в водах Эгейского или Ионического моря. «Государственной» границей, отделяющей одну общину от другой, служил обычно ближайший горный кряж, господствующий над полисом и его окрестностями. Вся Греция, таким образом, предстает перед нами в поэмах Гомера как страна,

81

раздробленная на множество мелких самоуправляющихся округов. В дальнейшем на протяжении многих столетий эта раздробленность оставалась важнейшей отличительной чертой всей политической истории греческих государств. Между отдельными общинами существовали весьма напряженные отношения. На жителей ближайшего соседнего полиса смотрели в те времена как на врагов. Их можно было безнаказанно грабить, убивать, обращать в рабство. Обычным явлением были ожесточенные распри и пограничные конфликты между соседними общинами, нередко перераставшие в кровопролитные затяжные войны. Поводом к такой войне могло послужить, например, похищение соседского скота, В «Илиаде» Нестор, царь Пилоса и самый старый из ахейских героев, вспоминает о подвигах, совершенных им в молодые годы. Когда ему не было еще и 20 лет, он напал с небольшим отрядом на соседнюю с Пилосом область Элиду и угнал оттуда огромное стадо мелкого и крупного рогатого скота, а когда через несколько дней жители Элиды двинулись к Пилосу, Нестор убил их предводителя и разогнал все войско.

В общественной жизни гомеровского полиса немалую роль играют все еще сильные традиции родового строя. Объединения родов - так называемые филы и фратрии - составляют основу всей политической и военной организации общины. По филам и фратриям строится общинное ополчение во время похода или сражения. По филам и фратриям народ сходится на собрание, когда нужно обсудить какой-нибудь важный вопрос. Человек, не принадлежавший ни к какой фратрии, стоит, в понимании Гомера, вне общества. У него нет очага, т. е. дома и семьи. Его не защищает закон. Поэтому он легко может стать жертвой насилия и произвола. Между отдельными родовыми союзами не было прочной связи. Единственное, что заставляло их держаться друг за друга и селиться вместе за стенами полиса, - это необходимость в совместной защите от внешнего врага. В остальном филы и фратрии вели самостоятельное существование. Община почти не вмешивалась в их внутренние дела. Отдельные роды постоянно враждовали между собой. Широко практиковался варварский обычай кровной мести. Человек, запятнавший себя убийством, должен был бежать в чужую землю, спасаясь от преследования сородичей убитого. Среди героев поэм нередко встречаются такие изгнанники, покинувшие отечество из-за кровной мести и нашедшие приют в доме какого-нибудь чужеземного царя. Если убийца был достаточно богат, он мог откупиться от родичей убитого, уплатив им пеню скотом или слитками металла. В XVIII песне «Илиады» представлена сцена суда из-за пени за убийство:

Спор там поднялся; спорили два человека о пене,

Мзде за убийство; и клялся один, объявляя народу,

Будто он все заплатил; а другой отрекался в приеме.

Оба решились, представив свидетелей, тяжбу их кончить.

Граждане вдруг их крик укрощают; а старцы градские

Молча на тесаных камнях сидят средь священного круга;

Скипетры в руки приемлют от вестников звонкоголосых;

С ними встают, и один за другим свой суд произносят.

В круге пред ними лежат два таланта чистого злата;

Мзда для того, кто из них справедливо право докажет.

Общинная власть, представленная «старцами градскими», т. е. родовыми старейшинами, выступает здесь в роли третейского судьи, примирителя тяжущихся сторон, с решением которого они могли и не считаться. В таких условиях при отсутствии централизованной власти, спо-

82

83

собной подчинить своему авторитету враждующие роды, межродовые распри нередко вырастали в кровавые гражданские усобицы, ставившие общину на грань распада. Такую критическую ситуацию мы видим в заключительной сцене «Одиссеи». Родственники женихов, озлобленные гибелью своих детей и братьев, павших от руки Одиссея, устремляются к загородной усадьбе его отца Лаэрта с твердым намерением отомстить за погибших и искоренить всю царскую семью. Обе «партии» с оружием в руках выступают навстречу друг другу. Завязывается сражение. Лишь вмешательство Афины, покровительствующей Одиссею, останавливает кровопролитие и заставляет врагов пойти на примирение.

4. Имущественное и социальное расслоение. Патриархальная моногамная семья, живущая замкнутым хозяйством (ойкос), была главной экономической ячейкой гомеровского общества. Родовая собственность на землю и другие виды имущества, судя по всему, была изжита еще в микенскую эпоху. Основной вид богатства, каким была в глазах греков гомеровского времени земля, считался собственностью всей общины. Время от времени в общине устраивались переделы принадлежащей ей земли. Теоретически каждый свободный общинник имел право на получение надела (эти наделы назывались по-гречески клерами, т. е, «жребиями», так как их распределение производилось при помощи жеребьевки). Однако на практике эта система землепользования не препятствовала обогащению одних членов общины и разорению других. Гомер уже знает, что рядом с богатыми «многонадельными» людьми (поликлерой) в общине есть и такие, у которых совсем не было земли (аклерой). Очевидно, это были крестьяне-бедняки, у которых не хватало средств для того, чтобы вести хозяйство на своем небольшом наделе. Доведенные до отчаяния, они уступали свою землю богатым соседям и таким образом превращались в безнадельных батраков-фетов.

Феты, положение которых лишь немногим отличалось от положения рабов, стоят в самом низу той общественной лестницы, на вершине которой мы видим господствующее сословие родовой знати, т. е. тех людей, которых Гомер постоянно именует «лучшими» (аристой - отсюда наше «аристократия») или «добрыми», «благородными» (агатой), противопоставляя их «скверным» и «низким» (какой), т. е. рядовым общинникам. В понимании поэта, природный аристократ стоит на голову выше любого простолюдина как в умственном, так и в физическом отношении.

Свои претензии на особое, привилегированное положение в обществе аристократы пытались обосновать ссылками на якобы божественное происхождение. Поэтому Гомер нередко называет их «божественными» или «богоподобными». Разумеется, реальной основой могущества родовой знати было вовсе не родство с богами, а богатство, резко выделявшее представителей этого сословия из среды рядовых членов общины. Знатность и богатство для Гомера - понятия почти нерасторжимые. Знатный человек не может не быть богатым, и, наоборот, богач обязательно должен быть знатен. Аристократы кичатся перед простонародьем и друг перед другом своими обширными полями, несметными стадами скота, богатыми запасами железа, бронзы и драгоценных металлов.

Экономическое могущество знати обеспечивало ей командные позиции во всех делах общины как во время войны, так и в мирное время. Решающая роль на полях сражений принадлежала аристократии уже в силу того, что только богатый человек мог в те времена приобрести полный комплект тяжелого вооружения (бронзовый шлем с гребнем, панцирь, поножи, тяжелый кожаный щит, обитый медью), так как оружие было очень дорого. Лишь самые состоятельные люди общины имели возможность содержать боевого коня. В природных условиях Греции при отсутствии богатых

84

пастбищ это было далеко не просто. К этому следует добавить, что в совершенстве владеть тогдашним оружием мог лишь человек, получивший хорошую атлетическую подготовку, систематически упражнявшийся в беге, метании копья и диска, верховой езде. А такие люди могли найтись опять-таки только среди знатных. У простого крестьянина, с утра и до захода солнца занятого тяжелым физическим трудом на своем наделе, попросту не оставалось времени для занятий спортом. Поэтому атлетика в Греции долгое время оставалась привилегией аристократов. Во время сражения аристократы в тяжелом вооружении пешие или верхом на конях становились в первых рядах ополчения, а за ними беспорядочно толпился «простой народ» в дешевых войлочных панцирях с легкими щитами, луками и дротиками в руках. Когда войска противников сближались, промахой (букв. «сражающиеся впереди» - так называет Гомер воинов из знати, противопоставляя их рядовым ратникам) выбегали из строя и завязывали одиночные поединки. До столкновения основных плохо вооруженных масс воинов дело доходило редко. Исход сражения обычно решали промахой.

В древности место, занимаемое человеком в боевом строю, обычно определяло и его положение в обществе. Являясь решающей силой на поле брани, гомеровская знать претендовала также и на господствующее положение в политической жизни общины. Аристократы третировали простых общинников как людей, «ничего не значащих в делах войны и совета». В присутствии знати «мужи из народа» (демос) должны были сохранять почтительное безмолвие, прислушиваясь к тому, что скажут «лучшие люди», так как считалось, что по своим умственным способностям они не могут здраво судить о важных «государственных» делах. На народных собраниях, описания которых неоднократно встречаются в поэмах, с речами, как правило, выступают цари и герои «благородного происхождения». Народ, присутствовавший при этих словопрениях, мог выражать свое отношение к ним криками или бряцанием оружия (если собрание происходило в военной обстановке), но в само обсуждение обычно не вмешивался. Лишь в одном случае, в виде исключения, поэт выводит на сцену представителя народной массы и дает ему возможность высказаться. На собрании ахейского войска, осаждающего Трою, обсуждается вопрос, кровно затрагивающий всех присутствующих: стоит ли продолжать войну, тянущуюся уже десятый год и не сулящую победы, или же лучше сесть на корабли и всем войском вернуться на родину, в Грецию. Неожиданно берет слово рядовой ратник Терсиг:

В мыслях вращая всегда непристойные, дерзкие речи,

Вечно искал он царей оскорблять, презирая пристойность,

Все позволяя себе, что казалось смешно для народа.

Он смело обличает алчность и корыстолюбие Агамемнона, верховного предводителя ахейского воинства, и призывает всех немедленно отплыть к родным берегам, предоставив гордому Атриду одному сражаться с троянцами:

Слабое, робкое племя, ахеянки мы, не ахейцы!

В домы свои отплывем, а его оставим под Троей,

Здесь насыщаться чужими наградами; пусть он узнает,

Служим ли помощью в брани и мы для него, - иль не служим.

«Крамольные» речи Терсита резко обрывает Одиссей, один из ахейских царей. Осыпав его грубой бранью и пригрозив расправой, если он будет продолжать свои нападки на царей, Одиссей в подтверждение своих слов наносит смутьяну сильный удар своим царским жезлом.

Сцена с Терситом, как и многие другие эпизоды гомеровских поэм, красноречиво свидетельствует о глубоком упадке и вырождении первобытной демократии. Наро-

85

дное собрание, призванное по самой своей природе служить рупором воли большинства, здесь оказывается послушным орудием в руках небольшой кучки царей.

Итак, политическая организация гомеровского общества была еще очень далека от подлинной демократии. Реальная власть сосредоточивалась в руках наиболее могущественных и влиятельных представителей родовой знати, которых Гомер называет «басилеями». В произведениях более поздних греческих авторов слово «басилей» обозначает обычно царя, например персидского или македонского. Внешне гомеровские басилей действительно напоминают царей. В толпе любого из них можно было узнать по знакам царского достоинства: скипетру и пурпурной одежде. «Скипетродержцы» - обычный эпитет, используемый- поэтом для характеристики басилеев. Они именуются также «зевсорожденными» или «вскормленными Зевсом», что должно указывать на особую благосклонность, которую проявляет к ним верховный олимпиец. Басилеям принадлежит исключительное право хранить и толковать законы, внушенные им, как думает поэт, опять-таки самим Зевсом. На войне басилей становились во главе ополчения и должны были первыми бросаться в битву, показывая пример храбрости и отваги рядовым ратникам. Во время больших общенародных празднеств басилей совершал жертвоприношения богам и молил их о благе и процветании для всей общины. За все это народ обязан был чтить «царей» «дарами»: почетной долей вина и мяса на пиру, лучшим и самым обширным наделом при переделе общинной земли и т. д.

Формально «дары» считались добровольным пожалованием или почестью, которую басилей получал от народа в награду за свою воинскую доблесть или за справедливость, проявленную им в суде. Однако на практике этот старинный обычай нередко давал в руки «царей» удобный предлог для лихоимства и вымогательства, так сказать, «на законном основании». Таким «царем - пожирателем народа» представлен в первых песнях «Илиады» Агамемнон. Уже известный нам Терсит язвительно обличает непомерную алчность «пастыря народов», проявляющуюся при разделе военной добычи:

Что, Агамемнон, ты сетуешь, чем ты еще недоволен?

Кущи твои преисполнены меди, и множество пленниц

В кущах твоих, которых тебе, аргивяне, избранных

Первому в рати даем, когда города разоряем.

Жаждешь ли злата еще, чтоб его кто-нибудь из троянских

Конников славных принес для тебя, в искупление сына,

Коего в узах я бы привел, как другой аргивянин?

Хочешь ли новой жены, чтоб любовию с ней наслаждаться,

В сень одному заключившися?

Нет, недостойное дело,

Бывши главою народа, в беды вовлекать нас, ахеян!

При всем могуществе и богатстве басилеев их власть не может считаться царской властью в собственном значении этого слова. Поэтому обычная в русских переводах Гомера замена греческого «басилей» русским «царь» может быть принята лишь условно.

В пределах своей филы или фратрии басилей выполнял главным образом жреческие функции, заведуя родовыми культами (у каждого родового союза был в те времена свой особый бог-покровитель). Все же вместе басилей составляли какое-то подобие правящей коллегии или совета данной общины и сообща решали все насущные вопросы управления, прежде чем представить их на окончательное утверждение в народное собрание (кстати, эта последняя формальность соблюдалась далеко не всегда). Время от времени басилей вместе с родовыми старейшинами (поэт обычно не проводит четкой грани между теми и другими) собирались на городской площади (агоре) и там в присутствии всего народа разбирали судебные тяжбы. Во

86

время войны один (иногда два) из басилеев избирался на народном собрании на должность военачальника и возглавлял ополчение общины. В походе и в сражении басилей-военачальник пользовался широкой властью, включавшей право жизни и смерти по отношению к трусам и ослушникам, но по окончании похода он обычно слагал свои полномочия. Очевидно, бывали случаи, когда военачальник, прославившийся своими подвигами и к тому же выделяющийся среди других басилеев своим богатством и знатностью рода, добивался продления своих полномочий. Если же его военные функции дополнялись также функциями верховного жреца и главного судьи, такой человек становился «царем», т. е. фактически главой общины. Такое положение занимает, например, Алкиной среди феакийских басилеев, Одиссей среди других басилеев Итаки, Агамемнон среди предводителей ахейского войска под Троей. Положение верховного басилея, однако, было очень непрочным. Лишь немногим из них удавалось закрепить за собой власть на длительное время, а тем более передать ее своим детям. Обычно этому препятствовали соперничество и враждебные происки других басилеев, ревниво следивших за каждым шагом правителя и стремившихся во что бы то ни стало не допустить его чрезмерного усиления. Как сложившийся и прочно укоренившийся институт монархия в это время еще не существовала*.

Гомеровский период занимает особое место в греческой истории. Социально дифференцированное общество и государство, уже существовавшие в Греции во времена расцвета микенской цивилизации, теперь зарождаются здесь снова, но уже в иных масштабах и формах. На смену централизованному бюрократическому государству микенской эпохи пришла небольшая самоуправляющаяся община свободных земледельцев. Со временем (в некоторых районах Греции это произошло, по- видимому, уже в конце IX или начале VIII в. до н. э.) из таких общин выросли первые города-государства, или полисы. В отличие от предшествующей (микенской) и последующей (архаической) эпохи гомеровский период не был ознаменован сколько-нибудь выдающимися успехами в области культуры и искусства. От этого времени не дошло до нас ни одного крупного архитектурного памятника, ни одного произведения литературы или изобразительного искусства (сам гомеровский эпос, являющийся нашим основным источником по истории этого периода, хронологически уже находится за его пределами). Во многом это было время упадка и культурного застоя. Но вместе с тем это было и время накопления сил перед новым стремительным подъемом. В недрах греческого общества происходит в этот период упорная борьба нового со старым, идет интенсивная ломка традиционных норм и обычаев родового строя.и не менее интенсивный процесс образования классов и государства. Огромное значение для последующего развития греческого общества имело произошедшее в течение гомеровского периода коренное обновление его технической базы, что нашло свое выражение прежде всего в широком распространении железа и его внедрении в производство. Все эти важные сдвиги подготовили переход греческих полисов на совершенно новый путь исторического развития, вступив на который они смогли в течение трех или четырех ближайших столетий достигнуть невиданных в истории человечества высот культурного и социального прогресса.

*Лишь в некоторых греческих полисах, в том числе в Спарте, сложились царские династии с твердо установленным порядком наследования престола, хотя и здесь царская власть была сильно ограничена законом. В большинстве же городов-государств сама должность «царя общины» была упразднена еще в древнейшее время (в IX или VIII в. до н. э.) и уступила место ежегодно переизбираемым архонтам и другим магистратам.

Гомеровский период был назван в честь великого греческого поэта Гомера, автора знаменитых произведений - античных поэм «Одиссея» и «Илиада», до сих пор являющихся основным источником информации о той эпохе. До конца не изучен вопрос об их создании, так как современные историки не могут прийти к однозначному ответу на вопрос о существовании Гомера, как реального исторического персонажа, да и авторство поэм некоторыми исследователями подвергается сомнению. «Одиссея» рассказывает о приключениях Одиссея - царя острова Итака, возвращающегося с Троянской войны, а «Илиада» - о событиях самой войны.

Оба события относятся к микенскому периоду греческой истории. Однако здесь возникает справедливый вопрос: почему же они являются источниками информации о послемикенском времени? Изучив тексты, исследователи пришли к заключению, о том, что тексты были написаны спустя несколько веков после описанных в них событий (в 8 в. до н.э). В поэмах прослеживается ряд наслоений различных эпох (домикенские времена, микенский период и сама «гомеровская» эпоха, во времена которой и были написаны произведения), что, несомненно, доказывает огромную разницу между Гомером и предшествующим микенским периодом. Но, несмотря на это, «Одиссея» и «Илиада» остаются значительными памятниками античной литературы и важнейшими источниками информации о тех временах.

Археология в гомеровскую эпоху

Но о гомеровском периоде известно не только благодаря эпосу. Значительный вклад в понимание данного исторического периода внесла археология. Анализ археологических данных внес ясность, почему это время именовалось «темными временами». Дело в том, что памятников культуры практически не сохранилось. В результате гибели микенской цивилизации, греческая культура оказалась безжалостно отброшена на несколько столетий назад. Вторгшиеся с севера дорийские племена уничтожили все крупные микенские центры, дворцы и цитадели. Основными археологическими материалами стали некрополи. Это уже не монументальные микенские гробницы, но однотипные кладбища простых общинников, весьма немногочисленные, что говорит о резком сокращении численности населения. Содержимое гробниц, значительно беднее микенских, что также отражает обеднение общества. Существенным отличием гомеровской эпохи от предшествующей ей микенской является отсутствие построек из камня. Люди перестали им пользоваться и возводили свои жилища из необожженного кирпича и древесины.

«Темные века» гомеровской эпохи

Письменность также пришла в упадок, поэтому с тех времен, кроме произведений Гомера не осталось ни одного письменного документа. Именно материальная бедность, скудность археологического материала и вообще любых других данных о рассматриваемой эпохе послужила причиной появления термина «темные века».

Торговля и ремесла также пришли в полный упадок. Дорийцам были готовы принять только те навыки и технологии порабощенных ими народов, которые были бы полезны для ведения войн, их не интересовала скульптура и живопись. Поэтому в гомеровскую эпоху развивалось лишь гончарное дело, технологии обработки металлов, кораблестроение и сельское хозяйство. Но именно благодаря дорийцам Греция вошла в эпоху Железного века, так как в те времена начали добычу и обработку именно железа.

Причиной полного отмирания как внешних, так и внутренних торговых связей в начале гомеровской эпохи, была политика агрессивного пиратства со стороны самих дорийских мореплавателей. Считалось, что участвовать в таких рейдах было признаком мужской доблести и отваги. Некогда частые гости в греческих гаванях - корабли финикийцев и египтян старались теперь обходить их стороной. Но постепенно, к концу дорийского периода произошло налаживание старых торговых связей с этими народами, также получила развитие и внутренняя торговля.

«Геометрический стиль»

Визитной карточкой гомеровской эпохи является так называемый «геометрический стиль» керамики (геометрика) (900 - 700 гг. до н.э.). Он характеризуется геометрическим построением различных предметов, орнамента, людей на вазах, амфорах и других предметах быта. Геометрический стиль пришел на смену «протогеометрическому», который был характерен для середины «темных веков» и с которого началось возрождение культуры древней Греции. К концу гомеровской эпохи художественные сюжеты на керамике становятся все более богатыми и сложными. Изображаются атлетические состязания, мифические сцены, боевые сражения, танцы и спортивные состязания. Этот стиль зародился в Афинах и постепенно распространился на остальные города древней Греции и острова Эгейского моря.

Устройство дорийского общества

Что касается устройства дорийского общества той эпохи, то в начале гомеровского периода оно вернулось к родоплеменным отношениям. Классов как таковых еще не было, но и первобытнообщинным тот строй назвать уже было нельзя, так как в основе общества лежала земледельческая прослойка - «демос» (народ), которая существовала в рамках «полиса» (города - государства). Именно благодаря созданию полиса - уникальной формы социально-экономической и политической организации общества, дорийцы смогли постепенно создать свою собственную цивилизацию. На начальных этапах развития полиса отсутствовала частная собственность на землю, все угодья были общественными, а власть осуществлялась с помощью военной демократии.

Возникновение системы рабовладения

Но с развитием дорийской культуры постепенно шло социальное расслоение общества и, как следствие, возникла система рабовладения. Нужно отметить, что система рабства в гомеровское время еще разительно отличалось от той его формы, которая сложилась в Греции позднее. Главным источником рабов были военные походы, а не большой разрыв в социальном положении членов полиса. Работорговля была делом прибыльным, и многие завоевательные походы дорийцев организовывались исключительно с целью свежего притока рабов. Хотя рабы и выполняли более грязную и трудоемкую работу, но все же трудились они вместе со своими хозяевами, а иногда и считались членами их семей. Тем не менее, было вполне нормальным использовать рабов в качестве предметов обмена и торговли.

Полисы гомеровской эпохи

В целом, несмотря на появление и развитие полисов и наметившееся классовое расслоение, дорийское общество не было единым и сильным государством. Централизация власти отсутствовала. В каждом полисе правил свой царь, поддерживаемый советом старейшин.

Очень важную роль при принятии важных государственных решений играло народное собрание. Оно решало, идти ли царю на войну или рабов на данный момент достаточно. Можно сказать, что хотя гомеровская эпоха была эпохой упадка и застоя, нельзя отрицать, что именно в то время, благодаря распространению железа и созданию и развитию городов - полисов происходило становление будущей греческой цивилизации.

Железные орудия труда позволили осваивать и обрабатывать гораздо большие площади земли и делали этот процесс менее трудоемким, чем во времена процветающих элладских цивилизаций бронзового века. Постепенно Греция стала оправляться после опустошительного нашествия дорийцев.

К концу гомеровского периода резко возросла численность населения, активно развивались общественные отношения и совершенствовались ремесла и торговля. Древняя Греция подошла к новому витку в своей истории - архаическому периоду.

Период с конца I тысячелетия до нашей эры по VIII век до нашей эры сегодня называют "гомеровским периодом" , так как основным источником информации об этих временах являются сочинения Гомера, в частности, "Илиада" и "Одиссей".

Посмотрите интересный фильм о Трое!
http://rutube.ru/tracks/4450697.html?v=

Гомеровская Греция - это своего рода "темные века" в истории цивилизации, который длился около 400 лет и закончился с возникновением греческих полисов периода архаики. Данных об этом периоде чрезвычайно мало. Известно, что произошел полный упадок культуры и искусств, была утрачена даже письменность. Остатки микенской цивилизации были окончательно уничтожены.

Гомеровский период характеризовался развитием существующих социумов от первобытно-общинного строя к классовому рабовладельческому обществу. Складывалась тенденция, при которой вожди племен и их ближайшее окружение постепенно присваивали себе лучшие земли и обращали в рабство наиболее бедных соотечественников. Умение обрабатывать железо привело к бурному развитию ремесел с конца VIII века до нашей эры.

От этого времени почти не осталось памятников зодчества, так как материалом служили в основном дерево и необожженный, но лишь высушенный на солнце кирпич-сырец. Представление об архитектуре у ее истоков могут дать лишь плохо сохранившиеся остатки фундаментов, рисунки на вазах, терракотовые погребальные урны, уподобленные домам и храмам, и некоторые строки гомеровских поэм:

"Друг, мы, конечно, пришли к Одиссееву славному дому,
Может легко он быть узнан меж всеми другими домами:
Длинный ряд горниц просторных, широкий и чисто мощеный
Двор, обведенный зубчатой стеною, двойные ворота
С крепким замком, - в них ворваться насильно никто не помыслит".

Создавались в ту эпоху и редкие памятники скульптуры, простые по формам и небольшие по размерам. Особенно же широкое распространение получило украшение сосудов, к которым древнейшие греки относились не только как к необходимым в быту предметам. В разнообразных, порой причудливых керамических формах, в простых, но выразительных.

В формах и рисунках ваз, возникших до IX века до н. э., выступала несложность выражения чувств создавших их людей.

Сосуды обычно покрывались орнаментами в виде простейших фигур: кругов, треугольников, квадратов, ромбов. С течением времени узоры на сосудах усложнялись, разнообразными становились их формы.В конце IX - начале VIII века до н. э. появились вазы со сплошным заполнением поверхности орнаментами.

Тулово амфоры из мюнхенского музея прикладного искусства разделено на тонкие пояса - фризы, расписанные геометрическими фигурами, как кружево лежащими на сосуде.

Древний художник решился показать на поверхности этой амфоры помимо узоров - животных и птиц, для которых он выделял особые фризы, расположенные один в верхней части горла, другой в самом начале тулова и третий-около днища. Принцип повтора, свойственный ранним ступеням развития искусства разных народов, выступает и у греков в керамических росписях.

К VIII веку относится дипилонская амфора, служившая надгробным памятником на кладбище Афин. Выразительны ее монументальные формы; широко массивное тулово, гордо поднимается высокое горло. Она кажется не менее величественной, чем стройная колонна храма или статуя мощного атлета. Вся поверхность ее разделена на фризы, в каждом из которых свой узор, с часто повторяющимся меандром различного типа. Изображение животных на фризах подчинено здесь тому же принципу, что и на мюнхенской амфоре. На самом широком месте представлена сцена прощания с умершим. Справа и слева от покойного- плакальщики с заломленными над головой руками. Скорбность рисунков на вазах, служивших надгробиями, предельно сдержанна. Суровыми кажутся представленные здесь чувства, близкие тем, что испытывал Одиссей, слушавший волнующий рассказ плачущей и еще не узнавшей его Пенелопы:

"Но как рога иль железо, глаза неподвижно стояли
В веках. И воли слезам, осторожность храня, не давал он!"

В лаконизме росписей Х-VIII веков формировались качества, развившиеся позднее в пластически сочных формах греческого искусства. Эта эпоха была школой для греческих художников: строгой четкости рисунков геометрического стиля обязаны сдержанной гармоничностью образов архаика и классика.

В геометрическом стиле проявлялись эстетические чувства народа, начинавшего путь к вершине цивилизации, создавшего впоследствии памятники, затмившие славу египетских пирамид и дворцов Вавилона. Решительность и внутренняя собранность эллинов в тот период находили отзвук в предельном лаконизме росписей с неумолимым ритмом, четкостью и резкостью линий. Условный характер изображений, упрощенность форм - результат не изощрения, но стремления выразить графическим знаком общее понятие какого-либо вполне определенного предмета реального мира. Ограниченность такого принципа изображения - в отсутствии конкретных, индивидуальных черт образа. Ценность его в том, что человек на ранней ступени развития начинает вносить в мир, кажущийся еще непонятным и хаотическим, элемент системы, упорядоченности.

Схематические образы геометрики будут насыщаться в дальнейшем все большей конкретностью, но греческие художники не утратят достигнутого в этом искусстве принципа обобщения. В этом отношении росписи гомеровского периода - первые шаги в развитии античного художественного мышления.

Задание:

Посмотрите презентацию "Греческая вазопись" , дайте характеристику особенностей каждого периода развития греческой вазописи, отметив отличие сюжетов, стилей. Свой ответ разместите в комментариях.

Название периода Гомеровский период был назван в честь великого греческого поэта Гомера, автора знаменитых произведений – античных поэм «Одиссея» и «Илиада», до сих пор являющихся основным источником информации о той эпохе. До конца не изучен вопрос об их создании, так как современные историки не могут прийти к однозначному ответу на вопрос о существовании Гомера, как реального исторического персонажа, да и авторство поэм некоторыми исследователями подвергается сомнению Но, несмотря на это, «Одиссея» и «Илиада» остаются значительными памятниками античной литературы и важнейшими источниками информации о тех временах.

Археология в гомеровскую эпоху Но о гомеровском периоде известно не только благодаря эпосу. Значительный вклад в понимание данного периода внесла археология. Почему же это время именовалось «темными временами»? Дело в том, что памятников культуры практически не сохранилось. В результате гибели микенской цивилизации, греческая культура оказалась отброшена на несколько веков назад. Вторгшиеся дорийские племена уничтожили все крупные микенские центры. Основными археологическими материалами стали некрополи. Их содержимое значительно беднее микенских. Существенным отличием гомеровской эпохи от предшествующей ей микенской является отсутствие построек из камня. Люди перестали им пользоваться и возводили свои жилища из необожженного кирпича и древесины.

«Темные века» гомеровской эпохи. Письменность. Письменность также пришла в упадок, поэтому с тех времен, кроме произведений Гомера не осталось ни одного письменного документа. Именно материальная бедность, скудность археологического материала и вообще любых других данных о рассматриваемой эпохе послужила причиной появления термина «темные века».

«Темные века» гомеровской эпохи. Торговля и ремесла Торговля и ремесла также пришли в полный упадок. Дорийцам были готовы принять только те навыки и технологии порабощенных ими народов, которые были бы полезны для ведения войн, их не интересовала скульптура и живопись. Поэтому в гомеровскую эпоху развивалось лишь гончарное дело, технологии обработки металлов, кораблестроение и сельское хозяйство. Но именно благодаря дорийцам Греция вошла в эпоху Железного века, так как в те времена начали добычу и обработку железа.

«Геометрический стиль» Визитной карточкой гомеровской эпохи является так называемый «геометрический стиль» керамики. Он характеризуется геометрическим построением различных предметов, орнамента, людей на вазах, амфорах и других предметах быта. Геометрический стиль пришел на смену «про то геометрическому», который был характерен для середины «темных веков» и с которого началось возрождение культуры древней Греции. Изображаются атлетические состязания, мифические сцены, боевые сражения, танцы и спортивные состязания.

Устройство дорийского общества Устройства дорийского общества той эпохи вернулось к родоплеменным отношениям. Классов как таковых еще не было, но и первобытнообщинным тот строй назвать уже было нельзя, так как в основе общества лежала земледельческая прослойка – «демос» (народ), которая существовала в рамках «полиса» (города – государства). Именно благодаря созданию полиса – уникальной формы социально- экономической и политической организации общества, дорийцы смогли постепенно создать свою собственную цивилизацию. На начальных этапах развития полиса отсутствовала частная собственность на землю, все угодья были общественными, а власть осуществлялась с помощью военной демократии.

Возникновение системы рабовладения Но с развитием дорийской культуры постепенно шло социальное расслоение общества и возникла система рабовладения. Главным источником рабов были военные походы. Работорговля была делом прибыльным, и многие завоевательные походы дорийцев организовывались исключительно с целью свежего притока рабов. Хотя рабы и выполняли более грязную и трудоемкую работу, но все же трудились они вместе со своими хозяевами, а иногда и считались членами их семей. Тем не менее, было вполне нормальным использовать рабов в качестве предметов обмена и торговли.

Власть Дорийское общество не было единым и сильным государством. Централизация власти отсутствовала. В каждом полисе правил свой царь, поддерживаемый советом старейшин. Очень важную роль при принятии важных государственных решений играло народное собрание..

Вывод Можно сказать, что хотя гомеровская эпоха была эпохой упадка и застоя, нельзя отрицать, что именно в то время, благодаря распространению железа и созданию и развитию полисов происходило становление будущей греческой цивилизации. Постепенно Греция стала оправляться после нашествия дорийцев. К концу гомеровского периода резко возросла численность населения, активно развивались общественные отношения и совершенствовались ремесла и торговля. Древняя Греция подошла к новому витку в своей истории – архаическому периоду

Источники greece/heritage/history/homeric-periodhttp:// greece/heritage/history/homeric-period a/antichnaya_hudozhestvennaya_kultura

если вам нужны КРАТКИЕ сведения по этой теме, прочтите главу Древняя Греция в гомеровский период из Учебника древней истории выдающегося русского учёного Н. И. Кареева

Роль поэм Гомера для изучения греческой истории

Хронологически близкий к предполагаемому времени жизни Гомера период древней эллинской истории (XI–IX века до Р. Х.) принято именовать «гомеровским», а Элладу этой эпохи – «гомеровской Грецией». Общественная, экономическая и культурная жизнь тогдашней греческой нации изображена в поэмах Гомера «Илиада» и «Одиссея» .

Поэмы Гомера – самый древний и самый чистый источник наших сведений о жизни греческого народа в XI–IX столетиях до нашей эры. Они знакомят нас со всеми сторонами быта тех веков. Потому они важны для нас не только своим поэтическим достоинством, мы имеем в них верное изображение действительной жизни гомеровской Греции, материальной обстановки её, общественных учреждений, понятий и чувств. Мы должны считать картинами реального политического и частного быта, фактическими верными очерками религиозных и нравственных понятий те поэтические описания, существенные черты которых будут приведены нами ниже. Фантазия греческих поэтов должна была тогда заимствовать свои материалы исключительно из греческой деятельности: с другими народами греки были еще мало знакомы, и сведения их о культуре восточных народов были очень отрывочны и слабы. Гомеровские описания так объективны, что в них нет вымысла. Но изображаемый ими быт уже находится в переходном состоянии. «Песни Гомера проникнуты чувством печали, – говорит выдающийся исследователь Греции Курциус, – в них слышится скорбь о том, что человеческая жизнь стала хуже прежнего, что нынешние люди далеко ниже своих предков по качествам характера, не имеют той энергии, тех доблестей. Черты настоящего, непреднамеренно перенесенные в картины прошлого, показывают, что нравы и учреждения героического века уже не существовали в те времена, когда сложены были песни Гомера. По некоторым данным заметно, что когда были слагаемы эти песни, у греков уже пробуждались демократические стремления.

Цари в гомеровской Греции

Взглянем прежде всего на государственные учреждения гомеровской Греции. По описаниям Гомера в каждой греческой общине мы видим царя. Он храбрейший и искуснейший войн; он водит своих сотоварищей в бой. По своему божественному происхождению, он наследственный знаток вечного закона, данного и хранимого богами; потому он судья, защитник справедливости; он представитель общины перед богами, приносит им жертвы и молитвы за нее. Итак, военачальник и судья, «богорожденный», «боговоспитанный» царь был и посредником между народом и богами. Царская власть считалась в гомеровской Греции божественным учреждением. Данная богами предку нынешнего царя, имевшему божественное происхождение, она переходила по наследству от поколения к поколению, обыкновенно от отца к старшему сыну. Но получающий ее должен был иметь качества, делающие достойным скипетра. Греческий царь должен быть храбр в битве, мудр в совете, красноречив в народном собрании. Он должен превосходить всех физическою силою и боевым искусством. Слабых, состарившихся или невоинственных царей мало слушались. Описывая красноречивого царя, искусного судью, Гесиод выражает общие понятия гомеровской Греции об этих качествах монархов:

«На кого из богоблаженных владык при рождении благосклонно взглянули дочери Крониона (Музы), у того на языке сладкая роса и речь его течет как мед. Все взирают на него, произносящего решение по закону; он говорит убедительно и искусно умеет быстро примирять ссоры. Правителям дается разум, чтоб они всенародно доставляли полное удовлетворение обиженным, убеждая кроткими словами. Когда царь идет по городу, все чтут его с благоговенною любовью, как бога, и в народном собрании он превосходит всех разумом». (Теогония , 81 и след.).

В гомеровский период греческой истории царь владел обширными землями, многочисленными стадами, имел средства угощать своих сподвижников в богато украшенном дворце, обширный двор которого был обведен каменною стеною. Кроме земель, составлявших его собственность, в пользовании царя находилась государственная земля; были установлены законом натуральные повинности в его пользу. Царь получал добровольные дары; получал, по своему сану судьи, штрафы с виновных; в случае войны, получал пособия на содержание войска. На религиозных праздниках ему предоставлялись лучшие куски освященных жертвоприношением животных. Как явствует из замечаний Гомера, при дележе добычи, греческому царю отдавалось самое лучшее из неё; в особенности, отдавались ему самые красивые пленницы, драгоценные вещи, хорошее оружие. Энергические цари правили с неограниченною властью; были без сопротивления выносимы и произвольные, суровые, несправедливые поступки их. От слишком больших злоупотреблений властью удерживались они боязнью гнева богов и общественным мнением. Чтоб узнавать общественное мнение и поступать сообразно ему, греческий царь гомеровской эпохи собирал совет вельмож и старшин, обыкновенно во дворец, на обед; созывал народное собрание; оно совещалось на площади; герольды поддерживали порядок. Но ни совет вельмож, ни народное собрание не имели правительственной власти; царь не был обязан подчиняться их решениям.

Царь излагал народному собранию свои мысли. Вельможи, сидевшие подле него на камнях, высказывали свои мнения; каждый, начиная речь, брал в руку ораторский жезл, подаваемый герольдом. Народ стоял кругом; он выражал сочувствие криком одобрения; в случае несочувствия молчал; тем и ограничивалась его роль; одобрял ли, или не одобрял дело, он должен был повиноваться. Одиссей говорит у Гомера: «Многовластие вредно; должен быть один властитель, царь, которому Зевс дал скипетр власти» (Илиада 2, 204); – эти знаменитые слова выражают всеобщее убеждение того времени. Когда Терсит отважился порицать Агамемнона , Одиссей побил его до слез. Но в гомеровскую эпоху греческие «пастыри народов» находили полезным не поступать самовольно, а убеждать вельмож и народ в справедливости и разумности своих распоряжений, чтобы повиновение было усердное. Агамемнон говорит Менелаю, что царь не должен быть высокомерным, должен оказывать почет каждому, говорить любезным тоном (Илиада 10, 68). Одиссей говорит: «Когда храбрыми мужами правит хороший царь, чтящий богов и охраняющий справедливость, то земля дает обильный урожай пшеницы, ячменя и других плодов, стада размножаются и море дает много рыбы», (Илиада 19, 108). «Идеал правителя героических времен – храбрый царь, изобретательный на войне, превосходящий всех окружающих умом, так что вельможи соглашаются с ним, а народ ему предан» (Грот). Царь владыка людей, как Зевс владыка богов.

Обязанность кровомщения в гомеровской Греции

Но власть судьи-царя в эпоху гомеровской Греции не имела такого могущества, чтоб удерживать сильных от беззаконий, грабежа, убийства. Законный порядок, охраняющий слабых, был еще шатким. При недостаточности его, обиженный часто был принужден биться с нарушителем. Поединки между греческими героями на войне были не только состязаниями в храбрости, но и способом решить, на чьей стороне справедливость; это был суд Божий. Оба войска стояли и смотрели на поединок; герольды надзирали за соблюдением правил боя. Вообще в гомеровской Греции человек был лишь настолько защищен от насилия, насколько мог сам защищаться от него. Женщины и дети не могли жить иначе, как под охраною сильного мужчины. Мужчина всегда ходил вооруженным; его меч постоянно был при нем. В песнях Гомера много примеров грубого насилия, высокомерных беззаконий; их совершали и прославляемые герои. При таком состоянии общества неизбежно должен был иметь большую силу обычай кровомщения. Боязнь подвергнуться кровомщению несколько сдерживала в гомеровской Греции склонность к насилию. Право кровомстителя было священно, все были на стороне мстителя за кровь. Ближайшие родные убитого были обязаны мстить убийце; чтоб они могли исполнить свой долг, общество лишало убийцу прав гражданства, предавало его преследованию кровомстителей. Если ему не удавалось примириться с ними, дав им выкуп за кровь, он обыкновенно видел себя в необходимости бежать из родной округи и скитался, отыскивая себе приют, где укрыли бы его.

У Гомера много примеров и примирения и бегства. В рассказах его встречается множество убийц, бежавших из родной страны, нашедших себе приют у царей других государств. Они искупили свое преступление тем, что подверглись бедствию изгнанничества и находятся под охраною Зевса. На щите Ахиллеса была изображена, между прочим, сцена спора о выкупе за кровь: на площади народных собраний (агоре) стояли спорящие; старшины (геронты) сидели на выглаженных камнях; они были судьи; кругом стоял народ, и выражал громким криком свое одобрение речи того или другого из споривших; герольды поддерживали порядок. Посредине круга судей лежало золото; его должен был получить или тот из судей, который найдет правильное решение дела, или, как объясняет слова Гомера Шёман, тот из спорящих, который выиграет дело. Илиада 18, 497:

Много народа толпится на торжище: шумный
Спор там поднялся; спорили два человека о пене,
Мзде за убийство; и клялся один, объявляя народу,
Будто он все заплатил, а другой отрекался в приеме;
Оба решились, представив свидетелей, тяжбу их кончить.
Граждане вкруг их кричат, своему доброхотствуя каждый;
Вестники шумный их крик укрощают; а старцы градские,
Молча, на тесаных камнях сидят средь священного круга;
Скипетры в руки приемлют от вестников звонкоголосых;
С ними встают и один за другим свой суд произносят.
В круге пред ними лежать два таланта чистого злата,
Мзда для того, кто из них справедливее право докажет.

Родственники убитых Одиссеем женихов Пенелопы говорят (Одиссея 24, 433), что кровомщение – долг чести:

Мы о себе и потомству оставим поносную память,
Если за ближних своих, за родных сыновей их убийцам
Здесь не отмстим.

Аякс говорит Ахиллесу (Илиада 9, 631):

Смертный с душою бесчувственный! Брать за убитого брата,
Даже за сына убитого пеню отец принимает;
Самый убийца в народе живет, отплатившись богатством;
Пеню же взявший и мстительный дух свой и гордое сердце
Все наконец укрощает.

Если родственники убитого соглашались взять выкуп, убийца, уплатив его, становился, по греческим обычаям гомеровского времени, свободен от их преследования и сохранял свое прежнее положение в обществе. Собственность была еще менее, чем жизнь, ограждена законом. Делать набеги, чтобы грабить жилища, угонять стада, захватывать беззащитных в плен, в рабство – это были славные геройские подвиги. Морской разбой считался в гомеровской Греции отважным ремеслом храбрых людей, нимало не предосудительным.

Но в этой неурядице военного и охотничьего быта проглядывают и черты благородных, гуманных чувств. В гомеровский период греческой истории уже хорошо заметны зародыши цивилизации. Боязнь гнева богов обуздывала страсти. Человек, совершивший убийство, не имеет душевного покоя, пока не очистится от греха. Был обычай гостеприимства, обязывавшей дружески принимать странника, давать ему приют; должно было принять и успокоить его, даже не спрашивая у него, кто он. Только уж когда он подкрепится пищею, освежится купаньем или ванною, натрется маслом, спрашивали у гостя, как зовут его, откуда он, по какому делу он здесь. Кто садился у очага и просил защиты, того нельзя было ни оскорблять, ни оставить бесприютным. Нищий находился под покровительством Зевса. В гомеровской Греции существовал союз гостеприимства. Люди, соединенные им, принимали друг друга с почестями, на проводах давали гостю подарки. Этот союз был у греков наследственным. Полученные подарки заботливо хранились из рода в род. Герольды, послы считались неприкосновенными, даже и неприятельские; – это зародыш международного права. Договоры были освящаемы жертвоприношением, призыванием всевидящего солнца, рек и земли в свидетели, призыванием гнева подземных богов на голову того, кто изменит обещанию.

Греческая семья в гомеровский период

Уже в гомеровской Греции имела благородный характер семейная жизнь. Почтительность и любовь к родителям – священная обязанность. Дурного сына преследуют богини мщения, Эриннии. Проклятие отца отнимает счастье и спокойствие у непокорного сына и тяготеет над его потомками до третьего и до четвертого поколения. Мысли о детях и о жене дают самое энергическое возбуждение мужеству в битве. Жена в гомеровскую эпоху греческой истории занимает уважаемое положение в доме, хоть она, но обычаю общему всем древним народам, приобретена дарами, данными её отцу, то есть, как будто куплена. Невесту приводили в новый дом её торжественною процессиею, с пением, музыкою, с факелами; в доме жениха ждали ее гости и веселый пир. Многоженства уже тогда не было у греков. Греческая жена – единственная законная сожительница мужа. Она уважаемая всеми госпожа в доме. Она строго хранит верность мужу. Женские характеры в Илиаде и Одиссее – Пенелопа , Андромаха , Елена , Гекуба, Навсикая и прочие, принадлежат к прекраснейшим созданиям в поэзии всех веков. Мы видим из рассказов Гомера, что женщины пользовались в домашней жизни свободою. Госпожа дома не только заведует домашним хозяйством, не только занимается пряденьем, тканьем, шитьем всей одежды, мытьем, но и выходит к гостям, принимает участие в разговорах с ними; участвует в совещаниях и делах, и голос её не редко решает дело. Многоженства, как мы говорили, у греков не было. Случалось, что муж имел связь с другими женщинами, особенно, когда бывал далеко от дома; но госпожа в доме одна, законная жена. Комнаты, в который, живет она, комнаты служанок, спальная мужа, комната, где хранятся оружие и сокровища, расположены за большим залом с колоннами, и пол их несколько выше, так что из зала ход в них образует лестницу. Большой зал – главная часть греческого дома; тут и очаг. В зал ведет со двора крытая галерея.

Брак у Гомера постоянно изображается счастливым союзом; муж и жена искренно любят друг друга. Одиссей говорит (Одиссея 6, 128):

Несказанное там водворяется счастье,
Где однодушно живут, сохраняя домашний порядок,
Муж и жена, благомысленным людям на радость, недобрым
Людям на зависть и горе, себе на великую славу.