К уму своему читать. Анализ стихотворения «К уму своему. Сатиры Кантемира. "К уму моему"

Всего Кантемир написал 9 сатир. Они делятся на 2 группы: 5 сатир, написанных в 1729-31 гг., до отъезда за границу и 4 сатиры заграничного цикла (1738-39 гг.).

Композиционное построение всех сатир Кантемира единообразно. Сначала идёт вступление, представляющее чаще всего обращение, например: «К уму своему», «К Феофану», «К солнцу», «К музе своей». Далее без какой-либо логической связи он переходит к созданию сатирических портретов. Отсюда типичные для Кантемира двойные заглавия сатир: первое определяет обращение, второе относится к признаку, по которому подобраны сатирические портреты.

Программными являются 1 и 2 сатиры.

«К уму своему. На хулящих учение».

Кантемир обращается к своему уму, чтобы ум не побуждал к труду руки, так как в нынешний век литературным трудом славы достичь очень трудно. Далее Кантемир выводит целую галерею невежд из разных сословий.

Критон - представитель духовенства. Он ворчит и вздыхает, потому что науки ведут к ереси и безбожию:

Расколы и ереси науки суть дети,

Больше врёт, кому далось больше разумети.

Приходит к безбожию, кто над книгами тает», -

Критон с чётками в руках ворчит и вздыхает

И просит, святая душа, с горькими слезами

Смотреть, сколь семя наук вредно между нами…

Сильван - помещик; он который жалуется, что науки препятствуют людям, которые его кормят, заниматься физическим трудом:

Сильван другую вину наукам находит:

«Ученье, - говорит, - нам голод наводит »;

Живали мы преж сего, не зная латыни,

Гораздо обильнее, чем мы живём ныне,

Гораздо в невежестве больше хлеба жали,

Переняв чужой язык, свой хлеб потеряли…».

Лука - пьяница и гуляка, который ополчается против наук, так как они разрушают весёлую компанию:

Румяный, трожды рыгнув, Лука подпевает:

«Наука содружество людей разрушает;

Люди мы к сообществу божия тварь стали,

Не в нашу пользу одну смысла дар прияли…

Вино - дар божественный, много в нём провору:

Дружит людей, подаёт повод к разговору,

Веселит, все тяжкие мысли отнимает,

Скудость знает облегчать, слабых ободряет…»

В галерее невежд и щёголь Медор . Он жалуется, что бумага, которая ему нужна на папильотки, чтобы сделать кудрявую причёску, расходуется на книги:

Медор тужит, что чересчур бумаги исходит

На письмо, на печать книг, а ему приходит,

Что не в чем уж завертеть завитые кудри;

Не сменит на Сенеку он фунт пудры.

Перед Егором двух денег Вергилий не стоит,

Рексу, не Цицерону, похвала достоит.

В заключительной части сатирик от обличения носителей отдельных пороков переходит к разоблачению порочности всего общества. Наружность человека или его деятельность могут часто казаться значительными, но за ними скрываются внутренняя пустота и порочность. Наружный блеск нередко скрывает внутреннюю пустоту, духовную нищету и косность:

Епископом хочешь быть - уберися в рясу,

Сверх той тело с гордостью риза полосата

Пусть покроет: повесь цепь на шею от злата,

Клобуком прикрой голову, брюхо бородою,

Клюку пышно повели нести перед собою…

Первая сатира Кантемира пользовалась популярностью среди передовых людей того времени и быстро распространялась в списках, сначала анонимно. Сатира была очень злободневна, и условно-мифологические имена персонажей не могли не быть узнаваемы.

Вторая сатира «Филарет и Евгений » адресована «на зависть и гордость дворян злонравных». Эта сатира среди других имеет своеобразную композицию: она написана в форме диалога между выразителем авторской позиции Филаретом (человеколюб) и дворянином Евгением (благородный).

Евгений важничает знатностью своего рода, считает себя выше окружающих из-за своего благородного происхождения. Личные же его заслуги ничтожны. Филарет замечает, что существует большая разница между понятиями быть потомком благородных предков или самому быть благородным. Истинное благородство - в делах человека. Что же Евгений? Вынес ли он военные труды? Был ли он беспристрастным судьёй? Облегчил ли тяжёлые подати народу? Нет. И Филарет доказывает Евгению, что никакого подлинного благородства в нём нет.

Кантемир впервые в русской литературе критикует дворянина Евгения как безжалостного помещика, крепостника-эксплуататора. Эта сатира открывает антикрепостническую тему в русской литературе. Филарет характеризует Евгения таким, каков он был на самом деле. Евгений - «каменный душою», смеётся над нищетой, за малую провинность - непрогретое вино, жестоко избивает лакея. Он жаден, он привык к роскоши, хотя его роскошная жизнь основывается на жестокой эксплуатации крестьян. Для него ничего не значит надеть на себя костюм, который стоит целой деревни.

Таким образом, Кантемир выдвинул тезис «природного равенства людей». Заметим, он не говорил о социальном равенстве, у него критика социальной несправедливости ограничивалась морально-этическим планом, а не социальным. Но и это было очень важным в начале 18 в., когда крепостных крестьян вообще не считали людьми. Кантемир же говорил, что все сословия пошли от Адама, а Адам дворян не рожал.

В своих сатирах Кантемир ставил задачей не столько показать действительность, сколько свои гневные и горькие мысли о людях. Кантемир создал ряд ярких характеров-образов и картин-зарисовок. Его сатиры написаны языком почти без примеси церковно-славянских элементов.

При жизни произведения Кантемира не были изданы, сатиры распространялись лишь в рукописях. Опубликованы они были раньше на Западе, чем в России. В 1749 г. сатиры были изданы в Лондоне, тираж разошёлся моментально, и через год вышло переиздание. В 1751 г. сатиры были изданы в Берлине на немецком языке, и лишь в 1762 г. их напечатали в России.

Таким образом, Кантемир стал родоначальником классицизма в русской литературе и основоположником наиболее жизненного в нём сатирического направления. Он разработал в литературе жанр сатиры, первым затронул тему естественного равенства людей, первым начал требовать от помещиков гуманного обращения с крестьянами.

О сатирическом творчестве Антиоха Кантемира известный русский филолог и критик 19 века В.Г. Белинский сказал: «Кантемир своими сатирами воздвиг себе маленький, скромный, но тем не менее бессмертный памятник в русской литературе ».

Навсегда оставила солнечную Молдавию и переехала в Россию.

Антиох с детства прекрасно знал итальянский, греческий, латинский, английский и французский языки, а русский язык с младенчества был для него родным.

С 1725 года Кантемир находился на военной службе, но главным занятием для него в это время была литературная деятельность: он много читал и переводил , сочинял любовные песни . С 1729 года он становится известен как автор стихотворных сатир, политически злых и точных по цели, хотя ни одна из них не была напечатана при жизни автора: они распространялись в списках и были очень популярны.

В 1730 году Кантемир начал писать эпическую поэму «Петриды», посвященную Петру I, которая так и не была закончена.

В это же время он перевел книгу французского писателя Б. Фонтенеля «Беседы о множественности миров», в которой излагались научные идеи, многим церковникам казавшиеся крамольными. Перевод долго не печатали, он вышел в свет только в 1740 году.

Овцу не прибавит он к отцовскому стаду.

Правда, в нашем молодом монархе надежда

Всходит музам немала, со стыдом невежда Бежит его.

И с грустью добавляет:

Больше врет, кому далось больше разумети;

Приходит в безбожие, кто над книгой тает…

Прихожане уже не просто слушают проповеди в церкви, но сами читают Библию и

Толкуют, всему хотят знать повод, причину,

Мало веры подая священному чину.

К чему звезд течение числить, ни к делу,

Ни кстати за одним ночь пятном не спать целу,

За любопытством одним лишиться покою,

Ища, солнце ль движется или мы с землею?

Зачем, если в часовнике написано «число месяца и час солнечного восхода»/

Поделить землю на четверти мы сможем без Евклида , без алгебры знаем, сколько копеек в рубле.

Силван одно знание слично людям хвалит:

Что учит множить доход и расходы малит.

Зачем трудиться, если от этого не толстеет карман? Это просто вредное безумство.

Силвану подпевает румяный Лука:

Наука содружество людей разрушает.

Не стоит уходить от общества друзей ради книг, ведь мы должны проводить жизнь в веселье и пирах, поскольку «вино - дар божественный», оно сближает людей, дает повод и тему для разговора, веселит, снимает тяжкие мысли, слабых ободряет, жестоких смягчает, угрюмость отводит, влюбленных соединяет. Но как долго жить в тиши и праздности? Ведь народная мудрость гласит: «Делу - время, а потехе - час». Но, увы, автор вовсе не собирается вести трезвую и праведную жизнь:

Когда по небу сохой бразды водить станут,

А с поверхности земли звезды уж проглянут,

Когда будут течь к ключам своим быстры реки

И возвратятся назад минувшие веки,

Когда в пост чернец одну есть станет вязигу,

Тогда, оставя стакан , примуся за книгу.

А Медор огорчен, что много бумаги уходит на письмо и печатание книг, что фунт доброй пудры не сменяет на Сенеку, а Вергилий и Цицерон ценятся дешевле сапожника и портного.

Зато «щеголь, скупец, ханжа» злобно ругают науку, умные люди имеют право их не слушать, но, напротив, эти речи запали им в душу, а истину мало кто любит.

Можешь быть епископом - много ума для этого не надо: уберися в рясу, повесь крест на тело , «клобуком прикрой главу, брюхо - бородою» и благословляй всех направо и налево. А самое главное - заботься о доходах церкви.

Хочешь быть судьей - надень парик и брани всех, кто пришел с пустыми руками. Во время процесса можно спать. Забудь про закон, уставы, права; главное - "крепить приговоры", никому не сочувствуя.

Златой век до нашего времени не дотянул роду;

Гордость, леность, богатство мудрость одолело.

А теперь невежество поднялось выше науки, оно «под митрой гордится, в шитом платье ходит», заседает в суде, командует полками. А наука «ободрана, в лоскутах обшита», изгнана из домов, с ней не хотят знаться, не водят дружбы.

Все кричат:

Никакой плод не видим с науки,

Ученых хоть голова полна - пусты руки.

В обществе ценится тот, кто играет в карты, знает изысканные вина, танцует, одевается со вкусом. Он с мла-

дых лет мнит себя достойнее семи мудрецов. Прочие же, даже знающие некоторые элементы науки, ропщут на жизнь за то, что ничего в ней не добились: церковник не стал епископом, воин - полководцем, писец - юристом. Зато тому, кто имеет в роду семь бояр и владеет двумя тысячами дворцов, уметь читать и писать вовсе не нужно. Завершается сатира обращением к уму:

Таковы слыша слова и примеры видя,

Молчи, уме, не скучай, в незнатности сидя.

Те знания, что тебе дала мудрость, храни в себе и про себя рассуждай о пользе наук; если же вздумаешь об этом поведать свету, то вместо похвал можешь «достать хулу злую», то есть порицание от других людей за смелые и разумные мысли.

Кантемир был одним из создателей новой литературы. «Сатиры» Н. Буало послужили для него образцом жанра, но по содержанию и проблематике его творчество связано с русской действительностью и отечественной сатирической традицией. Как и его предшественники, Кантемир писал силлабическим стихом, не боялся использовать просторечные слова и выражения. Он правдиво и достоверно изображал быт и нравы своей эпохи.

Сатирик высмеивал боявшихся просвещения священников и бояр, противников петровских реформ и смело осуждал этих знатных бездельников, которые «одним благородием хвастают», но не могут похвалиться «добрыми делами »

Антиох Дмитриевич Кантемир (1708-1744), князь, блестяще образованный человек, поражавший своими обширными знаниями современников. Знал современные и древние иностранные языки, иностранную литературу (античную, итальянскую, французскую, английскую и испанскую). Кроме того, интерес к естественным наукам и философии. Его отец – ученый-историк, автор «Оттоманской империи». Антиох Кантемир стал, по словам Белинского, «первым светским поэтом на Руси». Убежденный защитник дела Петра I, после смерти государя примыкает к «ученой дружине» Феофана Прокоповича, в борьбе за прогресс и просвещение. Общение с Прокоповичем сказывается в сатирах Кантемира (техника силлабического стиха!).

Как поэт-гражданин, Кантемир не может остаться равнодушным, видя пороки и недостатки общества. Поэтому он пишет сатиры. За свои сочинения не любим в придворных кругах, из-за них не стал президентом Академии наук. Писатель-сатирик пришелся не ко двору. Его «направляют» резидентом сначала в Лондон в 1732, позже в Париж в 1738. Он ведет себя как блестящий дипломат, делает много полезного (все думают, что в России все такие, как он – умные, образованные, продвинутые). Умирает, так и не сумев вернуться на Родину.

Итак, собственно, о сатирах. Сам он определяет жанр сатиры как «такое сочинение, которое, забавным слогом осмеивая злонравие, старается исправлять нравы человеческие». Первые пять сатир писаны в России в период 1729-1732гг, неоднократно им переписаны и правлены. Это «На хулящих учения. К уму своему» , «На зависть и гордость дворян злонравных. Филарет и Евгений» , «О различии страстей человеческих. К архиепископу Новгородскому», «О опасности сатирических сочинений. К музе своей», «На человеческие злонравия вообще. Сатир и Пернерг» (выделяю те, что из списка лит-ры). Остальные 4 он писал за границей в разное время, среди них «О воспитании. К князю Никите Юрьевичу Трубецкому». Татаринова считает, что неверно делить творчество Кантемира на русский (злободневная тематика) и нерусский (отвлеченное морализаторство) периоды. В частности потому, что свои первые сатиры К. переписывал за границей. Например, только в окончательной редакции «Филарета и Евгения» появляется мотив равенства всех сословий и несправедливости, жестокости крепостного права. Чтоб вы почувствовали:

«… Та же и в свободных

И в холопиях течет кровь, та же плоть, те же кости…»

Все сатиры имеют двойное заглавие: первая часть «К …» (к кому обращается), вторая часть раскрывает смысл. Сатира начинается с обращения, дальше галерея сатирических портретов, образов. В заключении авторские рассуждения.

Язык простой, К. хотел быть понятным. Просторечия, пословицы, поговорки (запомнилось: «Клобуком покрой главу, брюхо бородою)). Портретная живопись, бытовые сцены. Влияние фольклора. Обращение к реальным лицам. Белинский писал, что К. «по какому-то счастливому инстинкту свел поэзию с жизнью» (обращение к реальной действительности).

Как я чего-то там сказала раньше, основная идея сатиры «Филарет и Евгений» - равенство всех людей. Там идет диалог Евгения, дворянина, и Филарета, «любителя добродетели». Евгений говорит, что его род идет чуть ли не от княгини Ольги, и поэтому он крут, а Филарет – «Адам дворян не родил», peace вам, братья и сестры и т.д.

Сатиру «О воспитании» было лень перечитывать, удовольствие сомнительное, смысл в том, что автор распинается, что кто он, дескать, такой («еще я тридцатый не видел возврат зимы, еще черноватый ни один на голове волос не седеет»), чтобы учить старых, умудренных опытом. Он, кстати, наезжает на то, что они молятся, постятся (!) и не спят с женой. На самом деле, он, конечно, имеет в виду, что нужно быть прогрессивным и слушать Петра, а не тех, кто «чуть три зуба сберечь могли за губами», «кто помнит мор в Москве»…

О сатире «На хулящих учения…» пусть говорит Татаринова: «Сатира носила ярко выраженный антиклерикальный характер и была направлена против партии церковников, стремящихся снова установить патриаршество и допетровские порядки. Она резко обличала и реакционное дворянство. К. выступал в защиту наук, просвещения… Он верил, что от просвещения зависит государственный прогресс и исправление нравов». Основные враги науки там ханжа Критон, который ворчит, что дети стали читать Библию сами, а не слушать церковников, дворянин Селиван, невежда, который считает, что наука мешает зарабатывать, гуляка Лука и щеголь Медор (наука – помеха, Сенеку, Вергилия, Цицерона – в топку, лучше купить козырные сапоги и кафтан). Там есть и невежественные военные и еще много кто, но это главные.

Сатиры Кантемира. Значение сатирической лирики в русском классицизме.
Князь Антиох Дмитриевич Кантемир (1708-1744) - блестяще образованный человек, поражавший своими обширными знаниями современников. Знал современные и древние иностранные языки, иностранную литературу (античную, итальянскую, французскую, английскую и испанскую). Кроме того, интерес к естественным наукам и философии. Его отец – ученый-историк, автор «Оттоманской империи». Антиох Кантемир стал, по словам Белинского, «первым светским поэтом на Руси». Убежденный защитник дела Петра I, после смерти государя примыкает к «ученой дружине» Феофана Прокоповича, в борьбе за прогресс и просвещение. Общение с Прокоповичем сказывается в сатирах Кантемира (техника силлабического стиха!).
Как поэт-гражданин, Кантемир не может остаться равнодушным, видя пороки и недостатки общества. Поэтому он пишет сатиры. Сатиры имеют двойное название (одна часть – обращение к кому-нибудь, а другая разъясняет содержание). До А.К. никто не писал стихотворные сатиры.
Реформы тогда шли к понижению, образование стало утомлять. То, что он видел и пережил, отразилось в творчестве (сатиры).
1729 г – первая сатира «На хулящих учение. К уму своему» Сатира «забавным слогом осмеивая злонравие, старается избавлять от отрицательных сторон жизни» - гов. сам Кантемир. Через одного из героев А.К. говорит, что цель жизни – наслаждение – и её нужно прожить с кубком, а не с книгой. Однако он хочет этим показать обратное, он не осуждает своих персонажей, но доводит их мысли до крайности, а потом начинает рассказывать, как обстоят дела: «…Златой век до нашего не дотянул роду; Гордость, леность, богатство – мудрость одолело…» и говорит: «Коли что дала ти знать мудрость всеблагая, Весели тайно себя, в себе рассуждая Пользу наук; не ищи, изъясняя тую, Вместо похвал, что ты ждёшь, достать хулу злую». О сатире «На хулящих учения…» пусть говорит Татаринова: «Сатира носила ярко выраженный антиклерикальный характер и была направлена против партии церковников, стремящихся снова установить патриаршество и допетровские порядки. Она резко обличала и реакционное дворянство. К. выступал в защиту наук, просвещения… Он верил, что от просвещения зависит государственный прогресс и исправление нравов». Основные враги науки там ханжа Критон, который ворчит, что дети стали читать Библию сами, а не слушать церковников, дворянин Селиван, невежда, который считает, что наука мешает зарабатывать, гуляка Лука и щеголь Медор (наука – помеха, Сенеку, Вергилия, Цицерона – в топку, лучше купить козырные сапоги и кафтан). Там есть и невежественные военные и еще много кто, но это главные.
Вторая сатира А.К. – «На зависть и гордость дворян злонравных. Филарет и Евгений». Она в виде диалога: сначала Филарет («любитель добродетели») спрашивает Евгения («благородный»), отчего он печалится, на что Евгений отвечает, что и людям из незнатного рода чины дают, а ему – нет, хотя заслуги предков огромны, и ещё во времена княжения Ольги предки были уважаемы. Филарет говорит ему, что благороден не тот, чьи предки благородны, а тот, кто сам своими делами заслуживает уважение. Также он говорит: «Лучшую дорогу Избрал тот, кто правду всегда говорить принялся, Но и кто правду молчит – виновен не стался, Буде ложью утаить правду не посмеет», говорит о людях, которые заслужили чины: «Правда, в царство Ольгино предков их не знали, Думным и наместником деды не бывали, И дворянства старостью считаться с тобою Им нельзя; да что с того? Они ведь собою Начинают знатный род, как твй род начали Твои предки… Адам дворян не родил, но одно с двух чадо Его сад копал, другой пас блеющее стадо. Ное в ковчеге с собой спас все себе равных Простых земледетелей, нравами лишь славных; От них мы все сплошь пошли, один поранее Оставя дудку, соху; другой – попозднее.» (конец 1729-начало1730; 1743)
За свои сочинения не любим в придворных кругах, из-за них не стал президентом Академии наук. Кантемир возлагал все свои надежды на монархическую власть и очень мало рассчитывал на самостоятельный почин духовенства и дворянства, в настроении которых он усматривал явное нерасположение или даже ненависть к просвещению. В самых сильных своих сатирах он ополчается против "дворян злонравных" и против невежественных представителей церкви. Когда, при воцарении императрицы Анны Иоанновны, зашла речь о предоставлении политических прав дворянству (шляхетству), Кантемир решительно высказался за сохранение государственного строя, установленного Петром Великим, 1 января 1732 г. Кантемир уехал за границу, чтобы занять пост русского резидента в Лондоне. Во внутренней политической жизни России он участия более не принимал, состоя первоначально (до 1738) представителем России в Лондоне, а затем в Париже, где сблизился с ведущими просветителями того времени. Он ведет себя как блестящий дипломат, делает много полезного (все думают, что в России все такие, как он – умные, образованные, продвинутые). Умирает, так и не сумев вернуться на Родину.

Белинский: «Сатиры К. были именно такими, какие тогда были нужны и могли быть полезны; первая сатира – «На хулящих учение» особенно богата смешными чертами и верными снимками с общества того времени». Сатира спасала К. в большой степени от абстрактности, отвлеченности, присущей классицизму. Б. был прав, когда утверждал, что «сатирическое направление со времен К. сделалось живою струею всей русской литературы» и что благодаря, может быть, заслуге одной только литературы у нас зло не смело называться добром, а лихоимство и казнокрадство не титуловалось благонамеренностью, как это всегда водилось и теперь водится». Как подлинный гуманист К. в своей сатире заявлял: «Адам дворян не родил», «богач и нищий с сумой…, пахарь и вельможа равны в суде».

Самые известные у него 9 сатир. «На хулящих учения. К уму своему» (против церковников, стремящихся установить допетровские порядки, в защиту просвещения. «Приходит в безбожие, кто над книгой тает»,- Критон с четками в руках ворчит и вздыхает»; «Силван другую вину наукам находит: «Учение, - говорит, - нам голод наводит»; «Румяный, трожды рыгнув, Лука подпевает: «Наука содружество людей разрушает»; «Медор тужит, что чересчур бумаги исходит На письмо, на печать книг, а ему приходит, Что не в чем уж завертеть завитые кудри»; «Что в науке? Что с нее пользы церкви будет? Иной, пища, проповедь, выпись позабудет, Отчего доходам вред»; «подьячим должно лезть на бумажны горы, А судье довольно знать крепить приговоры»; «Наука ободрана, в лоскутах обшита, Изо всех почти домов с ругательством сбита, Знаться с нею не хотят, бегут ее дружбы, Как, страдавши на море, корабельной службы. Все кричат: никакой плод не видим с науки; Ученых хоть голова полна, пусты руки»). (1729) - первая. Всего до отъезда было написано 5. («На зависть и гордость дворян злонравных. Филарет и Евгений» (Естественное равенство всех людей и сословий - знатный должен оправдать свое происхождение заслугами, антикрепостн. Тенденции. Сатира построена в форме диалога. Ф. - любящий добродетель, Е.- благородный. Содержание: встречаются Е. и Ф. Ф. спрашивает «Что так смутен, дружок мой?» На что Е. отвечает, что у него знатны корни, но этого никто не замечает, не уважают его подобающим образом. Тогда Ф. ему говорит, что умеешь ли ты управлять кораблем? Нет! У слуги тело такое же, как и у него, а он с ним обращается отвратительно. «Разница потомком быть предков благородных Или благородным быть.» «Суд судя, забыл ли ты страсти? Облегчил ли тяжкие подати народу? Приложил ли к царскому что ни есть доходу?» короче, Ф. говорит: «Ни одно не вижу я в тебе хвально свойство. Исправь себя, и тогда жди, дружок награду». В заключение он говорит: «Адам дворян не родил, но одно с двух чадо Его сад копал, другой пас блеющее стадо. Ное в ковчеге с собой спас все себе равных Простых земледетелей, нравами лишь славных, От них мы все сплошь пошли, один поранее Оставя дудку, соху; другой попозднее»), «О различии страстей человеческих. К Архиепископу Новгородскому», «К музе своей», «На человеческие злонравия вообще. Сатир и Пренерг»)- (1729-1732), потом еще 4.(«О истинном блаженстве», «О воспитании. К князю Никите Юрьевичу Трубецкому» (1739) («каково их детство Проходит – редко на ум двум или трем всходит»; «богатство сыну копил, презрел в сердце нравы Добры всадить. Богат сын будет, но без славы»; «Главно воспитания в том состоит дело, Чтоб сердце, страсти изгнав, младенчее зрело В добрых нравах утвердить, чтоб чрез то полезен Сын твой был Отечеству меж людьми любезен И всегда желателен: к тому все науки Концу и искусства все должны подать руки»; «Добродетель потому над всем неотменно Нужно младенцем внушать, пока совершенно Вкоренится; притом ум изощрать в пристойных Им и других знаниях. Так в детях, достойных К всем чинам, отечеству дашь дар многоценный»), «На бесстыдную нахальчивость», «На состояние света сего. К солнцу».
Все сатиры имеют двойное заглавие и все построены по одному принципу: сатира начинается с обращения, потом сатирич. портреты, кот. раскрывают сущность заглавия и основного замысла автора. Заключ. - авторская точка зрения. В сатирах К. есть бытовые жанровые сцены. В языке мало славянизмов, много пословиц и поговорок. Но стих сатир не соотв. Новому содержанию.

Сатиры Кантемира. "К уму моему".
Антиох Дмитриевич Кантемир (1708-1744), князь,

Итак, собственно, о сатирах. Сам он определяет жанр сатиры как «такое сочинение, которое, забавным слогом осмеивая злонравие, старается исправлять нравы человеческие». Первые пять сатир писаны в России в период 1729-1732гг, неоднократно им переписаны и правлены. Это «На хулящих учения. К уму своему», «На зависть и гордость дворян злонравных. Филарет и Евгений», «О различии страстей человеческих. К архиепископу Новгородскому», «О опасности сатирических сочинений. К музе своей», «На человеческие злонравия вообще. Сатир и Пернерг» (выделяю те, что из списка лит-ры). Остальные 4 он писал за границей в разное время, среди них «О воспитании. К князю Никите Юрьевичу Трубецкому». Татаринова считает, что НЕВЕРНО делить творчество Кантемира на русский (злободневная тематика) и нерусский (отвлеченное морализаторство) периоды. В частности потому, что свои первые сатиры К. переписывал за границей. Например, только в окончательной редакции «Филарета и Евгения» появляется мотив равенства всех сословий и несправедливости, жестокости крепостного права. Чтоб вы почувствовали:
«… Та же и в свободных
И в холопиях течет кровь, та же плоть, те же кости…»
Все сатиры имеют двойное заглавие: первая часть «К …» (к кому обращается), вторая часть раскрывает смысл. Сатира начинается с обращения, дальше галерея сатирических портретов, образов. В заключении авторские рассуждения.
Язык простой, К. хотел быть понятным. Просторечия, пословицы, поговорки (запомнилось: «Клобуком покрой главу, брюхо бородою)). Портретная живопись, бытовые сцены. Влияние фольклора. Обращение к реальным лицам. Белинский писал, что К. «по какому-то счастливому инстинкту свел поэзию с жизнью» (обращение к реальной действительности).
Как я чего-то там сказала раньше, основная идея сатиры «Филарет и Евгений» - равенство всех людей. Там идет диалог Евгения, дворянина, и Филарета, «любителя добродетели». Евгений говорит, что его род идет чуть ли не от княгини Ольги, и поэтому он крут, а Филарет – «Адам дворян не родил», peace вам, братья и сестры и т.д.
Сатиру «О воспитании» было лень перечитывать, удовольствие сомнительное, смысл в том, что автор распинается, что кто он, дескать, такой («еще я тридцатый не видел возврат зимы, еще черноватый ни один на голове волос не седеет»), чтобы учить старых, умудренных опытом. Он, кстати, наезжает на то, что они молятся, постятся (!) и не спят с женой. На самом деле, он, конечно, имеет в виду, что нужно быть прогрессивным и слушать Петра, а не тех, кто «чуть три зуба сберечь могли за губами», «кто помнит мор в Москве»…

Первая сатира («На хулящих учение. К уму своему») открывается знаменитыми стихами: «Уме недозрелый, плод недолгой науки! / Покойся, не принуждай к перу мои руки...»

Сатирик перечисляет доводы тех, кто считает науки ненужными. Ханжа Критон видит в них причину безбожия: «Расколы и ереси науки суть дети; / Больше врёт, кому надо больше разумети». Прежде люди покорно шли к церковной службе и слушали её, не понимая. Теперь, к соблазну Церкви, стали сами читать Библию, забыли про посты, не пьют квасу, разучились класть поклоны и ставить свечи, считают, что монастырям не пристали вотчины. Скопидом Сильва говорит, что учение наводит голод: не учась латыни, больше собирали хлеба. Дворянин не должен грамотно говорить и постигать причину мира: он от этого не узнает, сколько крадёт приказчик и как прибавить число бочек с винного заводу. «Землю в четверти делить без Евклида смыслим, / Сколько копеек в рубле, без алгебры счислим». «Румяный, трижды рыгнув, Лука подпевает»: наука мешает людям веселиться и разрушает компанию. Вино - дар божественный; весёлый человек, оставя стакан, не возьмётся за книгу. Щёголь Медор тужит, что на книги много исходит бумаги, а ему уже не на что завернуть завитые кудри; Виргилий и Цицерон двух денег не стоят перед славным портным и сапожником. «Вот часть речей, что на всяк день звенят мне в уши».

Да и видно, что без науки легче добиться успеха. Чтобы стать епископом, довольно клобуком покрыть главу, брюхо - бородою и, раздувшись в карете, всех лицемерно благословлять. Судье довольно вздеть перук с узлами и бранить приходящих с пустыми руками. Законов ему знать не надобно: то дело подьячих лезть на бумажные горы.

Всякий невежда мнит себя быть достойным самого высшего чина и почестей. Так уму и не надо этих почестей искать, а надо, сидя в своём углу, в себе самом хранить знание о пользе наук, а не объяснять её другим.

Сатира вторая («На зависть и гордость дворян злонравных»), диалог между Филаретом («Любящим добродетель») и Евгением («Благородным», т. е. знатным). Филарет встречает Евгения в великой грусти и угадывает тому причину: «Трифону лента дана, Туллий деревнями / Награждён - ты с древними презрен именами». Евгений подтверждает. Его огорчает, что вчерашние пирожники и сапожники вспрыгнули на высокую степень, а он со своей знатностью ничего не достиг. «Знатны уж предки мои были в царство Ольги» и с тех пор управляли и на войне, и в судах, «А батюшка уж всем верх - так его не стало, / Государства правое плечо с ним отпало». Обидно, имея таких предков, всюду видеть себя последним.

Филарет отвечает обстоятельно и откровенно. Благородство - вещь важная, но должно оно быть добыто или подтверждено собственными заслугами. А грамота, «плеснью и червями изгрызена», никакого достоинства человеку не даёт: «Мало пользует тебя звать хоть сыном царским, / Если в нравах с гнусным ты не равнствуешь псарским»; в благородных течёт та же кровь, что и в холопах. Евгений никаких заслуг перед отечеством не имеет, а сам признал, что предки его не иначе, как по заслугам получали свои чины и награды. «Пел петух, встала заря, лучи осветили / Солнца верхи гор - тогда войско выводили / На поле предки твои, а ты под парчою, / Углублён мягко в пуху телом и душою, / Грозно соплешь, пока дня пробегут две доли...»

Далее описывается день щёголя. С утра он долго нежится, затем пьёт чай или кофе, прихотливо причёсывается, обувается в тесные башмаки («Пот с слуги валится, / В две мозоли и тебе краса становится»), надевает наряд ценой в целую деревню и выбранный с искусством, которое сложнее науки римского права. Затем он предаётся обжорству, окружённый гнусными друзьями, которые, конечно, оставят его, как только он промотается. Евгений же постоянно приближает час своего разорения, предаваясь мотовству и картёжной игре: не одну деревню он уже проиграл.

А чтобы занимать важные должности, нужны многие знания. Евгений же ничего не знает из многосложной военной науки, моря боится и править кораблём не способен. Судьёй может быть тот, кто «Мудры не спускает с рук законы Петровы, / Коими мы стали вдруг народ уже новый», - и к тому же добросердечен - Евгений, кроме своего невежества, бесчувствен и жесток: смеётся нищете, бьёт холопа до крови, что махнул рукою вместо правой левою, по мотовству своему считает законными все способы пополнить пустой кошелёк. Даже придворных чинов он заслужить не может. Евгений ленив, а придворные чины добываются хлопотами и терпением. Вон царедворец Клит: он целые дни проводит в чужих передних, осторожно меряет слова, чтобы никого не обидеть, и вместе с тем прямо идёт к своей цели. Таким качествам не грех и поучиться - с тем чтобы употреблять их на добрые дела.

Словом, злонравие Евгения делает его ни на что не годным: «Исправь себя и тогда жди, дружок, награду; / По тех пор забытым быть не считай в досаду». А что Туллий и Трифон не имеют знатных предков - это ничего не значит. Как предки Евгения начинали знатный род при Ольге, так Трифон и Туллий начали теперь свой. Адам дворян не родил, и Ной в ковчеге спас всех равных себе земледельцев. «От них мы все сплошь пошли, иной поранее, / Оставя дудку, соху, другой попозднее».

Сатира седьмая («О воспитании. К князю Никите Юрьевичу Трубецкому») есть скорее эпистола, чем сатира: развёрнутое изложение мыслей о предмете рассуждения. Поэт начинает с обличения общего мнения, будто бы разум даётся исключительно с возрастом и что поэтому молодой человек не может дать здравого совета. Отчего же такой предрассудок? Многие говорят, что человек от природы склонен вдаваться в обман, но на самом деле от воспитания зависит больше: любая нива засохнет, если её не поливать; любая же и даст плод при искусном уходе. Это знал Петр Великий, который сам стремился искать добрые примеры в других странах и открывал училища для подданных. Правильное воспитание - путь к совершенству: «Главное воспитания в том состоит дело, / Чтоб сердце, страсти изгнав, младенчее зрело / В добрых нравах утвердить, чтоб чрез то полезен / Сын твой был отечеству, меж людьми любезен / И всегда желателен, - к тому все науки / Концу и искусства все должны подать руки».

Можно быть великим учёным или воином - но злонравного и нелюбезного человека никто добром не помянет. Только добродетель может дать человеку спокойную совесть и бесстрашное ожидание кончины. Лучше простой ум с чистой совестью, чем острый разум со злобой.

Не надо всё время твердить детям строгие уставы и ругать их, тем более прилюдно - этим лишь отобьёшь любовь к добродетели. Лучше всего действовать примером. Заметив в сыне дурную склонность, надо указать ему на кого-нибудь, кто страдает от неё: скупца, иссохшего над своим золотом, мота в тюрьме, больного любострастника. Надо осторожно выбирать ребёнку слуг и всё окружение: оно сильно влияет на воспитание. Часто сын теряет добродетель в объятиях рабыни и учится у слуг лгать. Злее же всех пример - родители. Нет толку читать ребёнку наставления, если он беспрестанно видит зло в собственном отце. Кто и не может избегать зла сам, пусть скроет его от сына: ведь никто не покажет гостю беспорядок в своём доме, а дети ближе, чем гость. Многим такие наставления от молодого человека покажутся за вздор, заключает поэт, так они могут и не читать этих стихов, которые писаны для одной забавы...