Шекспир с опорой на феофраста. Укрощение строптивой Балет укрощение строптивой большой

Данная шекспировская пьеса, в переформатированном в балет виде, входит в репертуар Большого театра во второй раз. Видимо, с этим названием руководство театра связывает некое поступательное движение вперед, начало новой эпохи.

Когда «Укрощение» в легендарной постановке Джона Крэнко (на музыку Доминико Скарлатти) возникло здесь в 1996 году, Большой Балет просыпался к новой жизни после многолетнего правления Юрия Григоровича, только что покинувшего свой царственный пост. Забавно, что ни в 1996, ни в 2014 речь не шла о тотальном переосмыслении хореографического языка, на котором говорит труппа, при этом и тогда и сейчас приятно повеяло свежим ветерком. Наблюдалась смена поколений, молодые рвались в бой, были готовы на всё, чтобы заполучить партию в премьерном спектакле.

«Укрощение» Крэнко выдвинуло вперед Дмитрия Белоголовцева и Марианну Рыжкину, «Укрощение» Майо - Владислава Лантратова, Екатерину Крысанову, Ольгу Смирнову, Анну Тихомирову, Артема Овчаренко , Янину Париенко, Артемия Белякова.

Они и без того звезды, но новые роли выводят на новый уровень.

Символично, что артисты Большого и 20 лет назад и сейчас открыли дополнительные чакры своих дарований через балет конфликтный, остро драматичный, комический и местами даже агрессивный. Может, через эту театральную агрессию артисты очищаются от пережитого ими за последние 2 сезона? Скорее всего, в 1996 было то же самое - поиски себя в изменившихся условиях, когда «крушение потолка» в стране дошло до крыши Большого театра.

Считается, что сам факт прихода Жан-Кристофа Майо в Большой на оригинальную постановку, - это невероятное везение и удача, а также плод грамотной внешней политики худрука балета Сергея Филина. Последнее, несомненно, правда, так как два года назад Филин сделал красивый жест - пригласил Балет Монте-Карло с гастролями в Большой на организованный им фестиваль [email protected] (французы показывали «Дафниса и Хлою») и дал наших артистов для участия в «Лебедином озере» в скандальной постановке Майо. И Майо, для которого статусы и ранги трупп не имеют никакого значения, зато он умеет ценить артистов, встретил Екатерину Крысанову, исполнявшую в той редакции «Лебединого озера» главную партию.

Едва ли Филин заранее знал, насколько Крысанова понравится Майо,

но когда зашла речь об оригинальной постановке для Большого, Майо, отказывавший ранее всем театрам, дал оглушительное согласие. Вскоре появилось название «Укрощение строптивой», где в главной роли должна была блеснуть Крысанова.

Кастинг был трудный. Майо на самом деле привык работать с командой единомышленников, с людьми, чей язык тел он знает наизусть (поэтому он и создает все свои спектакли в своей компании Балет Монте-Карло), а тут выстроилась шеренга прим, премьеров, первых и ведущих солистов, готовых на всё.

У них своя логика. Например, кто-то не участвовал в других премьерах года и хотел отыграться за счет последнего балета сезона, кто-то вернулся в отличной форме после травмы, кто-то стареет и видит в новой постановке последний шанс быть замеченным.

Но все эти факторы совершенно не волновали Майо. Он не привык к труппам, живущим такими расчетами, он любит смотреть на пластику артиста, заглядывать в его глаза и не видеть там прошлого.

На роль Петруччо быстро был выбран Лантратов , до сих пор еще не нашедший себя в громадном репертуаре Большого.

Он идеальный вариант человека без прошлого: хорошая техника, красивые линии, интересное лицо, немного субтильности, немного брутальности, неудавшиеся роли в балетах Григоровича и Крэнко - и вот он, герой балета Майо. С таким артистом можно начинать работать с чистого листа, и он будет счастлив соответствовать, ибо устал от непопаданий.

В другой состав попали Мария Александрова и Денис Савин - пара, прославившаяся в 2003 в «Ромео и Джульетте» Поклитару-Донеллана. Майо работал с ними настороженно, так как имел дело с людьми богатого бэкграунда. Ему многое не нравилось, но в конечном счете трудолюбие и послушание Александровой взяли верх, и Мария воплотила на сцене заветную роль.

Для Майо была очень важна Бьянка - «хорошая» дочка Баптисты.

Через нее хореограф-модернист мог высказаться на языке чистой классики. Создавая балеты в Монте-Карло, он почти не пользовался им, лежащим в глубоком пассиве как школьная латынь и греческий. Ольга Смирнова и Анастасия Сташкевич - замечательные классические балерины - заставили его заговорить на языке, который он в сложившихся жизненных обстоятельствах считал мертвым.

Вместе с Майо в Большой приезжала команда постановщиков. Бернис Коппьетерс, прима Балета Монте-Карло и муза Майо, теперь работающая с ним как хореограф-постановщик. Возможно, уверенность, что Бернис будет рядом, пусть не как танцовщица, а как ассистент, заставила Майо изменить своим принципам и поставить балет с чужой труппой. Другой важный человек - сценограф Эрнест Пиньон-Эрнест, известный также как актуальный художник, создающий уличные инсталляции. Художник по костюмам - Огюстен Майо, художник по свету, автор видеопроекции - Доминик Дрийо и драматург - Жан Руо.

Вот такая «маленькая Франция», без которой не случилась бы премьера балета «Укрощение строптивой». Интересно, что аналогичная бригада, только британско-немецкая, сложилась у Славы Самодурова. Часть его стиля - это прозрачные пластики Макилуэйна и послушные пятые позиции, наличие которых у артистов гарантирует вагановская выпускница Клара Довжик.

Особенностью постановок Майо, по которым мы безошибочно узнаем его «руку», является некоторый налет гламура и шика.

Он чувствуется везде - в танце, костюмах, дизайне, поведении героев. Жан-Кристоф, вовсе не гламурный по своей природе человек, носит давно эту защитную маску, чтобы адаптироваться в непростой среде мини-государства Монако. Его компанию опекают и контролируют члены княжеской фамилии, а потенциальные зрители балетов Майо - бонвиваны со всего мира, завсегдатаи знаменитого казино и владельцы роскошных яхт. Кроме того, через город проходит трасса Гран-при Монако Формулы-1, и ежегодно происходит ралли «Монте-Карло».

Чтобы абстрагироваться от всего этого, Майо придумал своеобразный «дресс-код», который делает его своим среди чужих и не мешает творить. Он сочиняет достаточно серьезные философские балеты, психологически наполненные, даже иногда с социальной значимостью, но прячет эти тонкости под легкой вуалью гламура: минималистичное белое оформление сцены, золотые вставки в костюмах персонажей, модельные прически, осанка. Он не допускает, даже если речь идет о Золушке, чтобы дисгармония внешняя прокралась в сакристию его театра. В Большом все эти условности можно было бы и отбросить, но «маска уже приросла к лицу». Майо обязательно несет с собой легкое облако гламура.

В пьесе Шекспира Жана-Кристофа и его драматурга Руо интересовали прежде всего персонажи, которых они подразделяют в зависимости от нрава и характера на типажи по шкале Феофраста, расписав особенности каждого в программке.

И для каждого характера придуман стиль поведения, выраженный в танце.

И вторая идея - каждый герой (характер) ищет свою половинку и, только обретя ее, становится по-настоящему счастливым и гармоничным. Образуются пары: поэтические Бьянка и Люченцио, гротесковые Гортензио и вдова, экстравагантные Гремио и экономка.

Самые сложные - это Петруччо и Катарина, в них больше сходств, чем различий, по законам физики они должны что-то сделать, получить некий новый заряд, вырасти, измениться, повзрослеть, чтобы их автоматически притянуло друг к другу. Истории этих двоих, непредсказуемых людей, и посвящен балет.

Идея соединения «половинок» воплощена в сценической архитектуре.

Пиньон-Эрнест сооружает такую раздвижную конструкцию, которая в собранном виде используется как лестница, мост, арка, парадные двери в гостиную, портик собора (из него могут выйти молодожены), а в разобранном виде она образно намекает, что каждая часть по отдельности испытывает чувство неполноценности.

Начинается балет интерактивно, когда зрители еще не заняли свои места - по авансцене гуляет элегантная дамочка с мундштуком и в костюме, более подходящем для кабаре из «Золотого века» Григоровича. Это экономка, которую грациозно воплощали в первый вечер АннаТихомирова, во второй - Янина Париенко.

Забавно, что параллели с «Золотым веком» и вторым актом «Чайки» Ноймайера и после возникнут не один раз через музыку Шостаковича. Майо использовал его киномузыку (разные песни, польки, романсы, куплеты из кинолент «Встречный», «Одна», «Гамлет», «Пирогов», «Овод», «Софья Перовская», «Великий гражданин»), фрагменты из музыкальных комедий («Прогулка по Москве» и «Москва-Черемушки»), частично симфонические сочинения (Камерная симфония, Девятая симфония) и «Таити-трот» Винсента Юманса (транскрипция для оркестра Д. Шостаковича, соч. 16). За пультом - Игорь Дронов.

Экономка «провожает» зрителей в гостиную Баптисты, где среди строгих геометрических фигурок происходит довольно разнузданный бал - танцовщицы в черных пачках катают по полу кавалеров. Потом появляется тихоня Бьянка, и все внимание переключается на ее изысканный танец.

Роль Бьянки Майо сочинил специально для Ольги Смирновой

Увидел в балерине черты, которые мы не успеваем в ней рассмотреть, когда она сосредоточенно танцует чистую классику. Вообще-то, когда Ольга на пуантах, она настолько уверена в себе, что ей не нужна поддержка партнера, но играя нежную Бьянку, девушку-кошечку, она умеет ловко изобразить ранимость и хрупкость, чтобы соответствовать книжному представлению о правильной женщине. На Бьянке надета кипенно-белая водолазка и синяя юбка-колокольчик.

Катарина появляется в домашней одежде (в грандиозном исполнении Марии Александровой, завернутой в халат, это выглядит особенно вызывающе), грубит и хулиганит (здесь неподражаема Екатерина Крысанова), но это еще не всё - она в итоге сбрасывает с себя и эту одежду, оставшись в купальнике. Ее с трудом заставляют повязать репетиционную шопеновку.

Петруччо является свататься к Катарине как спустившийся в гор пастух - на нем висит овечья шкура.

Он представляется присутствующим, танцуя грубоватую вариацию, напомнившую знатокам балета «Болт» (Шостакович) «ломовую» вариацию Дениса (имя героя в балете Алексея Ратманского), а балетоманам со стажем танцы Хулигана из балета Боярского «Барышня и хулиган». Его барышней могла бы стать недотрога Бьянка (когда ее танцевала миниатюрная Анастасия Сташкевич во второй вечер), если продолжать развивать внутрибалетные ассоциации. Понятно, что Майо с его гламурным подходом далек от этих советских балетов, но образы сами наплывают вместе с музыкой Шостаковича.

Фирменный стиль Майо проявился в изобретательных танцах неудачливых кавалеров Бьянки и их будущих новых подружек.

Вот завсегдатай кислотных вечеринок, молодящийся плейбой Гремио.

Денис Медведев в этой роли больше похож на короля клубного танцпола, а Вячеслав Лопатин на охотника за ночными бабочками. Танцуют оба очень точно и музыкально. Гортензио (прекрасные Игорь Цвирко и Александр Смольянинов) излучает пафос - его величественные па неуклюжи, что нисколько не смущает этого самовлюбленного кавалера. Он утешится в итоге с богатой вдовой (Юлия Гребенщикова, Анна Балукова).

Впрочем, настоящей изобретательности хореографу хватило лишь для первого акта,

где он живописным танцем рисует шекспировские характеры и шокирует завязкой истории, а второй акт превратился в хорошо сделанную драму с минимумом танцев и оригинальности. Причем половину нагрузки тянет дизайнер и видеорежиссер. Фаллические колбы, символизирующие темный лес, через который Петруччо ведет домой Катарину, пластиковая кровать и очаг.

В целом, сезон завершился очень достойной премьерой, в которой занята лучшая часть труппы. Еще есть не станцевавшие составы, а значит, есть, зачем идти в театр осенью, когда будут повторять «Укрощение». Перед составом с Крысановой, Лантратовым, Смирновой и Чудиным (первый) тоже не устоять - это надо видеть не раз.

Фото Михаила Логвинова и Елены Фетисовой

Премьера балет

На Новой сцене Большого театра состоялась мировая премьера балета "Укрощение строптивой", поставленного Жан-Кристофом Майо на микст из музыки Дмитрия Шостаковича. Отсмотрев две премьеры с двумя разными составами, ТАТЬЯНА КУЗНЕЦОВА испытала приступ эйфории.

Этот двухактный спектакль родился не благодаря, а вопреки. Во-первых, Жан-Кристоф Майо, на сегодня лучший хореограф Франции, 20 лет не ставил оригинальных балетов на чужой территории (не исключая Парижскую оперу) — с тех пор как возглавил Балет Монте-Карло. Во-вторых, на пути громоздились горы препятствий, начиная с покушения на Сергея Филина, инициатора проекта, и заканчивая сжатыми сроками постановки. Отдельный сюжет составили нелегкие переговоры с наследниками Шостаковича, из киномузыки которого и соткалась партитура нового балета. "Укрощение строптивой" — сюжет, давно выношенный и прочувствованный, Майо хотел ставить именно на Шостаковича, считая, что у его любимого композитора есть сходство с героиней пьесы: и тот, и другая совсем не такие, какими их видят окружающие. Но все балеты Шостаковича уже имелись в репертуаре Большого; тогда хореограф обратился к кино и обнаружил, что "это уникальная музыка, в ней проявляется вся его (Шостаковича.— "Ъ" ) гротескная, сатирическая сущность, как будто это свободное дыхание, которого он не мог позволить себе в симфониях". К миксту из музыки к "Оводу", "Одной", "Встречному", "Москве-Черемушкам" и другим фильмам добавились фрагменты "Камерной симфонии"; и под палочкой дирижера Игоря Дронова этот винегрет зазвучал как цельная партитура с весьма неожиданными для русского слуха ассоциациями.

Звуковые параллели часто усугубляли комизм сценических ситуаций лихим попаданием в яблочко. Под знаменитое "Нас утро встречает прохладой" праздновали зарю новой жизни герои балета, радостно отплясывая в честь помолвки сбагренной с рук Катарины. Под забубенные "Сени мои, сени" являлся на собственную свадьбу пьяный в хлам Петруччо. Процитированная Шостаковичем тема революционной песни "Мы жертвою пали в борьбе роковой" окрасила добавочной иронией тяжкий путь измочаленной героини по зимнему лесу к дому Петруччо. Но были и категорические несовпадения: трагический надрыв "Камерной симфонии" показался несоразмерным и не соответствующим статичному "постельному" адажио — последней борьбе самолюбий главных героев на пути к гармоничному сексу.

К Шекспиру французская команда тоже отнеслась без излишнего пиетета, трактуя сюжет его пьесы как извечный поиск "своей половинки". Шекспировской ренессансной Италии не было ни в сценографии Эрнеста Пиньон-Эрнеста, построившего подвижную белоснежную двускатную лестницу и шесть треугольных колонн, способных превращать сцену то в зал палаццо, то в лес, то в интимную спальню; ни у художника по костюмам Огюстена Дола Майо, представившего стильную черно-белую коллекцию с вкраплениями чистых цветов и легким намеком на историзм в виде пышных юбочек или элементов камзолов; ни тем более у самого хореографа, наделившего персонажей современной лексикой и почти бытовыми реакциями, что доставило немало трудностей танцовщикам-классикам, привыкшим утрировать чувства героев и не умеющим даже пройтись по сцене без лишнего пафоса.

Впрочем, и виртуозы Большого поработали над хореографом, спровоцировав на ряд несвойственных ему зрительских радостей вроде большого пируэта, двойных ассамбле и двойных револьтадов. Взаимное восхищение постановщика и артистов переполняет этот ансамблевый балет, пенящийся пластическими пикантностями и переплетенный паутиной деталей — психологически точных и гомерически смешных. Два состава исполнителей (со вторым постановщик поработать толком не успел, что, впрочем, не сказалось на яркости работ) составили галерею неповторимых типажей, каждый из которых достоин отдельного абзаца, а не жалкой фразы. Преуморительный актерски и всемогущий пластически Вячеслав Лопатин (Гремио). Игорь Цвирко, превративший своего Гортензио в потешно-воинственного альфа-самца. Патентованный лирик Большого Семен Чудин, в партии Люченцио создавший пародию на самого себя. Еще один Люченцио — красавчик Артем Овчаренко, изобразивший скованного "ботана" из интеллигентной семьи. Две Бьянки — бойкая Анастасия Сташкевич, уже в первом благостном адажио дающая понять, что в ее "тихом омуте" водятся презлющие черти, и аристократка-недотрога Ольга Смирнова, чья стервозность сполна обнаруживается только в последней сцене. Сильная самоуверенная Катарина Марии Александровой, не укрощенная, но самостоятельно обуздавшая свой нрав. Петруччо Дениса Савина, ироничный и добрый, напускающий свирепую необузданность лишь ради любви.

Но главными героями премьеры и подлинными питомцами Майо стали Владислав Лантратов и Екатерина Крысанова, первые Петруччо и Катарина, показавшие в своих ролях то, чего никто не ждал от этих благополучных премьеров с устойчивыми привычками и определенными амплуа. Зал ахнул, когда ураган в черном облаке плаща из перьев промчался по воздуху из верхней кулисы в нижнюю; никто не узнал лощеного премьера, известного своим самоконтролем даже в роли развратного Красса, в этом сумасшедшем Рогожине со спущенными подтяжками и повадками распаленного бандюгана. И балерину Крысанову никто не видел раньше такой нежно-эротичной, такой свободной пластически и открытой актерски. Эпизод, когда ее героиня, вынырнув из властных рук Петруччо, запечатавшего ей рот поцелуем, вдруг осознает свою женскую природу, буквально "поплыв" всем расслабленным телом от неведомой еще ласки, возглавит список ее достижений — перед ним меркнут все фуэте, которыми славится эта техничная балерина.

"Укрощение строптивой" Жан-Кристофа Майо произвело тот же эффект, что и другая балетная комедия Шостаковича — "Светлый ручей", первый полнометражный балет Алексея Ратманского, поставленный в Большом 11 лет назад: взрыв потрясающих актерских работ и предчувствие новой жизни. Возможно, это самообман, и эйфория удачной премьеры растворится в академических буднях театра, как бывало не раз с постановками современных западных авторов. Однако гендиректор Урин клятвенно обещал не прятать спектакль в запасниках. И, стало быть, испытанным на премьере безудержным оптимизмом можно будет подпитываться не один сезон.

Акт первый

Сцена первая. Возле дома Баптисты . Старый щеголь Гремио, фат Гортензио и студент Люченцио распевают серенады под окном прекрасной Бьянки. Их любовные излияния внезапно прерываются появлением Катарины. Баптиста объясняет поклонникам Бьянки, что первой должна выйти замуж Катарина как старшая из его дочерей. Разбуженные шумом соседи гонят назойливых влюбленных.

Сцена вторая. Таверна . Петруччио, любящий проявлять щедрость не по сред-ствам, обобран до нитки двумя уличными женщинами. Поклонники Бьянки советуют ему обратить внимание на богатую невесту - Катарину. Петруччио решает последовать их совету.

Сцена третья. В доме Баптисты . Бьянка размышляет, кому из трех поклонников отдать предпочтение. Ее мечтания прерываются Катариной, которая в пылу ревности называет сестру расчетливой кокеткой. В разгар спора появляется Петруччио в сопровождении Гремио, Люченцио и Гортензио, переодетых учителями пения, танцев и музыки. Катарина не слишком любезно принимает Петруччио. Оставшись с Бьянкой, «учителя» усердно ухаживают за девушкой, которая, однако, склонна отдать предпочтение Люченцио. Любовные признания Петруччио вначале встречают яростный отпор Катарины: ей кажется, что это злая шутка. Но затем что-то в поведении Петруччио подкупает Ка-тарину, и она соглашается стать его женой.

Сцена четвертая. На улице . Соседи собираются на свадьбу Катарины. Они сомне-ваются в серьезности всей этой затеи. Появляются и поклонники Бьянки: они надеются, что она сделает свой выбор.

Сцена пятая. В доме Баптисты . Катарина в свадебном наряде и гости ждут Петруччио. Вот наконец и он. Но что это? Все поражены его странным нарядом, а еще больше - манерой вести себя: Петруччио буянит, нападает на священника и в конце концов увозит невесту, не дождавшись начала свадебного пира.

Акт второй

Сцена первая. Поездка в дом Петруччио . Петруччио продолжает «укрощать» Катарину. Он га-сит огонь в очаге и отказывается от приготовленной пищи. Всю ночь Катарину мучают голод и холод.

Сцена вторая. Карнавал . Во время карнавала Гремио и Гортензио встречаются с двумя незнакомками в плащах и масках. Каждый из них думает, что это Бьянка, и не раздумывая дает обет жениться. Каково же их удивление, когда оба узнают, что были обмануты, взяв в жены уличных женщин, подкупленных и наученных Люченцио.

Сцена третья. Снова в доме Петруччио . После того как Петруччио разбранил и отверг все ее новые платья, уставшая сопротивляться Катарина покоряется своему господину. И тогда она обнаруживает, что бывший грубиян в действительности умный, учтивый и заботливый муж.

Сцена четвертая. Поездка на свадьбу Бьянки. Петруччио позволяет себе еще несколько озорных выходок, но Катарина уже и сама не прочь участвовать в шутливых затеях мужа.

Сцена пятая. Свадьба Бьянки. Гремио и Гортензио успели обнаружить, что радости супружеской жизни весьма относительны, и даже Лючен-цио имеет основания опасаться, что Бьянка - не такой уж ангел, каким казалась. Катарина же, к удивлению присутствующих, оказывается самой верной, послушной и любящей женой.

Большой театр представляет вниманию ценителей балета, а также тех, кто хочет познакомиться с истинным театральным и музыкальным искусством, обновленный балет «Укрощение строптивой». Эта комическая постановка порадует вас красотой балетного танца, а также завораживающей музыкой и интересной хореографией. Это будет премьерная постановка в этом сезоне. Впервые зрители увидят балет «Укрощение строптивой» на сцене Большого театра 4 июля 2014 года, а после премьеры балет будет идти в театре и в другие дни. Вы можете купить билеты на предстоящий балет «Укрощение строптивой» в Большом театре онлайн у нас на сайте. Также у нас есть услугабесплатной доставки билетов на балетную постановку «Укрощение строптивой» на сцене Большого театра в пределах Москвы.

Сюжет балета «Укрощение строптивой» основан на знаменитом произведении Уильяма Шекспира, которое пропитано тонким юмором и иронией. Основываясь на этом классическом произведении, Жак Руо создал обновленное либретто, а хореографом постановщиком, создавшим этот балет, стал Жан-Кристоф Майо. В балетной постановке «Укрощение строптивой» заняты лучшие артисты из балетной труппы Большого театра. В этой постановке звучит легкая и мелодичная музыка, созданная великим композитором Дмитрием Шостаковичем, ее исполняет оркестр, которым руководит Игорь Дронов. Основной сюжетной линией в этом балете является любовная история Петруччо и Катарины, которая славится своим строптивым характером и независимостью.

На нашем сайте вы увидите, что доступна каждому и не должна отпугивать театралов. С помощью наших консультантов или удобных фильтров вы найдете событие по вкусу.

“Укрощение строптивой” в Большом театре. Катарина – Екатерина Крысанова, Петруччо – Владислав Лантратов. Фото – Елена Фетисова

4 июля в Большом театре состоялась балетная премьера – «Укрощение строптивой» Жана-Кристофа Майо. Французский хореограф впервые за 20 лет ставил не на свою труппу. И ни разу об этом не пожалел. Он собрал партитуру из отрывков сочинений Дмитрия Шостаковича, в том числе – фрагменты музыки, написанной к фильмам.

При всей концептуальной сложности, у Майо получилась шекспировская комедия, в которой о сложном рассказано легко.

«Укрощение строптивой» – последняя премьера сезона и первая работа в Большом Жана-Кристофа Майо. Хореограф никогда не ставит на чужие труппы. Став соавтором Шекспира, Майо иронично и эротично рассказал эту непростую историю любви – с вечным противостоянием и единством мужского и женского начала.

Восемь недель он буквально жил в Большом. Теперь Майо знает всех артистов по именам. Над постановкой работал вместе с женой и музой – Бернис Коппьетерс и сыном Огюстом, последний – художник по костюмам. Перед премьерой Майо всех настраивает, подбадривает, и не очень-то волнуется… Шутит: «Я укротил Большой – Большой укротил меня».

«Я рад, что я укрощен не только танцовщиками, но и всей командой Большого, может, поэтому я не волнуюсь, потому что я знаю, что все сделано, и артисты выложатся по полной»,

– говорит хореограф- постановщик Жан-Кристоф Майо. Посмотреть на это «Укрощение строптивой» пришли многие звезды Большого. Ведь Майо не перенес балет, как обычно делают приглашенные хореографы, – поставил с нуля.

Никогда еще в Большом танец не был таким чувственным а страсти такими яростными. В этом сражении любви Екатерина Крысанова бросила вызов Владиславу Лантратову и укротить ее было непросто.

А ведь вначале Майо не очень верил, что балерина подойдет для партии Катарины. Пришлось показать характер не только на сцене, но и в жизни.

«Пыталась что-то найти, приукрасить, а вернулась к своему поведению. Тем не менее, надо было пройти этот путь»,

– убеждена прима-балерина Большого театра Екатерина Крысанова. Ольга Смирнова в роли Бьянки не ушла в тень, не потерялась. Хотя ее героиня не такая яркая и эксцентричная, как Катарина, но в тихом омуте, как известно…, так что Семену Чудину нелегко оказалось взять реванш в этом противостоянии. Сама балерина считает, что в партии всегда проявляются личные черты, особенно когда ставят специально на балерину.

«Ты не можешь на кого-то равняться, только на своего персонажа»,

– говорит балерина Большого театра Ольга Смирнова. Занавес еще не закрылся, а публика уже аплодировала, встречая каждого персонажа овациями. Зал взревел, когда на сцену вышел сам Майо. Сегодня он – главный укротитель в Большом.

После «Укрощения строптивой» Жан-Кристоф Майо, вероятно, не раз вернется на эту сцену. Ему еще есть, что сказать. И артисты уже ждут его.