Цнрл: лаборатория им. д.а. пригова: эпштейн м. н. литературные движения. метареализм. концептуализм. арьергард. Русский поэтический концептуализм и его осмысление в прессе якушина ирина леонидовна Концептуальная поэзия
Пишет он таким образом:
Если бы мы были рыбы
мы бы плавали
Если бы мы были птицы
мы бы летали
Но мы люди
и мы валяемся в постели
Манерное развязное отсутствие знаков препинания.
Хо. Не замечается отсутствие и для чего, как говорится, в натуре, собирать лишнее. Не следует ли лучше припомнить, что поэзия, прости господи, и должна быть (по-овидиевски, прямодушна). "Вот стихи, а всё понятно".
То-то, что не стихи? А японцы?
Приятно
руку
положить на стол
(И.Ахметьев, давнее стихотворение).
Не фиксация ли ("скоропись духа") ощущения? Не передвижническая ли традиция "схваченного состояния"?
Лежать... не дышать
Как хорошо
так бы и всегда
Скучно? Низко? На шестнадцатую полосу "Литературной газеты". Почему называют себя поэтами (по какому праву).
И.Е.Репин, затрудняясь принимать всерьёз молодых живописцев (футуристов), предложил им нарисовать лошадку (тест, экзамен). У него-то был критерий: верность правде жизни - артистическая, парение над "техническими трудностями".
Я
правда
так не умею
Но я и
не понимаю
зачем это надо
(И.Ахметьев)
Сертифицирование.
Нужно, знаете ли, удостовериться, не имеем ли дела с шарлатанством - дерзким штукарством... В Лондоне (в 70-ые) выставка: новое искусство в зеркале карикатуры за сто лет - называлась: "Так может и ребёнок".
Пусть объяснят почему... Объяснят? Нет: интуиция. Но пусть, по крайней мере, не объясняют "жиреющие в тумане" каплуны-критики.
"Взбитые, - И.Е.Репин, - парижской рекламой наглые выскочки Ван-Гог и Гоген".
Что значит "трогает"... Задевает... А надпись на заборе и, прошу прощения, тряпка, о которую вытерли кисти?
Чеховский персонаж насчёт французских романов замечал, что в них-таки есть не вредящий изяществу философский дух. Есть выдумка и мастерство, вот что, и "владение формой"; есть - помимо природных темперамента, оригинальности - вкус, и труд, облагораживающий прихотливый импульс.
На сторонний взгляд, как знать, и не из чего горячиться. Намерение отстаивать "неизменность правил" и шлагбаум в виде испытания на "профессиональную зрелость". Намерение заявить нужду в критерии отличном от "оригинально", "трогает", "в этом что-то есть"... и та точка зрения, согласно которой каждый, не правда ли, "дрочит как он хочет", "рассудит время".
"Кровоточит жизнь", переменяются вывески, целодневная иллюзия заката в палкингтоновском стекле стены.
Троллейбус "ныряет витринами".
С лампой идут по дому на звонок.
В стекле стены заходят с разворота над пожарными прудами и "огородным семнадцатым" огни.
Слепо-золотое - на Тверской - остекление эркеров и в треугольном - нижнем - на месте кариатиды - стекле бойкий без оттяжки промельк уличного движения.
"В золотых шатрах света"... белые, говорю, скулы... множительные тени "сбрасывающих кожу" под фонарями - тусклей катящей цветистой пены - при шипе жаренья...лопающегося о зубчатый край скотча... с гнутым отражением - в том роде, что в белке яйца навыпуск.
Бодливое обдутое тепло автомобилей.
Золотой моросящий свет центра.
Утянутый блеск палкингтоновских с титановой задымью стёкол, и бронзовых, цыганистей, темней и ярче.
Белые скулы - вощёного пергамента на пионерском бубне.
Устали от Лондона...
Притопленные - сколоченные из разобранных барж - щиты-днища катков на Неве. Покойницкий лёд взморья.
А те ещё горазды...
Чёрные ноздри парижской по розовому грунту рекламы.
"...точно ламповое стекло, навыкате" - глаза лошадей в денниках, косящие на ворота конюшни.
"Чёрные в контражуре" липы, "убыль света", "солнце электростали" привзнятых блеском вод.
То есть что на сторонний взгляд.
И.А.Ахметьев пишет так:
Яяяяяяяяяя
Тттттттттт
ыыыыыыыыыы
Тттттттттт
яяяяяяяяяя
ыыыыыыыыыы
Трактовать ли - писчую судорогу - воробьиный заскок буквопечатающего аппарата - оргазм закидывающей голову швеи за ножной машиной...
Сцена объяснения? Подвывающий стакан - о зубы.
"И в перечисленьи, - А.С.Кушнер, - грусти хоть куда". "Доброй иронии". Как не так.
"Нет прогресса"? А вот пьесы - в два действия, вместо пятиактных.
Компрессия.
Довольно намёка там, где... Ссылки, ссылки. Мы стоим на плечах гигантов и отчего то, что возможно в науке и чем злоупотребляют льстиво в прессе...
"Цирк". "Зоопарк".
На фестивале поэзии, в Европе, муж и жена японцы представили следующее: супруга, присев, квакала, он же в позорную дудочку дудел1.
Почему, короче говоря, смеясь над Фетом, желают называться стихотворцами? Есть статус поэта в обществе - не ими, не ими приобретённый, так почему - с дудочкой и окорачь - не где-либо, а внаглую и с претензией в пределах сакрального пространства?
Разумеется, так. Но - в таком роде нечто не произошло ли... и что, хорошо это? ...в "пластических искусствах"? Нынешняя - фальшивая - отрёкшаяся от принципов тектоники, конструктивизма, рациональности, минимализма - архитектура. Ёрничающая, сентиментальная, вся - торжество идеи релятивизма в сфере вкуса.
Малевич. Обнаружил перед публикой стеснительность - и "первенствующую роль" - условной установки. Поддразнивая, до некоторой степени, и с уважением относясь к возможностям публики. Товарищеские отношения: показалось - мне, спроста, занятным; и вот это разве, а? "Аристократическое чувство равенства со всеми".
Серьёзный, изредка с иератическими замашками, простодушный... Таковы ли шарлатаны? Сделайте усилие - "его глазами", ну, конечно - и это "приливает масла в лампу жизни" (К.Маркс).
Для "видавших виды", кому... "Новая гармония".
Пикассо. Не в эвклидовом, как таковом, но и преимущественно в культурном ("знаний, воспоминаний, воображения"), "в кругу ассоциаций" - точно фараон среди пляшущих, "как дождь на болоте", лягушек.
(Имеется в виду "общественная польза" и "значение", целью же ближайшей, наверно, было отражение в сковерканной фольге, "не как все", "ужимка", "хотится", вид со всех сторон разом).
Тот и другой эксплуатировали навык внимания, не ими, как же, но что же, руки отбивать?
И.А.Ахметьев назвал изданную2 в Москве в 1993-ьем книгу "Стихи и только стихи".
Поэт. Стихи.
(Поэт. Бильярд, - как говорила Ахматова).
В нашем микрорайоне
есть магазин
где принимают банки
из-под майонеза
но не больше трех
В самом деле. Если авторы "Нового мира" запечатлели эпоху в ещё обширнейшем континууме подробностей, то ("как есть" и чистосердечно) напомнить и (как Монморанси в сцене приготовления ирландского рагу) принести...
Нет?
Пушкин в письме в сердцах о России. Передав, Ахметьев:
Да
Россия
нет
не выдерживает критики
Не искусство? Простодушной (дураковатой) интонации, присвиста выдоха на "нет" мало? Мало. Чего-то бы ещё. Эдакого?
Одиночество
Нет. Нет же.
Живу в недоумении
почему меня никто не любит
Есть "лирическая влага"? А (как сказал бы Л.С.Рубинштейн) это:
Прочитал я в книге Числ
(понравилось "диковато выглядывающее", занятно "Числ" - чалм, кочерёжек)
Как евреи штурмовали Ханаан
прочитайте в книге Числ
как евреи штурмовали Ханаан
Верите ли
они
верили
Ведь им ведь
велели
Ахметьев:
Яуза
не замерзает
Как бы не так
Ньютонова масса - за горизонтом и с ясного неба, из лазури - кренящая коромысло крутильных весов, "ложесна (эфирного) океана"... По слуху подобранная (просодия3), учителева, по преимуществу из синкопов, с набиранием воздуха в "грудной ящик" - "выпрямительным" - с тяговым и ходовым артикуляционным визгом челюстных мышц (экзорцизм органа)... Промозгло-белые горизонты интерлиньяжа, - шампиньоны и дивертикулы апрошей, сверкание лимонного желе, грязный закат - "словно в растянутой резине" - на Сокольническом кругу... зелёным - слюногонным - семафором... захлёбываемым тополями училищным светом - в Текстильщиках...
То-то. Остаются выставленные для приманки концептуализм с минимализмом. "Близок к концептуализму" - с обычной ясностью и сдержанностью пишет об Ахметьеве исследователь и критик В.Г.Кулаков.
Верно. Реалистов натуральной (сурового стиля) школы, стоявших на том, чтобы "видеть как есть", с эмфазой на эпатаж грубо-богемной простотой быта... смущавшихся фальшью - неадекватностью - картин и мотивационных схем, представляемых в литературе... стремившихся именно что обобщать... добавлявших, "изюмом вея", в тесто иронию... - называют "концептуалистами". Ахметьев сочувствует им, собирает, редактирует-издает. Ахметьев концептуалист.
То же и минималист.
Нет?
1) Художников развязная мазня,
Поэтов выспренняя болтовня...
Гляжу на это рабское старанье,
Испытывая жалость и тоску:
Насколько лучше: блеянье баранье,
Мычанье, кваканье, кукареку.
(Г.Иванов)
2) Иван Ахметьев "Стихи и только стихи" М. 1993. Библиотека альманаха "Весы". Издательская квартира Андрея Белашкина. Обложка - работы знаменитого Эрика Булатова.
3) "Ахметьев... не ученик" - выводит М.Н.Айзенберг, сообщая, что Ахметьев "за многое может быть благодарен Некрасову (а также Сатуновскому)".
Методическая разработка урока литературы по теме "Современная поэзия" , цель которой познакомить учащихся 11 класса с основными направлениями, школами новейшей русской поэзии, помочь разобраться в особенностях поэтических текстов современных поэтов.
Скачать:
Предварительный просмотр:
Тема. Современная поэзия.
Эпиграф. Горька судьба поэтов всех племен.
Тяжелее всех судьба казнит Россию.
В.К.Кюхельбеккер.
Цели урока :
1.Обучающая. Познакомить учащихся с основными направлениями новейшей русской поэзии; помочь учащимся разобраться в особенностях поэтических текстов современных поэтов.
2.Развивающая. Формировать умения и навыки выразительного чтения и анализа лирического стихотворения.
3.Воспитывающая. Пробудить интерес к творчеству современных поэтов; воспитывать глубокое уважение к культуре своей страны.
Тип урока: Урок-объяснение нового материала.
Форма урока. Презентация.
Оборудование . Компьютер, мультимедиа проектор, экран.
Методические приёмы. Лекция учителя, чтение и анализ стихотворений, практическая работа.
Ход урока
План лекции.
- Основные литературные течения XVIII-XX веков.
- Литературные течения новейшей русской поэзии. Поэты и их произведения.
- Ведущие темы и проблемы, выдвинутые поэтами данного периода.
- Особенности языка новейшей русской поэзии.
Лекция учителя.
Задание для учащихся: законспектировать лекцию.
Слайд . Тема. Эпиграф.
Ребята сегодня на уроке мы с вами познакомимся с основными направлениями новейшей русской поэзии. Посмотрите на план нашей лекции и скажите, что вы знаете по этой теме. (Сделать записи в тетрадь.)
Ученик. Основные литературные течения XVIII-XX веков – это классицизм, сентиментализм, романтизм, реализм, символизм, акмеизм, футуризм.
Слайд. Основные направления новейшей русской поэзии.
Новейшая русская поэзия – это поэзия, которая существовала в 1970 – 1980 годах, а 1990-е годы оказались временем выхода из литературного «подполья». Литературные критики выделяют 4 основных направления – ироническое, концептуальное, неоавангардное, неоклассическое.
Слайд. Словарная работа.
Для знакомства с новейшей поэзией мы с вами должны повторить значение следующих слов.
Слайд. Ироническое направление. (При помощи гиперссылки можно познакомиться с биографией поэтов - иронистов.)
Лекция учителя. Представители иронического направления – это Н.Искренко, Е.Бунимович, И.Иртеньев, В.Коркия, А.Еременко.
Характерная черта этого направления – четкая гражданская позиция и ирония, точно адресованная советскому обывателю. Иронизм называют «поэзией потерянного» поколения, которые обратили на своё прошлое иронический пафос.
Ученик читает стихотворение Нины Искренко «Зевая мы проветриваем дом».
Импульсом для создания этого стихотворения Н. Искренко стала драма её поколения, «прозевавшего» свою жизнь. Используя тонкую игру слов – «зевая мы» - «прозёвываем» - «прозябаем» - «обзеваем» - «я зеваю» - поэт воспроизводит состояние духовной спячки, «дремы», «духовного застоя», выявляя пороки своего поколения. «Прозевавшие» у Н.Искренко – это поколение промолчавших, отказавшихся от правды.
Для создания своих стихов поэты-иронисты очень часто используют «чужие слова» и идеологические клише.
Чтение стихотворения Игоря Иртеньева «Выхожу один я на дорогу».
Идеологическое клише Евгения Бунимовича: «Минздрав СССР предупреждает».
Слайд. Концептуальное направление.
Портреты поэтов этого направления. (При помощи гиперссылки можно познакомиться с их краткой биографией.)
Лекция учителя.
Концептуальная поэзия это – широкое направление в новейшей русской поэзии. Её представители – это Д.Пригов, Т.Кибиров, В.Некрасов, Л.Рубинштейн. Концептуализм работает с концептами. Они создают свои стихи путём вторичного использования «общих мест» печати, широкоупотребительных фразеологизмов, пословиц, поговорок, строк популярных песен, которые превратились в расхожие цитаты. Одна из знаменитых фигур – это поэт Лев Рубинштейн, создавший собственный жанр – жанр картотеки. Стихотворения-картотека – это перекличка сотен анонимных и в то же самое время легко опознаваемых «высказываний» о жизни.
Чтение стихотворения «Всюду жизнь» и «Крылатые слова». В чём особенность стихотворения «Крылатые слова»? Это центон, произведение составленное из фрагментов других, «чужих», произведений.
Слайд. Неоавангардное.
Портреты поэтов-неоавангардистов.(При помощи гиперссылки можно познакомиться с их биографией.)
Лекция учителя.
Неоавангардное направление по другому называют «поэзией имиджа». К «поэзии имиджа» относят творческую деятельность «митьков». Основные представители – это В.Шинкарёв, Д.Шагин.
Обогащение культуры митьковским имиджем началась в 1985году, когда 13 художников осознали и назвали себя «митьками», «по имени основателя и классического образца Дмитрия Шагина». Главными атрибутами «митьковства» являются: тельняшки, ватники, борода, любовь к обжорству, весьма скромный лексический запас.
Наиболее употребительные слова и выражения. «Дык», «Ёлки-палки» (разговорная лексика фразеологизмы).
Чтение стихотворения Д.Шагина «Бедный Икарушка» и просмотр рисунков Митьков.
Шинкарёв утверждает, что «движение митьков» развивает и углубляет тип «симпатичного шалопая», а это «может быть, самый наш обаятельный национальный тип».
Слайд . Неоклассическая поэзия.
Портреты поэтов, представителей этого направления.(При помощи гиперссылки можно познакомиться с их биографией.)
Лекция учителя.
Неоклассическая поэзия – это интеллектуальная поэзия, «тёмная» и «трудная». По мнению критика Михаила Эпштейна: «… это не отрицание реализма, а… усложнение самого понятия реальности». Представители этого направления – это О.Седакова, И.Жданов, В.Кривулин, Е.Шварц.
Виктор Кривулин – профессиональный знаток серебряного века, культура которого стала главным объектом его творчества и мерилом подлинной жизни – в своём стихотворении «Объект эксперимента» волшебному, красочному времени Сезанна противопоставляется пустота современного токсикомана, жертвы эксперимента.
Чтение стихотворения «Объект эксперимента».Обратите внимание на знаки препинания и прописные буквы – они отсутствуют почти во всём тексте, создавая ощущение наркотического бреда и появляются лишь в одной строке.
В своих стихах он бежит от мёртвой реальности в живую, духовную сферу искусства.
Беседа по вопросам.
1. Ребята, какую новую информацию вы сегодня получили на уроке? (Учащиеся читают записи, сделанные в тетрадях.) Ответы учащихся подкрепляются открытием слайда «Особенности поэзии».
2. Почему эпиграфом к нашему уроку взяты слова В.К.Кюхельбеккера?
Вывод. Итак, назначение поэзии - помогать человеку становиться человеком. И чтобы выполнить этот высокий долг, сам поэт должен идти по пути героического служения, подчиняться только своему вдохновению, а не земным властям, не корысти, страху или зависти. Им должно двигать только стремление сказать правду. Свободно избрав свой путь, поэт следует по нему, несмотря на непонимание окружающих.
Практическая работа. Тест.
Часть А.Выпишите правильный ответ.
А1. Какая тема является ведущей в современной поэзии?
А) человек и общество;
Б) гармония в природе и душе человека;
В) любовь к родной земле;
А2. Что происходит в поэзии с лирическим героем?
А) чувствует себя счастливым;
Б) страдает от одиночества;
В) имеет чёткую гражданскую позицию;
А3. О чём стихотворение Н.Искренко «Прозевавшиеся»?
А) О любви к родине;
Б) О необходимости воспитывать в человеке чувство прекрасного;
В) О поколении промолчавших, отказавшихся от правды;
А4. Чьи именно “чужие слова” использует в своём творчестве Игорь Иртеньев?
А) Тютчева, Фета, Лермонтова;
Б) Лермонтова, Пушкина, Некрасова;
В) Лермонтова, Есенина, Пастернака;
А5. Какая проблема обсуждается в стихотворении-картотеке Льва Рубинштейна «Всюду жизнь»?
А) Для чего жизнь даётся человеку;
Б) Для чего деньги даются человеку;
В) Для чего любовь даётся человеку;
А6. Какова тема в стихотворении В.Кривулина «Объект эксперимента»?
А) Тема родины;
Б) Тема наркомании;
В) Тема природы;
Част В. Напишите краткий ответ на вопрос.
В1. Определите фигуры речи:
1) Жизнь даётся человеку неспроста…
Жизнь даётся человеку на всю жизнь…
2)…Чтобы душа в пыли не задохнулась
Чтобы у неё причёска не помялась.(Н.Искренко)
3)Ну что же душа? Что ты спишь, как сурок?
Пора исполнять вдохновенья урок.(О.Седакова)
В2. Назовите тропы.
1)Выхожу один я на дорогу
В старомодном ветхом шушуне,…(И.Иртеньев)
2)Минздрав СССР предупреждает:
Всё миновал, молодость прошла.(Е.Бунимович)
3) И мысль колеблется как девочка на шаре
Пока зевая мы и говорим
Прости (Нина Искренко)
Часть С. Выберите и выполните только одно из предложенных ниже заданий.
С1. Что я думаю о новейшей русской поэзии?
С2 . В чём сходство и различие эстетических позиций поэта-ирониста и поэта-концептуалиста?
С3 . Расставьте все необходимые пунктуационные знаки в стихотворении В.Кривулина «Объект эксперимента».
Ответы:
А1.а,А2.в,А3.в,А4.в,А5.а,А6.б;
В1.
1-синтаксический параллелизм;
2-анафора;
3-риторический вопрос;
В2.
1-эпитет;
2-метафора;
3-сравнение;
Список использованной литературы:
- Преподавание литературы в 11 классе. Книга для учителя. М., 2001.
- Русская литература. 11 класс. Ч. 2. Под редакцией М.Г.Ахметзянова. Казань, 2010.
- Семенов А.И., Семенова В.В. Русская литература ХХ века в вопросах и заданиях. М., 2001.
- Шром. Н.И. Новейшая русская литература: 1987-1999. Рига, 2000.
Приложение
Роняет лес все то, что он роняет...
Старик, держась за головной убор,
билеты никому распространяет...
Блестит прямой купеческий пробор
аллеи... Состоявшийся тираж
в любом билете, годном до тех пор,
покуда Богу душу не отдашь,
покуда шепчет, щурясь и наглея,
трефной старик, сжимая локоть ваш:
Россия. Лето. Лотерея.
Е.Бунимович.
рожденный ползать зачем летает?
рожденный ползать летать не может!
рожденный ползать летать не должен
зачем летает?
Рожденный ползать не может ползать
рожденный ползать не хочет ползать
не может больше не хочет больше
вот и летает!
В.Друк
Мелкий дождь идет на нет,
окна смотрят сонно.
Вот и выключили свет
в красной ветке клена.
И внутри ее темно
и, наверно, сыро,
и глядит она в окно,
словно в полость мира.
И глядит она туда,
век не поднимая, –
в отблеск Страшного суда,
в отголосок рая.
В доме шумно и тепло,
жизнь течет простая.
Но трещит по швам стекло,
в ночь перерастая.
Это музыка в бреду
растеряла звуки.
Но кому нести беду,
простирая руки?
И кому искать ответ
и шептать при громе?
Вот и все. Погашен свет.
Стало тихо в доме
И.Жданов
Несчастен,
кто беседует с гостем и думает о завтрашнем деле;
несчастен,
кто делает дело и думает, что он его делает,
а не воздух и луч им водят,
как кисточкой, бабочкой, пчелой;
кто берет аккорд и думает,
каким будет второй, –
несчастен боязливый и скупой.
И еще несчастней,
кто не прощает:
он, безумный, не знает,
как аист ручной из кустов выступает,
как шар золотой
сам собой взлетает
в милое небо над милой землей.
О.Седакова
ВОРОБЕЙ
Тот, кто бился с Иаковом,
станет биться со мной?
Все равно. Я Тебя вызываю
на честный бой.
Я одна. Ты один.
Пролетела мышь, проскрипела мышь.
Гулко дышит ночь. Мы с Тобой,
как русские и Тохтамыш,
по обоим берегам неба.
В боевом порядке легкая кость,
армия тела к бою готова.
Вооруженный зовет Тебя воробей.
Хочешь – первым бей
в живое, горячее, крепче металла,
ведь надо – чтоб куда ударить было,
чтобы жизнь Тебе противостала,
чтоб рука руку схватила.
И отвечу Тебе – клювом, писком ли, чем я,
хоть и мал, хоть и сер.
Человек человеку – так, приключенье.
Боже Сил, для Тебя человек – силомер.
Е.Шварц
- Зевая мы проветриваем дом
Чтобы душа в пыли не задохнулась
Чтоб у неё причёска не помялась
Не рухнул быт налаженный с трудом
Зевая мы идём на компромисс
Чтобы если что сказать что дескать прозевали
Что дескать прозябали в безответственной неволе
В плену у некоторых напряжённых мышц
Чтоб мысль неизречённую спасти
от ложной объективности и хвори
Мы открываем варежку пошире
И раздвигаем локти словно на кресте
И мысль колеблется как девочка на шаре
Пока зевая мы и говорим
Прости
И верим что мы будем прощены
когда организованно зевая
Предстанем пред судом Верховного Трамвая
Повиснув слипнувшись и что-то прищемив
Ты лишь начнёшь я сразу подхвачу
И передам другим как эстафету
Мы обзеваем хором всю планету
придремывая друг у друга на плече
Кто там? Ко мне?
Нет только не сейчас
Я занята Простите Я зеваю.
Н.Искренко
Объект эксперимента
Ну что, объект эксперимента
Морская свинка обезьянка –
Пора любительниц абсента
Затягивается как ранка
Слоями ткани синеватой
Зелёно-голубой прозрачной
Упразднена пивная снятый
Столы развеян дым табачный
Становится бедней и чище
Во чреве русского парижа
Увы, уже не кайфа ищешь
А так, чего-нибудь пожиже
Хотя бы запаха бензина
хотя бы капли клей-момента
Чтобы волшебная картина
(Сезанн. «Любители абсента»)
Сквозь химикаты реставраций
Пройдя – предстала бы стеною
Где пустота где мглы роятся
На месте красочного слоя.
В.Кривулин
Предварительный просмотр:
Чтобы пользоваться предварительным просмотром презентаций создайте себе аккаунт (учетную запись) Google и войдите в него: https://accounts.google.com
Подписи к слайдам:
Эпиграф. Горька судьба поэтов всех племен. Тяжелее всех судьба казнит Россию. В.К.Кюхельбеккер. Новейшая русская поэзия Урок по современной русской литературе Харисова Галина Михайловна - учительница I категории, Сатышевской средней общеобразовательной школы
Основные направления новейшей русской поэзии Ироническое Концептуальное Неоавангардное Неоклассическое
Концепты – готовая установленная форма Клише – шаблонная фраза,речевой штамп Нео – новый Авангард – передовой Обыватель – человек, лишённый общественного кругозора, живущий только мелкими личными интересами Центон – произведение, составленное из фрагментов других, «чужих», произведений Словарная работа
Ироническое Нина Искренко Виктор Коркия Евгений Бунимович А. Еременко Игорь Иртеньев
«Зевая мы проветриваем дом…» Нина Искренко Зевая мы проветриваем дом Чтобы душа в пыли не задохнулась Чтоб у неё причёска не помялась Не рухнул быт налаженный с трудом Зевая мы идём на компромисс Чтобы если что сказать что дескать прозевали Что дескать прозябали в безответственной неволе В плену у некоторых напряжённых мышц Чтоб мысль неизречённую спасти от ложной объективности и хвори Мы открываем варежку пошире И раздвигаем локти словно на кресте И мысль колеблется как девочка на шаре Пока зевая мы и говорим Прости И верим что мы будем прощены когда организованно зевая Предстанем пред судом Верховного Трамвая Повиснув слипнувшись и что-то прищемив Ты лишь начнёшь я сразу подхвачу И передам другим как эстафету Мы обзеваем хором всю планету придремывая друг у друга на плече Кто там? Ко мне? Нет только не сейчас Я занята Простите Я зеваю.
«Выхожу один я на дорогу» Игорь Иртеньев Выхожу один я на дорогу В старомодном ветхом шушуне, Ночь тиха, пустыня внемлет Богу, Впрочем, речь пойдёт не обо мне… Кончался век, двадцатый век, Мело, мело во все пределы, Что характерно, падал снег, Причём, что интересно, белый… Идеологическое клише: Минздрав СССР предупреждает: Все миновалось, молодость прошла…(Е.Бунимович)
Концептуальное Д.Пригов Т.Кибиров В.Некрасов Л.Рубинштейн
«Всюду жизнь» Лев Рубинштейн 1. Так. Начали… 5. Хорошо. Дальше… 23. Замечательно! 25. Прекрасно! 41. Стоп! 104. Стоп! Сначала… 22. Жизнь даётся человеку, чтобы жить, Чтобы мыслить, и страдать и побеждать… 24. Жизнь даётся человеку – вот он и Жить торопится, и чувствовать спешит 6. Жизнь даётся человеку неспроста… 20. Жизнь даётся человеку на всю жизнь…
«Крылатые слова» Вагрич Бахчанян «Чапаев: - А Васька слушает да ест! Наполеон: - В Москву, в Москву, в Москву! Всадник без головы: - Горе от ума. Сизиф: - Кто не работает, тот не ест. Крупская: - С милым рай в шалаше. Павлик Морозов: - Чти отца своего… Эдип: - И матерь свою. Митрофан: - Я знаю только то, что ничего не знаю. Иуда: - Язык родных осин.»
Неоавангардное В.Шинкарёв Д.Шагин
Рисунки Митьков Митьки уже потому победят, что они никого не хотят победить! А у Икарушки бедного Только голые ножки торчат Из холодной зеленой воды… Д.Шагин, поэма «Бедный Икарушка»
Неоклассическое О.Седакова И.Жданов В.Кривулин Е.Шварц
Стихотворение “ Объект эксперимента ” Ну что, объект эксперимента Морская свинка обезьянка – Пора любительниц абсента Затягивается как ранка Слоями ткани синеватой Зелёно-голубой прозрачной Упразднена пивная снятый Столы развеян дым табачный Становится бедней и чище Во чреве русского парижа Увы, уже не кайфа ищешь А так, чего-нибудь пожиже Хотя бы запаха бензина хотя бы капли клей-момента Чтобы волшебная картина (Сезанн. «Любители абсента») Сквозь химикаты реставраций Пройдя – предстала бы стеною Где пустота где мглы роятся На месте красочного слоя. В.Кривулин
Особенности поэзии 1) Используют тонкую игру слов (паронимические созвучия) 2) Использование “ чужого слова ” . 3) Идеологическое клише. 4) Использование реплик СМИ. 5) Использование пословиц, поговорок, фразеологизмов. 6) Отсутствие знаков препинания.
Проверочная работа по теме урока Тесты
Часть А. Выпишите правильный ответ. А1. Какая тема является ведущей в современной поэзии? а) человек и общество; б) гармония в природе и душе человека; в) любовь к родной земле; А2. Что происходит в поэзии с лирическим героем? а) чувствует себя счастливым; б) страдает от одиночества; в) имеет чёткую гражданскую позицию; А3. О чём стихотворение Н.Искренко «Прозевавшиеся»? а) О любви к родине; б) О необходимости воспитывать в человеке чувство прекрасного; в) О поколении промолчавших, отказавшихся от правды; А4. Чьи именно “чужие слова” использует в своём творчестве Игорь Иртеньев? а) Тютчева, Фета, Лермонтова; б) Лермонтова, Пушкина, Некрасова; в) Лермонтова, Есенина, Пастернака; А5. Какая проблема обсуждается в стихотворении-картотеке Льва Рубинштейна «Всюду жизнь»? а) Для чего жизнь даётся человеку; б) Для чего деньги даются человеку; в) Для чего любовь даётся человеку; А6. Какова тема в стихотворении В.Кривулина «Объект эксперимента»? а) Тема родины; б) Тема наркомании; в) Тема природы;
Част В. Напишите краткий ответ на вопрос. В1. Определите фигуры речи: 1) Жизнь даётся человеку неспроста… Жизнь даётся человеку на всю жизнь… 2)…Чтобы душа в пыли не задохнулась Чтобы у неё причёска не помялась.(Н.Искренко) 3) Ну что же душа? Что ты спишь, как сурок? Пора исполнять вдохновенья урок.(О.Седакова) В2. Назовите тропы. 1)Выхожу один я на дорогу В старомодном ветхом шушуне,…(И.Иртеньев) 2)Минздрав СССР предупреждает: Всё миновал, молодость прошла.(Е.Бунимович) 3) И мысль колеблется как девочка на шаре Пока зевая мы и говорим Прости (Нина Искренко)
Часть С. Выберите и выполните только одно из предложенных ниже заданий. С1. Что я думаю о новейшей русской поэзии? С2 . В чём сходство и различие эстетических позиций поэта-ирониста и поэта-концептуалиста? С3 . Расставьте все необходимые пунктуационные знаки в стихотворении В.Кривулина «Объект эксперимента».
Ответы: А1.а, А2.в, А3.в, А4.в, А5.а, А6.б; В1. 1-синтаксический параллелизм; 2-анафора; 3-риторический вопрос; В2. 1-эпитет; 2-метафора; 3-сравнение; Завершить
Поэт. Родилась в 1951 году в городе Петровск Саратовской области. Окончила физический факультет МГУ, работала переводчиком научно-технической литературы. В конце 1980-х входила в состав Клуба "Поэзия" – полуофициального объединения литераторов поколения 30-40-летних. Выпустила три книги стихов (все – 1991). Переводила современную американскую поэзию. Умерла от рака в 1995 г., перед этим составив собрание своих сочинений в 27 частях. Эти части начиная с 1996 г. выходят отдельными сборниками (к 2006 году изданы выпуски 15-27). Нина Искренко
Поэт, драматург. Родился в 1948 г. Закончил Московский авиационный институт. В 1976-90 гг. литсотрудник отдела поэзии журнала "Юность". В конце 1980-х один из основателей Клуба "Поэзия", в 1989 г. президент Союза гуманитариев СССР. Пьесы Коркии с 1988 г. (постановка "паратрагедии" Черный человек, или Я, бедный Сосо Джугашвили" в Студенческом театре МГУ) идут во многих театрах в России и за рубежом. Автор книги стихов "Свободное время" (1988). Живет в Москве. Виктор Коркия
Поэт. Родился в 1954 г. Окончил мехмат МГУ, преподаватель математики в школе, Заслуженный учитель РФ, автор школьных учебников. С начала 90-х также в политике, член Политсовета партии "Яблоко", депутат Московской городской Думы с 1997 г., председатель комиссии по образованию, координатор МГД по вопросам культуры, искусства и образования. С 1970-х участвовал в работе сперва литературной студии МГУ, затем поэтической студии Кирилла Ковальджи; один из основателей (1986) московского Клуба "Поэзия". Участник международных поэтических фестивалей, автор идеи и председатель оргкомитета Биеннале поэтов в Москве(с 1999 г.), редактор-составитель антологии "Les poetes de la nouvelle vague en Russie" (Бельгия, 1994). Первая книга в 1990 г., стихи публиковались во Франции, Бельгии, Швеции, Израиле, Германии, США, Мексике и др. Лауреат премии Москвы в области литературы и искусства, кавалер французского ордена Академических пальмовых ветвей. Евгений Бунимович
Поэт, драматург. Родился в 1948 г. Закончил Московский авиационный институт. В 1976-90 гг. литсотрудник отдела поэзии журнала "Юность". В конце 1980-х один из основателей Клуба "Поэзия", в 1989 г. президент Союза гуманитариев СССР. Пьесы Коркии с 1988 г. (постановка "паратрагедии" "Черный человек, или Я, бедный Сосо Джугашвили" в Студенческом театре МГУ) идут во многих театрах в России и за рубежом. Автор книги стихов "Свободное время" (1988). Живет в Москве. Виктор Коркия
Поэт. Родился в 1950 г. в Алтайском крае. Работал литературным сотрудником в районной газете, каменщиком. В 1970-е гг. учился в Литературном институте, однако диплома не получил. С конца 1970-х активно участвует в неофициальной литературной жизни Москвы, эпизодически публикуется с начала 1980-х, первая книга в 1990 г. Изданы семь книг стихов, в т.ч. капитальные избранные сочинения "Горизонтальная страна" (1999) и "Opus Magnum" (2001); с начала 1990-х с новыми стихами не выступал. Живет в Москве. Александр Ерёменко
Поэт. Родился в 1947 г. Окончил Ленинградский институт киноинженеров. С конца 70-х гг. публикуется как поэт-сатирик. В середине 80-х сближается с кругом неподцензурных авторов, участвует в создании Клуба "Поэзия". Автор 14 книг (с 1989 г.), главный редактор журнала иронической литературы "Магазин". Постоянный участник телевизионных программ "Итого" и "Бесплатный сыр", автор стихотворных фельетонов на злобу дня. Живет в Москве. Игорь Иртеньев
Поэт, эссеист. Родился в 1947 г. Окончил филологический факультет Московского государственного пединститута, работал там же в библиотеке. С середины 1990-х гг. в журналистике, в 1996-2001 гг. обозреватель журнала "Итоги". В середине 70-х создал уникальную форму "стихи на карточках", тексты опубликованы четырьмя книгами. Выпустил также две книги эссеистики (с добавлением и стихотворных текстов). Лауреат Премия Андрея Белого 1999 г. в номинации "Критика и гуманитарные исследования", премии русской эмиграции "Liberty" (2003). Живет в Москве. Лев Рубинштейн
Поэт, прозаик, художник, акционист. Родился в 1940 г. Окончил Строгановское высшее художественно-промышленное училище как скульптор. Участник множества выставок, опубликовал более десятка книг стихов, три книги прозы и эссеистики. Умер в 2007 г. Дмитрий Пригов
Поэт. Родился в 1955 г. Окончил Московский областной педагогический институт. Работал научным сотрудником Института искусствознания. Публикуется с 1988 г., автор 13 книг стихов. Лауреат Пушкинской премии фонда А.Тепфера (1993), премии журналов "Знамя" (1994) и "Арион" (1996), "Анти-Букер" (1997), "Северная Пальмира" (1997). Живет в Москве. Тимур Кибиров
Поэт. Родился в 1934 г. На рубеже 1950-60-х входит (вместе с Яном Сатуновским, Генрихом Сапгиром и др.) в состав "лианозовской школы" поэтов и художников. В советское время опубликовал немногочисленные "детские" стихотворения, печатался на Западе с начала 60-х, на родине с 1989 г. (шесть книг стихов). Один из основоположников современной русской визуальной поэзии. В последнее десятилетие много выступает с критико-публицистическими статьями. Живет в Москве. Всеволод Некрасов
Прозаик, художник. Родился в Ленинграде в 1954 году. Окончил Ленинградский университет имени Жданова, курсы при Ленинградском высшем художественно-промышленном училище имени Мухиной и Институте живописи, скульптуры и архитектуры имени Репина. Один из основателей группы "Митьки". Как художник с конца 1970-х гг. выставлялся в Москве, Рио-де-Жанейро, Вене, Париже, Антверпене, Кельне, Лос-Анджелесе, Нью-Йорке, Берлине и других городах. Автор популярных книг "Митьки", "Максим и Фёдор", "Папуас из Гондураса" и др. Живет в Санкт-Петербурге. Владимир Шинкарёв
Родился в 1957 году в Ленинграде. В 1975 окончил Художественную школу при АХ СССР. В 1984 организовал группу, получившую название "Митьки".Своими учителями считаю мать, художницу Наталью Жилину, отца, художника Владимира Шагина, Александра Арефьева и Рихарда Васми. Выставляюсь с 1976 года на выставках ленинградских неофициальных художников: ТЭВ (Товарищество Экспериментальных Выставок), ТЭИИ (Товарищество Экспериментального Изобразительного Искусства). С 1988 года ряд зарубежных групповых выставок: Париж, Кельн, Антверпен. Лозанна, Вена, Сан-Диего (США), Нью-Йорк, Вашингтон, Рио-де-Жанейро. Работы приобретены многими частными коллекционерами зарубежных стран и Союза, Русским музеем, Музеем истории города (Ленинград), Новосибирским музеем и др. Женат. Воспитываю трех дочерей. Дмитрий Шагин
Поэт, филолог, переводчик, прозаик. Родилась в 1949 г. в Москве. Окончила филологический факультет МГУ и аспирантуру Института славяноведения и балканистики, кандидат филологических наук. Преподает на философском факультете МГУ. Автор шести книг стихов и двухтомного собрания стихов и прозы; изданы также книги в переводах на английский, французский, немецкий, датский, иврит. Публиковала также поэтические переводы (в т.ч. из Рильке, Целана, Клоделя, Элиота), статьи и исследования о русской и европейской поэзии. Лауреат Премии Андрея Белого (1983), Европейской премии поэзии (Рим, 1995), премии имени Владимира Соловьева "Христианские корни Европы" (Ватикан, 1998), премии Солженицына (2003) и др. Доктор теологии honoris causa Европейского гуманитарного университета в Минске. Живет в Москве. Ольга Седакова
Поэт, филолог, переводчик, прозаик. Родилась в 1949 г. в Москве. Окончила филологический факультет МГУ и аспирантуру Института славяноведения и балканистики, кандидат филологических наук. Преподает на философском факультете МГУ. Автор шести книг стихов и двухтомного собрания стихов и прозы; изданы также книги в переводах на английский, французский, немецкий, датский, иврит. Публиковала также поэтические переводы (в т.ч. из Рильке, Целана, Клоделя, Элиота), статьи и исследования о русской и европейской поэзии. Лауреат Премии Андрея Белого (1983), Европейской премии поэзии (Рим, 1995), премии имени Владимира Соловьева "Христианские корни Европы" (Ватикан, 1998), премии Солженицына (2003) и др. Доктор теологии honoris causa Европейского гуманитарного университета в Минске. Живет в Москве. Елена Шварц
Поэт, прозаик, эссеист. Родился в 1944 г. в Ворошиловградской области. Жил в Санкт-Петербурге. Окончил филологический факультет Ленинградского университета. В 70-е гг. – один из крупнейших деятелей российского литературного и культурологического самиздата (журналы "37", "Северная почта" и др.). В начале 90-х гг. член редколлегии журнала "Вестник новой литературы". Первый лауреат Премии Андрея Белого в области поэзии (1978). В 90-е вел обширную литературную и общественную деятельность. Умер 17 марта 2001 г. Виктор Кривулин
Поэт. Родился в 1948 г. в Алтайском крае, был девятым ребенком в семье. После окончания сельскохозяйственного техникума в Барнауле учился в МГУ, затем в Барнаульском пединституте. Первая книга ("Портрет") вышла в 1982 г. и подверглась разносу в советской печати. Лауреат Премии Андрея Белого 1988 г., первый лауреат Премии Аполлона Григорьева Академии русской современной словесности (за сборник стихов "Фоторобот запретного мира", 1997). Живет попеременно на Алтае, в Москве и в Крыму. И.Жданов
Концептуализм, концептуальное искусство это искусство идеи, когда художник создает и демонстрирует не столько художественное произведение, сколько определенную художественную стратегию, концепцию, которая, в принципе, может репрезентироваться любым артефактом или просто артистическим жестом, «акцией». Корни концептуализма - в творчестве ряда авангардистских групп 10-20-х: футуристов, дадаистов, ОБЭРИУ. Классическое произведение концептуализма - «скульптура» Марселя Дюшана «Фонтан» (1917), представляющая собой выставленный на всеобщее обозрение писсуар.
Концептуализм России
В России концептуализм осознается как особое художественное направление и манифестируется в неофициальном искусстве 1970-х. В поэзии концептуализм связан с творчеством Вс. Некрасова, Яна Сатуновского, Д.А.Пригова, Льва Рубинштейна и Андрея Монастырского (Пригов и Рубинштейн позднее образуют своеобразный дуэт, а Монастырский создаст акционную группу «Коллективные действия»), в прозе - В.Сорокина, в изобразительном искусстве - Ильи Кабакова и Эрика Булатова. Используя авангардистское стремление к чистоте и самодостаточности выделенной художественной формы, концептуалисты переводят центральную проблематику в иную плоскость, занимаясь уже не формой самой по себе, а условиями ее возникновения, не столько текстом, сколько контекстом. Вс. Некрасов замечает, что концептуализм правильнее было бы назвать «контекстуализмом». Как следствие, меняются отношения между автором и зрителем. За зрителем предполагается существенно более активная позиция. «Художник мажет по холсту. Зритель смотрит. Художник перестает мазать по холсту и начинает мазать по зрителю» (Кабаков). В художественной практике концептуализм переходит от авторского монологизма к множественности равноправных языков. В результате не автор создает художественный язык, а язык, его функциональное многообразие («речь»)-автора. «Не мы владеем языком, а язык - нами», - этот постмодернистский тезис, явившийся в каком-то смысле результатом общего лингвистического поворота в философии 20 века, нашел свое наиболее непосредственное художественное воплощение именно в концептуализме.
Конкретная поэзия, точно так же объективируя и отчуждая язык, тем не менее, использовала его фактуру, стремясь к своеобразной образности и выразительности. Концептуализм, в предельных случаях, вообще отказывается от создания произведения искусства и, соответственно, от любой имманентной выразительности. Оказавшись в драматичной ситуации отчуждения языка, концептуализм обращается с языком, вернее, с множественностью языков, как с «черным ящиком», неорганической материей. В центре оказывается даже не «элементарное, как фундаментальное» (Вс.Некрасов), а пустой объект. Изображение убрано, осталась одна рамка. Вместо изображения - фикция, симулякр. Центра нет. Художник манипулирует краями, рамкой. Изображение в «альбомах» Кабакова, текст в «каталогах» Л.Рубинштейна и «романах» Сорокина - симулякр, видимость изображения и текста. Это подчеркивается появлением в общем ряду собственно пустых объектов - белого листа в альбоме, не заполненной карточки в каталоге, чистых страниц в книге. У них одна природа - красноречивого молчания. Отчасти тут воспроизводится механизм ритуала, в сакральном пространстве которого все действия перекодируются. Только в роли сакрального означаемого в данном случае выступает тоже пустой объект. Серийная техника Кабакова, Рубинштейна, Сорокина, Монастырского и группы «Коллективные действия» - предел художественной редукции, квинтэссенция минимализма. Причем малые формы тут уже не годятся.
Беря пустые объекты, голые структуры, Кабаков, Рубинштейн и Сорокин накапливают художественный эффект по крупицам, «малыми воздействиями», чисто внешними перестановками, формальными, неструктурными вариациями. Для того чтобы молчание стало красноречивым, требуется довольно громоздкий инструментарий. В советской ситуации в окружающем языковом многообразии, разумеется, преобладал язык коммунистической пропаганды и советской мифологии. Концептуальное искусство, работавшее с этим языком, получило название соцарга («социалистическое искусство»). Первые соцартовские произведения появились в конце 1950-х благодаря творчеству лианозовской группы (см. ). В живописи и графике - у Оскара Рабина, в поэзии -у К.Холина, Г.Сапгира, Вс.Некрасова. В 1970-е эту линию продолжил Пригов - уже в рамках общего концептуалистского движения, получившего название «московской школы концептуализма». В 1980-е для нового поэтического поколения (последнего советского) концептуализм - уже почтенная традиция. Проблема отчужденного языка, чужого слова по-прежнему в центре внимания. Цитатность становится непременным элементом лирического стиха (у так называемых «иронистов» - А.Ерёменко, Е.Бунимовича, В.Коркия), а новые соцартисты - Т.Кибиров и М.Сухотин - порой доводят цитатность до центона (особенно Сухотин.) концептуализм и сегодня оказывает заметное влияние на молодых поэтов и художников.
Слово концептуализм произошло от латинского conceptus, что в переводе означает - понятие.
Поэзия концептуализма. Творчество Д. А. Пригова.
Концептуализм – стилевое течение в русской поэзии 1970 – х – начала 1990 – х гг., с началом «перестроечной» эпохи переставшее быть «подпольным». Его относили к андеграунду – «подземным», «подпольным», неофициальным явлением в искусстве и литературе в доперестроечную эпоху. Со второй половины 80 – х гг. его статус изменился. Авторы: Д. Пригов, Тимур Кибиров, Игорь Иртеньев и др.
Концептуализм (концепт – «идея») вначале заявил о себе не у нас в стране. На Западе так называлось искусство, рассматривающее произведения как способ демонстрации понятий, употребляемых в различных сферах жизни общества.
Концептуалистическое искусство получило бурное развитие именно на советской почве по разным причинам. Но важнейшими были причины общественного, идеологического порядка. У нас в стране К – м предстал как искусство игры обломками идеологии тоталитарного государства. Основные цели концептуалистов: - развенчивание официальной идеологии, соцреализма; - язык для концептуалиста является своеобразным полигоном, где он очищается от обветшалых систем, штампов; - концептуализм предлагает разнообразные модели, формулы, конструкции, которые стимулируют развитие художественной мысли, могут пригодиться в будущем.
Концептуализм – литературное течение, противостоящее официальному искусству соцреализма и государственной идеологии. Это искусство в первую очередь неофициальное, эпатирующее, разбивающее каноны. Основной приём – тотальная ирония. Ирония тем более злая и действенная, что выступала под маской привычных штампов и схем. Причём штамп доводился до абсурда, обнажался полностью и превращался в свою убийственную противоположность. Можно назвать этот приём искусством игры осколками идеологии тоталитарного государства, поскольку авторы – концептуалисты отражала в своих произведениях не действительность, а соцреалистическое идеологическое отражение этой действительности. Смысл таких произведений однозначен, в них нет тайны, они «плоскостные», им свойственна плакатная ясность и чёткость понятий. Демонтажу подлежали все стороны жизни общества. Например, чрезмерная роль общества, общественного в личной жизни. Герой – аскет, несгибаемая личность, которой чуждо проявление человеческой слабости.
Вместе с иронией, тотальным скептицизмом характерной особенностью концептуализма является его язык. Корни концептуализма кроются не только в его противостоянии официальному искусству, но и в стремлении раскрыть богатые возможности языка, в стремлении поиграть словом, обыграть различные собственно языковые стереотипы и столкнуть различные значения слова, тем более что русский язык предоставляет для такой словесной игры богатейшие возможности. Поэтика концептуализма – это поэтика парадоксов, игры словом, сталкивания различных значений слова. Язык концептуализма – это язык сплошных цитат (цитируются известные произведения, лозунги, ситуации и т.д.). Язык для концептуалистов – это своеобразный испытательный полигон, где происходит очищение от штампов. Основным принципом создания концептуалистских текстов стал центон (греч. "лоскутное одеяло"), то есть составление произведений из цитат. Центон – литературный текст (чаще всего стихотворный), полностью составленный из строк разных литературных произведений. В целом язык концептуалистской поэзии – это язык речевых штампов, бытующих к обществе. Это язык масс, толпы, язык заклинаний, язык автоматического говорения человека и средств массовой информации. Поэзия концептуализма строится на диалогах, полилогах или таких монологах, которые произносятся коллективно, массово. Одной из характерных черт концептуализма является отсутствие лирического героя, обычно присутствующего в лирических текстах. В концептуализме прежнего "лирического героя" заменяет нелирический "языковой медиум, транслирующий готовые идеи-концепты".
«Американец- это враг
Болгарин – друг и младший брат»
ВЦСПС трудящихся защищает
Государство – это мы
Демократия – это тоже мы
Европа – не понять, что это
Женщина – это божество
Зефир струит ночной эфир»
«Махроть всея Руси» Махроть - то, что по замыслу поэта должно быть неразрывно связано с представлением о России. Прежние литературные образы этой сказочной страны остаются на совести их измысливших - будь то «матушка» или «птица-тройка» или даже какой-нибудь осязаемый монстр. Проблемы с пониманием природы Махроти начинаются уже с попытки изъяснить значение самого слова, крутясь вокруг различных толкований термина «махровый», что опять-таки указывает на возникновение Махроти из неких сфер, чуть ли не социальных и политических кругов. Начнем с того, что в слове «махроть» явственно выделяется «махра» - унылый суррогат табака, могущего символизировать всю обширную индустрию российских суррогатов самого разного свойства, особенно расцветшую в период Советской власти. Эта унылая махра становится важным компонентом ожесточенного и безнадежного плевка, которым российский житель испокон веков выражал свое отношение к жизни. И этот плевок, сдобренный махрой, приправленный туберкулезным сгустком («С виду синяя, снутри красная»), сливаясь с мириадами других плевков, падая в благодатную российскую почву, пропитывая ее насквозь, создает некую особую субстанцию, имя которой - Махроть. прием разбавления поэзии прозой
Бывает, утешая плоть,
Сидишь и кушаешь лечо
А глядь - на тарелке не харчо
А беспросветная махроть
Махроть постоянно «лезет».
Огонь небесный и Махроть
Плывут над нашим полушарьем…
Прозаические Отрывки вставлены в поэму дабы предотвратить излишне традиционное ее восприятие. Автор знает, что Махроти ни к чему праздновать победу - ведь воевать ей не с кем. Ее триумф не нуждается в одах, ее торжество перманентно и незыблемо - торжество хозяина, а не завоевателя:
Вот она вещая, жизнь настоящая
Именем Бога Махроть
Всея Руси
Пригова с его заявлениями о «праве каждого читать на любом уровне», демонстративным упрощением литературной формы и ориентацией на «актуальные» бытовые и общественные темы.
Родился 5 ноября 1940 года в семье интеллигентов: отец - инженер, мать - пианистка. По окончании средней школы работал некоторое время на заводе слесарем. Потом учился в Московском высшем художественно-промышленном училище им. Строганова (1959-1966). По образованию скульптор. В 1986 году после одного из уличных выступлений был принудительно направлен на лечение в психиатрическую клинику, откуда его освободили благодаря вмешательству известных деятелей культуры внутри и вне страны. Пригов является, наряду с Ильей Кабаковым, Всеволодом Некрасовым, Львом Рубинштейном, Франциско Инфантэ, Владимиром Сорокиным одним из основателей и идеологов русского концептуального искусства, или, в определении арт-критика и философа Бориса Гройса, московского романтического концептуализма (как в его литературном, так и в изобразительном ответвлениях). Концептуализм – направление в искусстве, придающее приоритетное значение не качеству исполнения произведения, а смысловой оснащенности и новизне его концепции, или концепта.
Одним из постоянных индивидуальных элементов имиджа Пригова является его литературное имя – Дмитрий Александрович (в какие-то периоды – Дмитрий Алексаныч) Пригов, в котором "по определению" обязательно употребление отчества. Налицо совершенно прозрачная ассоциация с традиционным произношением имени Пушкина – Александр Сергеевич. Так, в начале 1990-х Пригов сделал самиздатское издание пушкинского романа "Евгений Онегин", заменив в нём все прилагательные на эмоционально окрашенные эпитеты "безумный" и "неземной", и утверждал, что произвел "лермонтизацию Пушкина": "ясно, что традиция Лермонтова победила в русской литературе, хоть все клянутся Пушкиным". Сам же Пригов называл себя не поэтом, а автором текстов, Поэзия Пригова всегда узнаваема - это короткие стихотворения, чаще всего начинающиеся правильным метром, но к середине стиха ритм сбивается, становясь почти прозой, и может закончиться на этом или же снова вернуться к прежнему метру. Типична для Пригова маленькая дописка в конце стиха, обычно слово, «не вместившееся» в строку, который в шутку прозвали «приговский хвостик». Хорошо известен постулат Пригова-концептуалиста: «Поэзия – это то, что условились называть поэзией».
(Д. А. ПРИГОВ, Л. РУБИНШТЕЙН. Т. КИБИРОВ)
Концептуализм приходит в литературу из изобразительного искусства. Зачинателями этого направления в конце 1960 - начале 1970-х годов стали художники Э. Булатов, О. Васильев, И. Кабаков, Б. Орлов, Л. Соков, Д. Пригов (который в одном лице совместил изобразительный и литературный концептуализм) и целый ряд других. Ранними литературными версиями концептуализма были произведения поэтов-"лианозовцев" (см. о них выше - в кн. 1). По определению Бориса Гройса, одного из первых исследователей русского концептуализма (его статья "Московский романтический концептуализм" была опубликована в 1979 году в парижском журнале "А Я"*225): концептуальное искусство демонстрирует не изолированное произведение, а представляет собой художественный анализ того социального и культурного контекста, благодаря которому любой объект может приобрести эстетический статус (одно из первых произведений концептуализма "Фонтан" (1919) Мориса Дюшана - писсуар, выставленный в музее). Илья Кабаков уточняет особенности русской версии концептуализма. В западном концептуализме действует принцип "одно вместо другого": либо художественная "вещь" заменяется на другую вещь, или даже на словесное описание, на идею "вещи"; либо разрушается традиционное "место обитания" искусства - событие искусства выносится из музея или галереи в самые неподходящие пространства. В русском концептуализме вещь заменяется не на другую вещь и даже не на описание, имеющее какой-то конкретный смысл, а на пустоту из-за тотального обесценивания реальности (как "вещной", так и словесной), превратившейся в свалку симулякров. Когда на картине Эрика Булатова горизонт заслонен советским лозунгом типа "Коммунизм победит", то это не замещает природный горизонт на его идеологический эквивалент. Советский лозунг уже давно стал бессмысленным, ни к чему реальному не отсылающим, и потому он воплощает метафизическую пустоту - отрицательную реальность. Илья Кабаков пишет: "Вот это соприкосновение, близость, смежность, касание, вообще всякий контакт с пустотой и составляет, как нам кажется, основную особенность русского концептуализма"*226.
Михаил Эпштейн, продолжая мысль Ильи Кабакова, определяет русский концептуализм как "оборотную сторону "идеала" (соцреалистического в первую очередь. - Авт.), совершенно выморочного и умерщвляющего все живое, но сумевшего обмануть столько людей, что хочется лишний раз убедиться в его неподлинности"*227. В отличие от авангардистского "остранения", разрушающего автоматизм восприятия и показывающего привычное как неожиданное, концептуализм, по мнению М. Эпштейна, в качестве основного приема использует устранение - утрируя автоматическое восприятие стереотипов и клишированных идей, он "стирает" всякую "идейность", оставляя в итоге "значимое зияние, просветленную пустоту": "Вот почему в концептуализме есть нечто родственное буддизму или дзен-буддизму: некая реальность обнаруживает свою иллюзорность, призрачность и уступает место восприятию самой пустоты. Концептуализм - царство разнообразно поданных мнимостей, мелко надоедливых пустяков, за которыми открывается одна большая притягивающая пустота"*228.
Описывая поэтику литературного концептуализма, И. Е. Васильев выделяет следующие наиболее важные компоненты:
"главным героем литературного концептуализма. . . выступает сам язык, его метаморфозы". Это не обязательно советский идеологический язык, но самые разнообразные властные, т. е. авторитетные, общезначимые, общепринятые структуры сознания, оформившиеся в "окаменелых" языковых формах;
"произведениям концептуалистов присуща метатекстовость, т. е. направленность текста на самого себя. Это либо рефлексия по поводу собственного создания, либо теоретизация художественного строя, наукообразие в подаче материала";
"автор деиндивидуализируется, избегает способа прямого высказывания (т. е. лирического самораскрытия и исповедальность), собственно личных оценок, серьезного и ответственного слова. Он говорит опосредованно, заменяя свой голос чужими голосами, цитатами, мнениями других людей. Традиционной роли творца, собственной фантазией порождающего произведение как целостный мир и суждение о жизни, концептуалисты предпочитают положение непричастности к изображенному и как бы текстовой вненаходимости"*229.
Концептуализм во многом наследует такому направлению русского авангарда, как ОБЭРИУ. Однако в рамках этой стратегии вырастают достаточно разнообразные индивидуальные художественные системы Д. А. Пригова, Льва Рубинштейна и Тимура Кибирова. Обратившись к анализу их творчества, сосредоточим внимание на содержательных аспектах концептуализма, на том, какие новые возможности миропонимания открываются благодаря этой поэтике.
Сам Дмитрий Александрович Пригов (р. 1940) и писавшие о нем критики*230 неизменно подчеркивают, что центральной особенностью его эстетики является создание имиджей авторского сознания - неких квазиавторов, авторских масок, концентрированно воплощающих наиболее популярные архетипы русской культуры, или точнее, русского и советского культурного мифа. Как отмечает М. Айзенберг: "Это не традиционное пародирование, скорее, чисто концептуальная методика авторского раздваивания и вживания в чужое авторство. Все идеологические тенденции доводятся до конца, до упора - до абсурда"*231.
Каждый авторский имидж Пригов реализует в огромном количестве текстов (к 2000 году он планировал написать 20 000 только поэтических текстов), собранных в "авторские" сборники*232. Андрей Зорин так интерпретирует приговский "метод": "Он сверхпоэт или метапоэт. . . <. . . > Трудно себе представить более масштабный замысел, чем попытка воплотиться во все звучащие в культуре, в языке эйдосы, маски или имиджи, как называет это сам Пригов, причем воплотиться, не утрачивая собственной личности и единства судьбы" *233.
Читая собрания текстов Пригова, написанных им в разные периоды и для разных сборников, невозможно отделаться от впечатления, что различия между масочными субъектами в этих текстах минимальны - в сущности, перед нами единый образ сознания, явленный в многообразии жанровых, эмоциональных тематических и прочих вариантов. Разумеется, этот образ сознания не тождествен сознанию поэта Пригова - это созданный им концепт, инвариантный миф русской культурной традиции, пропущенной через 70 лет жизни "совка". Этот миф, безусловно, не сводится к критике советской идеологии и ментальности, но включает их в куда более широкий культурный контекст. Сам Пригов подчеркивает не столько социальный, сколько сугубо философский пафос своего творчества: "Мне кажется, что своим способом в жизни, в искусстве я и учу. Я учу двум вещам. Во-первых, принимать все языковые и поведенческие модели как языковые, а не как метафизические. [Во-вторых] Я являю то, что искусство и должно являть, - свободу. Причем не "свободу от", а абсолютно анархическую, опасную свободу. Я думаю, что человек должен видеть ее перед собой и реализовывать в своей частной жизни"*234.
Стержнем созданного Приговым "образа автора" становится динамичное взаимодействие между двумя полярными архетипами русской культуры, в равной мере авторитетными и священными, - между "маленьким человеком" и "великим русским поэтом". Парадоксальность приговского подхода видится в том, что он соединил эти архетипы в новом конфликтном единстве: великий русский поэт у него оказывается маленьким человеком, а маленький человек - " великим русским поэтом.
Эта двойственность объясняет постоянные стилевые и смысловые перепады, ставшие эмблемой приговской поэтики.
Маленький человек, даже пребывая в приличествующем этому образу положении "униженного и оскорбленного", не забывает о своем подлинном статусе "великого русского поэта" и потому переполнен сознанием духовного превосходства над толпой и требует к себе соответствующего отношения:
В полуфабрикатах достал я азу
И в сумке домой аккуратно несу
А из-за прилавка совсем не таяся
С огромным куском незаконного мяса
Выходит какая-то старая б. . . дь
Кусок-то огромный - аж не приподнять
Ну ладно б еще в магазине служила
Понятно - имеет права, заслужила
А то ведь чужая ведь и некрасивая
А я ведь поэт! Я ведь гордость России я!
Полдня простоял меж чужими людьми
А счастье живет вот с такими б. . . ми.
Низовое слово, полуграмотность конструкций, примитивность рифмы - все это вступает в противоречие с тезисом о поэтическом величии автора, но зато полностью согласуется с архетипом маленького человека. Явление великого русского поэта в образе маленького человека - в соответствии с русской традицией - демонстрирует, с одной стороны, близость поэта к "народу", а с другой - "величие простых сердец". Комизм возникает из-за совмещения и взаимного освещения этих священных архетипов.
Противоположный пример - может быть, самое известное стихотворение Пригова "Куликово". Здесь на первом плане фигура Поэта, от Слова которого зависит ход истории. Поэт равен Богу, и это ему предстоит решить, кто победит на Куликовом поле: татары или русские ("Пусть будет все, как я представил"). Но аргументы, предъявляемые Поэтом в пользу тех или других, это аргументы "маленького человека" - т. е. , в сущности, отсутствие каких бы то ни было аргументов, смысловая пустота:
А все ж татары поприятней
И имена их поприятней
Да и повадка поприятней
Хоть русские и поопрятней
А все ж татары поприятней
Так пусть татары победят.
В конечном счете "маленький человек" побеждает Поэта, и в финале стихотворения выясняется, что от Поэта ничего, собственно, не зависит: "А впрочем - завтра будет видно", - отмахивается он от дальнейших прогнозов.
Но Пригов не только методично соединяет архетипы Поэта и маленького человека, единство его поэтического мира зиждется на взаимной обусловленности этих полярных моделей культурного сознания и поведения.
Наиболее "чисто" архетип "маленького человека" реализован Приговым в таких стихотворениях, как "Веник сломан, не фурычит", "Килограмм салата рыбного", "Я с домашней борюсь энтропией", "Вот я курицу зажарю", "Вот я котлеточку зажарю" "За тортом шел я как-то утром", "Вот устроил постирушку", "На счетчике своем я цифру обнаружил", "Банальное рассуждение на тему свободы". На первый взгляд, это неопримитивистские зарисовки повседневной жизни с ее скромными радостями и горестями. Однако на самом деле все эти и другие стихи этого типа основаны на мифологическом конфликте - "маленький человек" Пригова чувствует себя осажденным силами хаоса, которые в любой момент могут нарушить хрупкий баланс его существования: "Вся жизнь исполнена опасностей/ Средь мелких повседневных частностей"; "Судьба во всем здесь дышит явно". Цифра на электросчетчике вселяет мистический ужас: "исправно, вроде, по счетам плачу/ А тут такое выплывает - что и не расплатиться/ Вовек". Всякая радость может оказаться последней ("В последний раз, друзья, гуляю/ Под душем с теплою водой/ А завтра может быть решетка. . . "), потому что "смерть вся здесь вокруг", а жизнь протекает на краю жуткой бездны, "в явственном соседстве с каким-то ужасом бесовьим", который остро ощущают маленькие дети и "маленький человек".
"Одна великая потьма Египетская", "Махроть всея Руси" - такие имена дает Пригов метафизическому хаосу. И именно образы хаоса формируют пространственно-временные координаты того мира, в котором обитают его "авторы":
Что-то воздух какой-то кривой
Так вот выйдешь в одном направленье
А уходишь в другом направленье
Да и не возвратишься домой
А, бывает, вернешься - Бог мой
Что-то дом уж какой-то кривой
И в каком-то другом направленьи
Направлен.
Этот хронотоп отчетливо напоминает фантасмагорический хронотоп "Москвы - Петушков". Как и у Ерофеева, у Пригова хаос размыкает повседневный мир для дьявольских стихий, населяет его фантастическими монстрами: "Эко чудище страшно-огромное/ На большую дорогу повылезло/ Хвост огромный мясной повскинуло/ И меня дожидается, а я с работы иду". И стратегия поведения "маленького человека" оказывается исполненной стоического мужества: "Накормить вот сперва надо сына/ Ну, а после уж их замечать/ Чудищ".
Хаос окружает "маленького человека" ежечасно, повсеместно, и именно с ним в своем домашнем быту он ведет неустанный бой:
Я с домашней борюсь энтропией
Как источник энергьи божественной
Незаметные силы слепые
Побеждаю в борьбе неторжественной
В день посуду помою я трижды
Пол помою-протру повсеместно
Мира смысл и структуру я зиждю
На пустом вот казалось бы месте.
В этих стихах "высокий" лексический ряд демонстративно сближает повседневные хлопоты "маленького человека" с миссией Поэта, творящего из хаоса - гармонию, смысл, порядок. "Маленький человек" становится мерилом поэтической мудрости, заключающейся в умении принять мир, несмотря на хаос, и испытывать счастье вопреки окружающему хаосу: "Что не нравится - я просто отменяю/ А что нравится - оно вокруг и есть" ("Я всю жизнь провел в мытье посуды").
Поэт же у Пригова - это именно "великий русский поэт", то есть "Пушкин сегодня". Приговский "маленький человек", осознавший себя Поэтом, понимает, что "я тот самый Пушкин и есть": "мои современники должны меня больше, чем Пушкина любить/ Я пишу о том, что с ними происходит, или происходило, или произойдет - им каждый факт знаком/ И говорю им это понятным нашим общим языком". С поразительной культурологической интуицией Пригов деконструировал российское представление о поэте как воплощении высшей власти, как носителе божественного знания и искупителе национальных грехов: "Пушкин, который певец/ Пожалуй скорее, что бог плодородья/ И стад охранитель, и народа отец". Представление это, как убеждает Пригов, не имеет ничего общего с реальным творчеством того или иного "великого русского поэта", это безличный миф, в сущности, противоположный художественному творчеству, всегда индивидуальному, всегда ориентированному на свободу. Вот почему приговский поэт, прославляя Пушкина, предлагает уничтожить пушкинские стихи: "Ведь образ они принижают его". Оказывается, что наиболее точно культурному мифу о великом русском поэте соответствует именно "маленький человек", полностью лишенный индивидуальности.
В соответствии с русской традицией Поэт у Пригова выступает как равный собеседник Бога: "Мне только бы с Небесной Силой/ На тему жизни переговорить. . . " Бог следит за каждым шагом Поэта и по-родственному заботится о нем: "Бог наклонится и спросит:/ Что, родимый, подустал? - / Да нет, ничего". Обидчики Поэта ответят перед Богом: "когда вы меня здесь заарестуете/ Это очень здесь даже легко/ За меня перед Богом ответите". Бог наделяет Поэта особыми полномочиями, возвышая его над коллегами. Особые полномочия Поэта определяются тем, что Бог его соавтор: "Неужели сам все написал ты? - / - Что ты, что ты - с помощью Твоей! - / - Ну то-то же". Зато и Поэт вправе осерчать на Бога, если тот слишком докучает ему своим вниманием:
Вот он ходит по пятам
Только лишь прилягу на ночь
Он мне: Дмитрий Алексаныч
Скажет сверху: - Как ты там?
Хорошо - отвечу в гневе
Знаешь, кто я? Что хочу?
Даже знать я не хочу!
Ты сиди себе на небе
И делай свое дело
Правда, при ближайшем рассмотрении божественные полномочия Поэта ограничены возможностями "маленького человека". Действительно, как божество он выступает по отношению к разного рода "зверью" и, главным образом, тараканам (цикл "Тараканомахия"). Подобно Богу, он решает жить или не жить "малым сим", все их существование посвящено служению Ему (монолог курицы: "Ведь вот ведь - я совсем невкусная!/ Ведь это неудобно есть/ Коль Дмитрий Алексаныч съесть меня надумает"). И в конечном счете все они, докучая, на самом деле любят Его:
Что же это, твою мать
Бью их, жгу их неустанно
Объявилися опять
Те же самы тараканы
Без вниманья, что их губят
Господи! - неужто ль любят
В первый раз ведь так
Нету слез!
Именно божественная власть над "зверьем" позволяет Дмитрию Алексанычу описывать себя как сверхзверя: он лиса и сова одновременно ("Он через левое плечо"), как соединенье оленя, совы, кота и медведя. О его суперсиле свидетельствует "нечеловечий запах ног" и способность к разрушительному буйству: "Что-то /крови захотелось/ Дай кого-нибудь убью. . . "
Но беспредельная божественная власть Поэта не распространяется на его собственное тело. Тело откровенно бунтует против власти Поэта: "Вот что-то левое плечо/ Живет совсем меня отдельно/ То ему это горячо/ То ему это запредельно/ А то вдруг вскочит и бежать/ Постой, подлец! внемли и вижди/ Я тебе Бог на время жизни/ А он в ответ: Едрена мать/ мне бог". Бунт тела осмысляется Поэтом как агрессия хаоса, перед которой он - несмотря на поддержку Небесной Силы - полностью беззащитен. "Смерть словно зернышко сидит/ промежду пальцев руки левой". "Зуб, как струя вновь обнажившегося ада. . . Вплоть до небесного Кремля". Телесность лишает Поэта права на знание последней и абсолютной истины: "Да и как бы человек что-то окончательное узнал/ Когда и самый интеллигентный, даже балерина/ извините за выражение, носит внутри себя, / в буквальном смысле, кал". Именно зависимость от жизни тела (хаотичной, несущей разрушение, непредсказуемой и опасной) лишает Поэта дарованной ему Богом высшей свободы. Тело напоминает Поэту о том, что он всего лишь маленький человек, со всех сторон - и даже изнутри! - осажденный силами хаоса. И Бог не способен защитить его от "внутренних частей коварства", поскольку это Он приковал человека к телу.
Вот почему приговский Поэт припадает к Власти как к последней защите от сил хаоса. Поза "государственного поэта" - советской версии "великого русского поэта" - на самом деле метафизически предопределена страхом "маленького человека", которого и Бог не может спасти от агрессии хаоса. А власть может.
Безусловно, самым ярким воплощением Власти в поэзии Пригова стал Милиционер. Б. Гройс считает, что в известном цикле стихов о милиционере "Пригов, по существу, отождествляет власть поэтического слова с государственной властью или, точнее, играет с возможностью такого отождествления"*235. А. Зорин сравнивает приговского Милиционера с мифологическим культурным героем, "восстанавливающим поруганные гармонии и порядок бытия"*236:
Вот придет водопроводчик
И испортит унитаз
Газовщик испортит газ
Электричество - электрик
Но придет Милицанер
Скажет им: Не баловаться!
Показательно, что в качестве представителя государства приговский герой выбирает не Вождя, не Героя, а именно "Милицанера" - самого низового, т. е. самого близкого к "маленькому человеку" представителя власти. Приговский поэт смотрит на богоподобного, всевидящего Милицанера снизу вверх. Милицанер выше поэта - он не только общается с богами ("По рации своей притом/ Переговаривается он/ Не знаю с кем - наверно с Богом"), он неуязвим для сил хаоса, поскольку он и есть Порядок: "А я есть правильность на этом свете".
Милицанер же отвечал как власть
Имущий: ты убить меня не можешь
Плоть поразишь, порвешь мундир и кожу
Но образ мой мощней, чем твоя страсть.
Могущество Милицанера определяется тем, что он принадлежит создаваемой Властью метафизической реальности чистых идей, где торжествует Порядок, где нет места хаосу. Он мифологический медиатор, представляющий высшую реальность в несовершенном хаотичном мире, где "прописан" маленький человек. Существо Власти, по Пригову, именно в том и состоит, что она наделяет метафизической реальностью языковые формулы, иллюзорные представления об идеале, абсолютной гармонии и порядке.
Неважно, что надой записанный
Реальному надою не ровня
Все что записано - на небесах записано
И если сбудется не через два-три дня
То через сколько лет там сбудется
И в высшем смысле уж сбылось
И в низшем смысле все забудется
Да и уже почти забылось.
Приговский Поэт стремится стать голосом Власти и тем самым перенести себя в эту верховную метафизическую область порядка. Это опять-таки реальность мифа - но мифа героического. Здесь все величественно, совершенно и прекрасно: "Течет красавица Ока/ Среди красавицы Калуги/ Народ-красавец ноги-руки/ Под солнцем греет здесь с утра". Здесь разыгрывается былинная битва между двумя братьями ДОСААФом и ОСОАВИАХИМом. Здесь обитают Сталин-тигр, лебедь-Ворошилов, ворон-Берия, и "страна моя - невеста вечного доверия". Здесь торжествует всеобщая причинно-следственная связь: вот Петр Первый "своего сыночечка. . . мучил что есть мочи сам", а тот "через двести страшных лет Павликом Морозовым отмстил". Здесь нет и не может быть неоправданных жертв - всякая жертва оправдана участием жертв в создании героического мифа, и даже погибшие спасены, ибо "стали соавторами знаменитого всенародного подвига, история запомнила их". Здесь нет разницы между жизнью и смертью, тем более что и мертвые вожди все равно "живее всех живых". Здесь торжествует всеобщая любовь, воплощающая предельную полному бытия:
Сталин нас любил
Без ласки его почти женской
Жестокости его мужской
Мы скоро скуки от блаженства
Как какой-нибудь мериканец
Не сможем отличить с тобой.
Если в созданной Богом реальности "маленький человек" окружен хаосом, то в метафизической реальности "вечного социализма" его со всех сторон обступает Народ - платоновская "идея", недоступная для логического понимания, но безусловно несущая благость причастному к ней: "Кто не народ - не то чтобы урод/ Но он ублюдок в высшем смысле/ А кто народ - не то чтобы народ/ Но он народа выраженье/ Что не укажешь точно - вот народ/ Но скажешь точно - есть народ. И точка"; "народ с одной понятен стороны/ С другой же стороны он непонятен. . . <. . . > А ты ему с любой понятен стороны/ Или с любой ему ты непонятен/ Ты окружен - и у тебя нет стороны. . . " Запутанность этих и подобных построений о народе не только пародирует известный идеологический постулат об изначальной и извечной правоте народа, но и выражает мучительную коллизию "маленького человека", который как бы представляет народ, но на самом деле чувствует свою к нему непринадлежность, поскольку народ - категория из метафизического мира высшего порядка, принадлежать к этому миру может только государственный поэт - да и то, так сказать, в процессе говорения.
Приговский "государственный поэт" - это высшая форма существования "маленького человека". Голос "маленького человека" с его косноязычием и примитивизмом, который постоянно слышится в сочинениях "государственного поэта", буквализирует врытую логику Власти и тем самым остраняет утопию абсолютной гармонии.
Но дело не только в этом: переместившись в область высшего порядка, "маленький человек" лишается последнего, что придало ему если не индивидуальность, то некое обаяние - его домашности, привязанности к сыночку, курочке, котлеточке. Конфетная реальность его существования окончательно замещена абстрактными словами, безвоздушным пространством симулякров. В этом смысле приобщенность к языковой утопии Власти достигается ценой окончательного обезличивания и опустошения жизни "маленького человека".
Приговская критика советского идеологического языка на самом деле оказывается критикой любых попыток построить идеальный план существования религиозных, мифологических, идеологических, литературных.
Парадоксальным образом - по принципу "от противного" - Пригов утверждает невозможность интеллектуального и духовного упорядочивания реальности, тщетность всех и всяческих попыток одолеть хаос жизни путем создания идеальных конструкций в сознании, в языке, в культуре. С этой точки зрения весь предшествующий и настоящий культурный опыт есть опыт пустоты, опыт бездны, над которой непрерывно строятся какие-то воздушные мосты, ошибочно принимаемые за реальность. Сам Пригов так говорит об этом: "Для меня самого это, конечно, реализация некоего архетипа русского сознания, ощущения стояния над пропастью, которую надо быстро чем-то закидать. Это валовое производство. Такое катастрофическое сознание: закидываешь и возникает отдача - пока ты кидаешь, обратной реактивной силой ты держишься над пропастью. Как только ты перестал ее забрасывать, ты сам туда проваливаешься. Это ощущение чисто экзистенциальное"*237.
Чем закидать бездну? Конечно же, стихами. Отличие же поэзии Пригова от всех других попыток подобного "закидывания" состоит в том, что каждый его текст как раз и говорит о бесплодности подобной операции.
Но Пригов-то держится на весу. Наверное потому, что через отрицание он тоже строит свой воздушный мост. Свое представление об идеале. Ведь если все попытки упорядочить мир бесплодны, следовательно, самой честной позицией будет падение в бездну - иначе говоря, открытость хаосу, от которого тщетно пытается заслониться словесными конструкциями приговский "маленький поэт" - "великий русский поэт". Возможно, это и есть та "анархическая свобода", которой обучают стихи Пригова.
Нам всем грозит свобода
Свобода без конца
Без выхода, без входа
Без матери-отца
Посередине Руси
За весь прошедший век
И я ее страшуся
Как честный человек.
Трудно отделаться от впечатления, что в этом стихотворений голос приговского героя звучит в унисон с голосом саого поэта.