Гениальный офтальмолог Святослав Фёдоров и его Ирэн: любовь, которая началась с визита к врачу. Прогулка с ирэн федоровой Увлечения и образ жизни
Изменить размер текста: A A
(Окончание. Начало в номерах от и 19 февраля .)
В первых частях рассказывалось о событиях, предшествовавших гибели С. Федорова и «войне» из-за его наследства, разгоревшейся после его смерти. Противоборствующие стороны - вдова академика и сотрудники его института. Теперь на сцену выходят новые действующие лица...
«Сестры Федоровы» не желают друг друга знать
Эта фотография - очередной миф, никакой семейной идиллии у Федоровых не было. Отношений с бывшими женами Федоров не поддерживал, родные дочки от первых двух браков Святослава Николаевича Ирина и Ольга одинаково ревниво относились как друг к другу, так и к сводным сестрам - дочерям Ирэн Ефимовны от первого брака Элине и Юлии, а уж тем более к ней самой, видя в ней основную преграду на пути к отцовской любви. За полгода до смерти главы семейства Ирэн Ефимовна собрала всех дочек в Протасове и пригласила фотографа, чтобы в Историю они вошли дружными и веселыми. Да тут вылезла на свет Божий история с наследством, и миф рухнул.
Думал ли Федоров, подписывая в 1996 году завещание, согласно которому все его имущество передается жене, что он таким образом лишает наследства своих родных детей? Скорее всего, он подмахнул этот лист бездумно. Хотя за два дня до смерти и говорил в интервью: «Я считаю, что они должны вкалывать сами. Три дочери - офтальмологи, одна - переводчица, все работают. Это главное, что я им оставлю. Отдать им деньги в банке, значит, сделать лентяями и сибаритами. Да пошли они к чертовой матери, эти дети...»
Позиция уважаема, но явно несправедлива, особенно если знать, что «эти дети» в одиночку воспитывают своих детей. В чем «сестры Федоровы» и похожи, так это в том, что все четверо одинаково несчастливы в браке. На фоне такого мужчины, как Святослав Федоров, все остальные проигрывали.
Насчет «сестер Федоровых» мы не оговорились - после смерти академика выяснилось, что дочери Ирэн Ефимовны в 35 лет неожиданно сменили отчества и фамилии и дружно стали Святославнами Федоровыми. «У него были очень хорошие отношения с моими девочками, потому что он их воспитывал. А Ирина с Ольгой были приходящие», - объясняла логику этой своей инициативы Ирэн Ефимовна. «Да мы вместе с ним никогда и не жили!» - удивилась Юлия Святославна, когда мы попросили ее рассказать о Федорове глазами ребенка.
«Приходящая» Ольга - родная дочь Федорова - с завещанием смирилась, а «приходящая» Ирина (тоже родная), похожая на отца как внешностью, так и характером, третий год борется за свои права в суде, пытаясь доказать, что подпись Федорова подделали. Два частных центра экспертных исследований подтверждают ее подозрения, экспертиза же Министерства юстиции настаивает на обратном. В проведении комплексной комиссионной почерковедческой экспертизы суд по непонятным причинам отказывает. Сотрудники МНТК «Микрохирургия глаза», затаив дыхание, следят за этой войной из окопов. Каково звучит?! Институт Федорова, в котором работают две его родные дочери, воюет с Фондом Федорова, которым управляют его вдова и падчерицы...
В только что выпущенной Фондом содействия развитию передовых медицинских технологий имени С. Н. Федорова книжке нет ни одной фотографии родных федоровских дочек и внучек.
А из кабинета-музея демонстративно убраны портреты вдовы.
И война эта, похоже, будет вечной, потому что каждая из этих женщин борется не за наследство, а за историю своей любви.
История первая. Ирина - родная дочь от первого брака
Причиной распада нашей с отцом семьи была моя мама Лилия Федоровна. Человек с жутким советским воспитанием, она совершенно не могла понять, что у такого мужчины, как отец, могут быть романы на стороне, которые для него не значат ровным счетом ничего. Он не мог ей этого объяснить, потому что был воспитан так же и тоже думал, что совершает грех. Когда мама услышала про его первый роман, был жутчайший скандал, даже приезжали его родители... О романе с Еленой Леоновной, его следующей женой, мама узнала из незапечатанного письма, которое лежало в посылке с фруктами. Там было написано: «Славочка, как я счастлива, что ты наконец все сказал Лиле и что она не против развода...» И когда он пришел домой, она больше не стала ничего обсуждать и собрала чемоданы.
Мне было 12 лет, я говорила ему, что это подло. Он пытался объяснить: понимаешь, ты приходишь домой, никакого преступления вроде не совершал, а тебя там ожидают с автоматом Калашникова ... Я всего не понимала, но очень его любила - он был веселый, человечный, простой. А мама... очень правильной.
Я была его любимой дочерью и, наверное, единственным человеком в жизни, которого он действительно любил, мы абсолютно похожи по характеру и внешне. Если хотите, наша любовь была на животном уровне генов. Но я сильнее - я никогда бы никому не позволила так себя подчинить. Я, кстати, была официальной причиной его следующего развода - вторая жена не позволяла ему общаться с дочерью от первого брака. Мы встречались по-шпионски на каких-то углах, ходили к друзьям, и он им говорил: «Вы только не говорите Лене , что я был у вас с Иришкой».
Что касается младшей сестры, отношение к ней у меня всегда было опекунским. Когда отец женился в третий раз, Ольгу перестали к нему допускать прикормленные Ирэн Ефимовной секретарши. Она приходила ко мне и плакала. Мне было ее жалко, я думала: какое счастье, что я - первая дочь и что я еще застала тот период, когда отец был Великим Человеком!
Деньгами в его новой семье тоже распоряжалась Ирэн. Однажды была интересная ситуация: мы с дочкой были у него в гостях, а он только-только приехал из Индии . Ирэн ни на одну секунду не оставила нас вдвоем. И когда мы ушли и я положила руки в карманы, то в одном и в другом нашла по гранатовым бусам. Он не осмелился подарить мне бусы при Ирэн Ефимовне! Он втихую их положил! И вы считаете, что после этого можно говорить об их вселенской любви?!
История вторая. Ольга - родная дочь от второго брака
Слышу новость о гибели отца, и у меня все падает из рук... Пытаюсь что-то узнать. Пятница, вечер, в институте никого, а домашних телефонов сотрудников у меня нет - меня, как собаку Павлова , приучили звонить через секретаря. Звонит Ирка : «Представляешь, я звоню отцу на мобильный, мадам слышит мой голос и вешает трубку!» Я взмолилась: «У тебя есть номер его мобильного? Дай мне, пожалуйста!» Я готова была душу дьяволу заложить в эти полчаса. И что я слышу? «Нет, не дам, потому что отец его давал лично мне!» Я перед ней унижалась и плакала, а она думала о своих счетах со мной и продолжала конкурировать!
Что касается моих родителей, то они развелись исключительно из-за Ирэн. Если бы она отца не подогревала, он бы никогда в жизни от нас не ушел, он еще 7 лет после развода приезжал каждый день. Я чувствовала, что мама и папа искали выход, однажды он приехал и сказал: «Или ты мне сейчас говоришь, что я к тебе возвращаюсь, или я завтра иду в загс и эту тему закрою!» Но мама у меня - женщина гордая... Он ее ужасно ревновал, неоправданно. Особенно у него был бзик - армяне, потому что они с бабушкой одно время жили в Армении , та пользовалась бешеным успехом у армянских мужчин, и эту детскую ревность он спроецировал и на мою мать. И что случилось: однажды отец приходит домой с работы, раздается телефонный звонок. Он берет трубку, а там армянский акцент: «Лена, сколько я должен ждать, я тебя хочу». Мама была в шоке. Это была Из-за устаревших технологий, применяемых в рамках Соглашения о разделе продукции,
на Сахалине исчезают рыба и киты абсолютная подстава, все инсценировано! Догадываетесь, чьи это были проделки?
Отношения с новой папиной женой у меня складывались своеобразно. Сначала абсолютное неприятие, потом попытки наладить контакт и, наконец, сближение. В вечер смерти отца мы совершенно искренне сплотились и в горе стали с ней даже ближе, чем ее дочки. Что было дальше? Ирэн сажают в кресло директора музея, что заканчивается скандалом с автобусами. Ученый совет требует освободить ее от занимаемой должности и предлагает мою кандидатуру. «Ты должна отказаться!» - потребовала она. У меня была очень сложная моральная ситуация, но я понимала, что, если я откажусь, я тем самым предам отца и продолжится то, чем она занималась все эти годы, косвенно послужив причиной всех его неприятностей. Она его постоянно подставляла: своими дочками, их товарными лавками, подношениями, конвертами, сыночками подруг, взятыми сюда по блату. Я согласилась стать директором музея и пополнила число врагов Семьи...
История третья. Ирэн Ефимовна
Через год после Славиной смерти мне приснился вещий сон. Он сказал прямо: «Ириша, ты создана не для борьбы, ты должна писать книги, заниматься фондом, фильмами». Я его видела в разных ситуациях, но таких наставлений не было. Он говорил со мной так, как будто звонил из Москвы : «У меня тут такие идеи! Все идет замечательно, я работаю». Я спрашиваю: «Как ты себя чувствуешь, как настроение?» Он: «Блестяще!» Я ему: «Слава, Слава, ты меня видишь?» И трубка замолчала. Вот так...
Я была для него мамой, любовницей, женой, бабушкой, другом. А он был мой ребенок, и этим все сказано.
Я его не завоевывала - я просто любила и ждала. Если позвонил - это было счастье. Если не позвонил - это было несчастье. Это был мой мужчина, которого я ждала всю жизнь. Я себе его нарисовала и вымечтала. И всегда говорила, что я благодарна Славе за то, что он разрешает мне себя любить. Мы никогда с ним не обменивались письмами, потому что не расставались. Конечно, он меня любил безусловно, потому что Бог в третий раз подарил ему женщину, которая была для него надежным тылом. Но если говорить, кто кого любит больше, то, конечно, я. Потому что он любил свое дело - это для него было самое главное.
Я всегда знала, что он не уйдет отсюда болезнью, что обязательно должно случиться что-то трагическое. Но была уверена, что это случится с нами обоими, потому что мы всегда были вместе. Но раз Бог меня здесь оставил, значит, для чего-то это нужно было? И я поняла, что, пока я жива, я буду из кожи лезть, но делать все для того, чтобы его помнили.
Помни о смерти!
Если б вы только знали, как нам не хотелось пачкать эту красивую сказку о великой и чистой любви! Ведь могли, могли же в Историю войти трогательные воспоминания о великом человеке, который до старости оставался ребенком и упрямо не хотел мыть руки перед обедом, и разбрасывал с вертолета розы, если летел на день рождения к друзьям...
В сущности, все участники этой драмы платят сейчас по федоровским счетам. Федоров не представлял себе, что институт сможет жить и после его ухода, все разговоры на эту тему были для него крайне болезненны. Нам он в интервью говорил так: «Я думаю, центр будет разрушен. Все держится на моей наглости с точки зрения бюрократии, уверенности, международном авторитете и авторитете внутри страны. Как только я уйду - все развалится». С друзьями выражался конкретнее: «После себя я оставлю кладбище»... Так и вышло.
Если бы он заранее четко расписал роли всех персонажей, не было бы ни некрасивой истории с наследством, ни всеобщего институтского раздрая, ни последующего изгона любимой жены из стен его же бывшего кабинета.
Над ее арией ему следовало бы поработать тщательнее всего. Чтобы слова «Институт - это и мое детище» не били с телеэкранов по ушам тех, для кого МНТК - это дело жизни, а не просто место трудоустройства звездного супруга.
Положа руку на сердце, признаемся: нас сильно раздражает, когда вдовы начинают претендовать на те места, которые их мужья занимали при жизни. Людмила Нарусова , Елена Боннэр , Ирэн Федорова - кем они были бы сами по себе? Так почему же после смерти супругов они считают себя вправе пользоваться их авторитетом? Их роль - хранение наследия, разбор архивов, публикация рукописей, написание мемуаров. Очень достойная и нужная роль. Но они претендуют на большее - на право говорить и действовать от лиц покойных супругов.
Говорят, что эти женщины заслужили такое право тем, что подталкивали своих мужей к действию. А нас не оставляет подозрение, что они толкали мужей туда, где могли бы хоть как-то реализоваться и сами. Политика - как им, наверное, казалось - штука попроще, чем ядерная физика или офтальмология. В политику можно въехать на плечах мужа-гения, да там и остаться, даже после его смерти. Ошибочное, как мы видим, мнение: ничего, кроме раздражения, повышенная активность вдов не вызывает.
А потом она начинает работать против их знаменитых мужей, и тогда им указывают их место.
Наследство и Наследие
После жизни великих людей остается наследство и Наследие. Ссорьтесь, миритесь, интригуйте, судитесь, делите деньги, акции, квартиры и дома - ваше право, граждане наследники! Но Наследие принадлежит не вам.
Наследие Святослава Федорова - осуществленный им революционный прорыв в микрохирургии глаза; институт, идущий (или как минимум шедший) в авангарде этой революции. Но даже если МНТК и утратил свои ведущие позиции и ему не удастся снова стать лидером, все равно его роль сегодня огромна. Именно благодаря МНТК уровень цен на микрохирургические операции держится на доступном для народа уровне.
Но когда наследники начинают претендовать на Наследие, когда они в горячке битв за деньги начинают уничтожать те истинные ценности, над созданием которых трудился покойный, вот тогда их надо бить по рукам. А если они сами не могут понять, где проходит эта граница, то должен найтись некто, кто указал бы им на запретную черту и сказал бы: дальше ни-ни.
ЦИФРА РАЗДОРАСколько стоит наследство С. Федорова?К наследству относятся следующие ценности:1. Квартира в Москве - 100 тысяч долларов.2. Загородный дом - 100 тысяч долларов.3. Дача - 20 тысяч долларов.4. Отчисления за право использования его патентов - по нашим оценкам, около 100 тысяч долларов в год.5. Доля в уставном капитале ЗАО «ЭТП «Микрохирургия глаза» (около 9%) - около трех миллионов долларов.6. Доля в уставном капитале ЗАО «НЭП «Микрохирургия глаза» (10%) - приблизительно 30 тысяч долларов.Все оценки носят сугубо теоретический характер.
А ЧТО ДУМАЕТЕ ВЫ?
Крупные частные состояния в России появились недавно. Но состояние - это не только деньги, заводы и пароходы. Это ответственность за людей. Готовы ли вдовы и дети взять ее на себя? Готово ли общество передать им это право?
Что думаете вы? Напишите нам об этом на адрес редакции либо по электронной почте:
Настоящий герой, ученый, мужественный человек Федоров Святослав Николаевич, биография, личная жизнь которого продолжают интересовать общественность и сегодня, спустя годы после его гибели, является примером небывалой целеустремленности и воли к жизни. Насыщенность его жизни, страстность, с которой он отдавался каждому делу, имели такой накал, что выдерживать подобный ритм мог только настоящий богатырь.
Детство и родители
8 августа 1927 года в украинском городе Проскурове, который сегодня называется Хмельницким, родился Федоров Святослав Николаевич. Отец Святослава был когда-то рабочим потом стал красноармейцем, дослужился до командира бригады и звания генерала. В 1930 году семья переезжает в Каменец-Подольский в связи с переводом отца. Николай Федоров прошел Первую мировую и Гражданскую войны. Был профессиональным военным, человеком слова и чести. Но, когда мальчику было 11 лет, его отца по доносу арестовали и осудили на 17 лет. К Федорову приклеился ярлык - враг народа. Святослав изо всех сил старался доказать, что он ничем не хуже других, возможно, именно тогда у него начал формироваться стальной, бойцовский характер. После ареста отца семья переезжает к родственникам в Ростов-на-Дону, чтобы избежать репрессий.
Учеба
В школе Святослав Николаевич Федоров учился хорошо, хотя химия ему давалась с огромным трудом. Еще он не любил писать сочинения, зато легко успевал по иностранному языку и с серебряной медалью окончил школу. Как многие мальчишки того времени, он был фанатически влюблен в авиацию и мечтал стать летчиком. Когда началась война, Федоров хотел пойти добровольцем, но в силу юности его, конечно, никто не взял в армию. Тогда в 1943 году он поступает в Ереванское подготовительное училище, чтобы поскорее освоить навыки пилотирования. Два года он усиленно учился, мечтая о небе и о том, как он будет бить врага. Но жизнь сложилась иначе.
Трагический поворот
В 1945 году Федоров Святослав Николаевич, биография которого делает резкий вираж, попадает в аварию. Молодой человек торопился на праздничный вечер в училище. В попытке догнать трамвай он споткнулся и получил травму левой ноги. В больнице, куда его привезли, выяснилось, что пятка раздроблена, и врач принял решение об ампутации ступни и трети голени. Об авиации Федорову пришлось забыть. Несколько месяцев он провел в госпитале и там принял несколько важнейших решений в своей жизни. Он видел массы искалеченных мужчин, которые сдавались и считали, что жизнь их окончилась. Святослав, превозмогая боль, начал заниматься плаванием и даже победил в нескольких соревнованиях с полноценными спортсменами. Тогда он понял, что нужно изо всех сил работать - и все возможно. И всю оставшуюся жизнь Федоров работал на износ. Он всем доказывал, что не инвалид, и позже многие просто не догадывались о его увечье. Второе решение, принятое молодым человеком в эти годы, связано с выбором профессионального поприща.
Медицина
В 1947 году Святослав Николаевич Федоров поступает в Ростовский медицинский институт. Окончив его в 1952 году, он поступает в ординатуру, а затем и в аспирантуру. Еще в студенческие годы Святослав избрал свою специализацию, офтальмологию. Он осознал, что человеческий глаз - это сложный оптический прибор и нуждается в тонкой настройке. По окончании вуза он начинает работать врачом-окулистом в станице Вешенская, где когда-то жил и творил известный писатель Михаил Шолохов. Федоров не раз говорил, что писатель стал для него нравственным идеалом на долгие годы. В 1957 году он защищает кандидатскую диссертацию. Свою первую Федоров провел еще в студенческие годы. Ему довелось оперировать слесаря, которому в глазное яблоко впился кусок железного зубила. Манипуляция была сложнейшей, но Святослав справился и смог спасти зрение пациенту.
Карьера врача
С середины 50-х годов Федоров Святослав Николаевич работает практикующим врачом. После донской станицы он перебрался на Урал, где занимается хирургией глаза. Работая в Чебоксарах, он сделал уникальную для СССР операцию по замене пораженного хрусталика искусственным. Советская медицина такого шага не стерпела, и Федорова уволили с работы «за шарлатанство». Он перебирается в Архангельск, где становится зав. кафедрой глазных болезней в медицинском институте. Довольно быстро вокруг Федорова формируется команда единомышленников, слава о докторах-волшебниках распространяется по стране и в Архангельск потянулись люди, мечтающие вернуть зрение.
В 1967 году пришло и официальное подтверждение достижений Святослава Николаевича. Его переводят в Москву, где он Третьем мед. институте заведовал кафедрой глазных болезней и руководил лабораторией по созданию искусственного хрусталика. Здесь Федоров начинает экспериментировать с операциями по установке искусственной роговицы глаза. В 1974 году лаборатория Станислава Николаевича выделяется из структуры института и становится самостоятельным научно-исследовательским учреждением в области хирургии глаза.
Научная деятельность
Еще с 50-х годов Федоров Святослав Николаевич начал заниматься наукой и не оставлял своих изысканий до конца жизни. В 1962 году он вместе с создает лучший в мире жесткий хрусталик, так называемую линзу Федорова-Захарова. В 1967 году он успешно защищает в докторскую диссертацию. В 1973 году он впервые в мире проводит операционную терапию глаукомы на ранних стадиях. Открытый им метод склерэктомии получил мировое признание и до сих пор применяется во всех ведущих клиниках мира. В 1987 году Федоров стал член-корреспондентом Академии наук СССР. В 1995 году он был избран действительным членом академии медицинских наук РФ.
Клиника
В 1979 году лаборатория, которой управлял Федоров Святослав Николаевич, была превращена в НИИ микрохирургии глаза. А в 1986 году институт был преобразован в научно-технический комплекс «Микрохирургия глаза». Федоров проводит сложнейшие операции, активно передает свой опыт молодым хирургам, ведет научные изыскания. Слава о его клинике достигает мирового масштаба. В стране как раз происходят перемены, начинает работать рыночная экономика. И в этот период Федоров показал себя еще в одной ипостаси. У клиники была юридическая и финансовая свобода, Святослав Федорович мог сам устанавливать стоимость операций. «Микрохирургия глаза» начинает много зарабатывать, в том числе и в валюте. Федоров установил высокие зарплаты врачам и персоналу, он создает комфортные условия для больных. За несколько лет он открывает несколько современных филиалов в регионах страны, где работают его лучшие ученики. Операции на глазах становятся обычным делом, а Федоров становится успешным предпринимателем и обеспеченным человеком. Но вместе с ним богатеет и клиника. За несколько лет он превращает комплекс в целую империю. У «Микрохирургии глаза» не только появилось множество филиалов в стране и за рубежом, но и огромный комплекс «Протасово» с гостиницами и жилыми корпусами, молочный комбинат, завод по выпуску питьевой воды, два крупных предприятия по выпуску оправ, линз, хирургического инструмента. У клиники даже был специально оборудованный корабль «Петр Первый», на котором проводились операции. Федоров построил для клиники собственное авиахозяйство с ангаром, вертолетом, самолетом, взлетной полосой, радиостанцией и бензозаправщиком. Руководил всем сам академик, но рук на все не хватало, и в последние годы в клинике стало появляться много людей, которые жаждали только наживы. Это подрывало командный дух, появлялось недовольство, зависть. Для Федорова все это было трудной проблемой.
Главные достижения
Академик Святослав Николаевич Федоров в своей жизни сделал немало открытий, ему принадлежит право на 180 патентов на различные изобретения. Его главное достижение - это более 3 миллионов успешно прооперированных по его методике людей по всему миру. Он издал несколько серьезных трудов, которые и сегодня позволяют развивать офтальмологию.
Награды
Федоров Святослав Николаевич, биография которого наполнена постоянным трудом, за свою жизнь получил немало званий и наград. В 1987 году ему было присвоено звание Героя соц.труда. Федоров был кавалером орденов: Ленина, Трудового Красного Знамени, Октябрьской революции, «Знак почета», Дружбы. Список его медалей очень длинен, среди них: золотая медаль «Серп и Молот», медаль им. М. Ломоносова Академии наук СССР. Святослав Николаевич был удостоен звания «Заслуженный изобретатель СССР». В 2002 году международное присудило ему звание «Величайший офтальмолог 19-20 веков». На его счету немало премий, в том числе гос.премия РФ, премии Палеолога, Перикла, им. и М. Авербуха от Академии медицинских наук.
Политическая деятельность
С началом перестройки Федоров Святослав Николаевич (фото приложено к статье) стал активно интересоваться политикой. В 1989 году он был избран народным депутатом СССР и в течение 2 лет участвовал в законотворчестве новой, нарождающейся страны. Он активно встречался с избирателями, вел политическую агитацию, входил в редколлегию журнала «Огонек». Федоров создал и возглавлял партию самоуправления трудящихся, которая базировалась на леволиберальных взглядах. В 1995 году Станислав Николаевич был избран в депутаты Государственной думы. В 1996 году он даже участвовал в выборах президента РФ, заняв шестое место с 0,92 % голосов. Отработав в Думе один срок, Федоров не стал больше баллотироваться, так как не видел реальной отдачи от своей деятельности, а он был человеком дела и результата. В последние годы своей жизни он сосредоточился на развитии клиники.
Личная жизнь
Федоров Святослав Николаевич, личная жизнь которого интересует многих, был трижды женат. От него исходило невероятное обаяние и магнетизм, и женщины в него влюблялись мгновенно. Если в своей профессиональной деятельности Федоров был целеустремленен, напорист, чрезвычайно трудолюбив, то в частной жизни он был очень спокойным и уступчивым человеком. Он никогда не бранился, считая это делом недостойным, любил в обыденных делах полагаться на кого-то другого, легко присоединялся к мнению других людей. Поэтому некоторые считали его подкаблучником, но, вероятнее всего, это было просто его позицией. На работе он был силой и руководителем, а дома - спутником и помощником. Федоров Святослав Николаевич, семья для которого была тихой гаванью, прибежищем, уважительно и трепетно относился к женщинам, поэтому спокойно отдавал им в обычной жизни руководящую роль. Хотя это не относилось к принципиальным вопросам - им нельзя было вертеть, как марионеткой, он всегда придерживался своих убеждений.
Жены и дети
В жизни академика Федорова был три жены. Первый брак случился еще в начале медицинской карьеры Святослава Николаевича. Лилия, первая жена, была химиком по образованию. Они познакомились на каникулах в молодежной копании, девушка была сражена ухаживаниями Федорова. А через полгода тайно от родителей вышла за него замуж, приехав к нему. Первые полгода супруги жили в разных городах, Лилия доучивалась в институте. А потом были 13 лет счастливой жизни. Сохранились письма Станислава к жене, в которых полно любви и нежности. У пары родилась дочь Ирина. Она с детства была очарована профессией отца и уже с 9 класса знала, что пойдет по его стопам. Сегодня она - практикующий хирург, работает в клинике Федорова. Второй женой Федорова стала Елена Леоновна. В этом браке тоже появилась на свет девочка, Ольга. Сегодня она занимается деятельностью кабинета-мемориала в клинике «Микрохирургия глаза». Этот брак тоже распался. В жизнь Федорова ворвалась Ирэн. Однажды она пришла к нему в кабинет, чтобы договориться об операции для своей родственницы, и сразу была сражена силой и энергией хирурга. В этом браке детей не появилось, но двух девочек-близнецов, которые были у Ирэн от первого брака, он воспитывал, как своих дочерей. Обе девушки сегодня работают в Фонде популяризации методов хирурга Федорова. После смерти главы семейства газеты писали о конфликтах среди наследников. Федоров Святослав Николаевич, дети для которого были очень важной частью его жизни, до конца дней поддерживал со всеми дочерьми хорошие, дружеские отношения, устроил их к себе на разные должности. А вот с предыдущими женами у него отношения не складывались.
Увлечения и образ жизни
Кроме работы и семьи, Федоров Святослав Николаевич, жены и дети которого были большой, но не единственной частью его жизни, имел множество увлечений. Всю жизнь он много занимался спортом: плавал, был великолепным наездником. Он не курил, почти не пил, не был фанатом какой-то еды. В 62 года он смог реализовать свою юношескую мечту и сел за штурвал собственного самолета. На вертолете он летал в региональные отделения для проведения операций. Его жизнь, конечно, больше всего была наполнена работой, но он успевал получать от нее и удовольствия.
Гибель и память
2 июня 2000 года мир облетела трагическая новость: погиб Федоров Святослав Николаевич. Гибель его была результатом авиакатастрофы, он был за штурвалом вертолета, который разбился из-за неисправностей. После смерти академика его семья не раз говорила о том, что трагедия не была случайностью. Но следователи и журналисты так и не нашли тому доказательств. Память хирурга была увековечена в названиях улиц в таких городах, как Калуга и Чебоксары. В России установлено 6 памятников Святославу Федорову. Два офтальмологических учреждения в Москве носят его имя.
Как считается рейтинг◊ Рейтинг рассчитывается на основе баллов, начисленных за последнюю неделю
◊ Баллы начисляются за:
⇒ посещение страниц, посвященных звезде
⇒ голосование за звезду
⇒ комментирование звезды
Биография, история жизни Фёдоровой Ирэн Ефимовны
Федорова Ирэн Ефимовна – президент Фонда содействия передовым медицинским технологиям имени Святослава Федорова. Третья и последняя супруга Святослава Николаевича Федорова, знаменитого советского и российского офтальмолога, глазного микрохирурга.
Первый брак
До встречи со Святославом Николаевичем Ирэн один раз была замужем. В этом браке у нее родились дети – девочки-близняшки Элина и Юлия.
Знакомство с Федоровым
Однажды Ирэн Федорова постучалась в дверь кабинета известного офтальмолога Святослава Федорова. Она пришла договориться с врачом об операции для своей тетушки. При первом же взгляде на Святослава Ирэн поняла, что это мужчина ее мечты. Но она не предпринимала никаких попыток заинтересовать доктора, тем более, что он был женатым человеком. Впрочем, согласно другим данным, Ирэн активно наседала на Святослава и буквально вынудила его жениться на себе. Мнения на этот счет разнятся.
Когда тетя Ирэн легла в больницу, ей пришлось волей-неволей часто видеться с Федоровым. В итоге сам Святослав одним прекрасным днем позвонил ей на домашний телефон и пригласил в ресторан. Чуть позже он пришел к ней в гости. Уже после второго свидания Ирэн и Святослав поняли, что не представляют жизни друг без друга. В 1974 году они поженились.
Личная трагедия
2 июня 2000 года Святослав Федоров, накануне получивший удостоверение пилота-любителя, в компании второго пилота Анатолия Лобова, штурмана Анвера Зумаинова и инженера МНТК «Микрохирургия глаза» летели на вертолете клиники из Тамбова, где проходила медицинская конференция, домой, в Москву. Из-за технической неисправности вертолет рухнул недалеко от МКАДа. Все четверо скончались от полученных травм. Ирэн Федорова очень тяжело переживала потерю любимого супруга, но все же нашла в себе силы жить дальше и продолжать его дело.
ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
Примечательно, что Ирэн несколько раз просила мужа отменить полет и вернуться домой менее экстравагантным способом. Видимо, любящее сердце предчувствовало беду...
Карьера
Много лет Ирэн Ефимовна занимала должность участкового гинеколога.После замужества окончила курсы медсестер и в течение многих лет была постоянной ассистенткой мужа на операциях. После гибели Федорова Ирэн возглавила благотворительный фонд его имени.
Вокруг деятельности Ирэн Федоровой в рамках работы с МНТК «Микрохирургия глаза» имени ее мужа ходят спорные разговоры. В некоторых СМИ сказано, что женщина буквально растащила предприятие по кусочкам в угоду своей алчности.
Отношения с дочерями мужа
После смерти Святослава Николаевича Ирэн и старшая дочь врача Ирина стали настоящими врагами. Причиной тому послужила пресловутая борьба за наследство. А вот младшая дочь Федорова Ольга, напротив, поддержала жену отца в тяжелый период и еще больше сблизилась с ней.
- Да я его себе вымечтала, выстрадала! Я тогда подумала: пусть даже ничего потом не будет. Но великое счастье, что у меня это БЫЛО… Мы вместе уже двадцать четыре года, как ниточка с иголочкой. Я думаю, все зависит от женщины, от того, насколько она любит мужика. И если она любит так, как я люблю Славу…
Говорят, что счастье - всегда контраст. С несчастьем, с недо-счастьем. Жаль, правило это практически лишено исключений.
В собственных семьях - первой и второй - Федоров себя ни великим, ни счастливым не чувствовал. Решительность, бескомпромиссность, отчаянный напор в сочетании с «ярко выраженным идеализмом», как о нем многие говорили, - все это помогало ему добиться самых недостижимых целей в науке, в хирургии, в любых безумных на первый взгляд начинаниях. В семье на ящике с динамитом жизнь строится трудно.
Каждая из бывших жен была по-своему хороша - только вот совместная жизнь с ними не удавалась. Одной надо было, чтобы утюг чинил и мусор выносил, другой - чтобы выводил ее в свет… Ссоры, непонимание, скандалы, разъезды, после них письма в парторганизации в стиле «мой муж негодяй, верните мне мужа!». От первого брака дочь, и от второго тоже, и с каждой из жен расставание долгое и мучительное. Сначала работа отвлекала от семьи, потом - заменяла ее…
Мама - это святое, дело - это главное… Далеко не каждая женщина спокойно примет такие постулаты мужа. Далеко не каждый мужчина позволит себя перевоспитывать. Трещины в отношениях, разрывы…
К 45 годам, после двух неудачных браков - каждый длился по 10 лет - Святослав Николаевич пришел к окончательному выводу, что «с женщинами вечно проблемы». «Кому Слава, а тебе - Святослав Николаевич!» - так, говорят, он сказал второй жене после наконец-то состоявшегося развода.
А для будущей третьей жены Ирэн он Святославом Николаевичем оставался очень и очень долго. Она про Федорова вообще ничего до поры не знала.
Ирэн Ефимовна работала врачом-гинекологом в больнице подмосковного Красногорска. Красивая женщина - яркая, с огромными зелеными глазами, стройная - про таких говорят «эффектная». Мать двоих похожих на нее девчонок-близнецов, она давно разошлась с мужем. Дочери родного папу не помнили. Ее собственная мама тоже вырастила своих дочерей одна. Родом Ирэн была из Ташкента.
Работу свою она любила до безумия, в родильное отделение входила как в храм. Собственно говоря, сначала ей хотелось стать врачом-психиатром. Но друзья семьи категорически отговорили: с твоей, сказали, эмоциональностью и способностью все «пропускать через себя» ты сама свихнешься моментально.
Акушерство и гинекология советских времен - работа суровая. Кровавая работа, тяжелая, порой мучительная. У кого есть свои дети, поймет, что значит не удержать на этой земле чужого ребенка. Это самый страшный случай бессилия медицины… Кто-то спасается «профессиональным цинизмом», кто-то уходит на более спокойную работу. Ирэн не могла ни того, ни другого. Ее любили и коллеги, и больные. В гинекологическое отделение любая женщина идет как на пытку. Да в те времена, да с тем еще обезболиванием, да с этим хамством «мэйд ин у нас»… А врач Ирэн Ефимовна мало того, что работала профес сионально - она с женщинами разговаривала! Утешала! Жалела!!! Ты, говорит, моя золотая, ты потерпи, ты не бойся. И про детей спросит, и еще про что-то - а у пациентки ужас прошел и мышцы разжались, и действительно не так все больно и жутко…
А в Ташкенте жила тетя, Вера Васильевна, тоже врач. Очень близкий, родной человек. Именно ей Ирэн была обязана выбором профессии - как оказалось позже, и кое-чем поважнее.
Вдруг пошли от тети Веры письма: слепну, читать не могу, жизнь под откос идет. Но тетя, человек по натуре деятельный, просто так сдаваться не собиралась. Племяннице была сформулирована задача: у вас там в Москве есть офтальмологическое светило по фамилии Федоров. Только к нему на консультацию - и срочно!
Ирэн о таком докторе услышала впервые. Нашумевших статей в «Известиях» не читала, к офтальмологии еще с института была равнодушна («Ну, была на операции. Глаз такой маленький - что я там увижу?»). Но - слово за слово, через одних-других-третьих знакомых медиков про Федорова узнала. Выяснилось, что к нему не подступиться. Что в больницу, где он оперирует, - громадные очереди. Что это вообще не просто клиника, а какое-то государство в государстве. Творят там действительно нечто невероятное - но попасть туда - как в Америку…
Ирэн оделась в самое красивое свое пальто ярко-красного цвета и затеяла авантюру. Дозвонилась до клиники. Представилась секретарше «аспиранткой Ивановой», попросила к телефону профессора. Его с удивлением позвали (не было тогда у Федорова никаких «аспиранток»). Договорилась с профессором Федоровым о встрече. Пришла в том самом новом пальто, села у кабинета. Мимо стремительно промчался человек с коротким черным «ежиком» на голове, в развевающемся плаще и исчез за дверью. Неужели он? Он…
Вот тогда первый раз между ними «искра» и проскочила. Взрослая, 30-летняя, вроде бы умудренная жизнью женщина влюбилась как девчонка, сразу и безоглядно. Только, в эту пропасть улетая, успела самой себе удивиться: да что ж это со мной такое? И ответа не нашла.
Авантюра тем временем продолжалась. Ирэн с перепугу сослалась в разговоре на реально существующего, но знакомого понаслышке врача-офтальмолога, с ужасом в ту секунду подумав: а вдруг они с Федоровым враги? Или наоборот, каждый день общаются… тут-то обман и вскроется. Пронесло. «Он, видимо, не дозвонился - меня вчера не было», - сказал Федоров. Насчет тети вопрос был решен в секунды: пожалуйста, пусть приезжает!
Когда они с тетей скромно пришли в поликлинику, Ирэн воочию увидела, что это такое - федоровская больница. Толпы больных. Очереди. А ей на дежурство. Сидят они с тетей (та уже практически ничего из-за катаракты не видит), Ирэн нервничает. Вдруг как ветер пронесся: профессор собственной персоной. «А, это вы?» По его записке, приколотой к карте, тетушку мгновенно под белы руки провели по всем кабинетам, заполнили все бланки и представили пред светлые очи светила. «А где же ваша племянница?» - поинтересовался профессор. - «На работе».
Тетушку прооперировали. Ирэн ее навещала. И как-то сразу получилось, что Федоров все время звал ее с собой на обходы, часа по три-четыре она сидела у него в кабинете, присутствовала на совещаниях и была счастлива оттого, что находится с ним рядом. Не навязывалась - в голову не пришло бы, кто она и кто он?.. Но стоило ей появиться в клинике - сразу заходил федоровский ассистент и приглашал к профессору. Признаний молодой профессор никаких не делал, двусмысленных слов не произносил. Просто Ирэн видела, что она ему нравится, что ее присутствие рядом ему приятно. И влюблялась, всю безнадежность ситуации понимая, с каждым днем больше и безответнее. Никого вокруг уже не видела. Хотя поклонников у нее всегда была масса. Даже в этой клинике кое-кто уже начинал поглядывать «со значением».
Вы знаете, - сказала ей одна из медсестер, - наш анестезиолог от вас без ума.
А я без ума от вашего профессора, - немедленно ответила Ирэн.
Медсестра промолчала. Федоров - царь и бог. Да в него здесь все влюблены!
А дело шло к выписке тети, та провела в больнице месяц, операция прошла успешно. И все вот-вот должно было кончиться. Пора было, по традиции, отнести хирургу какую-нибудь бутылку коньяку и распрощаться. Навсегда.
- Это было ужасно. Но моя тетя посмотрела фильм «Цветы запоздалые» и меня подзуживала: «Скажи, как в этом фильме: «Доктор, я вас люблю!» И все. Как у Чехова. Что ты теряешь? Вы будете вдвоем в кабинете. Скажет что-то неприличное - скушаешь и уйдешь». Баба она была потрясающая, на жизнь смотрела совершенно реальными глазами. А я ужасалась - это стыдно, это невозможно! И, конечно, ничего бы не сказала, хотя слова эти во мне постоянно звучали.
И когда я пришла к нему с последней бутылкой коньяка, у меня руки-ноги тряслись жутко, я боялась, как бы себя не выдать.
Ну, что вы, - говорит он, - зачем? Лучше выпейте этот коньяк со своими друзьями-приятелями…
Да нет у меня никаких приятелей, и вообще это вам от Веры Васильевны, что хотите, то и делайте с этой бутылкой, - все это говорю скромно, тихо, потупив глаза. А про себя: «Тетя сказала - надо делать! Нет, это стыдно, это невозможно…» И вдруг в этот момент он смотрит на меня такими вот глазами мужика - деться куда-нибудь захотелось - и говорит мне: «Я вас смогу найти?» Как бы продолжение следует. Поэтому никаких признаний уже было не нужно. И я тут же сказала: «Ой, у меня есть телефон, и домашний, и рабочий, пожалуйста, какой хотите…»
И вот с того дня каждый божий день домой - как на вахту. Никакой жизни у меня не было, я только сидела у телефона. Бегом с утра в больницу (я, конечно, поняла, что он никогда не будет мне туда звонить) и с работы бегом домой. Самое страшное для меня были дежурства: а вдруг он объявится, когда меня не будет дома? Не знаю, в восьмом классе так сидят над телефоном или в седьмом - это было совершенное детство. Лучезарное. Короче говоря, в середине апреля мы с ним последний раз повидались, и месяц я так носилась к телефону, ждала, а он, по всей вероятности, звонить не собирался. Ждать я больше не могла. А у меня 22 мая день рождения. Приехала ко мне мама из Ташкента. И вот собираем мы с ней на стол, она столько всего напекла, должны были прийти гости. И я говорю: «Мама, я просто не могу, я так хочу ему позвонить…» Она: «Хочешь - звони. Главное - делай то, что ты хочешь». И я ему позвонила вечером, часов в пять, наверное, в институт и говорю, что я такая-то, Святослав Николаевич, здравствуйте. Он: «А, да-да, сейчас, одну минуточку… Вы дома? Можно я сейчас вам перезвоню?» Я говорю: «Я очень жду, мне очень хочется вам сказать пару слов». И он мне, действительно через пять минут - такая точность! - первый раз 22 мая 1974 года позвонил. Я извинилась за беспокойство (боже мой, я ведь на работу звонила, я ничего про него не знала - женат, не женат, с кем он, что он! Я вообще не представляла, что у меня с ним могут быть какие-то отношения, мне казалось, что он так далеко, так высоко, я дрожала в его присутствии - я простой врач, акушер-гинеколог, а он такой-сякой…). Ну, вот. Я ему говорю: «У меня сегодня день рождения, и я хотела бы сама себе сделать подарок. Решила услышать ваш голос…» Он произнес какие-то приличествовавшие случаю слова - что-то типа «оставайтесь такой же красивой, такой же юной…» Да мне и не важны слова, мне главное - его голос наконец услышала!
А мать стоит рядом и шепчет: «Пригласи его к нам, пригласи» - «Ну, мам…» - «Пригласи!»
Я пригласила. Он, конечно, отказался. Я так и думала. Потом опять никаких звонков, снова сомнения, мучения, ожидание и бесконечное высиживание у этого телефонного аппарата. А потом я уже отчаялась ждать, а сама больше звонить не собиралась. Ну, думаю, ладно. Тетя Вера уже уехала в Ташкент и присылала оттуда письма - я умирала от этого просто - с рисунками пасьянсов, которые она на меня раскладывала, и приписками: вот смотри, как карты легли, он все равно будет твой, ты себе не представляешь, как он тебя любит. Какое там любит, думаю, он обо мне забыл давно!
И вот 16 июня я возвращаюсь часов в шесть вечера домой от подруги, с дня рождения моего крестного. Был совершенно чудесный день, теплый, с этой паутиной летней. Открываю входную дверь (у нас была коммуналка на три комнаты, телефон стоял у меня) и слышу, как звонок тарабанит, дребезжит. И у меня вдруг абсолютная уверенность: это он. Я мчалась как сумасшедшая, чуть дверь не выломала, влетела, хватаю трубку. И какое-то он первым делом слово сказал такое фамильярно-вульгарное, не помню даже… А! «Где это вы шляетесь, я вам звоню целый день! Решил, может, вы вообще выехали». То есть недоволен был, понимаешь! Он звонит, а меня нету, как это так! А я не слышу ничего - главное, вот он, наконец-то!
И опять его что-то отвлекло, и только через четыре дня мы договорились встретиться. Он жил тогда на даче в Серебряном бору, настроение у него было поганое после того, как они разбежались с женой. А тут, видимо, вспомнил, что есть какая-то сумасшедшая, которая сидит и ждет звонка. И вот 21 июня я пошла на это свидание.
Я так боялась этой встречи! О чем я буду с ним говорить? Куда мы пойдем? Домой ни в коем случае. Во-первых, я живу в жуткой коммуналке, во-вторых, мамино пуританское воспитание сказывалось: с первой встречи и сразу домой - невозможно! А у подруги муж работал метрдотелем в ресторане «Русская изба». Пообещал устроить нам незабываемый вечер - и ведь устроил! Мы условились встретиться в шесть вечера в моем Красногорске у кинотеатра «Комсомолец». Я, сказал Федоров, буду на белой «Волге» номер 57 58 МКФ - Москва, клиника Федорова. Забыть невозможно. И вот я иду. А я вообще опаздывать ненавижу. И думаю: ну, надо хоть чуть-чуть быть женщиной. Хоть на пять минут, хоть на три опоздать. Приехала на предпоследнюю остановку - и вышла. Потом на следующий автобус села, уже опаздываю больше, чем на пять минут. Смотрю - машина стоит, а он уже пошел к автомату с двушкой выяснять, куда я делась, - может, случилось что-то.
Ох, какой был у нас чудный вечер! Мы сидели в зале этой «Русской избы» одни. Огромный деревянный стол с видом на Москву-реку, весь уставленный яствами и напитками - Андрюша, муж подруги, постарался.
Он в тот вечер рассказал мне о себе, о том, что никакой особой «личной жизни» у него нет, да и «за вами нужно ухаживать, а у меня времени на ухаживания не остается. И вообще с женщинами всегда много всяких проблем». А я ему говорю: «Святослав Николаевич, можете не волноваться, со мной проблем не будет». И тогда он так прикоснулся к моей щеке: «А может, я и не буду бояться, что ты…» Господи, он мне на «ты», я ему на «вы», все как будто не наяву происходит… А я его так вымечтала, так выстрадала за эти месяцы, каждый день, каждый день с утра до вечера. И ушам своим не верю, и глазам своим не верю, что глаза мои видят и уши мои слышат его…
Короче говоря, часа три мы сидели, а потом на машине поехали кататься в сторону Опалихи. Там места потрясающие. Заехали в какой-то лес. Ну, что - мне 31 год, а ему неполных 46. Мы с ним целовались так, что я забыла, что вообще целовалась когда-то в жизни. Это было что-то сумасшедшее. Но только целовались. Больше ничего. Все как-то странно было, так чисто. Действительно - любовь. Хотя у меня, слава Богу, двое детей, он тоже отец семейства, казалось бы, откуда взяться романтике? Ни он не ханжа, ни я. А что-то не позволяло сразу все - бац - и упростить. Как-то изнутри все шло.
Довез он меня до дому и ни о чем мы не стали договариваться - когда встретимся, встретимся ли вообще. И я подумала: ну, пусть даже это было всего один раз. Но как я благодарна Богу и судьбе, что БЫЛО… Больше и не надо ничего.
С этого дня и начался роман.
Стояло пышное лето, в парке Архангельского после дикого ливня деревья набухали теплой влагой, пели птицы, и не надо было строить никаких планов на будущее, когда так хорошо вдвоем. «Я очень хочу тебя увидеть», - самые простые его слова звучали для Ирэн как музыка. Она не боялась собственной откровенности, она верила только своим сильным чувствам. А он… Ему было в кои-то веки легко и счастливо.
У Святослава Николаевича и Ирэн Ефимовны Федоровых серебряная свадьба скоро. Легко и счастливо им вместе до сих пор. Можно сколько угодно разглагольствовать о любви, о взаимопонимании, о совпадении или взаимодополнении характеров, о ведомых и лидерах. Но есть что-то неуловимое - как люди обращаются друг к другу, как они ходят по своему дому, как улыбаются, как молчат… По этим-то приметам все и угадывается. Глупость это, хоть и классика, - что все счастливые семьи счастливы одинаково. Счастье строго индивидуально - просто, слава Богу, когда оно есть. И дай ему Бог длиться как можно дольше.
Очень не сразу им удалось прийти к такой вот гармонии. То сказочное лето кончилось через месяц. На юге, куда уехала почти уже бывшая семья, дочка разболелась, Святослав Николаевич рванул к ним, заехал наскоро попрощаться прямо к Ирэн Ефимовне на работу - и пропал. Август. Сентябрь, октябрь, ноябрь, декабрь. Молчание. Она не звонила. Она просто не смогла бы выговорить: «Куда ты девался?» Почему не приехал? Значит, не мог. Или не захотел… Женатый человек вернулся в семью - так часто бывает и так, наверное, правильнее… Когда под самый Новый год вдруг опять поздно вечером очнулся телефон, она даже спросонок не поняла, что это - он. Вопросов никаких задавать не стала. Но на следующий день, 27 декабря 1974 года они вдвоем поехали на Бескудниковское поле, где закладывался институт. В шесть часов вечера уже было темно, и на стройке копошились рабочие.
Что это вы тут делаете? - спросила Ирэн.
Институт для какого-то Федорова будем строить, пришли участок отметить...
А можно мы вобьем два колышка?
Да вбивайте.
Вбили символические два колышка и поехали в ресторан «София». А 29 января Святослав появился у Ирэн в ее коммуналке с «дипломатом» в руках: «Все, я ушел».
И опять можно было бы сказать «с тех пор они вместе» - только это не совсем правда. 1975 год по гороскопу был «годом любви», Ирэн такое где-то вычитала. А потом начался кошмарно тяжелый период.
Он официально разошелся с прежней женой. Жена стремилась его вернуть всеми методами - от писем в парткомы до слежки. Родные и знакомые хором уговаривали «не жениться опять, да на такой красивой и молодой, да с двумя детьми - ей не ты нужен, а твое звание и должность». Водили знакомить с ним невест - ярких, богатых, умных, номенклатурных, «породистых»…
Ирэн в 76 году похудела на 22 кг от переживаний. Ничего не ела, перестала спать и забивала черные мысли работой до изнеможения. Приехала мама и стукнула кулаком по столу: «Ты что! Чтобы в нашем роду бабы так убивались из-за мужика!» И увезла с девчонками в отпуск на море. Мама, как всегда, оказалась права: кризис прошел. Будь, что будет, решила Ирэн, ничего не надо загадывать.
Еще полтора года. Трудных, неровных, странных… Девчонки воспринимают Святослава Николаевича как папу, он с ними не то чтобы нянчится или доверие завоевывает, он просто есть, и все нормально. А ей самой ничего толком не понятно. Вдруг перед майскими праздниками ее словно сила какая-то понесла к маме, в Ташкент. Сорвала со школы Юлю и Элину, прилетела, дошла до маминой террасы - и чемодан из рук выпал, и слезы градом. Хватило одного взгляда на резко, особенным образом похудевшую и осунувшуюся маму, чтобы понять: это рак, и безнадежный.
С этого момента все стало для Ирэн неважно. Какой там Слава, какая там любовь - это сразу потеряло смысл. Самый близкий, самый дорогой человек - мама. Как без нее? Почему и за что - без нее? Надежда не умирала, ее просто не было. Но оставался шанс хоть немного облегчить маме страдания. Предстояло устраивать ее в больницу тоже к Федорову - однофамильцу, известному хирургу. И эта операция, тяжелейшая, почти безнадежная - иногда не хочется быть медиком, чтобы все досконально и наперед знать…
Первое, что Ирэн сделала, вернувшись в Москву - забрала свои вещи и попросила не искать ее, не звонить - «и если есть хоть капля добра, оставить в покое». Почитав оставленную ему записку, Святослав Федоров просто попросил Ирэн: «Приезжай!» Она отказалась. Он настаивал. Она, конечно, уступила.
Ириша, я хочу, чтобы ты жила у меня, я хочу быть с тобой вместе, у меня никого нет, кроме тебя. И я понял за все это время, что мне никто, кроме тебя, больше не нужен.
И с этого дня, с 10 мая 1978 года - ни притирки характеров, ни обид, ни каких-то опасений или взаимных подозрений. Ирэн Ефимовна Федорова иногда думает, как было бы хорошо, проживи ее мама, которой такая безумно трудная судьба выпала, чуть подольше на этой земле. «И ей бы жизнь наконец улыбнулась! Но так, видимо, было Богу угодно: маму он у меня забрал, а Славу оставил. Нельзя, наверное, человеку слишком много счастья сразу…»
Для них обоих дороже матери на свете не было никого. Единственная из федоровских жен, Ирэн Ефимовна без слов понимала, что значит мама для мальчишки, выросшего в отсутствие отца. Те, прежние жены, свекровь только терпели, и то до поры. «А Ириша маму спасала», - сказал Федоров о последних месяцах жизни Александры Даниловны. Эти слова признательности прозвучали в его устах гораздо весомей любых напыщенных дифирамбов. Как и скупое, воспоминаниями навеянное: «Мама умела создать в семье атмосферу добра и спокойствия… У нас с Иришей тоже так…»
Говорят, что лучший дом - это третий дом. С учетом прежних ошибок в нем, третьем по счету из тобой построенных, и окна куда надо, и печь не дымит, и каждому из домочадцев уютно. Вот и у Федорова так вышло и с клиникой (Архангельск - 81-я больница - МНТК), и с коттеджем в Славине (построенным уже после московской квартиры и дачи). И с семьей то же самое. Иногда банальные истины имеют право побыть истинами.
О клинике разговор отдельный. Коттеджи в «федоровском поселке» исключительно удобные, ни в какое сравнение с городскими домами не идут. Но не менее важно для самого академика Федорова то, что домой он вот уже почти четверть века всегда возвращается с радостью. Правда, при одном условии. Один из близких к этой семье людей рассказывал: однажды Ирэн Ефимовна задержалась на какой-то встрече то ли однокурсников, то ли давних подруг… Сказала, будет ровно в восемь. Приезжает, а муж сидит на скамейке во дворе, машину служебную отпустил, «дипломат» рядом, носком ботинка на земле что-то чертит.
Что случилось? Потерял ключ?
Да нет. Пришел, позвонил, никто не открыл. А зачем мне
Домой, если там никого нет?
В гостиной у Федоровых стоит фото хозяйки дома …надцатилетней давности. На редкость удачный портрет, на редкость красивая женщина. Однако оригинал по-прежнему ярче, живее любых изображений.
Ирэн Ефимовна легко двигается, говорит эмоционально и образно, умудряется моментально приготовить какой-то немыслимый обед, столь же мгновенно навести порядок и за двадцать минут собраться в театр - быстрее мужа! Очень несложный рецепт красоты: лицо не надо «рисовать», коли оно живое. Только некий оттенок праздничности внести. Да и дом, сколько ни обустраивай, даже по импортным каталогам, главное в нем все же не со вкусом подобранная мебель, а те стены, которые помогают (как у Федоровых и впрямь случалось не раз).
Эта семья счастлива по-своему. В ней давно распределены роли: он - лидер, она - ведомая. «Я в нем растворилась», - так Ирэн Ефимовна говорит о союзе со Святославом Николаевичем. Тут многое зависит от температуры кипения: семья Федоровых все же не «раствор», а скорее сплав.
Отличный врач-гинеколог стала классной операционной сестрой, ассистирующей великому Федорову, хранительницей «алмазного фонда» его инструментов - действительно уникальных и драгоценных. Иногда в зарубежных поездках они оперируют больных практически вдвоем. Вообще в федоровской клинике операционные бригады представляют собой идеально отлаженный механизм, хирург не говорит сестрам, что и в какой момент ему надо - они это знают сами. Но Ирэн Федорова не только умеет все то, что должен знать сотрудник МНТК - «гражданин МНТКовии».
Мне с ним вместе работать легко. Абсолютно как дома. Во-первых, я медик. Во-вторых, я его настроение чувствую, я его характер знаю. Когда дышать он даже по-другому начинает - ага, значит, надо другой инструмент ему подложить. А вот здесь разрез будет не такой, а сякой. А здесь что-то не то с глазом. А здесь что-то с инструментом…
Святослав Федоров ничему жену не «учил». Она не стала отнимать у него драгоценное время - училась всему у «девочек», как она их называет, у медсестер, не один год проработавших в этой клинике. «Я пришла к нему готовенькой! Он меня воспринял как свою хорошую операционную сестру», - предмет ее сдержанной гордости. Она, по сути, полностью переквалифицировалась - научилась работать под микроскопом (это после гинекологии-то!), завязывать узелки толщиной с микрон, оперировать инструментами тоньше волоса. Любовь к профессии и любовь к мужу счастливо дополнили друг друга.
Я думаю, все зависит от женщины, от того, насколько она любит. И если так, как я люблю Славу… Меня никогда ничто в нем не раздражало. А какие-то издержки его характера - у кого их нет? Я к этому отношусь абсолютно никак. Даю ему немножко побушевать - и все. Но самое главное - я так считаю, он так считает - когда ссоришься, ни в коем случае нельзя длить взаимные обиды больше, чем на три минуты.
Общих детей у Федоровых нет. По двое дочерей у каждого, внучки, внук Святослав - «недоданный сын», любимец, надежда. Тоже с темным жестким «ежиком» на голове. Вырастет характером в деда или нет - время покажет. Внука в этой семье обожают. В загородном доме Федоровых (где они в основном и живут) маленькому Славе выделена и с любовью обставлена детская.
Дочери Ольга, Ирина и Юлия тоже офтальмологи, Элина - филолог-испанист. Все четверо абсолютно разные - по характерам, внешне, во всем. «У Ирины честолюбия и амбиций еще побольше, чем у меня», - так Федоров характеризует старшую свою дочь. Его сотрудники высказываются еще определеннее: «И характер у Ирины отцовский, и мозги - его. Вы бы видели, как они иногда «бодались»!» Ольга, средняя дочь, более сдержанная. Дочери Ирэн Ефимовны, хоть и близнецы, тоже абсолютно не похожи. Юлия сумасбродная, резкая, волевая, ненавидит любые условности и реверансы. Элина - мягкая, очень добрая, застенчивая… Обе Святослава Николаевича очень любят, и называют отцом, и считают им. А как, собственно говоря, иначе?
Еще один ребенок, если бы мы его родили, не позволил бы мне всю любовь отдавать Славе. А я хотела только этого. Когда-то, в самом начале, у него были сомнения - ты молодая, мне будет столько лет, а тебе вот столько - тебе будет со мной скучно. Какое там скучно! Иногда бывают моменты, когда мне кажется, что я старше него. Мы разделили свои сферы в быту. А чувства - они остались. Я его уважаю как личность, как человека (его нельзя не уважать!), и благодарна, и люблю, тут все вместе.
У каждой из дочерей давно своя жизнь, обитают они отдельно. Дом Федоровых, весь его распорядок, до мелочей продуманный быт, уютная и теплая атмосфера - все это, конечно, держится на Ирэн Ефимовне. Она избежала того, что грозит многим женам известных и богатых людей: не превратилась ни в «генеральшу», ни в этакую Раису Максимовну с поджатыми губами и казенными интонациями. Казенщины она вообще не терпит ни в обстановке, ни в общении. Женщина вполне «светская», умеющая, коль надо, созвать на прием самые что ни на есть «сливки общества», Ирэн Федорова даже людей полузнакомых умеет слушать, расспрашивать, сопереживать им. Она чувствует и ведет себя естественно в любой обстановке - и на приеме, и на охоте, и в седле, и в операционной - где угодно, главное, чтобы рядом с мужем.
Он же, надо сказать, спокойную жизнь ей не обеспечит никогда. Сумасшедший федоровский темп возрасту неподвластен. Посторонние люди говорят о его «активности», «смелости», «азарте». А у жены куда-то мгновенно проваливается сердце, когда прибегает поселковый мальчишка, отправленный на конную прогулку вместе с «дядей Славой» и докладывает, что тот упал с лошади, «лежит и молчит»… Слава Богу, пока все обходилось - то ли судьба хранит, то ли ее молитвы. Ох, эти его мотоциклы, самолеты с будто игрушечным мотором и легкими стрекозиными крыльями плюс вечное желание все опробовать самому, и за штурвал сесть, и полный газ выжать… В этом ее мужество и в этом подлинная к нему любовь: не устраивать сцен, не «цепляться за стремя». Любить таким, какой есть. И гордиться, что он - такой. Только всегда стараться быть рядом, на каких-то полшага позади, чтоб если надо - поддержать.
Она пропускает сквозь собственное сердце все его дела, заботы, планы, аварии и травмы. Возраст наделил эту женщину мудростью, а интуиция и раньше никогда ее не подводила. Федоров замечает своих врагов, только когда они уже замахнулись для удара. Она - когда лишь подумали что-то недоброе. Первой любую атаку против Федорова отражает, насколько хватает ее сил, именно Ирэн. Только никогда об этом не говорит и себе в заслугу не ставит.
Она на многое вдохновляет мужа без слов и жестов, просто самим фактом присутствия. «Слава - бриллиант, я - оправа», - сформулировала Ирэн Ефимовна Федорова в одном из газетных интервью. Но только вместе они - произведение искусства, заключил журналист.
Дай Бог их семье долгих лет счастья. Чистого, как тот бриллиант. Прочного, как та оправа. Всегда нераздельного, одного - на двоих. Этому искусству все жертвы уже принесены. Новых не надо.
Учёный-новатор, глазной микрохирург Святослав Николаевич Фёдоров своей известностью и сегодня может затмить любого актёра. Но и его жену - неординарную сильную личность Ирэн Фёдорову - знают практически все. Счастливая семейная жизнь длиной в 26 лет прервалась 2 июня 2000 года, когда вертолёт Святослава Николаевича разбился. Ирэн Ефимовна не опустила руки, смогла жить дальше и нашла смысл жизни в любви.
Всем правит любовь. Для меня любовь - самое главное чувство в жизни. Это моя философия, жизненный статус, это "фунт изюма" в отношениях. В моей жизни существует только любовь.
Необычное имя "Ирэн" появилось благодаря маме, поклоннице книги Джона Голсуорси "Сага о Форсайтах", которой очень нравилась героиня с этим именем. Святослав Николаевич считал, что оно звучит высокопарно, и называл жену просто - Ириша.
Будущая супруга учёного родилась в Ташкенте. Её бабушка была из Астрахани, дедушка - из Петербурга. По словам Ирэн, они были очень красивой парой и невероятно любили друг друга. Вскоре дед стал коммунистом и по путёвке Ленина и Троцкого отправился в Туркестан, где стал наркомом просвещения. В 1937 году его арестовали, а через год расстреляли. О своём отце Ирэн говорит очень мало. Когда девочке было 6 лет, родители развелись. Отец любил погулять, выпить, однажды сказал, что у него не было продвижения по службе из-за того, что его жена - дочь врага народа. Почему Ирэн сознательно прекратила связь с отцом, она рассказывает в программе.
Мама готовила дочь к большому будущему - Ирэн получила хорошее воспитание, посещала театры, занималась музыкой и литературой, кроме этого, бог наградил девочку невероятной красотой.
- Мама смотрела на мужчин и говорила: "Вот этот будет тебе хорошим мужем, с ним ты будешь очень хорошо устроена". Я ненавидела это слово "устроена". Я говорила: "Мама, я не хочу быть устроена, я хочу любить!"
Уже приняв окончательное решение полностью посвятить себя медицине, Ирэн не оставляла попыток сняться в кино и даже написала письмо режиссёру Сергею Бондарчуку:
- В журнале "Советский экран" был объявлен набор - для съёмок в "Войне и мире" требовалось большое количество персонажей. Так как сама я очень стеснялась, то взяла свою фотографию и от имени сестры стала писать письмо: "Моя сестра очень красивая девушка, и я считаю, что она замечательно бы сыграла роль Элен Курагиной". Мне пришёл ответ: второй режиссёр благодарил за отклик и писал, что актриса на роль Курагиной уже утверждена, но при этом добавил, что "такие лица, как у вашей сестры, должны быть достоянием нашего народа".
Первый брак с Константином Анисимовым был коротким и счастья не принёс. Знакомство в автобусе, свадьба, беременность - всё произошло очень быстро. Ирэн говорит, что этот союз случился только для того, чтобы родились близнецы - Юлия и Элина. В апреле 1966 года в Ташкенте произошло сильное землетрясение. Дом семьи Ирэн находился в самом эпицентре катастрофы. Чудом оставшись в живых, она перебралась в Москву и окончательно разошлась с мужем.
Через 8 лет после развода тёте Ирэн понадобилась сложная операция на глазах. Узнав, что помочь может известный офтальмолог Фёдоров, героиня программы решила попасть к нему на консультацию. Для этого позвонила в глазное отделение и представилась его аспиранткой Ивановой. Естественно, никакой аспирантки, и тем более Ивановой, у Фёдорова не было, но встретиться он согласился. Этот день - субботу, 23 марта 1974 года - Ирэн хранит в памяти по сей день:
- Я вошла в кабинет, в котором стоял длинный стол. Святослав с одной стороны, я - с другой. Солнце светит из окна так, что я не вижу его лица. И вот он поворачивается, и всё. Я забыла, зачем пришла. Увидела его и поняла, что это мой мужчина.
Фёдоров на тот момент был женат, и у него был ребенок, а ещё подрастала дочь от предыдущего брака. Первое время Святослав то появлялся в жизни Ирэн, то исчезал. Она никогда не пыталась его искать или звонить, ни на чём не настаивала, а просто терпеливо ждала и верила. Однажды он пришёл и остался навсегда. Святослав Николаевич создавал свой Институт микрохирургии глаза, занимался сельским хозяйством, активно участвовал в политической жизни, при этом оставаясь внимательным к жене. А она беспрекословно отдавала всю себя ему, ничего не требуя взамен.
"Третья" жизнь Ирэн Ефимовны началась после трагедии, в которой погиб муж. Она продолжает его дело, живёт его мыслями, его идеями:
- Каждый день я прошу Бога о том, чтобы он дал мне жизни как можно дольше, чтобы я могла как можно больше сделать для Фёдорова.
Почему последний год жизни был очень трудным для Святослава Фёдорова? По какой причине Ирэн не хотела ребёнка от любимого мужчины? Чему завидовали сотрудники института офтальмологии? О чём Ирэн никогда не рассказывала Кире Прошутинской, несмотря на многолетнюю дружбу? Можно ли накормить любимого мужчину, имея под рукой только три яйца и банку зелёного горошка? Об этом и многом другом в программе "Жена. История любви" рассказывают Ирэн Фёдорова, а также Иосиф Кобзон, внук Святослав Фёдоров-младший, племянник Арсений Кожухов и сама Кира Прошутинская.