Гаубица первой мировой. Сверхтяжелые пушки Первой мировой. Служба и боевое применение

21.09.2019

Германская артиллерия в Первой мировой войне.

Как уже отмечалось, именно артиллерия крупного калибра и прекрасно организованное УПРАВЛЕНИЕ и ОРГАНИЗАЦИЯ её стрельбы и стала своего рода «палочкой-выручалочкой» германской армии в годы Первой мировой войны.
Особенно важную роль немецкая артиллерия крупных калибров сыграла на Восточном фронте, против русской армии. Немцы сделали верные выводы из опыта Русско-японской войны, поняв, КАКОЕ сильнейшее психологическое воздействие на боеспособность противника оказывает интенсивный обстрел его позиций огнём тяжёлой артиллерии.

Осадная артиллерия.

О том, что Германия и Австро-Венгрия имеют мощную и многочисленную тяжелую артиллерию, командование русской армии знало. Вот что писал, впоследствии, об этом наш генерал Е.И. Барсуков:

«...по сведениям, полученным в 1913 г. от военных агентов и из других источников, в Германии и в Австро-Венгрии на вооружении артиллерии состояли весьма мощные тяжелые орудия осадного типа.

Германская 21-см стальная мортира принята была на вооружение полевой тяжелой артиллерии и предназначалась для разрушения сильных укреплений, хорошо действовала по земляным закрытиям, по кирпичным и даже по бетонным сводам, но при условии попадания в одно место нескольких снарядов, она предназначалась также для отравления противника пикриновыми газами разрывного заряда снаряда с внушительным весом в 119 кг.
Германская 28-см (11 -дм.) мортира была на колесном ходу, перевозилась двумя автомобилями, стреляла без платформы мощным снарядом весом 340 кг; мортира предназначалась для разрушения бетонных сводчатых и новейших бронированных построек.
Имелись сведения, что испытывались в германской армии еще мортиры калибром 32-см, 34,5-см и 42-см (16,5-дм), но подробные данные о свойствах этих орудий Арткому не были известны.
В Австро-Венгрии вводилась в 1913 г. мощная 30,5-см гаубица, перевозимая на трех автомобилях (на одном - орудие, на другом - лафет, на третьем - платформа). Снаряд этой мортиры (гаубицы) весом 390 кг имел сильный разрывной заряд в 30 кг. Мортира предназначалась для вооружения передового эшелона осадного парка, следовавшего непосредственно за полевой армией, чтобы поддержать ее своевременно при атаке сильно укрепленных позиций. Дальность стрельбы 30,5-см мортиры - по одним сведениям около 7 1/2 км, по другим - до 9 1/2 км (по позднейшим данным - до 11 км).
Австрийская 24-см мортира перевозилась, как и 30,5-см, на автомобильных поездах...»
Немцы вели тщательный анализ боевого применения своих мощных осадных орудий и, при необходимости, производили их модернизацию.
«Главной ударной силой германского огневого молота были пресловутые «Большие Берты». Эти мортиры калибром 420 мм и весом 42,6 тонн, произведенные в 1909 году, на начало войны были одними из крупнейших осадных орудий. Длина их ствола составляла 12 калибров, дальность стрельбы – 14 км, масса снаряда 900 кг». Внушительные габариты орудия лучшие конструкторы Круппа стремились сочетать с довольно высокой их мобильностью, позволявшей немцам перебрасывать, при необходимости, их на разные участки фронта.
Вследствие огромной тяжести системы перевозка производилась по железной дороге широкой колеи до самой позиции, установка и приведение в положение для боя требовали много времени, до 36 час. В целях облегчения и достижения более скорой готовности к бою, была разработана другая конструкция орудия (42-см мортира Л-12"); длина орудия второй конструкции 16 калибров, досягаемость не превышала 9 300 м, т. е. сократилась почти на 5 км».

Все эти мощные орудия, к началу Первой мировой войны, уже были приняты на вооружение и ПОСТУПИЛИ В ВОЙСКА противников Российской империи. У нас ничего подобного не было и в помине.

Орудия калибром в 42 см (16,5 дм) русская промышленность не производила вовсе (и так и не смогла этого сделать за все годы мировой войны). Орудия калибра 12 дм производились в крайне ограниченном количестве по заказам морского ведомства. Были у нас довольно многочисленные крепостные орудия калибром от 9 до 12 дм, но все они были малоподвижными, требовали особых станков и условий для ведения стрельбы. Для стрельбы в полевых условиях большинство из них было непригодно.
«В русских крепостях имелось около 1 200 орудий устаревших образцов, поступивших туда от расформированных осадных артиллерийских полков. Эти орудия - 42-лин. (107-мм) пушки обр. 1877 г., 6-дм. (152-мм) пушки в 120 и в 190 пуд. тоже обр. 1877 г., 6-дм. (152-мм) пушки в 200 пуд. обр. 1904 г., как и некоторые другие орудия крепостной артиллерии, например, 11-дм. (280-мм) береговые мортиры обр. 1877 г.,- служили во время войны, за отсутствием орудий новейших образцов, в полевой тяжелой и в осадной артиллерии» - отмечал генерал Е.И. Барсуков.
Безусловно, большинство этих орудий к 1914 году устарели и морально, и физически. Когда их попытались (под влиянием примера германской армии) использовать в полевых условиях, то оказалось, что ни артиллеристы, ни сами орудия были для этого совершенно не подготовлены. Доходило даже до отказов от использования этих орудий на фронте. Вот что писал Е.И. Барсуков об этом:
«Случаи отказа от полевых тяжелых батарей, вооруженных 152-мм пушками 120 пуд. и 107-мм пушками 1877 г., бывали неоднократно. Так, например, главком Западного фронта просил наштаверха (в апреле 1916 г.) не передавать ему на фронт 12-ю полевую тяжелую артиллерийскую бригаду, так как 152-мм пушки 120 пуд. и 107-мм пушки 1877 г., которыми была вооружена эта бригада, “имеют ограниченный обстрел и трудно пополняемый запас снарядов, а 152-мм пушки 120 пуд. вообще непригодны для наступательных действий”

Береговые 11-дм. (280-мм) мортиры имелось в виду выделить с личным составом для осады неприятельских крепостей...
С целью применения 11-дм. береговых мортир обр. 1877 г. в качестве осадных член Арткома ГАУ Дурляхов разработал особое приспособление в лафете этой мортиры (11 -дм. береговые мортиры с переделанными по проекту Дурляхова лафетами применялись при второй осаде Перемышля).

По табели вооружения русских крепостей положено было иметь 4 998 крепостных и береговых орудий 16 разных более новых систем, в счет которых к февралю 1913 г. состояло и было заказано 2813 орудий, т. е. недоставало около 40% орудий; если же принять во внимание, что из числа заказанных орудий далеко не все были изготовлены, то к началу войны действительный недостаток крепостных и береговых орудий выражался в значительно большем проценте».

О том, в каком состоянии НА ДЕЛЕ были эти крепостные орудия, вспоминал комендант Ивангородской крепости генерал А.В. Шварц:
««…война застала Ивангород в самом жалком состоянии - вооружение - 8 крепостных пушек, четыре из которых не стреляли...
В цитадели находились два пороховых погреба, оба - бетонные, но с очень тонкими сводами. Когда в 1911 году производили разоружение крепостей Варшавы, Зегржа
и Дубно, то было приказано весь старый черный порох отправить оттуда в Ивангород, где он и был погружен в эти пороховые погреба. Было его около 20 тысяч пудов».
Дело в том, что некоторые русские орудия были созданы ещё для стрельбы старым чёрным порохом. Он был СОВЕРШЕННО не нужен в условиях современной войны, но его огромные запасы хранились в Ивангороде и могли, при обстреле противника, взорваться.
А. В. Шварц пишет:
«Оставалось одно: уничтожить порох. Так я и сделал. Приказал оставить в одном погребе небольшое количество, нужное для инженерных работ, а все остальное утопить в Висле. Так и было сделано. Уже после окончания военных действий под Ивангородом я был запрошен Главным Артиллерийским Управлением, на каком основании был потоплен порох? Я объяснил и тем дело кончилось».
Ещё в Порт – Артуре Шварц заметил, насколько старые образцы нашей крепостной артиллерии мало пригодны для успешной обороны крепости. Причиной этому была их полная неподвижность.
«Тогда вполне выяснилась громадная роль подвижной крепостной артиллерии, то есть орудий, могущих стрелять без платформ, не требуя постройки специальных батарей, и легко передвигаемых с места на место. После Порт-Артура я, будучи профессором Николаевской Инженерной Академии и Офицерской Артиллерийской Школы, очень сильно пропагандировал эту идею.
В 1910 году в Артиллерийском Управлении был разработан превосходный образец таких орудий в виде 6 дм. крепостной гаубицы, а к началу войны в складе Бреста имелось уже около шестидесяти этих гаубиц. Вот почему я в Ивангороде употреблял все усилия, чтобы получить для крепости возможно больше таких орудий. Мне удалось их получить, - 36 штук. Чтобы сделать их вполне подвижными, я приказал сформировать из них 9 батарей, по 4 орудия в каждой, лошадей для перевозки взял из обозов пехотных полков, сбрую купил, а офицеров и солдат назначил из крепостной артиллерии».
Хорошо, что в крепости Ивангород во время войны комендантом оказался такой высоко подготовленный артиллерист, как генерал Шварц. Он сумел «выбить» из тылового Бреста 36 новых гаубиц и ОРГАНИЗОВАТЬ их эффективное использование при обороне крепости.
Увы, это был положительный единичный пример, на фоне общего плачевного состояния дел с русской тяжёлой артиллерией...

Однако это огромное отставание в количестве и качестве осадной артиллерии наших полководцев особо не заботило. Предполагалось, что война будет маневренной и скоротечной. К концу осени предполагалось быть уже в Берлине (до которого было всего верст 300 по равнине). Многие офицеры гвардии даже брали с собой в поход парадные мундиры, чтобы надлежащим образом выглядеть там, на победных церемониях...
О том, что перед этим парадом русской армии неизбежно пришлось бы осаждать и штурмовать мощные германские крепости (Кёнигсберг, Бреслау, Позерн и др.) наши военачальники не очень задумывались.
Не случайно, 1-я Армия Ренненкампфа в августе 1914 года попыталась начать обложение крепости Кёнигсберг попросту не имея в своём составе НИКАКОЙ осадной артиллерии.
То же произошло с попыткой осады нашего 2-го армейского корпуса небольшой немецкой крепости Лётцен, в Восточной Пруссии. 24 августа части 26-й и 43-й русских пех. дивизий окружили Лётцен, в котором находился отряд Боссе в составе 4 ,5 батальонов. Коменданту крепости в 5 ч. 40 м. было послано предложение о сдаче крепости Лётцен.

Комендант крепости полковник Боссе на предложение сдаться ответил, что оно отвергается. Крепость Лётцен сдастся только в виде груды развалин…
Капитуляция Лётцена не состоялась, равно как и разрушение его, которым угрожали русские. Крепость выдержала осаду, не оказывая никакого влияния на ход сражения 2-й Армии Самсонова, если не считать того, что русские отвлекли на блокаду 1-ю бригаду 43-й пех. дивизии. Остальные войска 2-го арм. корпуса, овладев районом севернее Мазурских озер и Иоганнисбургом, с 23 августа пристроились к левому флангу 1-й армии и с того же числа были переданы в подчинение 1-й Армии ген. Ренненкампфа. Последний, получив этот корпус на усиление армии, распространил на него полностью свое решение, по которому два корпуса должны были блокировать Кенигсберг, а прочие войска армии в это время должны были содействовать операции по обложению крепости.
В результате, эти две наши дивизии, во время гибели 2-й Армии Самсонова, занимались странной осадой маленькой немецкой крепости Лётцен, предполагаемый захват которой не имел ровным счётом НИКАКОГО значения для исхода всего сражения. Поначалу целых ДВЕ полнокровных русских дивизии (32 батальона) привлекли к блокаде 4,5 германских батальонов, находившихся в крепости. Потом оставили для этой цели только одну бригаду (8 батальонов). Однако, не имея осадных орудий, эти войска только даром теряли время на подступах к крепости. Ни взять её, ни разрушить нашим войскам так и не удалось.

А вот как действовали германские войска, вооружённые новейшими осадными орудиями при взятии мощных бельгийских крепостей:
«...форты Льежа в течение с 6-го на 12-е августа не переставали обстреливать германские войска, проходившие в пределах дальности стрельбы из орудий (12 см., 15 см. пуш. и 21 см. гауб.), но 12-го, около полудня, атакующий начал жесточайшую бомбардировку орудиями большого калибра: 30,5 см. австрийскими гаубицами и 42 см. новыми германскими мортирами, и тем проявил явное намерение овладеть крепостью, препятствовавшей свободе продвижения германских масс, ибо Льеж прикрывал 10 мостов. На форты Льежа, построенные по бриальмоновскому типу, бомбардировка эта произвела всесокрушающее действие, которому ничто не препятствовало. Артиллерия германцев, войсками окруживших форты, каждый в отдельности... могла располагаться даже против горжевых, весьма слабо вооруженных, фасов и действовать концентрически и сосредоточенно. Малое число мощных орудий заставило последовательно бомбардировать один форт за другим, и лишь 17-го августа пал последний, именно-форт Лонсен, вследствие взрыва порохового погреба. Под развалинами форта погиб весь гарнизон: из 500 чел. - 350 были убиты, остальные тяжело ранены.

Комендант крепости, ген. Леман, придавленный обломками и отравленный удушливыми газами, был взят в плен. В течение 2 дней бомбардировки гарнизон вел себя с самоотвержением и, несмотря на потери и страдания от удушливых газов, готов был к отражению штурма, но указанный взрыв порешил дело.
Итак, совершенное овладение Льежем потребовало, с 5-го по 17-е авг., - всего 12 дней, однако, германские источники сокращают этот срок до 6-ти, т.-е. считают 12-ое число уже решившим дело, а дальнейшие бомбардировки - доканчиванием разрушения фортов.
В указанных условиях бомбардировка эта скорее носила характер полигонной стрельбы» (Афонасенко И.М., Бахурин Ю.А. Крепость Новогеоргиевск в годы Первой мировой войны).

Информация об общем количестве германской тяжёлой артиллерии очень противоречива и неточна (данные русской и французской разведок об этом значительно расходятся).
Генерал Е.И Барсуков отмечал:
«По сведениям русского генерального штаба, полученным к началу 1914 г., германская тяжелая артиллерия состояла, из 381 батареи при 1 396 орудиях, в том числе 400 орудий полевых тяжелых и 996 орудий тяжелых осадного типа.
По сведениям штаба бывшего Западного русского фронта, германская тяжелая артиллерия при мобилизации 1914 г. состояла, считая полевые, резервные, ландверные, запасные, ландштурменные и сверхкомплектные части, всего из 815 батарей с 3 260 орудиями; в том числе 100 полевых тяжелых батарей с 400 тяжелыми 15-см гаубицами и 36 батарей с 144 тяжелыми мортирами калибра 21-см (8,2 дм.).
По французским источникам, германская тяжелая артиллерия имелась при корпусах -16 тяжелых 150-мм гаубиц на корпус и при армиях - различное число групп, вооруженных частью 210-мм мортирами и 150-мм гаубицами, частью длинными 10-см и 15-см пушками. Всего, по исчислению французов, на вооружении германской армии к началу войны состояло приблизительно 1 000 тяжелых 150-мм гаубиц, до 1 000 тяжелых 210-мм мортир и длинных пушек, пригодных для полевой войны, 1 500 легких 105-мм гаубиц при дивизиях, т. е. около 3 500 тяжелых орудий и легких гаубиц. Это число превосходит количество орудий по данным русского генерального штаба: 1 396 тяжелых орудий и 900 легких гаубиц и ближе подходит к числу 3 260 орудий, определявшемуся штабом Западного русского фронта.
Сверх того, у немцев было значительное число тяжелых орудий осадного типа, большей частью устарелых.
Между тем на вооружении русской армии к началу войны состояло лишь 512 легких 122-мм гаубиц, т. е. втрое меньше, чем в германской армии, и 240 полевых тяжелых орудий (пушек 107-мм 76 и 152-мм гаубиц 164), т. е. в два или даже в четыре раза меньше, а тяжелой артиллерии осадного типа, которую возможно было бы использовать в полевой войне, в русской армии вовсе не предусматривалось по мобилизационному расписанию 1910 г.»
После сенсационного падения мощных бельгийских крепостей, появилось большое количество сообщений о новейших германских орудиях и их боевом применении.
Е.И. Барсуков приводит такой пример:
«…ответ ГУГШ о 42-см орудиях. ГУГШ сообщает, что по сведениям, полученным от военных агентов, у немцев при осаде Антверпена было три 42-см орудия и, кроме того, 21-см, 28-см, 30,5-см австрийские, всего от 200 до 400 орудий. Дистанция стрельбы 9 - 12 км, но найдена была трубка 28-см снаряда, поставленная на 15 км 200 м. Новейшие форты выдерживали не больше 7 - 8 час. до полного разрушения, но уже после одного удачного попадания 42-см снаряда были наполовину разрушены.
По сообщению ГУГШ, тактика немцев: одновременное сосредоточение всего огня на одном форту; после его разрушения огонь переносится на другой форт. В первой линии разрушено 7 фортов и засыпаны снарядами все промежутки, так что проволока и фугасы не оказали никакого действия. По всем данным у немцев было Мало пехоты, и крепость взята одной артиллерией...

По имеющимся данным, немецкие и австрийские батареи были вне досягаемости огня с фортов. Форты были разрушены 28-см германскими и 30,5-см австрийскими гаубицами с дистанции 10 - 12 верст (около 12 км). Главной причиной скорого падения укреплений признается устройство германской тяжелой гранаты с замедлением, которая рвется только после проникания в бетон и производит широкое разрушение».

Тут очевидна изрядная нервозность составителя этой информации и её предположительный характер. Согласитесь, что данные о том, что немцы при осаде Антверпена использовали «от 200 до 400 орудий» трудно считать даже приблизительными по их достоверности.
На самом деле, судьбу Льежа – одной из сильнейших крепостей Европы – решили всего две 420-миллиметровых мортиры группы Круппа и несколько 305-миллиметровых орудий австрийской фирмы «Шкода»; они появились под стенами крепости 12 августа, а уже 16 августа сдались два последних форта – Оллонь и Флемаль.
Через год, летом 1915 года, для захвата мощнейшей русской крепости Новогеоргиевск, немцами был создана осадная армия под командованием генерала Безелера.
Эта осадная армия имела в наличии всего лишь 84 орудия тяжелой артиллерии – 6 420-миллиметровых, 9 305-миллиметровых гаубиц, 1 длинноствольную 150-миллиметровую пушку, 2 210-миллиметровых мортирных батареи, 11 батарей тяжелых полевых гаубиц, 2 батареи калибром 100 мм и 1 120 и 150 миллиметров.
Однако даже такая мощь артобстрела не причиняла казематированным укреплениям Новогеоргиевска существенного вреда. Крепость была сдана немцам из-за измены её коменданта (генерал Бобырь) и общей деморализации гарнизона.
Значительно преувеличено в этом документе и поражающее воздействие тяжелых снарядов на бетонные крепостные укрепления.
В августе 1914 года германская армия пыталась захватить маленькую русскую крепость Осовец, подвергнув её бомбардировке из орудий крупных калибров.

«Интересно мнение одного из офицеров генерального штаба, командированного в сентябре 1914 г. из Ставки главковерха в крепость Осовец для выяснения действия германской артиллерии по укреплениям. Он пришел к следующему заключению:
1. 8-дм. (203-мм) и меньшие калибры причиняют ничтожные материальные разрушения крепостным постройкам.
2. Большое моральное действие артиллерийского огня в первые дни бомбардировки могло быть использовано "лишь энергичным "наступлением пехоты. Штурм крепости, при слабом качественно и необстрелянном гарнизоне, под прикрытием огня 6-дм. (152-мм) и 8-дм. (203-мм) гаубиц, имеет большие шансы на успех. В Осовце, где германская пехота оставалась в 5 верстах от крепости, на последний 4-й день бомбардировки обнаружились уже признаки успокоения гарнизона, и брошенные германцами снаряды пропали даром".
В течение 4 дней германцы бомбардировали Осовец (16 152-мм гаубиц, 8 203-мм мортир и 16 107-мм пушек, всего 40 тяжелых и несколько полевых орудий) и выпустили, по скромному подсчету, около 20 000 снарядов.
3. Блиндажи из двух рядов рельсов и двух рядов бревен с песчаной наброской выдерживали попадания 152-мм бомб. Четырехфутовая бетонная казарма выдерживала тяжелые снаряды без повреждений. При прямом попадании в бетон 203-мм снаряда лишь в одном месте осталось углубление в пол-аршина (около 36 см)...

Маленькая крепость Осовец выдержала дважды бомбардировку германской артиллерии.
При второй бомбардировке Осовца у немцев было уже 74 тяжелых орудия: 4 гаубицы 42-см, до 20 орудий 275 - 305-мм, 16 орудий 203-мм, 34 орудия 152-мм и 107-мм. В течение 10 дней немцы выпустили до 200 000 снарядов, но воронок от попаданий насчитано было в крепости только около 30 000. В результате бомбардировки многие земляные валы, кирпичные постройки, железные решетки, проволочные сети и т. п. были разрушены; бетонные постройки небольшой толщины (не больше 2,5 м для бетона и менее 1,75 м для железобетона) разрушались довольно легко; большие бетонные массивы, броневые башни и купола сопротивлялись хорошо. В общем же форты более или менее уцелели. Относительная сохранность фортов Осовца объяснялась: а) недостаточным использованием немцами силы их осадной артиллерии - выпущено было лишь 30 крупных 42-см снарядов и только по одному "Центральному" форту крепости (преимущественно по одной его горжевой казарме); б) ведением стрельбы противником с перерывами в темноте и ночное время, пользуясь которыми обороняющиеся по ночам (при 1 000 рабочих) успевали исправлять почти все повреждения, причиненные неприятельским огнем за истекший день.
Война подтвердила заключение русской артиллерийской комиссии, производившей испытание снарядов крупного калибра на острове Березани в 1912 г., о недостаточной мощности 11 -дм. и 12-дм. (280-мм и 305-мм) калибров для разрушения крепостных сооружений того времени из бетона и железобетона, вследствие чего тогда же была заказана заводу Шнейдера во Франции 16-дм. (400-мм) гаубица (см. часть I), которая не была доставлена в Россию. Русской артиллерии пришлось во время войны ограничиться 12-дм. (305-мм) калибром. Впрочем, ей не пришлось бомбардировать германские крепости, против которых необходим был калибр крупнее 305-мм.
Опыт бомбардировки Вердена показал, как пишет Шварте, что и 42-см калибр не обладает необходимой мощностью для разрушения современных крепостных построек, сооруженных из специальных сортов бетона с утолщением железобетонных тюфяков».

Германцы применяли орудия крупных калибров (до 300-мм) даже в маневренной войне. Впервые снаряды таких калибров появились на русском фронте еще осенью 1914 г., а затем весною 1915 г. они широко применялись австро-германцами в Галиции в период наступления Макензена и отхода русских с Карпат. Моральный эффект при полете 30-см бомб и сильное фугасное действие (воронки глубиной до 3 м и диаметром до 10 м) производили очень сильное впечатление; но вред от 30-см бомбы вследствие крутизны стенок воронки, небольшой меткости и медленности стрельбы (5 - 10 мин. на выстрел), был гораздо меньше, чем. от 152-мм калибра.

Именно о ней, германской полевой артиллерии крупных калибров, далее и пойдёт речь.

Как известно, Первая мировая война была одной из самых масштабных и кровопролитных за всю Первой мировой войны было очень разнообразным. В боевых действиях применялись почти все существующие виды вооружения, в том числе были созданы новые.

Авиация

Широкое применение получила авиация - сначала ее задействовали для разведки, а затем применяли для бомбардировки армии на фронте и в тылу, а также для атаки мирных сел и городов. Для налетов на города Англии и Франции, в частности Париж, Германия использовала дирижабли (часто задействуемое оружие Первой мировой войны, их еще называли "цеппелины" - в честь конструктора Ф. Цеппелина).

Тяжелая артиллерия

Англичане в 1916 году впервые стали применять небольшое количество бронированных машин (т.е. танков) на фронте. Под конец войны они уже наносили большой ущерб Армия из Франции имела на вооружении танк под названием "Рено FT-17", который использовался для поддержки пехоты. Броневики (бронированные автомобили, оснащеные пулеметами или пушками) также получили применение в те годы. В период Первой мировой войны, как известно, практически все державы имели на вооружении в качестве артиллерийского средства для ведения боевых действий (ближнего боя) станковые пулеметы. Русская армия в своем распоряжении имела 2 модели таких пулеметов (модификации системы Х.С. Максима, американского конструктора) и За годы войны существенно увеличилось количество применяемых ручных пулеметов (еще одно распространеное оружие Первой мировой войны).

Химическое оружие

Еще в январе 1915 года на русском фронте впервые применено было химическое оружие. В погоне за успехом участники боевых действий не останавливались перед нарушением обычаев и законов - настолько беспринципной была Первая мировая. Химическое оружие было применено на Западном фронте в апреле 1915 года германским командованием (отравляющие газы) - новое средство массового истребления. Из баллонов был выпущен газ хлор. Тяжелые зеленовато-желтые облака, стлавшиеся по самой земле, понеслись в сторону англо-французских войск. Те, кто оказались в радиусе заражения, начали задыхаться. В качестве контрмер в России было стремительно создано порядка 200 химических заводов. мировой войны требовало модернизации. Для обеспечения успешности операций использовалась артиллерия - одновременно с выпуском газов открывали артиллерийский огонь. Фото оружия Первой мировой войны можно увидеть в нашей статье.

Вскоре после того, как обе стороны начали использование отравляющих газов на фронте, знаменитый русский академик и химик Н.Д. Зелинский изобрел угольный противогаз, спасший жизни многих тысяч людей.

Оружие военно-морского флота

Война, кроме суши, велась также и на морях. В марте 1915 г. весь мир узнал страшную весть: подводная лодка из Германии потопила огромный пассажирский корабль "Лузитания". Погибло более тысячи мирных пассажиров. А в 1917 году началась уже так называемая неограниченная подводная война германских субмарин. Немцы открыто заявили о намерении топить не только суда противников, но и нейтральных стран с целью лишить Англию выхода к союзникам и колониям, оставив ее тем самым без хлеба и промышленного сырья. Немецкие подводные лодки затопили многие сотни пассажирских и торговых судов Англии и нейтральных стран.

Автомобильный транспорт

Надо отметить, что армия России в то время была слабо обеспечена Всего на начало военных действий было 679 автомобилей. К 1916 году в армии уже насчитывалось 5,3 тысячи автомобилей, а за этот год было выпущено еще 6,8 тыс, ведь этого требовала Первая мировая. Оружие и войска нуждались в транспортировке. Это довольно внушительные цифры, однако, например, французская армия, меньшая по численности вдвое, к концу войны имела 90 тысяч автомашин.

Ручное стрелковое оружие Первой мировой войны

Пистолет офицерский "Парабеллум", 1908 г. Емкость магазина "Парабеллума" по стандарту составляла 8 патронов. Для нужд флота его удлинили до 200 мм, также в морском варианте оружия имелся неподвижный прицел. "Парабеллум" был основным штатным офицерским образцом. Этим оружием вооружались все кайзеровские офицеры.
"Маузер" - пистолет конных егерей. Емкость магазина составляла 10 патронов, а вес - 1,2 кг. Предельная дальность выстрела составляла 2000 м.
Пистолет офицерский "Маузер" (применение - Первая мировая). Оружие это было небольшого карманного типа. Достоинства - хорошая кучность стрельбы.
Пистолет солдатский "Дрейзе" (1912 г.). Длина ствола - 126 мм, вес - 1050 г без патронов, емкость барабана - 8, калибр - 9 мм. Это оружие было довольно тяжелым и сложным, но достаточно мощным, чтобы обеспечить солдатам необходимую самозащиту в условиях рукопашного окопного боя.
Самозарядная (1908 г.) Калибр этого оружия - 7 мм, вес - 4,1 кг, емкость магазина составляла 10 патронов, а прицельная дальность - 2000 м. Это была первая самозарядная винтовка в истории, использованная в боях. Как ни странно, оружие было разработано в Мексике, а уровень технических возможностей в этой стране был крайне низок. Главный недостаток - крайняя чувствительность к загрязнениям.
9-мм пистолет-пулемет МР-18 (1918 г.). Емкость магазина составляла 32 патрона, калибр - 9 мм, вес без патронов - 4,18 кг, с патронами - 5,3 кг, огонь только автоматический. Это оружие было разработано для усиления огневой мощи пехоты, для ведения войны в новых условиях. Оно давал задержки при стрельбе и было чувствительно к загрязнению, однако показало большую боевую эффективность и плотность огня.

В полночь 28 июля 1914 года истекал срок австро-венгерского ультиматума, предъявленного Сербии в связи с убийством эрцгерцога Франца-Фердинанда. Поскольку Сербия отказалась удовлетворить его в полной мере, Австро-Венгрия сочла себя вправе начать боевые действия. 29 июля в 00:30 «заговорила» австро-венгерская артиллерия, расположенная у Белграда (сербская столица находилась почти на самой границе). Первый выстрел произвело орудие 1-й батареи 38-го артполка под командованием капитана Вёдля. На её вооружении состояли 8-см полевые пушки М 1905, составлявшие основу австро-венгерской полевой артиллерии

Во второй половине XIX века во всех европейских государствах доктрина полевого применения артиллерии предусматривала использование её в первой линии для непосредственной поддержки пехоты – орудия вели огонь прямой наводкой на дистанции не более 4–5 км. Ключевой характеристикой полевых пушек считалась скорострельность –именно над её улучшением и работала конструкторская мысль. Основной преградой для повышения скорострельности являлась конструкция лафетов: ствол орудия устанавливался на цапфах, будучи жёстко связанным с лафетом в продольной плоскости. При выстреле сила отдачи воспринималась всем лафетом, что неминуемо сбивало наводку, поэтому расчёту приходилось тратить драгоценные секунды боя, восстанавливая её. Выход удалось найти конструкторам французской фирмы «Шнейдер»: в разработанной ими 75-мм полевой пушке образца 1897 года ствол в люльке устанавливался подвижно (на роликах), а противооткатные приспособления (тормоз отката и накатник) обеспечивали его возвращение в исходное положение.

Решение, предложенное французами, довольно быстро было перенято Германией и Россией. В частности, в России приняли на вооружение трехдюймовые (76,2-мм) скорострельные полевые пушки образцов 1900 и 1902 годов. Их создание, а главное, быстрое и массовое внедрение в войска вызвало серьёзную обеспокоенность австро-венгерских военных, поскольку основное орудие их полевой артиллерии – 9-см пушка М 1875/96 – и в подмётки не годилось новым артсистемам вероятного противника. С 1899 года в Австро-Венгрии велись испытания новых образцов – 8-см пушки, 10-см лёгкой гаубицы и 15-см тяжёлой гаубицы – однако они имели архаичную конструкцию без противооткатных устройств и комплектовались бронзовыми стволами. Если для гаубиц вопрос скорострельности остро не стоял, то для лёгкой полевой пушки он являлся ключевым. Поэтому военные забраковали 8-см пушку М 1899, потребовав от конструкторов новое, более скорострельное орудие – «не хуже, чем у русских».

Новое вино в старых мехах

Поскольку новая пушка требовалась «на вчера», специалисты Венского арсенала пошли путём наименьшего сопротивления: взяли ствол забракованной пушки М 1899 и снабдили его противооткатными приспособлениями, а также новым горизонтальным клиновым затвором (вместо поршневого). Ствол оставался бронзовым – таким образом, во время Первой мировой войны австро-венгерская армия оказалась единственной, у которой основное полевое орудие не имело стального ствола. Однако качество использовавшегося материала – так называемой «бронзы Тиле» – было весьма высоким. Достаточно сказать, что в начале июня 1915 года 4-я батарея 16-го полка полевой артиллерии израсходовала почти 40 000 снарядов, однако ни один ствол не был повреждён.

«Бронза Тиле», также именовавшаяся «стале-бронзой», использовалась для изготовления стволов по специальной технологии: через рассверлённый канал ствола последовательно прогонялись пуансоны несколько большего, чем сам ствол, диаметра. В результате происходила осадка и уплотнение металла, а его внутренние слои становились гораздо прочнее. Такой ствол не позволял использовать большие заряды пороха (из-за меньшей прочности по сравнению со стальным), однако не подвергался коррозии и разрывам, а главное, стоил гораздо меньше.

Справедливости ради отметим, что в Австро-Венгрии разрабатывались и полевые пушки со стальными стволами. В 1900–1904 годах фирма «Шкода» создала семь неплохих образцов таких орудий, однако все они были отвергнуты. Причиной этому являлось отрицательное отношение к стали тогдашнего генерального инспектора австро-венгерской армии Альфреда фон Кропачека, имевшего свою долю в патенте на «бронзу Тиле» и получавшего солидный доход с её производства.

Конструкция

Калибр полевого орудия, получившего обозначение «8 cm Feldkanone M 1905» («8-см полевая пушка М 1905»), составлял 76,5 мм (как обычно, в официальных австрийских обозначениях он округлялся). Кованый ствол имел 30 калибров в длину. Противооткатные устройства состояли из гидравлического тормоза отката и пружинного накатника. Длина отката составляла 1,26 м. При начальной скорости снаряда в 500 м/с дальность стрельбы достигала 7 км – до войны это считалось вполне достаточным, но опыт первых боёв показал необходимость увеличения этого показателя. Как это часто бывает, выход нашла солдатская смекалка – на позиции рыли углубление под станину, благодаря чему увеличивался угол возвышения, и дальность стрельбы возрастала на километр. В нормальном положении (со станиной на грунте) угол вертикальной наводки составлял от −5° до +23°, горизонтальной – по 4° вправо и влево.

К началу Первой мировой войны 8-см пушка М 1905 составляла основу артиллерийского парка австро-венгерской армии
Источник: passioncompassion1418.com

В боекомплект пушки входили унитарные выстрелы со снарядами двух типов. Основным считался шрапнельный снаряд, который весил 6,68 кг и снаряжался 316 пулями массой по 9 г и 16 пулями массой по 13 г. Дополняла его граната массой 6,8 кг, снаряжавшаяся зарядом аммонала массой 120 г. Благодаря унитарному заряжанию скорострельность была довольно высокой – 7–10 выстр./мин. Прицеливание осуществлялось с помощью прицела-моноблока, состоявшего из уровня, угломера и визира.

Орудие имело типичный для своего времени однобрусный L-образный лафет и комплектовалось бронированным щитом толщиной 3,5 мм. Диаметр деревянных колёс составлял 1300 мм, ширина колеи – 1610 мм. В боевом положении орудие весило 1020 кг, в походном (с передком) – 1907 кг, с полным снаряжением и расчётом – свыше 2,5 т. Буксировалась пушка шестиконной упряжкой (ещё одна такая упряжка буксировала зарядный ящик). Интересно, что зарядный ящик был бронирован – в соответствии с австро-венгерскими наставлениями он устанавливался рядом с орудием и служил дополнительной защитой для обслуги, состоявшей из шести человек.

Штатный боекомплект 8-см полевой пушки состоял из 656 снарядов: 33 снаряда (24 шрапнельных и 9 гранат) находилось в передке; 93 – в зарядном ящике; 360 – в амуниционной колонне и 170 – в артиллерийском парке. По этому показателю австро-венгерская армия находилась на уровне других европейских вооружённых сил (хотя, например, в русской армии штатный боекомплект трехдюймовок состоял из 1000 снарядов на ствол).

Модификации

В 1908 году была создана модификация полевой пушки, приспособленная для применения в горных условиях. Орудие, получившее обозначение М 1905/08 (чаще применялось сокращённое – М 5/8), могло разбираться на пять частей – щит с осью, ствол, люльку, лафет и колёса. Масса этих узлов была слишком большой, чтобы транспортировать их в конских вьюках, но их можно было перевозить на специальных санях, доставляя орудие на труднодоступные горные позиции.

В 1909 году с применением артиллерийской части пушки М 1905 было создано орудие для крепостной артиллерии, приспособленное для монтажа на казематном лафете. Пушка получила обозначение «8 cm M 5 Minimalschartenkanone», что буквально можно перевести как «пушка для амбразуры минимального размера». Применялось и краткое обозначение – М 5/9.

Служба и боевое применение

Доводка пушки М 1905 затянулась на несколько лет – конструкторам долго не удавалось добиться нормальной работы противооткатных устройств и затвора. Лишь в 1907 году началось производство серийной партии, а осенью следующего года первые пушки нового образца поступили в части 7-й и 13-й артиллерийских бригад. Помимо Венского арсенала, производство полевых пушек наладила фирма «Шкода» (правда, бронзовые стволы поставлялись из Вены). Довольно быстро удалось перевооружить все 14 артиллерийских бригад регулярной армии (каждая бригада объединяла артиллерию одного армейского корпуса), но позднее темпы поставок снизились, и к началу Первой мировой войны большинство артиллерийских частей ландвера и гонведшега (австрийских и венгерских резервных формирований) все ещё имели на вооружении «антикварные» 9-см пушки М 1875/96.

К началу войны полевые пушки находились на вооружении следующих частей:

сорока двух полков полевой артиллерии (по одному на пехотную дивизию; первоначально имели по пять шестиорудийных батарей, а после начала войны в каждом полку была создана дополнительная шестая батарея);
девяти дивизионов конной артиллерии (по одному на кавалерийскую дивизию; по три четырёхорудийные батареи в каждом дивизионе);
резервных частей – восьми дивизионов полевой артиллерии ландвера (по две шестиорудийные батареи), а также восьми полков полевой артиллерии и одного дивизиона конной артиллерии гонведшега.

Как и в эпоху наполеоновских войн, в начале Первой мировой войны австро-венгерские артиллеристы пытались вести огонь прямой наводкой с открытых огневых позиций
Источник: landships.info

В ходе Первой мировой войны 8-см полевые пушки широко применялись австро-венгерской армией на всех фронтах. Боевое применение вскрыло некоторые недостатки – причём не столько самой пушки, сколько концепции её использования. Австро-венгерская армия не сделала надлежащих выводов из опыта русско-японской и балканских войн . В 1914 году австро-венгерские батареи полевых пушек, как и в XIX веке, обучались ведению огня только прямой наводкой с открытых огневых позиций. В то же время, русская артиллерия к началу войны уже имела отработанную тактику стрельбы с закрытых позиций. Императорско-королевской полевой артиллерии пришлось учиться, что называется, «на ходу». Имелись претензии и к поражающим свойствам шрапнели – её девятиграммовые пули часто не могли причинить сколь-нибудь серьёзных увечий личному составу противника и были совершенно бессильны даже против слабых укрытий.

В начальный период войны полки полевых пушек порой добивались впечатляющих результатов, ведя огонь с открытых позиций как своего рода «дальнобойные пулеметы». Однако чаще им приходилось терпеть поражения – как, например, 28 августа 1914 года, когда в битве под Комаровом был полностью разгромлен 17-й полк полевой артиллерии, потерявший 25 пушек и 500 человек.

Не являясь специализированным горным орудием, пушка М 5/8 широко применялась в горных местностях
Источник: landships.info

Учитывая уроки первых сражений, австро-венгерское командование «сместило акценты» с пушек на гаубицы, способные вести огонь по навесным траекториям с закрытых позиций. На момент начала Первой мировой войны пушки составляли примерно 60% полевой артиллерии (1734 орудия из 2842), однако позже эта пропорция существенно изменилась не в пользу пушек. В 1916 году по сравнению с 1914-м количество батарей полевых пушек уменьшилось на 31 – с 269 до 238. В то же время была сформирована 141 новая батарея полевых гаубиц. В 1917 году ситуация с пушками немного изменилась в сторону увеличения их количества – австрийцы сформировали 20 новых батарей. При этом новых гаубичных батарей в том же году сформировали 119 (!). В 1918 году австро-венгерская артиллерия подверглась серьёзной реорганизации: вместо однородных полков в ней появились смешанные (в каждом – три батареи 10-см лёгких гаубиц и две батареи 8-см полевых пушек). К моменту окончания войны в австро-венгерской армии имелась 291 батарея 8-см полевых пушек.

Во время Первой мировой войны 8-см полевые пушки применялись и в качестве зенитных. Для этого орудия ставили на различного рода импровизированные установки, обеспечивавшие большой угол возвышения и круговой обстрел. Первый случай применения пушки М 1905 для стрельбы по воздушным целям был отмечен в ноябре 1915 года, когда её использовали для защиты от вражеских истребителей аэростата наблюдения под Белградом.

Позже на основе пушки М 5/8 была создана полноценная зенитка, представлявшая собой ствол полевой пушки, наложенный на тумбовую установку разработки завода «Шкода». Орудие получило обозначение «8 cm Luftfahrzeugabwehr-Kanone M5/8 M.P.» (аббревиатура «M.P.» означала «Mittelpivotlafette» – «лафет с центральным штырём»). В боевом положении такая зенитка весила 2470 кг и имела круговой горизонтальный обстрел, а угол вертикальной наводки составлял от −10° до +80°. Эффективная дальность стрельбы по воздушным целям достигала 3600 м.

В цеху по изготовлению тяжелых снарядов. Иллюстрация из книги «Великая война в образах и картинах». Выпуск 9. - М., 1916

Непредвиденные по интенсивности бои и, как следствие этого, огромный расход артиллерийских снарядов вкупе со скорострельностью полевой артиллерии уже через два-три месяца после начала войны привели к первому кризису в деле снабжения артиллерийскими боеприпасами. Уже в ноябре 1914 года в войска русской действующей армии начинают поступать официальные настойчивые требования об ограничении расхода снарядов, а через пять месяцев после этого данное обстоятельство имело важнейшее значение для боевых действий в Карпатах. Приказы по войскам Юго-Западного фронта предписывали открывать огонь лишь при приближении противника на минимальные дистанции.

СИТУАЦИЯ УЛУЧШАЕТСЯ

К весне 1916 года (периоду Брусиловского наступления) ситуация изменилась к лучшему. Так, во время прорыва укрепленной полосы противника у Сопанова одна из батарей русской ударной группы за два боя (22-23 мая) выпустила свыше 3000 снарядов. Русские батареи давно отвыкли от такого, хотя, в сущности, и незначительного масштаба расхода боеприпасов. Но уже 25 мая в ходе развития боевых действий по овладению соседним участком артиллерия вновь была ограничена в расходе боеприпасов. Вследствие этого артиллерийская группа, состоящая из двух легких и одной горной батарей, была обязана вести неэффективную методичную артиллерийскую подготовку. Результатом стали большие жертвы в наступающих частях 35-й пехотной дивизии.

Тем не менее положение постепенно улучшалось и во второй половине 1916 года и в 1917 году стало удовлетворительным. При прорыве фронта противника в ходе Июньского наступления Юго-Западного фронта 1917 года русская армия была в состоянии осуществить непрерывную трехсуточную артиллерийскую подготовку, причем орудиями почти всех калибров (до 11-дюймового включительно). Применительно к гаубичной артиллерии снарядный голод излечивался еще более медленным темпом, что сказывалось на действиях малочисленной русской тяжелой артиллерии и легких гаубичных батарей. В то время как германцы вели огонь тяжелой артиллерией постоянно, русская тяжелая артиллерия открывала огонь только непосредственно перед операцией. Даже легкие гаубицы открывали огонь лишь в соответствии с разрешением командования (в котором указывалось и определенное для этого количество снарядов).

К качественному недостатку в деле снабжения русской артиллерии боеприпасами следует отнести недостаточную дальность 3-дюймовых шрапнелей, снабженных преимущественно 22-секундной дистанционной трубкой, в то время как германские шрапнели имели дальность до 7 км, обладая дистанционной трубкой двойного действия. В конце 1915 года этот недостаток был нейтрализован получением русскими артиллеристами партий дистанционных трубок других типов – 28-, 34- и 36-секундных с дальностями до 8 км. Но стрельба по движущимся целям по-прежнему велась шрапнелью лишь до 5,2 км. Отметим, что дальность огня 75-мм французской шрапнели была почти тождественна русской.

ГРАНАТЫ ПОЛЬЗОВАЛИСЬ СПРОСОМ

Другой основной тип снаряда – так называемые гранаты фугасного действия, оснащенные тротилом, впервые появились в русской артиллерии в 1914 году. На войну полевые батареи вышли, имея в комплектах по 1520 шрапнелей и по 176 гранат, то есть соотношение 9 к 1. После перехода в октябре 1914 года батарей с 8- на 6-орудийный состав соотношение изменилось в пользу гранат и стало 1096 и 176, то есть 6 к 1. С переходом от маневренной войны к позиционной спрос на гранаты значительно возрос, и уже с конца 1915 года было предусмотрено наличие в артиллерийских комплектах равного количества гранат и шрапнелей.

Основными, наиболее оправдавшими себя типами гранат являлись тротиловая, шнейдеритовая и мелинитовая. Из наиболее надежных взрывателей можно отметить взрыватель марки 3 ГТ, 4 ГТ и 6 ГТ, французские взрыватели с замедлением (черный) и без замедления (белый), а также взрыватель Шнейдера.

Разрушение различных оборонительных сооружений, не требовавших значительного проникновения снаряда в глубь поражаемого объекта, а также разрушение проволочных заграждений успешнее всего осуществлялось мелинитовыми гранатами московского производства с французским взрывателем без замедлителя. Эта граната была наилучшей. Далее шла шнейдеритовая граната с взрывателем Шнейдера, а на третьем месте – тротиловая граната и бомба с взрывателями типов 3 ГТ, 4 ГТ и 6 ГТ.

Вместе с тем действие мелинитовых гранат при стрельбе по проволочным заграждениям не оправдало надежд пехоты – разрываясь с рикошета (на малых дистанциях) в воздухе, они рассекали проволочные заграждения осколками и не столько расчищали, сколько запутывали их, затрудняя проход людей. Практика показала, что наиболее рациональным типом боеприпаса для разрушения заграждений являлся ударный снаряд фугасного действия, уничтожавший колья и соответственно и проволоку. Мелинитовая граната московского производства с замедлителем явилась прекрасным средством для уничтожения живых целей на небольших дистанциях (не более 2,5–3 км). Ее осколочное действие в сочетании с моральным эффектом давало отличные результаты при стрельбе по живым целям и являлось эффективным средством для того, чтобы поднять бойцов противника, залегших под шрапнельным огнем.

Для стрельбы на любые (не только на малые) дистанции артиллерия из-за отсутствия дистанционных трубок двойного действия не могла в полную силу использовать гранаты для уничтожения живых целей. В конце 1916 года и в 1917 году на фронте стали получать в небольшом количестве партии гранат с 28-секундной дистанционной трубкой – они стали применяться для стрельбы по воздушным целям. Во Франции эта проблема была решена лишь к 1918 году – с принятием на вооружение новой дальнобойной бризантной гранаты с дальностью огня до 7500 м. К гранатам были приняты и «сверхчувствительные взрыватели». В Германии на увеличение дальности дистанционного огня было обращено внимание с самого начала войны, в результате чего дальность огня 77-мм пушки уже в 1915 году возросла до 7100 м (по сравнению с 5500 м в 1914 году). Подобную же дальность огня (до 8 км) имела и мощная бризантная бомба 150-мм тяжелой гаубицы Круппа.

ЗАВОДЫ РАБОТАЛИ НА ИЗНОС

Количественный недостаток в снарядах, сразу проявившийся и во Франции, быстро восполнялся благодаря большой производительности ее промышленности – это позволило уже с 1915 года проводить боевые операции, связанные с огромным расходом боеприпасов. Так, в первые месяцы войны французские заводы выпускали по 20 тыс. снарядов в день, а в конце войны суточная производительность превысила 250 тыс. С весны 1917 года французы могли себе позволить проводить артиллерийские подготовки на большую глубину, а также открывать мощнейший заградительный огонь.

Общая картина боевого снабжения русской армии артиллерийскими снарядами выглядела следующим образом.

К началу войны действующая армия располагала 6,5 млн 3-дюймовых снарядов и около 600 тыс. снарядов к орудиям средних калибров.

В 1915 году артиллерия получила 11 млн 3-дюймовых и около 1 млн 250 тыс. прочих снарядов.

В 1916 году 3-дюймовые пушки получили около 27,5 млн, а 4- и 6-дюймовые орудия – около 5,5 млн снарядов. В этом году армия получила 56 тыс. снарядов для тяжелой артиллерии (лишь 25% из них созданы усилиями отечественной промышленности).

И в 1917 году Россия справляется с трудностями по удовлетворению потребностей своей армии в отношении снарядов легких и средних калибров, постепенно освобождаясь от заграничной зависимости. Снарядов первого типа поступает в этот год свыше 14 млн (из них около 23% из-за границы), а к орудиям средних калибров – свыше 4 млн (с тем же процентом заграничной заготовки). В отношении же снарядов к орудиям корпуса ТАОН (тяжелая артиллерия особого назначения) количество заказывавшегося извне боеприпасов в 3,5 раза превышало производительность отечественной промышленности. В 1917 году снарядов к орудиям 8–12-дюймового калибра в армию поступило около 110 тыс.

Изготовление дистанционных трубок производилось в России, взрыватели же, особенно безопасного типа, в основном заказывались за границей.

Таким образом, боевые потребности русской армии в артиллерийских боеприпасах малого и среднего калибра постепенно были удовлетворены, и снарядный голод конца 1914 и 1915 годов был изжит, но недостаток в снарядах крупных калибров, хоть и не такой острый, чувствовался вплоть до конца участия России в Первой мировой войне.

К 1914 году в большинстве армий предполагалось, что грядущая война будет носить скоротечный характер. Соответственно, характер будущей войны квалифицировался как маневренный, и артиллерия воюющих армий, прежде всего, должна была обладать таким качеством, как тактическая подвижность. В маневренном бою основная цель артиллерии – живая сила противника, в то время как серьезные укрепленные позиции отсутствуют. Именно поэтому ядро полевой артиллерии было представлено легкими полевыми пушками 75-77-мм калибра. А главный боеприпас - шрапнель. Считали, что полевая пушка с ее значительной, как у французов, так и, особенно, у русских, начальной скоростью снаряда, выполнит все задачи, возлагавшиеся на артиллерию в полевом бою.

Французская 75-мм пушка. Фото: Pataj S. Artyleria ladowa 1881-1970. W-wa, 1975.

В условиях скоротечной маневренной войны французская 75-мм пушка образца 1897 г. по своим тактико-техническим характеристикам занимала первое место. Хотя начальная скорость ее снаряда и уступала русской трехдюймовке, но это компенсировалось более выгодным снарядом, экономнее расходовавшим свою скорость в полете. Кроме того, орудие обладало большей устойчивостью (то есть несбиваемостью наводки) после выстрела, а следовательно, и скорострельностью. Устройство лафета французской пушки позволяло ей автоматически вести боковой горизонтальный обстрел, что с дистанции 2,5-3 тысяч метров давало возможность в течение какой-нибудь минуты обстрелять 400-500-метровый фронт.

Для русской трехдюймовки то же самое было возможно лишь путем пяти-шести поворотов всей батареи с затратой не менее пяти минут времени. Зато при фланговом обстреле, в какие-нибудь полторы минуты русская легкая батарея, ведя огонь шрапнелью, накрывала своим огнем площадь глубиной до 800 м и шириной более 100 м.

Русская 76-мм полевая пушка на позиции

В борьбе на уничтожение живой силы французской и русской полевым пушкам равных не было.
В итоге 32-батальонный русский армейский корпус был оснащен 108 орудиями – в том числе 96 полевых 76-мм (трехдюймовых) пушек и 12 легких 122-мм (48-линейных) гаубиц. Тяжелой артиллерии в корпусах не было. Правда, перед войной появилась тенденция к созданию тяжелой полевой артиллерии, но тяжелые полевые трехбатарейные дивизионы (2 батареи 152-мм (шестидюймовых) гаубиц и одна - 107-мм (42-линейных) пушек) существовали как бы в виде исключения и органической связи с корпусами не имели.
Немногим лучше было положение и во Франции, имевшей 120 75-мм полевых пушек на 24-батальонный армейский корпус. Тяжелая артиллерия при дивизиях и корпусах отсутствовала и находилась лишь при армиях - общим количеством лишь в 308 орудий (120-мм длинные и короткие пушки, 155-мм гаубицы и новейшая 105-мм длинная пушка Шнейдера образца 1913 г.).

Русская 122-мм полевая гаубица образца 1910 г. на позиции

Организация артиллерии России и Франции являлась, прежде всего, следствием недооценки мощи винтовочного и пулеметного огня, а также фортификационного усиления противника. Уставы этих держав в начале войны требовали от артиллерии не подготовки, а лишь поддержки пехотной атаки.

Британия вступила в Первую Мировую войну также обладая совсем небольшим количеством тяжелых пушек. На вооружении английской армии состояли: с 1907г. - 15-фн (76,2-мм) полевые пушки BLC; 4,5-дм (114-мм) гаубица QF, принятая на вооружение в 1910 году; 60-фн (127-мм) пушка Mk1 образца 1905 года; 6-дм (152-мм) гаубица BL образца 1896 года. Новые тяжелые орудия начали поступать в британские войска уже в ходе войны.

В противоположность своим противникам, организация германской артиллерии строилась на верном предвидении характера грядущего военного столкновения. На 24-батальонный армейский корпус германцы имели 108 легких 77-мм пушек, 36 легких полевых 105-мм гаубиц (дивизионная артиллерия) и 16 тяжелых полевых 150-мм гаубиц (корпусная артиллерия). Соответственно, уже в 1914 году тяжелая артиллерия присутствовала на корпусном уровне. С началом же позиционной войны германцы создали и дивизионную тяжелую артиллерию, укомплектовав каждую дивизию двумя гаубичными и одной пушечной тяжелыми батареями.

Германская полевая 77-мм пушка на позиции

Из этого соотношения видно, что главное средство для достижения тактических успехов даже в полевом маневренном бою германцы видели в мощности своей артиллерии (почти треть всех имевшихся орудий - гаубицы). Помимо этого, германцы обоснованно учли не всегда нужную при настильной стрельбе повышенную начальную скорость снаряда (в этом плане их 77-мм пушка уступала французской и русской пушкам) и приняли в качестве калибра для легкой полевой гаубицы не 122-120-мм, как у своих противников, а 105 мм – то есть оптимальный (в сочетании относительной мощности и подвижности) калибр. Если 77-мм германская, 75-мм французская, 76-мм русская легкие полевые пушки примерно соответствовали друг другу (также как и 105-107-мм тяжелые полевые пушки противников), то аналогов германской 105-мм дивизионной гаубице русская и французская армии не имели.

Таким образом, к началу мировой войны в основу организации артиллерийских средств ведущих военных держав легла задача поддержки наступления своей пехоты на поле боя. Главные качества, предъявляемые к полевым орудиям – подвижность в условиях маневренной войны. Эта тенденция определяла и организацию артиллерии крупнейших держав, ее количественное соотношение с пехотой, а также пропорциональность легкой и тяжелой артиллерии применительно друг к другу.

Германская 150-мм гаубица

К началу войны Россия имела около 6,9 тыс. легких пушек и гаубиц и 240 тяжелых орудий (то есть соотношение тяжелой к легкой артиллерии – 1 к 29); Франция обладала почти 8 тыс. легкими и 308 тяжелыми орудиями (соотношение 1 к 24); Германия располагала 6,5 тыс. легких пушек и гаубиц и почти 2 тыс. тяжелых орудий (соотношение 1 к 3,75).

Указанные цифры наглядно иллюстрируют как взгляды на применение артиллерии в 1914 году, так и те ресурсы, с которыми каждая великая держава вступила в мировую войну. Первая мировая стала первой масштабной войной, во время которой большинство боевых потерь были нанесены артиллерией. По подсчетам экспертов, трое из пяти гибли от разрыва снарядов. Очевидно, что ближе всего к требованиям Первой мировой войны уже до ее начала находились германские вооруженные силы.

Источники:
Олейников А. "Артиллерия 1914г."