Константин Меладзе о любви к Вере Брежневой: "Я грандиозно женился!"

На днях Константин Меладзе стал гостем авторской программы украинского телеведущего Дмитрия Гордона. В первой части видеоинтервью композитор рассказал о своем детстве и юности, о начале карьеры, а во второй - разговор принял более откровенный поворот. Константин, пожалуй, впервые рассказал о любви к Вере Брежневой, об их первой встрече, о том, как изменилась его жизнь благодаря Вере, и о том, как им удается поддерживать отношения в условиях частных расставаний. Публикуем самые интересные цитаты.

О том, как Вера Брежнева попала в состав "ВИА Гра":

Вера вышла на одном из концертов нашей группы, в Днепродзержинске, тогда это был еще дуэт - Алена Винницкая и Надя Мейхер... Она вышла на сцену, чтобы исполнить вместе с другими девушками-зрительницами "Попытку № 5". Наш администратор ее увидел, взял телефон, а у нас в то время была постоянная ротация кадров, я искал какой-то оптимальный состав. Потом она приехала на кастинг, мы сделали видеопробы, которые повергли меня в абсолютный восторг, потому что она была точная копия Брижит Бардо в молодости. И я сказал: "Вот, этот образ нам как раз сейчас и нужен".

Вера Брежнева, Надежда Грановская и Анна Седокова

О самой талантливой артистке "ВИА Гры":

Не хочу никого обижать, но объективно наибольшего успеха из всех экс-"виагр" добилась Вера Брежнева. Она реально совершенно поразительный человек. Она самая красивая и сексуальная.
- Самая несносная и стервозная? - продолжил ведущий.
- Нет, это точно не про нее, - ответил Константин. - Вера - самый трудолюбивый человек. Когда мы взяли ее в группу, она не умела ни танцевать, ни петь. Я дал ей месяц, отправил ее к преподавателям по вокалу и хореографии и раз в неделю посещал эти занятия, смотрел, как она продвигается. Но эффект был поразительный! Это сравнимо с каким-то мультиком. Знаете, как в мультфильмах - раз и за 5 секунд вырастает, например, помидор. У нас была примерно такая же история. Через год работы в группе это была уже абсолютная звезда.

Альбина Джанабаева, Вера Брежнева и Ольга Романовская

О ремарке ведущего о том, что Вера Брежнева грандиозно вышла замуж:

Скорее, я грандиозно женился.

О длительности романа с Верой:

У меня такое ощущение, что он вечный. Как будто в 1963 году я ее встретил и все (смеется).

Константин Меладзе и Вера Брежнева с организатором своей свадьбы в Италии

О реакции на свадьбу Веры с Михаилом Киперманом:

Тогда я относился к ней пока просто как к артистке. Если у меня и были какие-то переживания, то только по поводу того, что теперь придется прерывать карьеру. Чувства, которые возникли между нами, были уже позже.

О том, как изменилась его жизнь благодаря Вере:

С ее появлением жизнь изменилась. Я наконец поднял голову от клавиатуры и... Точнее, я даже не сам ее поднял, а, скорее, Вера подняла меня за волосы и сказала "Вот, есть же еще много всего интересного". До Веры мне было пофиг, честно говоря, как я выгляжу. Мне было все равно, где я отдыхаю и отдыхаю ли вообще, что я ем и так далее. Я очень-очень много чего упустил, к моему великому сожалению, из-за того, чтобы был маниакально увлечен своей работой. И упустил бы, наверное, все совсем, если бы Вера не дала мне этого пенделя и не разбудила во мне интерес к иной жизни, нежели только к студии и музыке.

О детях:

Алиса закончила школу, поступает в университет в Киеве. Лия - моя средняя дочка - сейчас находится в шикарном лагере в Израиле, отдыхает, кайфует. Она занимается вокалом, хореографией, у нее есть явный интерес к музыке и талант, как мне кажется. Но подталкивать к сцене ее не буду. Я помогу, только если она докажет мне, что музыка - это ее судьба, ее стезя. Что касается сына, он пока учится в школе. Наши с Верой дети дружат между собой. Лия недавно была с нами в Италии, они очень дружат с младшей дочкой Веры - Сарой. Но наладить все это было очень сложно.

Константин Меладзе, Вера Брежнева и Валерий Меладзе с дочерьми

О любви к Вере:

Есть такие вещи, которые нужно говорить лично в глаза, поэтому, не думаю, что Вере будет приятно, если я через телевизор буду орать на всю страну, как сильно я ее люблю. У нас с ней есть другие знаки и коды, с помощью которых мы посылаем все эти флюиды друг другу, независимо от расстояния. Мы постоянно находимся вдалеке друг от друга, она много гастролирует, но мы научились это расстояние минимизировать, если можно так сказать. На расстоянии особенно нужно каким-то образом доказывать и показывать свою любовь. Когда вы дома, сидите на кухне, все гораздо проще - взял за руку и все. Но когда она в Америке, а я здесь, между нами тысячи километров, то тут надо прилагать усилия.

О счастье:

Я все чаще и чаще чувствую себя счастливым на ровном месте. Если раньше для того, чтобы почувствовать счастье, мне нужно было, например, увидеть переполненный зал или свою песню на первом месте - странные критерии, то сейчас это чувство возникает на ровном месте. Недавно мы были в отпуске в Италии, я смотрел, как в бассейне плескается и хохочет моя дочка, наши с Верой дети плавают, Вера сидит рядом, солнце светит, какая-то музычка играет... И все, я понимаю, что я на седьмом небе. Такое счастье достигается гораздо сложнее. К нему я дольше шел, чем к своим музыкальным успехам. Это удивительно!

Артисты не должны быть покладистыми, они не солдаты

Музыкальный продюсер и композитор Константин Меладзе в программе "Гордон" на телеканале "112 Украина" сайт

Музыкальный продюсер и композитор Константин Меладзе в интервью программе "Гордон" на телеканале "112 Украина" рассказал, как началась его карьера, не боится ли "иссякнуть" в творчестве и сколько девушек побывали в "ВИА Гре" с 2000 года

Гордон: Добрый вечер, Костя. Вы родились в Батуми. Город детства Батуми, какой он был?

Меладзе: Я родился не в Батуми, а в маленьком поселке под Батуми. Население этого поселка в разное время было от 5 до 12 тыс. Там мы и родились – мой брат и моя сестра. И прожил я там до 17 лет. Там мы учились, ходили в музыкальную школу.

- Сейчас вы там часто бываете?

Я очень давно там не был, но там были мои артисты и сфотографировали тот дом, в котором я родился и прожил. Дом… Каким он был (неказистым и страшным), таким он и остался. Батуми был самым дождливым городом в бывшем Советском Союзе. Там 300 дней в году идет дождь. Соответственно, и дома такого цвета – сыроватого.

- Батуми сегодня – это уже другой город?

Те люди, которые там бывают сегодня, говорят, что он похож на Монте-Карло. Он настолько потрясающе изменился… Это потрясающе красивый курортный город. Мои родители, которые сейчас живут в Москве, приезжают в Батуми и не могут некоторые улицы узнать – так они изменились к лучшему. Там бывает до 4 млн туристов за год. То, что произошло с Грузией, это совершеннейшее чудо. Те дороги, которые там построили, инфраструктура, отсутствие коррупции… Курорты близлежащих стран этого добиться не смогли. Грузия каким-то чудом за несколько лет шагнула на десятилетие вперед. На тот момент, когда мы забирали наших родителей из Тбилиси в Москву, люди зимой топили печки паркетом. И когда уже дело дошло до ручки, мы были вынуждены забрать родителей в другую страну, в Москву. Они патриоты и с трудом покидали Грузию.

- Вас не тянет сорваться и поехать туда, где вы родились и выросли?

Меня тянет. Временами мне даже снится этот поселок, в котором я вырос.

- Этот поселок – это родина?

Родина в прямом смысле, потому что мы родились в роддоме, который был при поселке. При рождении высадили пальму. Когда рождался мальчик – высаживали пальму.

- С Валерой, младшим братом, вы в детстве ладили или нет?

Мы были абсолютно нормальными детьми, поэтому чем старше мы становились, тем мы становились адекватнее и ладили больше. В детстве дрались.

- Говорят, что заикаться вы стали от стресса, вызванного рождением Валерия?

Нет. Я мог начать заикаться только от радости, что он родился. Мама ушла в роддом рожать Валеру и отдала меня няне, которая жила на четыре этажа выше. Когда мама вернулась из роддома (а мне было два года), я вдруг внезапно перестал разговаривать. Потом стал разговаривать, но достаточно прерывисто – стал сильно заикаться.

Новости по теме

В музыку я влюбился до безумия в шесть лет. Я пошел в кино на фильм "Полонез Огинского" и вернулся совершенно потрясенный, услышав эту музыку. Заикаясь, попросил маму отдать меня в музыкальную школу по классу скрипки.

- О чем вы в детстве мечтали в этом маленьком поселке?

Мечтал о разном: по мере возмужания у меня менялись мечты. Лет с 10-11 меня начала посещать какая-то смутная тревога о том, что мне уже десять лет, идут годы, а я еще ничего в жизни не добился. В 10-12 лет меня просто обуяла паника, что проходит жизнь, а я ничем не занимаюсь. Мы с Валерой занимались всем, что там было в поселке: от музыкальной школы до плавания, баскетбола, танцев, авиамодельного спорта. Был огромный дворец культуры при нефтеперерабатывающем заводе, стадион, бассейн.

- Когда вы начали заниматься музыкой, вашей маме сказали, что вы бездарность.

Сказали ж правду. Сейчас мне уже все равно – бездарен я или нет, а в те годы… Мы пришли с братом, и у него нашли абсолютный слух. Сказали: вот талант, а этого мальчика, почти глухонемого, нужно отдать на футбол. Но мама сказала: "Нет, он будет ходить, потому что вы не имеете права его не взять". При Советском Союзе надо было брать всех. Меня взяли, но жалели об этом, мне кажется, все семь лет. У меня так тяжело шла скрипка, с такой ненавистью я к ней относился. Родители заставили меня все-таки эту школу окончить, и по окончании этой школы, когда мне исполнилось 13 лет, во мне проснулось какое-то тщеславие. Я начал играть на фортепиано, и выяснилось, что я умею играть на фортепиано с поразительной быстротой. Это вызывало у моих одноклассников и одноклассниц восторг.

- В 17 лет вы вместе с братом поехали поступать в Николаевский кораблестроительный институт. На кого вы там учились?

Шикарный институт. После школы мама захотела, чтоб я поступил в мединститут в Москве. Мне было совершенно все равно в те годы. Я был очень заторможенным подростком. Мама отправила меня к тете, кандидату медицинских наук, но в те годы помочь было невозможно. Был конкурс – 15 человек на место, а я был махровым троечником. Но самое главное, что я не был комсомольцем. Меня не приняли в комсомол в школе, потому что преподаватели считали меня мозговым центром всех хулиганств, которые происходили в нашем классе. Я все время молчал, у меня был умный вид, и всем казалось, что это я организатор совершенно диких историй, которые там были. Некоторые я действительно организовывал, потому что был в классе самым высоким и самым здоровым. Я пользовался физическим авторитетом. Меня не взяли в комсомол и с большим трудом приняли мои документы в мединститут. Естественно, я не поступил, потому что я и не мог туда поступить. Тогда я пришел на кораблестроительный завод, где мой папа работал мастером цеха. Он взял меня на завод, чтобы за мной приглядывать, потому что я был непутевым парнем. Потом папа ушел работать главным инженером на чайную фабрику, и я остался на заводе один. Без него. Когда я проработал год на этом заводе, меня отправили на подготовительные курсы по направлению в Николаевский кораблестроительный институт. И там я вдруг "проснулся": стал хорошо учиться, поступил в институт на машиностроительный факультет – судовые машины и механизмы. Это был универсальный факультет – можно было работать и на автосервисе. После зимней сессии папа приехал меня проведать в институте и привез чемоданчик с мандаринами на всякий случай, что если я плохо учусь, то он бы что-то уладил. Он пошел к моему декану, вышел оттуда весь красный, не сказав мне ни слова, и мы пошли ко мне в общежитие и вдвоем съели весь чемодан мандарин. Сами. Реально, со мной произошло такое же чудо, как и с Грузией, – как она преобразилась. Через год он прислал ко мне Валеру, потому что он был еще более непутевым парнем, чем я. За ним нужен был контроль, но он всегда был очень умным, быстро все схватывал. Он блестяще поступил в институт, мы поселились с ним в общежитии, и первые полгода я его не видел. Он просто исчез – там было очень много красивых девушек. Он был очень красив. Не очень хорошо он сдал первую сессию. Я на него "наехал", и после этого мы стали хорошо учиться, чтобы не расстраивать родителей.

Новости по теме

- Вы работали в конструкторском бюро?

Да. Работа там начиналась с полвосьмого, а вечерами я играл с Валерой на танцах. Заканчивал в два часа ночи, а в шесть надо было вставать, чтобы ехать в КБ.

- Деньги завелись?

Я получал 120 рублей в КБ, и неимоверные деньги мы зарабатывали на танцах: 500-800 рублей в месяц получалось на каждого. Но все деньги, которые мы заработали на танцах за лето, мы потратили на аппаратуру. Мы себе купили клавиши, Валера – микрофон.

- Вы пересекались в удивительном городе Николаеве с А. Серовым, И. Крутым?

Нет, они в то время уже "пошли на повышение" и жили в Москве. Просто в Николаеве, когда мы там учились с Валерой с 1981 по 1988 год, было такое огромное количество потрясающих музыкантов, групп, музыкальных течений... Там зародился брейк-данс в Советском Союзе – наши ребята первыми стали танцевать нижний брейк, переняв его у американцев. Там наряду с наркоманами были удивительные течения и прослойки населения, которые опережали свое время лет на 15-20.

- У вас были в то время мысли поехать в Москву и показать себя?

До тех пор пока мы не окончили институт, мы не могли никуда уехать, потому что папа и мама сказали, что институт надо окончить. Поэтому мы его окончили, и очень хорошо. Валера потом поступил в аспирантуру, и у него реально было блестящее научное будущее. Но к 91-году развалился Советский Союз, в аспирантуре практически не платили зарплату, и здесь нужно было выбирать, кем ты будешь: либо мы должны были быть инженерами, какими-то научными работниками, либо все-таки пойти в музыку. По распределению я должен был ехать в Клайпеду. Но буквально за неделю до поездки я передумал и решил все-таки заниматься музыкой, потому что настолько мне было тяжело уезжать оттуда, бросать ансамбль свой… Я остался в Николаеве, и уже тогда, в 1988-м году, когда я окончил институт, я твердо решил быть музыкантом. Из-за глупости и в силу возраста мне тогда казалось, что я ничем не хуже, чем Фил Коллинз, например. Хотя это бред, конечно. Но в некоторые моменты жизни отсутствие опыта и такая глупость нужна. В 88-м году мы с ансамблем записали магнитный альбом, который заметил и услышал барабанщик известной группы "Диалог". Он приходил к нам на репетиции, был очень удивлен тем, что мы там играем, и эту кассету он повез Киму Брейтбургу, руководителю группы "Диалог". Когда Ким это услышал, то через день нам позвонили и сказали, чтоб мы срочно выезжали в Кривой Рог, потому что там концерт, в котором участвовал "Диалог". В этом городе Ким предложил нам перейти к ним в группу и гастролировать. А "Диалог" в те времена был в театре Пугачевой и гастролировал и по Западной Европе, и по всему Советскому Союзу. Мы совершенно ошалели от счастья, но для этого нужно было бросить нашу институтскую группу, а это было мучительно больно. Но пришлось ее бросить, потому что на кону стояла карьера.

- В 1993 году А. Пугачева пригласила вас на "Рождественские встречи". Вы говорили в интервью: "У нас не было ни одежды, ни денег для съемок. Я дал Валере свою рубашку, очки дал Мазаев из “Морального кодекса”".

Да. Вот так мы собрали. Джинсы у Валеры были свои.

- Что он пел?

- "Лимбо". Веселая песня. У меня было мало веселых песен в те годы, как, собственно, и сейчас. Нам незадолго до Нового года позвонили в Николаев и сообщили, что А. Б. Пугачева приглашает нас на "Рождественские встречи". Понятно, что сперва мы подумали, что это розыгрыш какой-то. Тем не менее это оказалось правдой. Билетов было не достать, поэтому мы каким-то образом залезли в плацкарт на дополнительную полку. Ехать нужно было часов 40. Естественно, мы были сильно потрепаны. Приехали утром и прямо с вокзала поперлись на съемку. Она проходила в ночном клубе, все были очень красиво одеты. Это было потрясающее шоу, где были сливки нашего шоу-бизнеса. Мы, конечно, очень выделялись там в худшую сторону, потому что у нас не было ни концертного костюма, но… С миру по нитке. Мы проявили смекалку, Валера вышел и сняли четыре дубля. Суть этой песни была в том, что Валера пел, а весь советский шоу-бизнес танцевал под эту песню, как бешеный. Я стоял и смотрел на это сверху и говорил сам себе, что весь российский шоу-бизнес танцует под мою дудку. Это было совершенно сюрреалистическое ощущение. Потом показали эти "Рождественские встречи" один раз. Но я думаю, что на то время рейтинг этих "Рождественских встреч", был, наверное, 100%. Смотрели все. Утром я вышел в Николаеве на улицу, и я уже не мог ходить спокойно.

Новости по теме

- Пугачева притягивала молодые таланты, давала им дорогу, и это фантастика.

Да. Это фантастика, причем к нам она только легонечко "прикоснулась". А дальше мы уже сами. Нам нужно было этот шанс использовать, и мы его, конечно, использовали.

- Каково таинство творческого процесса? Как рождаются песни, которые любят потом многие годы миллионы людей? Как они появляются?

Я очень много могу рассказать о шоу-бизнесе, о технологиях, алгоритмах делания звезд, но как пишутся песни – я не знаю. Музыка родилась изначально, мне кажется, от переизбытка каких-то эмоций. Когда недостаточно слов, если ты, допустим, полюбил кого-то... Особенно у меня: я вообще со словами не очень дружил. Когда не хватало слов для выражения того, что у тебя в душе, внутри, я автоматически тянулся к фортепиано и начинал от переполнявших меня эмоций какие-то звуки издавать.

- То есть первична музыка?

Да. Я до сих пор пишу сперва музыку, а потом запихиваю в нее текст. Я пишу музыку, делаю параллельно аранжировку и пишу слова. Как появляются удачные песни, почему появляются неудачные – я по сей день не могу сказать. Одно могу сказать: самые лучшие свои песни я написал, когда делал это искренне.

- Что с вами должно происходить, чтобы родилась волшебная песня? Какое должно быть состояние у вас?

Если музыка звучит у меня в голове, то она звучит очень и очень тихо. Ее нужно расслышать. А для этого нужно, чтобы внутри тебя было состояние покоя или состояние равновесия. Безусловно, я писал музыку даже в самые тяжелые моменты своей жизни, и бывало, получалось очень хорошо. Но состояние какой-то автономности, когда ты абстрагируешься от того, что происходит в мире, вокруг тебя... Вот тогда ты начинаешь слышать эту тихую-тихую музыку внутри себя. Я не могу писать музыку набегу, когда шумно, когда много людей. Я вообще в какой-то степени социофоб, поэтому с людьми общаюсь очень выборочно. На самом деле любой талант, если он в человеке есть, это аномалия, какая-то патология. Если бы я в детстве не заикался и не замкнулся из-за этого заикания (потому что мне было сложно общаться со сверстниками) и не "занырнул" так в музыкальный мир, где не нужно было разговаривать, и все было хорошо, то может быть, я не стал бы музыкантом. Ведь у меня реально не было характерных музыкальных способностей. У меня не было слуха. Сейчас он у меня есть. У меня мама, папа, бабушки, дедушки – все инженеры, технари, а меня вдруг куда-то "поперло".

- Были песни, которые вы написали очень быстро.

Да, есть такая песня – "Опять метель". Я просто на поезд торопился (я тогда работал в Москве на "Фабрике звезд" – 4 месяца по 20 часов в день), а К. Л. Эрнст сказал в конце "Фабрики", что продлевает "Фабрику" еще на три недели, потому что она очень успешна, и что ему нужна финальная песня к фильму "Ирония судьба-2". Я сел в поезд, поехал в Киев, сделал все для "Фабрики" за два дня, и у меня было еще три часа до поезда. Я сел за клавиши, а мне курьер привез отрывки из этого фильма. Я стал смотреть и начал что-то играть на фортепиано. Наиграл, быстро сделал аранжировку и спустился к звукооператору. Я показал ему, он сказал, что классно. У меня на эту песню ушел час, наверно.

- Какая у вас любимая песня?

У меня практически нет любимых песен. Я глубоко неуверенный в себе человек. И регалии, которые у меня есть, не заставили меня и по сей день уверовать в свои силы до такой степени, чтобы я расслабился.

- Вы депрессивный человек?

Я был депрессивным какой-то период своего времени своей жизни. Сейчас я в сравнении с тем, каким я был лет десять тому назад, – весельчак.

- Лучшие песни вы Валерию отдаете?

Нет, у меня такого нет. Я пишу песни для своих артистов, которых я выбираю. Валера, понятно, главный артист мой. Я с ним работаю дольше всех, поэтому у него накопилось наибольшее количество хороших песен. Это то, что я писал ему в течение 30 лет. Остальным артистам я тоже пишу: у меня хорошие песни есть и для "ВИАГра", и для Веры Брежневой, и для Гагариной. Сердючке я написал, наверно, одни из первых песен – он только-только начинал петь, и мы записали для мюзиклов пару песен.

- Вы с Валерой ругаетесь по творческим причинам?

Нет, никогда. Иногда бывает, что я ему отправляю песню, над которой сижу месяц, а он мне говорит: "Нет, это не то".

- Он вмешивается в процесс?

Нет. Я за такое количество лет научился его чувствовать и пытаюсь писать то, что ему близко, и то, что ему подходит, – так, чтобы он это всё пел от первого лица. Но если у меня в тексте есть какие-то слова, которые ему не нравятся, и он мне говорит об этом, я старюсь их менять, безусловно. Это обычно бывает пара фраз. Если ему не нравится в целом настроение песни, я просто ее стираю. Уничтожаю, хотя, конечно, переживаю сильно, потому что долго работаю.

- Это правда, что вы принципиально не продаете свои песни?

Я читал интервью Быстрякова, которое он вам давал, что есть четыре продюсера, в том числе и я, которые держат, как пауки, весь шоу-бизнес: продают эфиры, прессуют. Это такой "свежий" взгляд на меня и на моих сотоварищей. Сейчас все совершенно по-другому. Раньше время от времени появлялись такие игроки, которые реально очень многое могли продвинуть, заблокировать и влиять. Сейчас такого нет и быть не может. В эру интернета, безусловно, все это не так. За свою жизнь я не продал ни единой песни, потому что я в это не верю. Я пишу песни только для своих артистов.

- Так бедным человеком и останетесь…

Похоже, что да.

Новости по теме

- Ваши песни поют разные исполнители. А кто лучший исполнитель ваших песен?

Лучший исполнитель моих песен – это Валера, безусловно. Это в какой-то степени есть я. Благодаря ему я научился писать песни. Я на нем учился, экспериментировал. И если бы не его потрясающее пение и не его вклад в песни, я вообще бы не стал композитором, продюсером.

- Валера хороший певец?

Он великий артист. Он 22 года что называется "чешет" –дает в год по 145-200 концертов. Сравниться с ним по стабильности, по творческому долголетию я не знаю, кто может. За 25 лет он, безусловно, стал по-другому петь. Понятно, что голос свой он утомил в какой-то степени, отработав сотни тысяч концертов. Я сейчас стал писать песни пониже на несколько тонов, но они не стали от этого ничуть менее эмоциональными.

- Вы сами снимаетесь в клипах других исполнителей?

Крайне редко, баловства ради. Я снимался у Валеры, пару раз у "ВИА Гры".

- В 2000 году вместе с продюсером Д. Костюком вы создали мегауспешный шоу-проект "ВИА Гра". По какому принципу вы отбирали туда девушек?

Я отбирал девушек по одному принципу. Безусловно, в те годы он казался странноватым, потому что не имел отношения к вокальным качествам. Вокалу можно реально довольно быстро научить человека. Если у него есть какие-то элементарные способности, то в течение полугода мы реально накачивали этих людей так, что они пели вживую на уровне обычных людей. Научить человека сопереживать песню, петь ее эмоционально и надрывно, для этого нужны другие качества, не вокальные. Поэтому я искал людей. Причем искал их и собирал прямо на улице. На одном из концертов нашей группы Вера Брежнева вышла на сцену вместе с другими девушками, чтобы просто попеть в мегафон. Администратор наш ее увидел и взял телефон. Потом мы ее вызвали на кастинг, сделали видеопробы, которые повергли меня просто в абсолютный восторг, потому что она была точной копией Брижит Бардо в молодости. Я сказал, что этот образ нам сейчас и нужен. Почти также попала в группу и А. Седокова.

- Сколько девушек прошло через группу за все это время?

- Кто самая талантливая?

Не хочу никого обижать. Но объективно наибольшего успеха из экс-"виагр" добилась Вера Брежнева. Она реально совершенно поразительный человек.

- Самая красивая?

Вера Брежнева.

- Самая сексуальная?

Вера Брежнева. Она же по совместительству и моя жена.

- Самая несносная и стервозная?

У меня были совершенно поразительные персонажи. Абсолютнейшие мои ошибки. У нас был период в группе (2007-2009 гг.), когда я панически искал замену, потому что ушла Вера Брежнева из группы и тут же ушла Ольга Карягина. Был, например, человек, который проработал три концерта, и я "сломался".

- А кто самая трудолюбивая была?

Вера. Она потрясающий человек. Когда мы взяли ее в группу, она, собственно, не умела ни танцевать, ни петь. Но это естественно для такого проекта. Вся история "ВИА Гры" - это "пигмалион" чистой воды. Я дал ей месяц: отправил ее к преподавателям по вокалу и хореографии. Раз в неделю посещал эти занятия, смотрел, как она продвигается. Эффект был совершенно поразительный. Через год работы в группе это была абсолютная звезда.

- Самый оптимальный состав "ВИА Гры", если взять трех девушек?

Реально лучше всего мне работалось с Верой Брежневой, Надей Мейхер, Аней Седоковой, Альбиной Джанабаевой и с теми девушками, которые сейчас работают. Сейчас у меня самый стабильный состав, потому что он продержался уже четыре года.

- Лобода сейчас работает очень хорошо. А в "ВИА Гре" не сложилось?

Просто в "ВИА Гре" была уже устаканившаяся атмосфера. Там работали Надя Мейхер и Вера Брежнева. Вместо Ани Седоковой я взял Свету. Это было похоже на то, как ты в дом приводишь чужого человека. Света была замечательна в то время, и сейчас она замечательная. Уже в то время я разглядел в ней все эти задатки, которые потом "стрельнули", но она просто настолько была иная…Темпераментная, бешеная просто. В ней было море невостребованной энергии, и я боялся просто, что у меня развалится группа от такой экспрессии, от таких несочетаемых красок. Поэтому пришлось, к сожалению, с ней расстаться через полгода.

- Вы сказали, что в "ВИА Гре" было все, о чем мечтает девушка. Все, кроме женского счастья.

В какой-то определенный момент времени, может быть, так оно и было. Хотя, боюсь, что эти мои слова как-то вырваны из контекста. Практически все девушки, которые работали в группе, или удачно вышли замуж… Я сейчас говорю не о Вере Брежневой.

- Вера вообще грандиозно вышла замуж.

Скорее, я грандиозно женился. Все хорошо живут, не бедные, интересная жизнь, интересная работа, все устроены.

- Вам с ними нелегко приходилось?

Моментами – сложно, иногда больно, обидно. Но было и есть жутко интересно.

- Но воспитывать приходилось?

Когда мы взяли в группу Надю Мейхер в 2000 году, она не только не умела петь (она блестяще танцевала), она не могла разговаривать. Она только рычала, огрызалась и плакала. Для нее все это было инородным¸ но она до такой степени любила музыку, что когда включалась музыка, она зажигалась, как лампочка, и танцевала так, что оторваться было невозможно. Даже если человек – гей, он не мог оторваться от того, что она творит на сцене. Но в силу того, что песни были достаточно сложными и тексты были хитромудрыми, мы завалили ее всякими книгами, кинофильмами. Когда она приехала, она не знала, кто такой Виктор Цой. Огромное количество литературы, реально сложной, принесло свои потрясающие плоды.

- Из-за чего разгорелся конфликт с Д. Костюком?

Тут дело не в конфликте. Просто в определенный момент времени трудоемкость всех этих работ плавно, но практически целиком перешла на мои плечи. Нужно было работать просто продюсером и выполнять определенного рода работу.

- Он перестал работать?

Так вышло само собой. В определенный момент времени он ничем коллективу уже помочь не мог. Он сидел безвыездно в Киеве, и все. Получилось так, что одно звено само собой отсохло и отпало.

- Кто самый беспроблемный ваш артист? С кем нет проблем?

Если с артистом нет проблем – значит, он не гастролирует и он никому не нужен. Артисты не должны быть покладистыми, они не солдаты. У нас все художники, и они должны быть эмоциональными. Эмоции неизбежны. Просто я выработал за эти годы инструментарий, чтобы находить решения этим проблемам. Артист себя чувствует хорошо, когда он гастролирует, когда он востребован. Тогда он может вытерпеть все что угодно. Но если начинается падение статуса, то артист начинает нервничать по любому поводу, не связанному даже ни с карьерой, ни со статусом. Тем более у меня артистов много, и иногда бывает какая-то ревность, что я больше внимания уделяю какому-то другому проекту. Я тогда мгновенно бросаю все, перебегаю к другому "станку" и начинаю его подтягивать.

- Вы продюсер многочисленных "Фабрик звезд", шоу талантов.

- Они дают что-то искусству?

Искусству они дают очень мало. Телевидение это настолько самодостаточная штука… Телевидению нужны рейтинги, продюсеру нужны талантливые люди, которые потом будут собирать большие залы. Часто эти две задачи с телевидением никак не стыкуются. Безусловно, то, что нужно телевидению, главенствует. Когда мы делаем все эти телевизионные шоу, у нас стоит задача в основном не звезду сформировать, а показать максимальный рейтинг. Поэтому всякие парадоксальные решения, которые иногда не понимает публика, принимаются часто для того, чтобы разбередить какие-то эмоции, устроить небольшой скандал и все такое прочее. Это спектакль, притом самодостаточный. А артист должен использовать все это на свое благо.

- С одной стороны, вы абсолютно творческий человек, творец. С другой стороны, вы продюсер, организатор. Это сочетание несочетаемого, это пребывание в шоу-бизнесе вам, тонкому человеку, не претит?

Если бы претило, я бы уже ушел на пенсию. Я все чаще об этом думаю. Но дело в том, что во всех этих ипостасях можно находить приятные и положительные стороны. Я никогда в жизни не брал и не раскручивал проекты на чужие деньги. Только на свои. Никогда не брал кредиты в банках, не одалживал ни у кого никаких денег. Если одалживал, то небольшие деньги, а отдавал через два дня. Я спокойней себя чувствую, когда я "попадаю" на свои деньги, а не на чужие.

- А приходится "попадать"?

Очень редко. У меня хорошее инженерное образование, и оно помогает. Институт нам с Валерой реально дал большое количество полезных навыков. В сочетании с музыкальными качествами все это достаточно хорошо уживается во мне. Другое дело, что я в 92-94 гг. пожил в Москве и понял, что в Москве я не могу писать музыку в нужном качестве и количестве.

- А где пишется?

Я уехал в Киев и в нем осел. В Киеве я нашел единомышленников, ребят, с которыми я до сих пор снимаю клипы, шью одежду.

- Работа в кино интересна вам как композитору?

Работа в кино по части музыки ничем не отличается от повседневной моей работы написания песен. Я работал в кино, потому что мне было интересно работать с людьми прежде всего. Я многие вещи делаю оттого, что мне интересен какой-то человек, и я влажу в проект иногда даже абсолютно рискованно и необдуманно. Когда мы делали с В. Тодоровским "Стиляг", то за несколько лет до этого я посмотрел его фильм "Любовник". Фильм потряс меня до такой степени, что я был вынужден посмотреть, кто режиссер всего этого. Через два года мне позвонил Л. Ярмольник и сказал, что меня ищет В. Тодоровский. Тодоровский сказал мне, что никак не может начать снимать фильм, потому что это мюзикл, и музыкой занимались блестящие джазовые музыканты, а я был далек в те времена от этого. Он дал мне сценарий, мы поговорили. Там такая абсолютно джазовая музыка. Мне было настолько интересно работать на Валеру Тодоровского… Он выдающийся человек безграничной души и потрясающего ума и таланта. Я потом с ним делал "Оттепель". И еще готов с ним работать.

- Существует теория волн, суть которой в том, что у каждого выдающегося человека есть одна, максимум две волны, и человек иссякает. Вы иссякли или вас "разрывает" музыка?

Это главный вопрос для любого композитора. Что касается музыки и самого сложного и лаконичного жанра – написания песен, то это вопрос № 1. Мысли о том, что ты закончился уже, посещают меня с 86-го года. Потом примерно раз в три-четыре года у меня наступает такой период, когда по полгода, а бывает и по году, мне ничего не приходит в голову. Еще раз говорю: я не понимаю, как пишутся песни, механизм мне не совсем понятен. Часто когда я после долгой паузы сажусь за клавиши, у меня полное ощущение, что я забыл, как песни пишутся, с чего вообще начинать-то надо. Первый хит, который попал в хит-парады в конце 80-х, - "Не тревожь мне душу, скрипка". В 86-м я написал очень красивую песню "Балерина", которая в определенный момент была тоже известна.

- Вы боитесь этого момента?

Безусловно, боюсь. Я не задумывался об этом вообще до 2015 года. А в 2015 году пошла череда наших с Валерой юбилеев, и началась серия наших юбилейных концертов, о нас сняли серию документальных фильмов. И меня это накрыло просто, когда я посмотрел, сколько лет я этим занимаюсь и сколько реально я понаписывал, сколько известных артистов является моими воспитанниками. В какой-то степени меня охватила жуть, и это, безусловно, вредная штука. Я работал себе 30 лет и никогда не подводил никаких черт, каких-то итогов.

- Но вы понимаете, что не зря живете, что вы уже что-то сделали и ваши дети будут вами гордиться? Есть ощущение?

Слава Богу, нет. Я просто живу совершенно иными понятиями, мыслями, мечтами. Мечты мои переместились из области музыки и карьеры в гораздо более приземленные плоскости, но для меня это сейчас намного важнее.

- А какую музыку вы сами любите слушать?

В последние годы я люблю слушать симфоническую музыку, оркестровую. Музыку типа Фрэнка Синатры, с большими джазовыми оркестрами. Сейчас у меня такой этап.

- Какие вы книги читаете и какое кино смотрите?

Кино – всякое. Стараюсь смотреть в интернете то, что сейчас пользуется интересом у публики. Сегодня мы с Верой закончили смотреть сериал "Вражда". Книги я читаю сейчас не очень часто, увы. Сейчас я слушаю аудиокниги.

- Вы – ночной человек?

Я – жаворонок. Встаю рано, бужу всех.

- Вы не похожи на мегауспешного человека. Скромный, стеснительный... Почему?

Эта пришибленность осталась во мне с тех времен, когда меня принимали в музыкальную школу и сказали, что я бездарен, когда я заикался сильно и стеснялся этого ужасно. У меня нет самоощущения, что я чем-то лучше, чем другие люди. Я хорошо умею делать одни вещи – музыку пишу, но другие люди делают столь же виртуозно другое. Я с большим уважением отношусь к чужому труду и к чужим умениям. Я умею ценить талант в человеке и нахожу его.

- Идеальная женщина. Какая она?

Да бог его знает. Идеальная женщина, как дистиллированная вода, которую пить невозможно, так как она противна. Идеальная женщина это та женщина, с которой тебе хорошо, с которой ты счастлив. Для этого она должна быть не идеальной, а должна совпадать, как ключик к замку.

- Роман с Верой Брежневой у вас давно возник?

У меня такое ощущение, что он вечный.

- Вы страдали от того, что Вера вышла замуж, родила ребенка?

Тогда я относился к ней просто, как к артистке. Если у меня были какие-то переживания, то только по поводу того, что ей придется прерывать карьеру. Чувства, которые возникли, были позже.

- Вы сказали, что до Веры жили, как улитка. Что это значит?

Не то что как улитка. Просто с появлением этого человека в моей жизни изменилась моя жизнь. Я наконец-то поднял башку от клавиатуры. Мне было пофиг, как я выгляжу, где я отдыхаю (я вообще не отдыхал), что я ем. Я очень много чего, к сожалению, упустил из-за того, что совершенно маниакально был увлечен этой своей работой. И упустил бы совсем, если б Вера не дала мне пенделя и не разбудила во мне интерес к иной жизни, чем только музыка, студия.

- Чем ваши дети занимаются?

Всяким разным. Алиса окончила школу и поступает в университет в Киеве. Лия сейчас в Израиле в лагере, отдыхает. Она занимается вокалом, хореографией, у нее явный интерес к музыке. И талант у нее есть, как мне кажется.

- Вы подтолкнете?

Нет. Я буду смотреть. Меня ж никто не подталкивал. Конечно, я ей помогу, но только с точки зрения того, если она докажет мне, что это ее судьба. На сцене может удержаться только тот человек, для которого это реально судьба. Тяжелый труд для психики и для здоровья, нервный.

- Ваши дети и дети Веры дружат между собой?

В общем-то, да.

- Сложно было наладить это все?

Сложно. И сейчас сложно. Но чем больше у тебя братьев, сестер, родных, тем тебе легче будет в дальнейшей взрослой жизни. Если бы не было Валеры и Лианы, если бы у них не было меня, мы бы ничего не добились в жизни вообще. Поэтому чем больше братьев и сестер – тем однозначно лучше.

- Вы – мафия в хорошем смысле слова, семья?

Семья, но все делаем по закону, в отличие от мафии.

- Вы Веру любите?

Не думаю, что ей будет приятно, если я через телевизор буду орать на всю страну, как сильно я ее люблю. Мы постоянно находимся вдалеке друг от друга: она гастролирует много, я туда-сюда езжу, и мы научились это расстояние минимизировать, потому что на расстоянии особенно нужно каким-то образом доказывать и показывать свою любовь.

- Вы свободный человек?

Я максимально свободный человек. В той степени, которая может быть. Я несвободен только добровольно из-за неимоверной любви к своим близким и родным. Я постоянно о них думаю, волнуюсь, психую. Иногда я перебарщиваю с этой любовью: балую детей и т. д. Но в обычной жизни начальников у меня нет и не было почти никогда. Кредитов у меня нет. Слава Богу, никто не мешает мне работать, не сдерживает меня, не останавливает, не диктует мне, куда мне ездить и с кем работать.

Новое дыхание

Фотография: Сергей Юшков

Лишь сейчас впервые дели интервью о личной жизни. После свадьбы супруги лишь однажды появились на публике вместе - на концерте братьев Меладзе «Полста». Именно тогда . А на днях артисты посетили программу «Сегодня вечером» и рассказали о семейной жизни.

Интересно, что в студии программы появилась также вся семья Веры Брежневой, ее друзья и коллеги.

«Вера — потрясающий человек, который живет с полной самоотдачей, — сказал Константин Меладзе о Вере Брежневой. — Она столько всего сделала и для своих близких, и для своей семьи. Сколько усилий она приложила, чтобы перевезти их на другой уровень, в другой город, в лучшие условия. Она столько делает другим людям - кому сколько может, что называется. На первом этапе у меня даже была какая-то ревность к этому всему, ведь ее часто не бывает дома, мы меньше времени проводим вместе, но я понимаю, что ей это необходимо. Если Бог дал ей такие силы, возможности и способности, то нести этот крест нужно, и это достойная судьба. Мы помогаем ей, чем можем. И у нас, как и в обычных людях, это вызывает восхищение. Иногда я забываю, что знаю ее много-много лет, и не устаю восхищаться ей ежедневно и ежечасно. Она во многом поменяла и мою жизнь. Я жил как улитка в своем мирке, а она вытащила меня из этого мирка, и я тоже стал больше делать для других, как-то заметил вокруг себя других людей, нуждающихся. У нее потрясающая энергия, сила…»

После таких теплых слов в свой адрес Вера Брежнева поцеловала Константина Меладзе.

Кроме того, Меладзе также признался, что свои лучшие песни написал именно для Веры Брежневой:

«Самые лучшие свои песни я написал именно для Веры. С ее приходом в «ВИА Гру». Я стал писать совершенно другие песни, более одухотворенные, возвышенные, наполненные чувствами и музыкой... Можно сказать, она моя муза! Я очень рад, что на протяжении многих лет ее признают как самую сексуальную певицу на нашей сцене. Я радуюсь этому, и уже довольно давно. И даже начинаю к этому привыкать!» — сказал Меладзе.

Долгое время он был в тени брата Валерия. Сейчас – звезда в мире композиторов и продюсеров. Все его песни становятся хитами.

Константин, наверное, впервые зрители увидели вас только в 2007-м, когда вы стали продюсером «Фабрики звезд». До этого предпочитали себя особо не афишировать. А когда поняли, что стали узнаваемым?

К счастью, особого узнавания или приставания к моей персоне нет до сих пор. И даже если бы было, меня бы это сильно не беспокоило. Я долго сторонился всякого рода публичности и стать продюсером на «Фабрике звезд» несколько лет отказывался. Потом понял, что все-таки стоит попробовать. А после «Фабрики» мне вдруг резко стало поступать одно предложение за другим. Я сделал несколько проектов на Украине, в России стал делать свои шоу «Хочу в «ВИА Гру» и «Хочу к Меладзе», снимался в «Главной сцене». Но поймите, в этих шоу я участвую не ради славы. Это инструмент, который позволяет проводить глобальные кастинги и искать для себя новые имена – наиболее удобный и быстрый способ этих новичков сделать известными.

Однако знаю, что каждые три месяца вы меняете свой номер телефона. Получается, публичность вас до сих пор тяготит?

Я вынужден это делать. Узнают номер и звонят люди, с которыми не хочу общаться. Но я уже меняю его реже, только пару раз в год.

Представляю, какой у вас широкий круг знакомств, и каждому нужно дать новый номер…

Родственникам сообщаю сам. А друзей у меня немного. По сути, друг у меня один, и он не имеет никакого отношения к музыке. Дружу с ним лет 20. Дружба – дело такое, время на это нужно, а у меня его нет.

У публичности, раскрученности есть приятная сторона – финансовая. Наверняка проекты, о которых вы говорили, принесли вам немалый доход…

Да, деньги – мерило успеха. Если проекты успешны и я правильно ими руковожу, это сказывается на моей зарплате. И наоборот. Это как градусник для температуры.

А в каком возрасте вы сделали свою первую крупную покупку?

В 32 года, ровно 20 лет назад, я купил первую квартиру в городе Николаеве. Такую маленькую, но зато свою. И стоила она не очень дорого, но мне казалось, что больше мне ничего не надо, у меня есть все.

На что сейчас тратите деньги?

Сейчас? Черт его знает, куда они утекают. Просто знаю, что они есть, что тратятся, а на что, понять не могу.

Детей только балую

Вашим детям (у Константина их трое: Алисе 16 лет, Лии 12 лет, Валерию 11 лет. – Прим. «Антенны») легко выпросить у вас подарок?

У меня удивительные дети. Они у меня совсем ничего не просят, просто не успевают. Я сам подмечаю, чего им не хватает, и сразу покупаю. Это мама с ними довольно строга. А я их только балую.

У кого-то из детей есть музыкальные способности?

Дети мои, как и я, когда был маленький, ходят на скрипку. Но особой тяги к занятиям пока не проявляют. Увлекаются всем что угодно: рисуют, музыку слушают, катаются на коньках, на скейтбордах. Какого-то глубокого увлечения чем-то одним я пока не вижу. Но они еще не очень взрослые, это нормально. Я вот тоже, как все мальчишки, в свое время не музыкантом мечтал стать, а летчиком или дальнобойщиком.

Какую музыку любили подростком?

Я был всеяден, слушал все и очень вдумчиво, впитывал все в себя, анализировал как-то. Больше рок, который был в то время очень популярен, а альтернативы никакой не было. Deep Purple, потом Genesis, Queen. И поп-музыку любил: Beatles, ABBA. Еще я много читал в школьные годы. Даже очень-очень много. Просто запоем. Для меня книги были как путешествие в другой мир, такая у меня бурная фантазия. Особо захватывали произведения Диккенса, я прочитал все его собрание сочинений, и Джека Лондона тоже.

А чем увлекался младший брат?

Валере я привил интерес к музыке. Потому что раньше ее для себя открыл и потихоньку начал ставить ему любимые композиции, потом играли дома в четыре руки на фортепиано разные произведения. А в институте позвал его с собой в вокально-инструментальный ансамбль. Я играл на клавишах, а он пел. И так это перешло в профессиональную деятельность.

Рос тихим, но автономным

Удивительно, что в семье инженеров выросли сразу два талантливых музыканта… Или видеть детей в этой профессии было мечтой родителей?

Скорее это случай. Я хоть и уговорил маму отдать меня в музыкальную школу, потом ходил туда через силу.

Чему вас с братом учили родители?

Папе было не до воспитания. Он работал с утра до вечера, чтобы прокормить нашу многочисленную семью: у нас с Валерой есть еще младшая сестра. Дома он бывал только в выходные. Воспитанием в основном занималась мама. И чаще всего она нас ругала, потому что хвалить было не за что. Я был тихим ребенком, но совершенно автономным и неуправляемым, поэтому доставлял маме немало хлопот. Валера был энергичным мальчиком, как и сейчас, и тоже неуправляемым. Конечно, родителям было несладко. А вот наша младшая сестра Лиана всегда хорошо училась.

А вы ее на правах старших братьев воспитывали, отгоняли ухажеров и защищали от сверстников?

Когда у нее появились ухажеры, мы с Валерой уже в институт уехали учиться. Да и в целом Лиана такой благородный человек, что никаких неправильных или необдуманных шагов не совершала, мне кажется, никогда. Сейчас она продюсер. Работает с певицей Елкой, группой «Винтаж» ну и занимается нашими с Валерой делами и всеми моими проектами.

Вы помогли Лиане найти свое место в музыкальном бизнесе?

Лиана, как и мы, окончила технический вуз. Потом приехала к нам в Москву. Мы с Валерой помогли ей только устроиться курьером в фирму «Союз» – была такая рекординговая компания в начале 90-х, которая существует и по сей день. И за несколько лет Лиана сама выросла до коммерческого директора. Сейчас у нее свой лейбл Velvet Music.

Часто встречаетесь втроем не по рабочим вопросам?

Где-то раз в месяц. Мало времени на семейные встречи. Потому что я живу то в Москве, то в Киеве. Валера много гастролирует. У сестры семья, и она тоже сильно занята. Но раз в месяц собираемся вместе и приходим к родителям, сидим, разговариваем, обедаем. Мама готовит. Все, что она делает, потрясающе вкусно

Хит в год – уже хорошо

Ваша мама как-то сказала, что вам по жизни вечно не везло…

Это уже позади. Сейчас все прекрасно. Да, в детстве я был слегка замкнутым и как будто немного спящим. Может, и не везло, но я плохо помню. Лет в 18 я проснулся и начал жить нормальной человеческой жизнью. Вообще, к неудачам я болезненно отношусь. Меня это поначалу печалит, и только потом я собираюсь и начинаю доказывать себе, что это временно и нужно идти дальше.

Фото: продюсерский центр Velvet Music

Проект «ВИА Гра» – одна из ваших самых больших удач. А кого бы вам хотелось видеть на сцене сейчас?

В проекте «Главная сцена» мне достался новый жанр, неоклассика, когда люди академическими голосами поют эстрадные песни и оперные арии в современной обработке. Что-то в стиле Андреа Бочелли, Сары Брайтман. Сейчас на Западе это направление пользуется большим успехом, а у нас его в принципе нет вообще. Мне кажется, оно может быть интересным. Пока есть ощущение, что я не ошибся.

Но, согласитесь, новички недолго задерживаются на нашей эстраде. В чем причина, на ваш взгляд?

Мне кажется, отчасти в том, что зритель, полюбив каких-то артистов, остается им верен. А во-вторых, нет таких мощных имен, которые могли вытеснить мэтров. Они появляются, но не так часто, как хотелось бы. Раз в десять лет выстреливают артисты, способные собирать большие площадки. Ведь помимо того, что человек должен быть талантливым, он должен понравиться публике.

То есть отчасти от того, в какой обертке вы преподнесете артиста как продюсер, многое зависит. Но тут вы самому себе в помощь. Как композитор. Скажите, если актеры грезят сыграть Гамлета, какой предел мечтаний для вас как для композитора?

Все просто – чтобы песни нравились людям, а артисты, которые их исполняли, были бы любимы. В этом вижу главный смысл жизни. И появлялись бы люди, которые бы вдохновляли и вселяли желание продолжать писать.

Значит, у вас в загашнике есть еще нереализованные идеи?

С каждым годом все меньше, потому что я уже почти все попробовал, что хотел. И в кино поработал, и проекты разные продюсировал, и мюзиклы, недавно балет симфонический написал. Сейчас хочется просто писать хорошие песни, чтобы хотя бы одна в год была такая, которая становится большим хитом.